10 Роберт Л

***
10 Роберт Л.

Мы сблизились не сразу: работали в разных группах и знали друг друга по встречам и болтовне в коридорах, по выступлениям на технических советах. Знал я также, что Роберт заядлый турист и очень компанейский парень. Всё так и оказалось. Но была у Роберта удивительная черта: он умудрялся попадать в самые нелепые ситуации и истории, которые для него, к счастью, заканчивались благополучно.

Один из инженеров лаборатории купил Москвич 401 – это было событие. До него ещё никто из нас не покупал машину (молоды и дорого), поэтому его смелый поступок (деньги собирал в долг) был главной новостью. На радостях и гордый приобретением владелец машины пригласил коллег сопровождать его в рандеву по Невскому проспекту. Одним из них был Роберт.
Вы только представьте, с каким видом они едут! Проезжают мимо Дворца пионеров, впереди Аничков мост через Фонтанку и…
О происшествии мы узнали на следующий день, когда в лаборатории появился только Роберт, а все остальные участники в это время залечивали раны. Машина была разбита.
В этой истории нет ничего из ряда вон выходящего, если бы не последующие события с участием Роберта. Можно считать, что с этого момента начались загадочные приключения. Вот тогда и стали подозревать что-то в его карме неладное.

Самолёт летел из Свердловска, и на подлёте к Ленинграду шасси не раскрылись. Попытки лётчиков немыслимыми виражами заставить шасси раскрыться не привели к успеху.
На земле в это время готовили вспаханное поле для посадки. К счастью, самолёт прополз на брюхе благополучно, и кроме переживаний других травм у пассажиров не было.
Конечно же, Роберт был в этом самолёте. В Ленинграде долго обсуждалась эта история, о ней даже сообщили в печати, а коллеги Роберта получили возможность живописно пересказывать эту историю, как будто сами были участниками приключения.
Однажды мы с Робертом были свидетелями такого случая. Отмечали семейное событие нашего общего друга. В маленькой комнатке-спальне набилось много гостей, и там кого-то с большим вниманием слушали. Миша, с присущим ему блеском, вещал о своих командировочных приключениях. Речь шла об аэропортах и самолётах.
Теперь Роберт мог заново пережить свои полётные ощущения. Рассказ был великолепный. Кто-то спросил: “ Миша, а с тобой ли это было?” Ответ изумил своей правдивостью: ”Ты имеешь в виду случай с Робертом? Нет, это другая история – со мной”.

Вскоре и я стал свидетелем уникальной способности моего друга попадать в нештатные ситуации. В одной из командировок местный коллега пригласил нас прокатиться за город на его новой машине. Роберт благородно поставил Женю в известность об особых свойствах своих взаимоотношений с движущейся техникой: “Женя, вы, наверно, слышали, что я попадаю в странные ситуации? У меня на этот счёт плохая статистика”. И тут же поведал нам - а этому я был тоже свидетель - как, сев в новую Волгу приятеля, вышел из неё, держа в руках ручку от двери. Или в другой истории, но с трофейным Мерседес-Бенцом, он вышел, держа в руках не ручку, а всю дверь. Справедливости ради, надо сказать, что вынесенная дверь не удивила хозяина машины, хорошо знавшего свой музейный экспонат, и наслышанного о магическом влиянии на автомобили нашего спутника.
Женя, с присущей уроженцу Кавказа самоуверенностью, небрежно махнув рукой, бросил: ”Садысь!”
Едем. Скорость быстро нарастает: 60, 80, 90, 100. Это не американский HWY, а обычное российское шоссе. 120! Роберт, который сидел рядом с водителем, робко произнёс (он только что закончил курсы по вождению и не остыл от словесных штампов правил движения): “Женя, скорость машины не соответствует качеству полотна дороги”.
И в тот же миг новую Волгу подбросило вверх, и с шумом, скрежетом и треском машина остановилась. Хозяин выскочил из машины и после короткого осмотра с восточным спокойствием стал наблюдать, как выползают из машины его гости. Все были целы, и вскоре в транспортируемой на поводке машине вернулись в город.
Надо отдать должное Жениной выдержке: на дороге внезапно перед глазами водителя в небольшой низине возник огромный камень; при скорости 120 км/час на узкой дороге водитель не мог свернуть в сторону, и машина промчалась над камнем, разворошив своё днище. Живы мы остались только потому, что Женя не свернул с дороги, и мы не угодили в лес.
Роберт извинился, чувствуя свою безвинную вину.

