Солнце сквозь тучи

Дед спал до часу дня. Поднявшись со своего скрипучего дивана, не умывшись и в одних трусах, прошаркал тапочками на кухню, выставив пузо вперёд. Открыл холодильник, внимательно изучил содержимое, которого почти не было, и стал методично его поглощать.
 
 Ел всё в подряд, не соблюдая очерёдности и сочетания: джем, остатки консервы «Килька в томатном соусе», банановый йогурт, нашёл три оливки на дне баночки, маленький кусочек любительской колбасы, которая по краям уже подсохла и слегка поменяла свой природный цвет. Всё это запил соком манго из литрового пакета. Немного постоял, прислушиваясь, как сок забурлил по внутренностям. Затем взял самую большую кружку, и выпил ещё воды из-под крана. И без того большой живот, увеличился в размерах.

Наконец, удовлетворённый, из кухни он пошаркал в зал, минуя туалет. Значит, содержимое холодильника в гремучую смесь ещё не переварилось. Дед лёг на диван: сидеть с большим животом было неудобно и тяжело;  включил телевизор и с умным взглядом стал слушать о глобальных событиях, которые происходили в мире, даже где-то сопереживать этим событиям. Но через пять минут он уже храпел под монотонный голос диктора. Он пропустил наводнение в Японии, жару, охватившую всю Европу, и даже не услышал, что мировой курс доллара упал на одну десятую цента.

Несколько месяцев назад мама уговорила, чтобы дед временно пожил у меня, пока в её квартире идёт капитальный ремонт. Меня это напрягает, потому что давно живу одна, и мне это нравится: никто не давит на психику. Но нет более постоянного варианта, чем временный. Мне уже стало казаться, что ремонт у мамы никогда не закончится.

 Да ещё, она просила, чтобы я следила за питанием деда: ему нельзя переедать. Это, ну чтобы он не переедал, у меня получается хорошо. Во всём остальном наши взгляды расходятся. Меня раздражает, что он целый день храпит перед телевизором, его раздражает, что я целый день сижу перед компьютером. Меня раздражает, что он не бреется неделями, его раздражает, что я не мою полы, хотя бы раз в неделю. А самое главное, мне не нравится, что он спит и видит, когда я, наконец, выйду замуж. Глядя на него, мне почему-то совсем этого делать не хочется.

Выспавшись, дед решил починить дверной звонок, который давно пора сменить на новый. Я долго  смотрела на его потуги:

- Дед, звонку, как и мне, тридцать три года. Он сдох от старости. Завтра я куплю новый.

- Не учи учёного. Вместо того, чтобы сутками сидеть перед своим грёбанным компьютером, лучше бы полы помыла.

Слово за слово. Короче, разругались так, что дед схватился за сердце. Я, чтобы не усугублять обстановку, поехала в магазин за новым звонком.

 Из магазина домой шла пешком и смотрела на небо. Каким оно может быть иногда неотразимым! Набежали тучки причудливых очертаний разнообразных оттенков. Сквозь них  продираются солнечные лучи, которые и создают это многообразие оттенков: ослепительно-белые, ярко-жёлтые, нежно-серые, мокро-сизые и, даже, чёрные. Так и наша жизнь – множество разнообразных оттенков, вплоть, до чёрного. Как в чёрном цвете увидеть красоту? Вот и мужчины: каждый раз идеализирую их, наделяя несуществующими качествами, а потом расстраиваюсь, понимая, что они на много проще.

 Дед... Я пытаюсь понять, почему к своим восьмидесяти годам он стал таким. Или все такими становятся? Не могу представить его маленьким мальчиком, на которого с умилением смотрят его бабушка и дедушка. Говорят, что старики, как дети.
Чтобы легче пережить временное проживание с дедушкой, я решила относиться к нему, как к ребёнку. Постепенно мы подружились.
 
…На очередной остановке через окно троллейбуса наблюдаю за дедом. Он худ и сгорблен. В грязных руках держит кусок батона. Распухшими пальцами он отщипывает кусочек мякиша и забрасывает в совершенно беззубый рот. А ведь он чей-то дед. У меня в душе возник порыв выйти на остановке и отдать ему все деньги, которые были при мне. Но двери троллейбуса закрылись, и я поехала дальше.
 На душе смутно и больно. На моих глазах наворачиваются слёзы. Пытаюсь взять себя в руки. И так вдруг захотелось заплакать.

Месяц назад мы с мамой похоронили деда. Он умер во сне от инсульта, так и не успев переехать в мамину отремонтированную квартиру. Когда его не стало, я поняла, как мне его не хватает. Да ещё этот дед за окном – напоминание о неминуемой старости.
И я заплакала. Из моих глаз текли горючие слёзы. Мои горькие мысли перебивает чьё-то мягкое похлопывание по спине. Я оборачиваюсь и вижу старушку. Её доброе лицо улыбается мне каждой морщинкой:

- Не плачь, милая. Сквозь тучи обязательно выглянет солнце...