Рассвет над городом солнца

Приношу свои извинения участникам Интернет-проекта «Преемник 2008» (сайт Preemnik2008.net) за самовольное использование их ник-неймов.
Относительно реально существующих людей – все связанные с ними события в описываемом прошлом легко могут не соответствовать действительности. Что же касается будущего – кто знает?

1
Город Солнца начали строить при президенте Путине в 20** году. Решение перенести столицу из Москвы назревало давно, а окончательно это решение было принято после трагической гибели многолетнего бессменного мэра Москвы Ю.Лужкова. Во время очередного обострения мирового экономического кризиса, когда волнения в городе грозили вылиться в массовые беспорядки и погромы, Ю.Лужков решился выйти к народу. Поскольку среди народа преобладали лица без определённого места жительства, занятий и происхождения (их называли по телевизору: «лица неопределённой национальности»), и настроены они были явно агрессивно, встречу обеспечивали несколько батальонов ОМОНа и мощные водомётные установки. Во время речи Лужкова в толпе началось волнение, выкрики на разных языках мешали ему говорить, толпа в несколько десятков тысяч человек начала напирать на трибуну. ОМОН включил водомётные машины. К несчастью, один из операторов не обладал необходимым опытом. Пытаясь рассеять наступающую широким фронтом толпу, он совершал водомётом вращательные движения, не рассчитал их амплитуды и струя воды ударила по трибуне, с которой мэр мужественно произносил свою речь, не желая пасовать перед противозаконной толпой. Мощный поток воды сбросил Ю.Лужкова прямо в толпу, вплотную подобравшуюся к трибуне высотой 3,5 м и не знавшую, что делать дальше.
Получившая неожиданный подарок толпа начала отступать, унося добычу. Бросившие спасать мэра отважные ОМОНовцы успеха не имели – пока они выкашивали первые ряды, мэр быстро удалялся в центр толпы и скоро исчез из видимости. Позже был найден рукав пиджака и один ботинок. Их опознала безутешная вдова. Да, вдова, т.к. хотя никаких следов мэра так и не обнаружили, нашлось несколько свидетелей, сообщивших, что мэр Москвы Юрий Лужков был сварен и съеден толпой в одном из трущобных районов столицы.
После этого Москва окончательно была признана опасной для проживания, и президент Путин подписал указ о переносе всех правительственных учреждений в новый город, который специально для этого построили в центре европейской части Российской Федерации. Город был построен в рекордно короткие сроки бригадами молдавских, таджикских, турецких и др. строителей (потому что строительство негласно уже давно было начато), обнесён мощной оборонительной системой и снабжён современными средствами связи и управления. Оборонительный вал имел форму точной окружности, и видимо за это, а может быть, по какой-то другой причине, город получил название – Город Солнца. В геометрическом центре города по проекту скульптора З.Церетели была установлена скульптура «погибающий Лужков». Скульптор планировал изобразить взбунтовавшийся народ в виде огромного дракона, наполовину поглотившего героического мэра. Но финансовые затруднения заставили З.Церетели отказаться от первоначального замысла. От дракона осталась только половина головы с открытой пастью, возвышавшаяся в центре круглой площади и имевшая размер в высоту 30 м; из пасти торчал мэр Лужков с мученическим выражением лица и в слегка сдвинувшейся набок кепке. Торс Лужкова был сделан в лучших античных традициях и мускулатурой напоминал Геракла, на худой конец, Лаокоона, голова же была своя. Контраст был заметным и вызывал ухмылки зрителей. Местные острословы нарекли монумент «протуберанцем».

2
Затянувшийся кризис мировой экономики больнее всего бил по России. Европа и США пытались насколько могли перекладывать свои трудности на плечи народов других стран, и Россия подходила для этого по всем статьям. Не имеющая своей промышленности и сельского хозяйства, полностью зависящая от поставок импортных продуктов, Россия ничего не могла противопоставить действиям финансовых институтов запада, приводящим к постоянному повышению курса доллара и евро по отношению к рублю. Толпы безработных и голодных людей возникали как из-под земли. Это были и коренные жители,  и многочисленные приезжие из Средней Азии, Кавказа и других районов бывшего СССР. Наиболее умелые толпы овладевали оружием и становились бандами. Обыватели, хотевшие пересидеть трудные времена в квартире или на даче, могли уцелеть только по случайности, если оказывались незамеченными ни одной бандой или просто большой толпой. Не спасало и припасённое оружие. Толпа всегда оказывалась сильнее и брала укрытие штурмом, огнём  или измором.
Банды, как правило, уходили из городов и хозяйничали в районах, где можно было добыть какую-нибудь еду. Они отбирали продукты у крестьян, рыбаков и других, а взамен защищали их от других банд.
НАТО и США, опасавшиеся за свою судьбу в случае несанкционированных пусков сохранившихся ещё баллистических ракет с ядерными боеголовками, неоднократно предлагали президенту Путину ввести свои войска на территорию России для контроля за ядерными объектами. Путин упорно отказывался. Ходил слух, что когда президент США Буш-сверхмладший особенно настойчиво стал напирать на Путина, намекая на то, что все его средства находятся в банках, контролируемых США, Путин ответил: «Вы правы, все мои деньги у вас. Поэтому мне нечего терять. Если вы и дальше будете настаивать, я пришлю вам ракеты в США своим ходом – контролируйте их потом на своей территории».