Дальше - больше. Мы в летим в Павлодар, это в Казахстане. Нас трое, шутим по поводу выходок Роберта, вспоминаем разные приключения с Аэрофлотом, которых накопилось немало за нашу богатую полётами жизнь. Смеёмся.
Стюардесса несёт обед. Роберт, разгорячённый разговором, взмахивает рукой - и… аэрофлотская курица с великолепным соусом приземляется на соседа. Становится не смешно. Но что делать? Успокоившись под недобрым взглядом стюардессы, задумались о том, что нас ждёт в Павлодаре. Сядем ли? Не опоздаем ли на последний автобус? Будут ли места в гостинице? Да мало ли что приходит в голову, когда втайне суеверно думаешь о будущем и знаешь, что Роберт рядом.
Добрались до гостиницы. Спокойно отработали неделю, а в выходные, как обычно, наши павлодарские друзья пригласили к себе домой. Договорились перед обедом посмотреть окрестности: степь, солончаки, казахские могильники, побродить у Иртыша. Поедем на двух машинах.
Весело говорим о последнем происшествии в самолёте, придумываем, что ещё нам Роберт выкинет ( и зря!). Рассаживаемся по машинам. Макс и я едем в первой машине, Роберт - в другой, на одном сидении с доберманом-пинчером.
Отъехали - и тут же встали. У второй машины суетятся Роберт и водитель. Колесо спустило. Поставили новое. Поехали. Больше не шутим на известную тему. Смотрим по сторонам, слушаем объяснения аборигенов. Погода прекрасная.
Наш водитель что-то заёрзал и тормозит. Оглянулись - вторая машина отстала и стоит на обочине. Пассажиры все на дороге и опять суетятся. Мы развернулись, подъехали к отставшим и выскочили из машины. Роберт смущённо стоит и вытирает свой костюм тряпочками, которые поливают из термоса. Потерпевший источает не самый приятный аромат, перемешанный с запахом кофе. Что случилось? Добермана укачало, и он, притулившись к своему соседу, отрыгнул на него содержимое своего желудка.
Пришлось вернуться домой.

Если вы думаете, что запас историй иссяк, то ошибаетесь.
Роберт первый улетает из Павлодара. На регистрацию очередь, но Роберт не спешит. Он - бывалый путешественник и не испытывает предполётного волнения, как большинство пассажиров. Правда, он настороже: от нашего самолётного монополиста Аэрофлота можно ожидать “всяких глупостев”. Очередь движется медленно. Ещё нет беспокойства.
Знакомый сотрудник института окликает Роберта, заметив его в конце очереди. Роберт подошёл, но поначалу отказался встать впереди: неудобно, неловко. Однако, поддавшись на заманчивое предложение ожидать вместе, остался. Наконец добрались до стойки. Роберт зарегистрировался и ждёт приятеля. Но у стойки замешательство: прекращена регистрация.
Милиционер настойчиво просит Роберта пройти в полупустой накопитель. Роберт, видя, что началась посадка, рвётся назад выяснить, в чём дело. Объявляют прекращение посадки. Но где коллега? У него же есть билет, да и остальные в очереди, скорее всего, с билетами! Почему их не берут?
После препирательств с милицией Роберт узнал, что в самолёт посадили новобранцев, и больше мест нет. Остальные пассажиры улетят завтра. Роберт в отчаянии, пытается объяснить, что он по недоразумению опередил приятеля.
Самолёт улетел, но не долетел до пункта назначения, сделав вынужденную посадку: загорелся двигатель. Нарочно не придумаешь.
“Летайте самолётами Аэрофлота!”