Наука умеет много гитик

Сергей Михайлович Рогов - директор Института США и Канады РАН написал статью. Которую, то бишь эту самую статью, опубликовала «Независимая газета». (Будет ли Россия мировым интеллектуальным центром? Для модернизации российской экономики требуется научная политика, а не неолиберальные эксперименты. НГ, 2010-01-22).

Уважаемый директор требует наличия научной политики. Будет политика, будет и модернизация. Только так.

А что, научная политика неолиберальной быть не может? Только неоконсервативной?

В самой статье автор утверждает, что наука и инновации играют важнейшую роль в формировании постиндустриальной модели развития («общество знаний») в XXI веке.

Выходит, прежде они не играли важнейшей роли. Словно и не было научных открытий и всевозможных технических революций.

Причем наука и инновации рассматриваются совместно. В жизни же наука может быть отдельно. Инновации – так же. Вспомним канувший в лету СССР, в котором наука была, а инноваций не было. Или нынешний Китай, поднявшийся без науки и только сейчас начинающий эту науку развивать.

С.Рогов вспоминает о центрах силы (какое отношение центры силы имеют к современной России?) в глобализующемся мире, роль которых могут играть только державы, обладающие мощным научно-техническим потенциалом.
И почему потенциал должен быть мощным? В словаре Ожегова указано, что одно из значений слова потенциал - степень мощности в каком-нибудь отношении, совокупность средств, возможностей необходимых для чего-нибудь.
Если буквально, то С.Рогов ведет речь о мощной степени мощности!?
Оказывается, практически все ведущие страны имеют продуманную стратегию научно-технического развития, которая обеспечивается выделением значительных финансовых средств на эти цели.

Наверное, все-таки эти самые ведущие страны имеют стратегию развития – экономического, социального, культурного.

А средства на научно-техническое развитие выделяют не страны, а экономические субъекты. Причем действительно очень значительные. Например, «Самсунг» расходует на НИОКР до 12% от оборота!

Ни один государственный бюджет такой нагрузки вынести не в состоянии.

Или расхожий пример с «Дюпон», потратившей $10 млрд. на разработку заменителей фреонов.

Затем С.Рогов перечисляет четыре главных центра научного прогресса – США (35% мировых расходов на НИОКР по паритету покупательной способности), Европейский союз (24%), Япония и Китай (примерно по 12%).

И добавляет с сожалением, что Российская Федерация в группу лидеров не входит – на нашу долю приходится менее 2% мировых расходов на НИОКР по паритету покупательной способности и 1% по обменному курсу. А это предопределяет деградацию научно-технического потенциала нашей страны и создает угрозу национальной безопасности России.

При чем здесь национальная безопасность? Термин, который до сих пор никем толком не раскрыт. Было бы еще понятно, если бы речь шла о военной безопасности. И о «черной дыре» военных НИОКР, бессмысленных и бестолковых, с пресловутым «Тополем» во главе.

По мнению С.Рогова, то, что у России расходы на НИОКР всего 1% ВВП против 2-3% у ведущих стран, есть результат применения в России неолиберальных экономических концепций, согласно которым любое государственное вмешательство в экономику ведет к негативным последствиям.

Затем начинается плачь о том, что в результате непродуманных реформ в 1990-е годы значительная часть отраслевой науки была приватизирована и бесследно исчезла. Резко сократилось бюджетное финансирование НИОКР. Уменьшилась почти в три раза численность научных исследователей. Произошла утрата целых научных школ.

Простите, вначале исчезла как факт жизни промышленность. Едва ли не наполовину военная. А гражданская ее часть – автомобильная, сельхозмашиностроения, авиационная и пр. – увы, оказалась абсолютно неконкурентоспособной. Умер кормилец, умер и нахлебник.

Что-то было подхвачено сырьевыми отраслями. Но прежнюю армаду кормить было некому.

Дальше – больше. Директор института РАН ничтоже сумняше чуть ли не единственным уцелевшим оплотом науки в нашей стране называет Российскую академию наук. Причем сам же пишет, что главной задачей РАН является осуществление фундаментальных исследований.

Фундаментальные исследования и НИОКР – это «две большие разницы».

Уникальный научно-исследовательский комплекс, как называет РАН директор одного из ее институтов, не лишен недостатков. Но эти недостатки только лишь от мизерного финансирования.

Мол, дай денег – и все закрутится!

Но денег не дают больше, и вообще гадости про РАН говорят по причине злобности. Эксперты РАН предлагали ведь инвестировать нефтяные доходы в российскую экономику и массированное технологическое обновление инфраструктуры, но их советы были отвергнуты.

В результате сотни миллиардов долларов, пролежав несколько лет в кубышке, были бездарно растрачены для затыкания бюджетных дыр во время нынешнего кризиса. А сырьевая зависимость российской экономики еще больше усиливается.

Что уж это за эксперты, и почему их такие «емкие» советы, слышимые повсюду, не услышали нужные уши, неведомо.

Впрочем, репутация у нашей науки еще с советских времен весьма подмоченная. Не умела она доносить свое знание до власть придержащих. Или не смела.

А вот в центре силы под аббревиатурой США наука имеет свое мнение. И отстаивает его. И доносит его открыто до властей. Хотя вроде бы там-то уж точно «либерализм» процветает.

И под конец уважаемый автор сетует на то, что крайне низок уровень финансирования НИОКР в России частным сектором. Затраты российского бизнеса на НИОКР составляют всего лишь около 0,3% ВВП. В стране отсутствует спрос на инновации. Лишь три российские компании входят в число 1000 крупнейших компаний мира по размерам расходов на НИОКР.

Какие инновации может предложить наша наука? Нанотехнологии что ли? Задумался ли С.Рогов над тем, что нужно нашей экономике? А если не задумался, то о каких инновациях идет речь?

Мы абсолютно отстали в биотехнологиях, генной инженерии, энергетике, в том числе альтернативной, химии, особенно малотоннажной, связи и пр. и т.п. В тех сферах, где исследования и разработки ведутся десятилетиями.

Затем происходит интересный поворот в рассуждениях. Дескать, глупо возлагать на РАН, главной сферой которой является фундаментальная наука, ответственность за медленное внедрение инноваций в экономику. А инновационная экономика заработает только тогда, когда бизнесу станет выгодно тратить деньги на инновации. В России же налоговая система не поощряет, а ущемляет расходы на НИОКР.

Неудобно напоминать С.Рогову (невозможно себе представить, что директор института США и Канады таких вещей не знает), что собственно открытие стоит недорого по деньгам, и очень затратно по времени.

Инновации – это процесс внедрения открытия, изобретения в серийное и массовое производство. До которого у нас еще очень и очень далеко. И налоговые льготы пока вещь никакая. Что они есть, что их нет – результат один.

Предлагается сохранить и постепенно увеличить бюджетного финансирования приоритетных направлений фундаментальных исследований, а также (в оборонной сфере) прикладных НИОКР. Иначе будет утрачена база российской науки и будет серьезно подорвана военная мощь страны.

Что это за приоритетные направления. Кто их определил? Обсуждались ли они? Где здесь неолиберализм?

Из разряда благоглупостей предложение по стимулированию расходов частного сектора на НИОКР («налоговые расходы»).

Оказывается, бизнесу нельзя навязать инновации как «продразверстку». Инвестиции в НИОКР должны стать для частного сектора максимально прибыльными.

Думается, что с подобными защитниками РАН точно проиграет. Если у нее еще есть шанс выиграть.