Однако положение Путина и его команды, окопавшихся в Городе Солнца, стало приближаться к критическому. Вокруг города орудовала банда батьки Мухно – в прошлой жизни инженера-металлурга, а затем редактора газеты Ю.И.Мухина. Мухновцы перекрыли все пути снабжения Города Солнца продовольствием, в результате необходимые продукты можно было доставлять только вертолётами, а это очень дорого. Да к тому же вертолёты часто сбивались.
Брошенные на охрану дорог войска имели крайне низкий боевой дух. Подвергаясь нападениям бандитов, они часто дезертировали с оружием, и либо примыкали к действующим бандам, либо пытались создавать свои.
Когда положение в Городе Солнца стало совсем тяжёлым, люди начали умирать с голоду, а президент В.В.Путин уже скормил своим дочерям суп из любимой собаки, к нему явились парламентёры от батьки Мухно с неожиданным предложением. Оказалось, что в недавней, но хорошо забытой жизни у батьки Мухно, тогда уважаемого журналиста, была идея-фикс: сделать власть ответственной перед народом. Для этого предполагалось устраивать суд народа над президентом и депутатами государственной Думы. Суд должен был проходить таким образом: во время выборов нового президента или депутатов Думы избирателям должен выдаваться ещё один бюллетень, в котором избиратель отмечал бы, как он относится к деятельности сменяемого президента или состава Думы. Если бы более 50% избирателей проголосовали за пункт «достоин наказания», президент или депутаты (в зависимости от того, кого избирают на данных выборах) сразу шли бы в тюрьму; если бы большинство высказалось за пункт «достоин поощрения» - президент или депутаты Думы получали бы звание «Герой России»; если бы большинство было за пункт «без последствий» или вообще никакой пункт не набрал бы более 50% голосов – никаких действий в отношении сменяемой власти не было бы сделано. Многих удивляла такая необычная форма суда. «Вы же не возражаете, когда решением большинства избирателей одному человеку вручается судьба страны, огромные полномочия и возможности, затрагивающие жизнь буквально каждого человека. Почему же вы возражаете, когда таким же способом этого человека будут судить? Причём судить – не значит обязательно обвинять. Работай хорошо, и получишь не 4 года тюрьмы, а звание Героя», - говорил в таких случаях Ю.Мухин.
Ю.И.Мухин помещал объяснение своей идеи в каждом втором номере своей газеты и начал сколачивать организацию, чтобы организовать референдум и принять соответствующие изменения в Конституции и законы. Кризис заставил его отложить свои планы, а создаваемая организация и составила костяк банды, которая потом разрослась и приобрела изрядное влияние и силу.
И вот выяснилось, что Ю.И.Мухин не забыл о своей давней мечте. В переданном В.В.Путину обращении он предлагал сотрудничество и помощь, если президент РФ издаст указ о подготовке и проведении референдума по принятию «Закона об ответственности власти» и наделит Армию Воли Народа (так батька Мухно называл свою банду) необходимыми для этого полномочиями. Взамен он обязался поддерживать порядок и обеспечение Города Солнца всем необходимым.
Бойцы АВН, поддерживаемые отрядами регулярной армии РФ, двинулись по всей стране с агитацией за референдум, превратившейся в рекламную кампанию светлого будущего. Не обходилось без эксцессов. Иногда местные командиры банд не хотели никого видеть над собой, не хотели подчиняться кому бы то ни было. Таких командиров обычно устраняли свои же подчинённые. Народ устал от дикой жизни, хотелось мира, работы, спокойствия и уверенности в завтрашнем дне. Объединение анархических регионов одной идеей: провести референдум и избрать первую в истории ответственную власть, - прошло на удивление быстро.

3
Никто не сомневался, что первым президентом после принятия «Закона об ответственности власти» будет Юрий Игнатьевич Мухин. Триумфальный успех референдума, авторитет бойцов АВН, их роль в прекращении нескончаемой анархии и бессмысленного кровопролития сделали из батьки Мухно государственного лидера, сравниться с которым не мог никто. Путин после референдума как-то разом лишился и президентской ауры, и реальной власти – как Горбачёв после ГКЧП – и ожидал только оценки своей деятельности судом народа. Общий подъём настроения в стране позволял надеяться, что его отпустят с миром – «без последствий».
Когда Ю.И.Мухин с отрядом соратников въехал в Город Солнца после принятия «Закона об ответственности» на референдуме, приём его жителями был восторженный. Толпы людей на всём пути следования кричали «ура!», бросали цветы, а на центральной площади группа местных жителей вручила петицию с просьбой снести «протуберанец» и установить на его месте памятник Ю.И.Мухину. Мухин поглядел на погибающего Лужкова и сказал: «Нет. Это хороший памятник. Пусть остаётся. Он будет напоминать власти о суде народа».
Но когда уже началось выдвижение кандидатов в ответственные президенты, совершенно неожиданно в результате инфаркта Ю.И.Мухин скончался. В этой обстановке путь страны, казавшийся ясным, вдруг вновь стал неопределённым. Как и во всякое смутное время, внезапно появились кандидаты в президенты буквально ниоткуда. У Мухина не оказалось раскрученного преемника. К тому же после его смерти резко ослабла централизация в деятельности АВН. Региональные отделения занялись местными проблемами, практически не поддерживая связь с другими отделениями. Даже на выборах были выдвинуты два кандидата от АВН: А.Соколов в Москве и А.Аксёнов в Петербурге. Среди других кандидатов (их набралось аж 19 штук) выделялись И.Р.Палагин с имперской программой и М.С.Гурский – с либеральной.
Надо отметить, что ни длительный период «перестройки», ни последовавшие затем кризис и анархия не прибавили ясности понимания ситуации в мозгах российского обывателя. Почему произошли такие страшные события? Ответ на это у каждого был свой, и как правило, примитивный.
