Смерть Гитлера

Участник Великой Отечественной войны советского народа с немецко-фашистскими захватчиками Павел Анатольевич Кривошеев, в просторечье дед Паша, пришел в местную школу и положил на директорский стол заявление: "Я, участник штурма Берлина и свидетель смерти Гитлера, прошу мне предоставить актовый зал для выступления перед учениками и их родителями за очень небольшую оплату, так как надо купить себе ритуальные принадлежности. Я расскажу про тайну смерти Гитлера, о которой много кривотолков. А если я раньше уйду на тот свет, то и тайну унесу туда же. Прошу в моей просьбе не отказать. Кривошеев".

Когда дед Паша стал подниматься на сцену, позвякивая юбилейными медалями и прихрамывая от ранения, полученного в жестокой схватке с бешеной собакой у магазина, зал взорвался аплодисментами. Закрутились видеокамеры, защёлкали фотоаппараты, газетчики раскрыли блокноты.

Положив набитый чем-то полиэтиленовый пакет на журнальный столик и устроившись на скрипучем стуле, фронтовик бросил в зал заранее приготовленные слова, идущие от всего сердца:
- Да, были схватки в наше время! Не то что нынешнее племя!
Богатыри не вы! Плохая им досталась доля!..
- Дед Паша! - крикнул кто-то нетерпеливо.- Не тяни резину! Про Гитлера рассказывай, как он окочурился!

- Ну да, у меня про Гитлера дальше и намечено. Значит, хотите верьте, хотите нет, а всё, о чём вам раньше рассказывали, - это очень даже сомнительно. Когда в сорок пятом году меня вызвал Сталин к себе в Кремль, то он показал на меня курительной трубкой и грозно сказал: "Солдат Крывашээв, нэкому нэ говорытэ про смэрт Гытлэра, нэлза выдават государствэнную тайну!" Теперь моё терпение лопнуло, и я расскажу про всё, как было.


В майские дни 1945 года наши газеты сообщали, что Гитлеру удалось бежать: якобы он в женском платье высадился в Аргентине. Но немецкий генерал Кребс утверждал, что труп Гитлера сожжён на костре. Тем не менее, наша пропаганда внушала миру мысль о живом Гитлере, чтобы у мировой общественности тряслись поджилки.

Я тогда был молоденьким солдатом-связистом и не помню, как оказался в бункере Гитлера. Там я познакомился с красивой девушкой Еленой Ржевской, переводчицей с немецкого. Она мне сказала:
- Паша, мы выполняем приказ Сталина. Есть сведения, что Гитлер покончил жизнь самоубийством. Нам надо во что бы то ни стало найти его труп, а то американцы или англичане первыми возьмут этот лакомый кусочек!
- Так точно! - говорю я. - Мы дохлого Гитлера из-под земли достанем! То есть из бункера.

Третьего мая кто-то из нас обнаружил трупы Геббельса, его жены и детей. Поиски продолжались практически в темноте, так как в бункере царил бардак после прощальной фашистской пьянки, электрические провода порваны. Я Леночке освещал дорогу лампочкой, присоединённой к аккумулятору от повреждённой немецкой машины. Этот аккумулятор я носил в каком-то генеральском портфеле из крокодиловой кожи. Леночка смотрела всякие бумаги на столах и в сейфах, что-то лепетала по-немецки. А я ей говорю:
- Ленуся, ты по-нашенски калякай: ничего не понятно!
- Пашуля, это деловые и личные бумаги самого Гитлера, Бормана и других фашистских ублюдков. А вот, к твоему сведению, дневник Геббельса!

Моя Леночка долго их читала, будто сидела в государственной библиотеке.
       - Ну что, - говорю, - докопалась?
- Ура! - кричит она. - Эврика! Вот смотри, Пашуля, здесь написано: "Фюрер умер, и от его трупа ничего не осталось". Есть сведения, что труп Гитлера поджарили на костерке. Значит, надо искать снаружи.

Пятого мая мы стали по сантиметру исследовать территорию, прилегающую к бункеру. В воронке от бомбы я обнаружил уголок от обгоревшего ковра. "С какой стати, - думаю, - украшать воронку персидским ковром?! Что-то тут не то!" Я сапёрной лопатой начал прочищать воронку и наткнулся на два обгоревших трупа. Смотрю я на одну морду: ну точно - Гитлер! Только, конечно, без усов и закопчённый, как негр. С ним в обнимку лежит та самая раскрасавица Ева Браун, чистокровная арийка, только обугленная, но осанка хорошо сохранилась.

