Сны

Горели свечи, играла классическая музыка. Равик, молодой человек лет восемнадцати, лежал на паласе перед простирающейся до потолка книжной полкой. Его глаза были закрыты. Он представлял, как музыкальные волны подхватывают его, отрывают от земли и куда-то стремительно несут. И самое главное, ему было все равно куда, только бы подальше от этого места, от этой книжной полки и собственных мыслей.
Мелодия плыла. Внезапно он почувствовал, как ветер теребит ему волосы и складки одежды. Медленно, почти безразлично, Равик открыл глаза. Он парил высоко над городом. Ему показалось, что он знает этот город, знает, что там внизу сейчас гудят автомобили и ходят люди. Он был уверен, что если начнет падать, то обязательно окажется там, где должен был оказаться.
Стоило этой мысли пробраться в его голову, как он тут же спикировал вниз. Рядом с ним камнем падала белая птица. Он взглянул в её безжизненные глаза и не увидел там ничего, кроме спокойного смирения со своей участью. Равик подумал, что понимает её, что ей тоже в этом мире было недостаточно пространства и этот полет всего лишь безнадежное стремление не замечать границ. Ему стало тепло от этих мыслей, и он снова закрыл глаза.
 Скрипка играла все быстрее и быстрее, превращая мелодию в безумный вопль отчаяния, а потом неожиданно стихла. Вместо неё прозвучал звонок небольшого колокольчика, какие обычно вешают над входными дверями. Потом к нему прибавилось монотонное щебетание голосов, а нос защекотал приятный аромат свежевыпеченных булочек и крепкого кофе.
- Ты опоздал, - прозвучал женский голос немного обиженно.
Равику вдруг стало очень стыдно. Он вдруг почувствовал всю ценность этого момента и ему захотелось больше никогда не опаздывать.
- Прости меня, - прошептал он, - я не мог придти раньше. Я пытался, но не смог.
- Это ничего, - сказала она равнодушно, - я купила тебе кофе.
- Спасибо, - не открывая глаз, он взял стакан и сделал глоток, - очень вкусно.
 Он наслаждался послевкусием от этого глотка. Ему захотелось повторять его вновь и вновь, отчего горло сдавило безграничной тоской. Равик знал, что девушка, которой принадлежал голос, сейчас не смотрит на него, но он чувствовал её присутствие и потому был спокоен.
- Мне нравится пить с тобой кофе, - признался он.
- Я знаю. Но ты так часто опаздывал, и я иногда боялась, что ты больше не придешь. Теперь ты здесь и мне не страшно. Обещай мне всегда приходить, чтобы я могла ждать?
Его пальцы дрожали. Он напрягал руку, чтоб скрыть это, но они все равно продолжали предательски дрожать.
- Обещаю… - проговорил он разбитым голосом, - я хочу увидеть тебя.
- Ты же знаешь, что это невозможно. Мне пора.
Равик услышал звук колокольчика. Он открыл глаза и сорвался с места. Яркий свет на мгновение ослепил его. Он бежал так быстро, словно вел бескомпромиссную войну со временем. Словно знал, что может не успеть.  Его пальцы врезались в стекло закрытой двери. Он толкнул её со всей силы, но дверь не поддавалась. Он кричал, по его лицу телки слезы. В ярости толкнув дверь ещё раз, он обессиленный рухнул на пол. Кафе было пустым. Поверхности столов заволокло пылью, часть стульев была разрушена, другая валялась, как попало. Издалека доносилось спокойное звучание скрипки. Томная мелодия нарастала, становилась отчетливой.
Равик открыл глаза. Он все так же лежал перед большой книжной полкой. Вставать не хотелось, в голову лезли воспоминания о прошлом дне. Она выбежала из кафе, он не стал догонять. Через пару минут её не стало. Они сказали, это был несчастный случай, и что трамвай обязательно должен был остановиться, но тормоза не сработали. Они ничего не понимают, думал он. Невозможны случайности в гонки любви и времени. Во всем виноваты только он и она, потому что так отчаянно пытались обогнать время. Так сильно боялись не успеть.
   


Рецензии