Одни говорили: вся беда в отсутствии свободы. Начатый вначале правильный курс на освобождение человека (в том числе и производителя товаров) был потом свёрнут и не дал реализоваться преимуществам свободной, рыночной экономики. Это были либералы, и они поддерживали Гурского. Другие говорили: во всём виноваты либералы, разрушившие советскую империю. Надо прижать их к ногтю, установить жёсткую централизованную власть и создать прежде всего сильное государство, способное само себя строить, кормить, защищать. Это были имперцы и они поддерживали Палагина.
Кандидаты от АВН вдруг оказались в проигрышном положении: «Закон об ответственности» уже был принят и им приходилось говорить только о необходимости его выполнения. Что же касается их программ, то они были менее имперскими, чем у имперцев, содержали гарантии свобод, но в меньшем объёме, чем у либералов, были склонными к коммунистическим, но всё же не такими ортодоксальными, как у коммунистов. Как часто бывает, массы выбирают того, кто кажется им наиболее определённым, без полутонов, которые воспринимаются как колебания, неуверенность. Кандидаты от АВН даже не попали во второй тур выборов, и решающий выбор народ делал между Гурским и Палагиным. В результате с небольшим перевесом победил и стал президентом Марк Семёнович Гурский.
Казалось бы, неожиданный выбор – ведь все поражения России за последние десятилетия произошли под знаменем либеральных реформ. Но Марк Семёнович больше говорил о достатке и свободе отдельного человека, чем суровый Палагин, предлагал активно торговать природными ресурсами, а выручку пустить на удовлетворение насущных потребностей населения в жилье и пище – в отличие от Палагина, призывавшего затянуть пояса и приступить к великим имперским проектам – возрождению промышленности, науки, армии.



4
Приняв дела у старого президента (кстати, Путин получил-таки свои 4 года тюрьмы), Марк Семёнович Гурский с удивлением открыл для себя тот факт, что у полупарализованной страны, оказывается, существует и даже напряжённо действует многочисленный управленческий аппарат. До референдума и мухинского воссоединения страны связь со многими регионами страны отсутствовала месяцами, на дорогах хозяйничали банды – но работа министерств, коллегий, комитетов согласно их отчётам не прекращалась ни на секунду!
Казалось даже, что отсутствие президента Путина всего несколько дней (он уже был отправлен к месту отбытия наказания) страшным образом стало тормозить всю их слаженную работу. Уже скопилась гора проектов указов, решений, согласований, различных бумажек, где необходима была подпись главы государства.
Марк Семёнович оторопел. Правда, от президента Путина ему достался целый отдел референтов, и по любой бумажке они тут же могли дать развёрнутое пояснение – но пояснения только увеличивали неясность. Некоторые бумажки Гурский подмахнул не читая, посмотрев только заголовок, другие не рискнул. Из секретариата принесли расписание встреч, договорённость о которых была достигнута ранее ещё с Путиным,  и список просителей, желающих встретиться с новым президентом для решения каких-то вопросов. Марк Семёнович пробежал глазами список. В нём на первой строке были записаны представители нефте-газодобывающей промышленности. «Вот опора нашего государства, частные предприниматели. Надо с ними встретиться в первую очередь», - решил М.С.Гурский. Он вызвал референта и сказал ему, что хочет встретиться с этими господами в ближайшее время. Учтивый референт пообещал определить время в графике дел президента и сообщить о встрече заинтересованным лицам. Время нашлось уже на следующий день, между интервью газете «Нью-Йорк Таймс» и посещением правительственного ателье для изготовления достойного президентского костюма. Одновременно референт принёс список вопросов с ответами на них.
- Вы уже и ответы за меня написали, - обиделся Марк Семёнович.
- Это же примерные ответы, если хотите, можете всё изменить. Владимир Владимирович всегда просил так делать…
«И теперь твой Владимир Владимирович сидит в тюрьме», - захотелось съязвить Гурскому, но он вдруг осёкся: неизвестно, как сложится его собственная судьба.
- Хорошо, оставьте, я посмотрю, - сказал он сухо.

5
На встрече с представителями нефтегазового бизнеса оказалось, что не все компании представлены своими первыми лицами. Из известных олигархов присутствовали Р.Абрамович и О.Дерипаска. Гурский догадался, что между всеми олигархами уже достигнуто соглашение, что говорить президенту, и они решили, что двух реальных их представителей достаточно – остальные должны только фиксировать то, что происходит, и точно доложить боссам. Говорили только Абрамович и Дерипаска, остальные не вставляли даже междометий.
Сразу выяснилось, что олигархи не горят желанием платить повышенный налог, о необходимости которого говорил М.С.Гурский в предвыборной кампании. Наоборот, они надеялись на финансовую помощь государства.
- Наши предприятия потерпели большие убытки и материальный ущерб во время анархии и бунтов, - говорил Олег Дерипаска. – Чтобы нам выйти на нормальный уровень добычи, нужно много капитальных вложений. Если вы хотите использовать наши деньги для помощи населению, вначале помогите нам.
- Где же я возьму деньги для помощи вам? – удивился Гурский. – Вы же знаете, в каком состоянии экономика!
- Можно продать Японии Курильские острова, - равнодушно заметил Абрамович.
- Да меня имперцы с говном съедят! Через 4 года я буду в тюрьме сидеть!
- Четыре года  - большой срок. За это время всегда можно что-нибудь придумать. Неужели вы в самом деле боитесь сесть в тюрьму?
- Путин же сидит!