       - Молодец! - сказал мне генерал и дал в награду бутылку водки.
В саду рейхсканцелярии я с другими караульными просидел до глубокой ночи. Один солдат из алтайской деревни то и дело вскакивал, подбегал к Гитлеру, плевал ему прямо в лицо, бил ногой по почкам и селезёнке.
       - Гадина! Фашистская собака! И ты такая же, бабское отродье!

Потом подошла полуторка. Завернутые в брезент трупы мы перетащили через забор и поехали. (Правда, когда перетаскивали, то Гитлер из брезента выскакивал, то его красавица на задницу шлеёпалась.) Остановились где-то на окраине Берлина. Леночка мне сказала:
       - Это клиника, где по приказу Гитлера людям измеряли черепа, основание носа, чтобы выяснить расовую полноценность. Теперь здесь над Гитлером проведут судебно-медицинское исследование. Вон, видишь, привезли главного вскрывателя трупов Советской Армии полковника Краевского. А вот этот, что входит в дверь, - это главный судебно-медицинский эксперт 1-го Белорусского фронта полковник Шкаравский. Фаустом его зовут. Доктор Фауст! Анатомировать Гитлера будет доктор Фауст. Какое совпадение!

Самое главное, что у Гитлера хорошо сохранились зубы. Помню, мы 9 мая, в день победы, шныряли по Берлину в поисках зубных врачей, которые обслуживали Гитлера. И, представьте себе, нашли, правда, не в Берлине, а в горной резиденции фюрера, в Берхтесгадене. Это была ассистентка стоматолога Гитлера, 35-летняя Кете Хойзерман, такая стройная, привлекательная! (Гитлер возле себя дурнушек не держал!) Она по памяти нарисовала схему зубов Гитлера, потом увидела их и обрадовалась, что после качественного лечения первые зубы Германии прошли испытание огнём и остались целёхоньки.

Вскоре нашли свидетеля сжигания трупов Гитлера и Евы Браун - это был Гарри Менгерсхаузен, эсэсовец из личной охраны фюрера.

Охранник, когда он от спиртного едва держался на ногах, сам забрасывал воронку землёй, а потом в этой же воронке проспал всю ночь, не реагируя на бомбёжку и свистящие пули. Я это говорю точно, потому что у меня во фронтовом блокноте всё записано на всякий случай.

Генерал мне и ещё двум солдатам велел рыть могилу для обгоревшей парочки неподалеку от клиники, в каком-то сквере.
- Зароете трупы,- сказал генерал,- руки бензином помойте от этой нечисти!

Мы сделали, как нам велели. Даже могилу затоптали и травой-муравой присыпали. И с тех пор никто в мире не знал про тайну, которую я держал много лет. Что ж, я вам её раскрою.

Мы рыли могилу ночью. Когда вырыли, мои напарники свесили ноги в могилу и стали перекуривать. Я тем временем пошёл к дереву, где был брезент с трупами. Сильным ударом сапога я отбил голову у Гитлера и присыпал прошлогодними листьями. Потом приволок к могиле брезент с трупами и сбросил. Напарники моего маневра не заметили, а лишь по три раза плюнули в могильную темноту и бросили туда окурки.

Когда все улеглись спать, я незаметно прокрался в сквер и положил голову Гитлера в вещмешок. Таскал я ее с собой вместе с американскими консервами аж до сентября, пока не уволился из армии и не приехал сюда, домой.

- А теперь - самое главное! - Дед Паша зашуршал полиэтиленовым пакетом. Зал замер в напряжении. - Вот она, эта голова!
Правда, без нижней челюсти, закопчённая. Я её специально не оттирал. Подставьте усы, и вы убедитесь, что перед вами действительно Гитлер. Но я принес этот череп не для показа, а для продажи.
Итак, начинаем аукцион! Первоначальная цена за голову Гитлера - пятьдесят миллионов! Пятьдесят миллионов - раз! Пятьдесят миллионов - два!..

- Дед Паша! Ты, бы хоть предупредил, что такой трофей продавать будешь! Шестьдесят миллионов!
- Эй, дед Паша! Подожди! Я за деньгами сбегаю. Семьдесят дам миллионов!

- Семьдесят миллионов - раз!..
- Восемьдесят миллионов!
- Восемьдесят миллио...
- Сто миллионов!..