Пианист

Когда ты стоишь на пороге своего дома и размышляешь о том, что ты сделал за этот бессмысленный и бесполезный день, в голове твоей мучительно прокручивается мысль, что там гремит на кухне. Потом ты идешь на кухню, спотыкаешься об пустой холодильник, провонявший двухнедельными томатами и вековой колбасой, выпускаешь крепкое словечко и роняешь себе на ноги холодный утюг. Когда ты дрожащими пальцами берешь последнюю скрюченную сигарету, она предательски ломается у тебя в руках. Ты бросаешь ее под ноги, придавливаешь носком дырявого ботинка и, откупорив бутылку с пивом, пьешь прямо из горла. В конце конце ты решаешь пойти записать песню, и это решение и мысль о том, что сейчас ты погрузишься в дрему и на некоторое время покинешь этот гребаный мир, греет тебе душу. Ты едва доходишь до своего раздолбанного пианино, на котором густым слоем покоится пыль, но, не доделав каких-то двух-трех шагов в изнеможении валишься рядом с ним, задев рукой клавиши, и мгновенно отрубаешься. Инструмент пронзительно стонет, и этот дребезжащий звук отчаяния повисает в пространстве времени, отдаваясь цепким стакатто в твоем измученном сердце и предопределяя неизбежность скорой кончины твоего тела и бесконечной жизни твоей души...