- Путин дурак. Нашёл, с кем заключать соглашение. Да, кстати… Мухина нет, и ни один из его банды АВН до него по авторитету и близко не дотягивает. Мы их сомнём так, что они и не пикнут.
- Это слова! У них в каждом городе организация, и вооружённая притом. Учтите, они и с палагинцами в хороших отношениях.
- Мы знаем, кто из бизнеса поддерживает Палагина. Знаем, между прочим, и кто вас финансировал… А вы знаете, какое было общее время простоя всех нефте- и газопроводов за всё время анархии? Всего один месяц. Мы обеспечивали практически все договорные поставки в Западную Европу. Знаете, как это нам удалось, когда на всей территории России свирепствовал бандитизм? У нас есть подразделения охраны, и вооружены они не хуже действующей армии. Разве что ядерного оружия у нас нет – оно нам без надобности. Мы с Западом живём и будем жить в мире. Так что подумайте над нашими словами. Мы надеемся на ваш разум.
Гурский был поражён. Его, выбранного народом президента великой страны, всякий хотел использовать как мальчика. Марк Семёнович сидел за столом и механически перелистывал бумаги, принесённые ему на подпись. Ему попался проект Указа, представленный МВД: «О разоружении незаконных вооружённых формирований». Гурский стал читать. В документе было написано, что стихийно создавшиеся во время анархии вооружённые формирования нередко используют оружие для противоправных действий.  Например, в Иркутске так называемая «Армия Воли Народа» расстреляла заместителя мэра, который, по их мнению, способствовал голоду в городе. В цивилизованном государстве такие действия недопустимы, и поэтому Указом президента все незаконные вооружённые формирования должны сдать оружие в такой-то срок тем-то там-то.
«Интересно, - подумал Гурский. – Сегодня утром я подписал бы этот указ не задумываясь. А теперь… Нет, шалишь. Раз своя сила у меня ненадёжна, буду иметь несколько противоборствующих сторон и использовать их вражду в своих интересах».
Он решительно написал на проекте Указа: «Отклонить!» и размашисто расписался.

6
В штаб-квартире Петербургского отделения АВН шло совещание командиров. Вёл его командир Петербургского отделения, невысокий мужчина лет 35, с шрамом на лице, делавшим его страшным, к которому все обращались по партийной кличке: Венд.
Венд говорил.
- Сегодня утром я встречался с командующим Ленинградским военным округом. Договаривались о дополнительных поставках продовольствия в обмен на патроны и ещё кое-что. Он сказал интересную вещь. Помните слухи о том, что АВН хотят разоружить? Нашему отделению на это наплевать; но вот что сказал генерал Хмуров: Гурский отклонил проект указа.
- Неужели Гурский поумнел? – живо отреагировал Алексей Аксёнов, бывший кандидатом в президенты от АВН и в ходе выборов познакомившийся с Гурским лично.
- Либерал никогда не поумнеет. Либерал – это человек, пожизненно контуженный на голову. Он просто почуял, в какой гадюшник попал, и ищет, на кого бы опереться. Иначе эти мерзавцы из ближнего окружения его съедят. Мы ему поможем – если попросит. Не бесплатно.
Необходимо прерваться и объяснить читателю ситуацию. Без этого слова Венда останутся непонятными. В начале анархии Петербург, как большой северный город, лишённый в ближнем окружении сельскохозяйственных районов, оказался в наиболее тяжёлом положении. Голод и холод сильно ударили по населению. Преступность резко возросла, на улицах валялись трупы, которые никто не убирал. Все предприятия встали. Власти растерялись. Возможно, они сориентировались бы в обстановке – особенно, если бы пришёл приказ сверху – но жители пошли на улицы, и этим воспользовались наиболее активные политические организации города. Наиболее успешными оказались действия АВН и нацболов. Пока коммунисты раздумывали, с чего начать – с вокзалов, почты или телеграфа – АВНовцы и нацболы, сговорившись, ударили по ключевым точкам.
Овладев оружием, отнятым у разбежавшейся милиции и некоторых войсковых частей, толпы народа под управлением бойцов АВН захватывали объекты, связанные со снабжением города продовольствием – оптовые базы, склады, транспортные терминалы – а нацболы брали под контроль всё, что связано с топливом. Анархия начиналась по всей стране, и президент Путин уже не знал, за что хвататься. Войска на Петербург не были брошены – тем более, что АВН объявила всё продовольствие национализированным и ввела в городе карточную систему. Продовольствие выдавали по спискам домовых комитетов, которые тут же по необходимости были избраны. За счёт этого АВН стала считаться среди населения спасительницей, и действия против неё привели бы к всенародному взрыву возмущения.
А когда продовольствие стало иссякать, АВНовцы придумали ход, позволивший сохранить город от вымирания – они захватили музеи и стали торговать через Финляндию картинами за продовольствие.
Не всё шло гладко, особенно на стадии вооружения. При попытках захватить оружие погибло несколько бойцов АВН. В одной схватке с ОМОНом, не пожелавшим разоружиться, Венд получил удар штык-ножом по лицу. Он был доставлен товарищами в больницу им. Джанелидзе, и под наблюдением вооружённых людей врач наложил ему швы, после чего Венд вновь отбыл в штаб-квартиру руководить операциями другого рода.
После триумфального шествия референдума об ответственности власти АВН стала главной политической силой города. Венд с товарищами легко продавил принятие постановления, по которому вооружённые формирования АВН стали официальными органами по охране правопорядка взамен исчезнувшей милиции.  Отряды людей в брезентовых куртках с красно-чёрно-белыми повязками на рукавах патрулировали город. С бандитами и грабителями, пойманными на месте преступления, разбирались по законам военного времени.
