Воробей и кошка

Эх. А как всё хорошо начиналось. Перспективный по бандитским временам проект, носящий гордое имя Вася Синий. Донецкие бабла обещали. На раскрутку. А и надо-то было всего лишь подвязать с киром. Хотя бы на пару дней. И записать демо. Хотя бы тупо под гитару. Песни были все как на подбор. На трёх аккордах и с текстами подстать псевдониму их исполнителя. А главное, такое шикарное название для альбома пропало: «Слива в шоколаде». Кануло в Лету. Теперь всё чаще, что та старуха над разбитым корытом: кофе с коньяком или водка с пивом? Без раков.
Дилемма. Она во всём. Даже, если уже в течение недели самый крепкий напиток – кефир. Даже там, где выбора вообще нет. Как такового. Ну, какой нормальный человек станет ломать себе голову: что сначала – плюнуть в подснежник или обоссать унитаз? Но я почему-то уверен – от правильно выбранной очерёдности зависит успех моего, в ближайшем обозримого будущего. Вот оно. Нахлобучилось воробьём и теперь, балансируя на ножках хиленьких, боится скатиться с подоконника. Под тяжестью зимы отступающей. Окно предусмотрительно открыто. Птице хочется, но боязно. Тоже, поди, мается над выбором: хлеб в теплой неволе или возможность, замёрзнув, упасть камнем со второго этажа? Точно кречет на добычу. Возможно, это смешно, когда бы не было так грустно. У меня всё не настолько запущено. Подснежник или унитаз? Плюнуть или нассать?
Ситуацию спасает кошка. Она ловко ловит поздно спохватившееся моё будущее – пичугу сирую – и, не оставив мне никакой надежды, скрывается под диваном. Хищник. За шваброй лень. Пусть жрёт. Хотя и жалко. Нет, не воробушка. Жаль своих несостоявшихся мечтаний. Иллюзий жаль, взращенных амбициями. Старательно.
Памятуя о том, что как корабль назовёшь, то и бухать будешь, открываю аську и, наплевав на гордость пресловутую, приступаю к самоуничижению:

Я. 18.01.10. 09:09:
Проснулся с твёрдым убеждением того, что так нельзя. Неправильно так.
Нам нечего делить. Ну, не прошлое же, в самом деле? Моё прошлое останется со мной. Навсегда. Не знаю, как тебе, но мне там было хорошо. Во многом, благодаря тебе. Даже не во многом, а исключительно. Но, похоже, обо мне некстати вспомнил старик Альцгеймер, и теперь я веду себя, как последний поц. Да к тому же ещё и наивный. Пытаюсь какими-то малопонятными даже мне заманухами (слово не то. Но ты же умница – ты правильно меня поняла) удержать тебя. Отпускать глупо. Ибо ты свободна. Но, знаешь, мне тебя не хватает. Очень. Особенно по утрам. Когда кофе ещё не выпит, а сигарета уже в зубах. Был бы здоров, никому бы тебя не отдал. По крайней мере, бился бы. А так будь что будет.
Прости. Ради всех богов на свете, прости старого ревнивца. Сам не ведал, что творю.
Искренне Ваш...

Она. 21.01.10. 15:03:
Ты чозахуй?

Я. 21.01.10. 16:48:
Редин.

Она. 21.01.10. 16:59:
Чего тебе надо, Редин?

Я. 21.01.10. 17:01:
Вернись. Я тебе ноги мыть буду. Только не бросай меня.

Она. 21.01.10. 18:03:
Я щас не могу.

Я. 21.01.10. 18:03:
Почему?

Она. 21.01.10. 18:10:
Да я ноги уже помыла. Только что. Кто ж знал, что ты тут нарисуешься?

Я. 21.01.10. 18:25:
Извини, а ты кто?

Она. 21.01.10. 18:25:
Не поняла вопроса.

Я. 21.01.10. 18:25:
Ну, как тебя зовут?

Она. 21.01.10. 18:27:
Наташа. А что?

Я. 21.01.10. 18:27 (облегченно):
Свистни в ***, Наташа. Где Муза?

Она. 21.01.10. 18:29:
Сам свисти туда. Придурок.

Я. 21.01.10. 18:30:
Прости. Прости меня, ради бога. Вырвалось. Это от радости. Так где Муза-то?

Она. 21.01.10. 18:31:
Фигасе у тебя радость! Муза пошла к мужику какому-то.

Я. 21.01.10. 18:49:
Наташа, зая, как только она объявится, передай ей, пожалуйста, что Редину без неё хана. Всё не в масть. Всё не в цвет. За целый месяц ни одной строчки.

Через пару часов запахло дождём, и наступила весна. В распахнутое окно влетела моя Муза. Вернулась. Чем раскрасила обреченность интерьера моей кухни до пастельных тонов. В руке лира. В другой – пачка облегченного Винстона. Снисходительной улыбкой одарила. А через пять минут я, пристраивая своего дурака к её тугому анусу, тактично вопрошал:
- Ну, что? Наеблась, сучка?
- Нет.
- Это ничего. Сейчас наебешься.
Она плакала. Говорила, что там она девственна. Она просила пожалеть её.
Я остервенело-расслабленно **** её в зад и думал: «Не зря подох тот бедный воробушек». Ох, не зря.

23.01.2010 г. Ялта.