По этой причине указ о разоружении АВН, будь он принят, ничего плохого АВН Петербурга не принёс: все вооружённые формирования были легализованы.
Какие-то легальные вооружённые формирования по охране промышленных объектов имели и нацболы; но в целом влияние НБП по сравнению с влиянием АВН упало. Нацболы потеряли своего лидера практически одновременно с АВН, но этот факт как раз меньше сказался на них, чем на АВН. Лимонов уже не пользовался большим влиянием в НБП, и когда он был убит неизвестными во время совокупления с 18-летней нацболкой, региональные отделения даже вздохнули облегчённо.
Но руководители питерской ячейки НБП – особенно её председатель Либерман – ударились в религию, они создали какой-то эзотерический университет, читали сами в нём лекции, приглашали со всей России каких-то людей со сверхъестественными способностями и тёмным прошлым, ввели в НБП Петербурга должность идейного наставника – что-то вроде главного шамана.
Бойцы АВН смеялись над этими действиями нацболов, но ничего против не имели – своих сил было достаточно, и ослабление союзника давало лучшие шансы в случае, если выявятся какие-то разногласия между АВН и НБП.
Но вернёмся к заседанию питерской АВН. Венд уже перешёл к последнему вопросу и обратился к самому старому из присутствующих, человеку с большой коротко стриженной круглой головой.
- Федотыч, ну что, замутил воду?
- Замутил, - улыбнулся Федотыч.
Речь шла о переименовании Санкт-Петербурга. Венд, как и большинство бойцов АВН, когда узнал об этой инициативе коммунистов, только поморщился – нашли время. Но раз идея возникла и начала реализовываться, АВН как сильнейшая организация в городе не могла остаться в стороне. В комитет по организации референдума от АВН был выдвинут С.Ф.Добродушный, известный как теоретик, способный усложнить любую простую проблему, и плохой организатор. На референдум предполагалось вынести три варианта: 1)оставить название «Санкт-Петербург», 2)переименовать в Ленинград, 3)переименовать в Петроград. С.Ф.Добродушный предложил ещё и четвёртый: оставить за городом все три имени с равными правами использования каждого! Предложение вначале вызвало оторопь и у коммунистов, и у патриотов-имперцев во главе с Палагиным (он тоже был из Петербурга), и у либералов. Но Добродушный стоял на своём, уверяя, что проблем не будет ни в практическом общении людей, ни в документах, ни в компьютерной обработке информации. «Зато мы полностью сохраняем историческую память. А если этот подход распространится по всей России, это будет препятствием для ретивых переименователей – устранить память о прошлом станет невозможно». В конце концов вариант Добродушного тоже был включён в бюллетени.
Референдум прошёл. За предложение Добродушного проголосовали немногие – всего 9%.  Но и из других предложений ни одно не набрало больше 50%, поэтому референдум окончился ничем.
Добродушный как раз вернулся с окончательного подведения итогов, которое официально подтвердило этот факт. Поскольку вопрос не считался принципиальным, можно было позволить себе расслабиться, побалагурить.

7
Перед Россией встал вопрос – как обеспечить выживание населения. Поток нефтедолларов, как прежде, уходил в частные руки и лишь небольшой ручеёк доставался государству. А проблем накопилось огромное количество. За время анархии катастрофически стал приходить в негодность жилой фонд, ускоренными темпами разрушались брошенные инженерные сети. Предприятия пищевой промышленности и «отвёрточные» сборочные заводы, построенные иностранным капиталом, были иностранцами брошены. Переговоры с владельцами о возрождении предприятий показали: они возьмутся за восстановление предприятий, если им будут компенсированы убытки, понесённые из-за анархии – хотя бы в той части, которая касается разрушенного и расхищенного производственного оборудования.
М.С.Гурский зазывал к себе делегации промышленников из разных стран, ездил на различные экономические форумы – везде отношение западных бизнесменов к России было настороженным. Все хотели быстрой отдачи в виде прибыли, и к тому же требовали таких льгот и финансовых гарантий на случай возможного риска, что у Марка Семёновича волосы вставали дыбом.
Его новый министр финансов, А.Воронцов, ездил с визитом в Китай. Китайцы приняли его радушно, предлагали разнообразную помощь, но всё обусловливали одним требованием: допустить въезд в Россию на постоянное место жительства 100 миллионов китайцев.
- Вы можете всем им сменить гражданство на российское, - улыбаясь, говорил председатель Госсовета КНР, - хотя для нас было бы предпочтительным двойное гражданство этих людей. Наша страна возьмёт на себя все расходы по обустройству их на новых местах жительства.
Гурский оробел. С одной стороны, помощь от Китая очень бы пригодилась, но с другой… Делать страну на треть китайской – а с учётом их плодовитости, да ещё законных способов воссоединения семей, то и наполовину – страшно. Это будет шаг в сторону присоединения к Китаю, и шаг необратимый. А Китай – это восточная деспотия, как её ни приукрашивай. Прощайте тогда мечты о свободе, о демократии, о западной культуре и цивилизации…
К погружённому в тяжёлые раздумья Гурскому пришла министр культуры Алина Постирушко. Она стала жаловаться на МВД – они не хотели обеспечивать охрану гей-парада в Москве. А в современных условиях это наверняка привело бы к избиению его участников. Пыталась Алина Ивановна обратиться к вооружённым общественным организациям – всё бесполезно. Нацболы послали её матом, АВНовцы сказали, что сами придут «отрабатывать на пидорасах приёмы борьбы без оружия для молодых бойцов». Только коммунисты встретили её вежливо, выслушали, но выразили сожаление, что не смогут помочь – набрать необходимое количество людей не представляется возможным.
- Эх, Алиночка, мне бы твои заботы… - грустно произнёс Марк Семёнович, обнимая молодую женщину за плечи.- Я попрошу военных, может, выделят какое-нибудь подразделение… А может, ну его, этот парад?
Возмущённая Алина скинула с плеча руку президента.
- Марк Семёнович! Это принципиальный вопрос! Сейчас решается – пойдём мы по пути цивилизованного мира или останемся в дикости!
Проводив Алину Постирушко, М.С.Гурский занялся было разбором бумаг, когда ему позвонил секретарь и сказал: «Марк Семёнович! Вы просили сообщать лично вам, когда на приём будут записываться люди из АВН, НБП… Пришёл человек из АВН. Записать его?» - «Давайте его сюда, у меня есть несколько минут», - сказал Гурский.
Через 2 минуты к нему в кабинет в сопровождении секретаря и охранника вошёл возбуждённый взъерошенный мужчина.
На вопросительный взгляд Гурского он отреагировал так:
- Зайцев, АВН. Марк Семёнович, бюрократы из комитета по связи совсем задолбали. Не выдают нам частоты, а наши станции глушат. Вы же знаете, что сейчас со связью. Интернет работает 2 часа в сутки, перегружен. Почта идёт хреново. Мы в АВН приняли решение установить радиосвязь на коротких и длинных волнах. Так эти бюрократы тормозят, причём даже нельзя понять, почему!
- Господин Зайцев, - сказал Гурский. – Вы из какого города?
- Из Питера.
- У вас сильная организация там… Не могли бы вы передать вашему руководителю, что я хотел бы с ним встретиться конфиденциально.
- Конечно, передам.
- А ваша проблема, думаю, будет решена в ближайшее время.
Каждое выборное должностное лицо страны обязано общаться с гражданами страны по их просьбе. Для этого устанавливаются дни и часы приёма граждан. В случае с президентом такая возможность не афишируется, поэтому ею никто и не пользуется. Зайцев, кстати, тоже о ней не знал. Просто, озлобленный непробиваемыми бюрократами, он решил: «А пойду-ка я к президенту!» - и получилось.

8
В отличие от питерской АВН, командные пункты которой, включая городской штаб, занимали небольшие непримечательные квартиры в жилых домах, РИФ (Российский Имперский Фронт) занимал целый дом на Литейном проспекте. Охрану здания осуществляли казаки в шароварах с лампасами и другими приметными деталями обмундирования начала ХХ века. От тех, царских казаков, их отличало отсутствие шашек и наличие автоматов Калашникова. Нагайки, правда, были.
РИФ после поражения на выборах попал в непростую ситуацию. С одной стороны, основным стержнем программы РИФ была поддержка государства, увеличение его мощи и безусловная дисциплина. С другой стороны, во главе государства встал представитель либералов, главных врагов империи. После выборов имперский фронт какое-то время находился в трансе и бездействовал; но необходимость заставила и РИФ заняться делами. Вернули к жизни его предприятия оборонной промышленности, основные вдохновители РИФ, спонсоры на выборах, да и его прямые участники.
Сохранить оборудование, кадры, связи  - в условиях анархии эта задача казалась невыполнимой. Предприятия встали, и руководители метались в поисках решения проблемы – как уберечь заводы от расхищения, разрушения, законсервировать оборудование так, чтобы при первой возможности его можно было использовать? Некоторые директора заводов с группами преданных делу специалистов переселялись жить на предприятия, несли круглосуточную охрану, вступая в вооружённые столкновения с озверевшими людьми, пытавшимися прорваться на завод.
Сохранить удалось далеко не всё, но то, что удалось сохранить, теперь надо было оживить. Надо было восстановить госзаказ, вернуть в цеха рабочих, а, значит, платить им за работу. Рабочих можно было найти – все предприятия иностранцев – «Кока-Кола», «Хейнекен», «Форд», «Филипп Моррис» и многие другие – были брошены хозяевами и признаков возможного возрождения их не было. Безработица составляла 90% трудоспособного населения.
Все обращения в правительство встречали один ответ: положение в стране очень сложное, денег нет. Комитет по промышленности РИФ принял решение: возрождать производство без участия правительства – то есть, искать потребителей самостоятельно – и в России, и за её пределами.
Гонцы от РИФ поехали по России – собирать информацию о состоянии предприятий, выяснять их возможности и потребности, восстанавливать разрушенные связи и устанавливать новые. Положение было очень трудное, ведь продукция оборонных предприятий сложная и потребителем её может быть только государство. Переналадить авиационный завод на производство лопат невозможно. Но частично пришлось идти именно этим путём. Запускались прежде всего цеха, товарам которых можно было найти сбыт среди населения. Это хотя бы позволяло сохранить рабочие места, кадры, поддерживать оборудование в исправности.
Чем больше РИФ собирал информации, тем яснее становилось, что без централизованного управления и больших финансовых вложений от правительства промышленность страны обречена на скорое исчезновение.
На своём чрезвычайном заседании исполнительный комитет РИФ решал трудную задачу: как заставить правительство вкладывать средства в промышленность, в ВПК. Председатель промышленного комитета РИФ В.Ю.Славин сделал краткий доклад, в котором обрисовал ситуацию, указав на наиболее важные участки, требующие немедленного вмешательства центра.
- Надо выходить на Гурского, - сказал в заключение Славин.
Повисла неловкая тишина. Все хорошо помнили, как складывались отношения РИФ, и в частности И.Р.Палагина, с Гурским и либералами в ходе президентских выборов. Палагин и его доверенные лица с экранов ТВ, в печати позволяли себе резкие выпады, доходившие до оскорблений. Отношения Палагина и Гурского приобрели характер стойкой конфронтации, не то что примирение – даже их встречи невозможно было представить.
- Кто мог бы с ними встретиться? – хмуро спросил Игорь Робертович. – Не я же…
- И не я, - сказал Н.Н.Драконов, начальник отдела безопасности РИФ, отставной КГБшник лет семидесяти, прославившийся наиболее злобными выпадами в адрес Гурского и его окружения. Гурский даже подал на него в суд и это дело до сих пор не было закрыто.
- Судя по всему, придётся мне… - сказал Славин. – Я встречался с Аксёновым и Добродушным. Похоже, Гурский начинает какие-то отношения с АВН. Он принял их человека в ГС (так многие сокращённо называли Город Солнца).
- Б..! – выругался Драконов. – Я говорил вам – надо вооружаться! Теперь эти придурки, которые ничего из себя не представляют – уважаемые люди! А как же – у них в одном Питере считай что целая дивизия. И, в отличие от дивизий кадровой армии, вполне боеспособная! А у нас что – декоративные казачки?
- У нас есть страна, которую мы должны спасти. Только мы – больше никто не сможет, – сказал Славин. – Спасём промышленность – спасём страну, не спасём – России не будет… Я знаю Аксёнова и Добродушного достаточно хорошо; они вполне нормальные люди. С ними можно договариваться. Кстати, вы не забыли – дополнительные пайки для рабочих питерских заводов обеспечивает нам АВН. Проблему продовольствия они всё-таки решают.
- Знаю я, как они решают! – не мог угомониться Драконов. – Уже половину Русского музея продали.

9
Марк Семёнович Гурский сильно изменился за те несколько месяцев, которые он проработал президентом. Он вдруг столкнулся с множеством явлений, которые, вроде бы, можно было предвидеть, всё было естественно – но по какой-то причине Марк Семёнович их не предвидел.
Экономическая свобода, о которой так много и хорошо писали в книгах, вдруг оказалась никому не нужна. Выяснилось, что для того, чтобы производить что-либо, нужно иметь того, кто купит твою продукцию – а в стране таких не было! Невозможно было поднимать предприятия по одному – либо ни одно, либо сразу все. Но нигде не было написано, как это делать!
Убедился Гурский и в том, что кремлёвская мафия – не выдумка, она реально существует. И источник её вовсе не в президенте, как думалось вначале.  Конечно, может быть, и президент тайно обделывал какие-то корыстные делишки. РИФ и АВН настаивали, чтобы по этому поводу было начато следствие, но Гурский его притормозил из тех соображений, что тот, кто кусает поверженного льва, обычно оказывается шакалом. Марк Семёнович считал, что Путин и так получил невиданно большое наказание для руководителя такого ранга.
Источники мафии в правительстве и аппарате президента были везде. Марк Семёнович и раньше работал в правительстве – правда, областного масштаба – но он не мог представить, насколько всё в его окружении пронизано интересами групп, кланов, семей, отдельных олигархов. Казалось, что решения готовятся и принимаются не столько из декларируемых целей, сколько из тайных, прямо не высказываемых. Вся политика оказалась с двойным дном. При этом разные группировки находились в постоянной напряжённой борьбе. Гурский ещё не успел вникнуть в тонкости этой борьбы, но её существование давало о себе знать постоянно, на каждом шагу. Катастрофического положения страны для этих группировок будто и не существовало.
«Интересно, - думал Гурский, - и я бы включился в эту мышиную возню, если бы не боялся тюрьмы? Ну нет…»
Гурского во время выборов поддерживали бизнесмены из ………. области, где он работал в администрации губернатора экономическим консультантом. Он взял с собой нескольких товарищей, которым доверял и которые были идейными приверженцами либерального развития страны, не шкурниками. Но аппарат был настолько велик, что его товарищи растворились в нём, как капля в море. К тому же, обилие дел привело к тому, что они стали редко встречаться. Товарищи встраивались в новую систему – и кто может поручиться, что они остались такими же, как были раньше?
Беспокоили Марка Семёновича и силовые ведомства, и управление президентской охраны Города Солнца. Начальник охраны, генерал Мраков, по манере себя вести и говорить напоминал покойного В.С.Черномырдина: он мог говорить долго, уверенно и непонятно о чём. Ни на один вопрос он никогда не давал прямого ответа. Гурский пытался выяснить, кто продвинул Мракова на эту должность – но пока безуспешно.
Марк Семёнович вынужден был ввести дополнительный налог на экспорт энергоносителей – и сразу почувствовал в большой части аппарата охлаждение к себе. Ему передавали и мнение олигархов об этом его шаге. Оно было отрицательным. Гурский стал чувствовать себя канатоходцем, идущим над пропастью.
В такой обстановке состоялась его встреча с командиром питерского отделения АВН. Встреча произошла не в Городе Солнца, а в Москве, куда Гурский выезжал на совещание, и пригласил туда Венда. Гурский был уверен, что встреча не останется секретом, но решил хотя бы выиграть немного времени.
К сожалению для Гурского, контакта почти не получилось. Венд открыто демонстрировал, насколько ему неинтересны любые либералы, и ждал выгодных предложений. Гурский же не понимал, чем может заинтересовать лидера АВН, к тому же не хотел предлагать много людям, достаточно враждебно настроенным.
Гурский пожаловался, что не испытывает доверия к охране ГС, и попросил содействия. Венд ответил, что специалистами такого профиля не располагает, - хотя, впрочем, есть один человек, который может оказаться полезен Гурскому, и Венд пообещал его прислать.

10
Через неделю в резиденции президента РФ М.С.Гурского появился новый человек. Приезжий после краткой беседы с Гурским был представлен администрации как новый помощник президента по общим вопросам Сергей Федотович Добродушный.
Каким же образом С.Ф.Добродушный стал специалистом по обеспечению охраны президента? После возвращения из Москвы Венд сказал ему:
- Федотыч, тебе нужно ехать в ГС. Будешь советником президента Гурского по вопросам его безопасности.
- Я же никогда ничем подобным не занимался!
- Да и плевать. Нам что, очень нужно защищать Гурского? Напугай тех уродов, которые сейчас это делают, посоветуй кого-нибудь уволить, придумай новую концепцию безопасности. У тебя будет легенда – что ты обеспечивал мою безопасность. Поскольку у меня никогда никакой охраны не было, они замучаются её искать. Тебе опять  плюс: создал такую законспирированную охрану, что её невозможно обнаружить. А настоящая твоя цель, ради чего я тебя туда посылаю – сбор информации. Ты человек спокойный, можешь долго выдерживать дурацкую болтовню – сможешь и среди этих уродов сойти за своего. Не обижайся, ты понимаешь, о чём я говорю.
По прибытии в Город Солнца Сергей Федотович сразу занялся делом, в котором ничего не понимал. Он проинспектировал все подразделения и отделы, занимавшиеся охраной президента. Работники и служащие этих отделов смотрели на  новоявленного проверяльщика с плохо скрываемым презрением, которое всегда появляется у специалиста, когда его работу проверяет высокопоставленный дурак. Этот факт заставил Добродушного поверить (поскольку точно понять он не мог из-за отсутствия квалификации и опыта), что эти мужики в общем знают свою работу. Конечно, подпорченные своей привилегированностью, конечно, ленивые, как всякие охранники, но видно было, что это люди с опытом, нюхавшие порох.
Город Солнца закрытый, система охраны стабильна и предусматривает все возможные критические ситуации. Поездки просчитываются до минут и сантиметров. Чего же опасаться?  Ответ однозначный: опасаться начальников этой самой охраны. Они организуют взаимодействие, им легче всего сделать в охране брешь.
О том, что факт предательства сразу обнаружится, можно не беспокоиться. Командовать парадом начнут совсем другие люди.
Эти свои примитивные выводы С.Ф.Добродушный доложил М.С.Гурскому. «Если вы не уверены в генерале Мракове, смените его». – «Кем мне его заменить? У меня нет в этой структуре человека, которому я бы доверял».

11
Несмотря на то, что Добродушный оказался бесполезен, Гурский не спешил удалять его назад в Питер. В АВН решили, что через него президент рассчитывал иметь канал связи с ними. Зайцев, решивший все проблемы со связью и при этом перезнакомившийся с кучей людей из бывших секретных заводов и НИИ, достал для Добродушного в одной из этих контор прибор. Это был небольшой передатчик, оформленный в виде пачки сигарет. Передатчик был способен передавать только один сигнал, но сигнал особого рода – он был так сложно закодирован, что при очень низком уровне сигнала обеспечивал высокую дальность связи при практически полном отсутствии ошибок обнаружения сигнала.
- Спецы говорят, что сигнал этого передатчика невозможно перехватить. Приёмник будет стоять в штабе нижегородского отделения, и если есть информация особой важности,  нажми кнопку – сигнал пройдёт, и они будут готовы встретиться и принять её у тебя. О месте договоритесь, - объяснял Зайцев.
- Жаль только, что я не курю.
- Что делать – у них других нет. Да ты не вытаскивай его из кармана и всё.
 Конечно, можно и просто позвонить по телефону. В Городе Солнца со связью было получше, чем в других городах. Но не всякую информацию можно передавать открыто. Правда, воспользоваться чудесами техники Добродушному пришлось только один раз, и то для проверки канала связи. Всё сработало хорошо, но вот достойной информации не появлялось.
Гурский тем временем решил заняться дроблением монополий. Он полагал, что правительственная мафия потому и существует, что существуют сильные монополии. Надо раздробить добывающие компании, и не формально, а по существу, чтобы в руководстве оказались совсем другие люди, а не подставные фигуры прежних владельцев. Он связался с знакомыми ему бизнесменами из родной области, те прозондировали почву в других областях России – средний бизнес решил сыграть в эту игру, приобрести ряд предприятий, которые получатся в результате дробления монополий. Гурский должен был решить и вопрос с компенсациями прежним владельцам. Для этого он предполагал выпустить ценные государственные бумаги, которые обеспечивались бы государством, но с отложенным сроком реализации. Предъявить бумаги в гос. казну для обмена на деньги можно будет после восстановления народного хозяйства, о чём дополнительно будет объявлено. Гурский объявил об этом плане, выступая по телевизору, так что Добродушному не надо было суетиться что-то передавать. Телевидение, кстати, работало исправно, в отличие от связи. И Путин, и сменивший его Гурский понимали, что без привычного наркотика население может стать неуправляемым, и не жалели средств на поддержание телевизионного оборудования в исправности.

12
Встреча В.Славина и А.Аксёнова пошла по незапланированному руслу: только что прошло взбудоражившее страну выступление Гурского о демонополизации промышленности. В.Славин видел  в этом действии президента попытку окончательно добить ВПК, раздробив его на части.
- Сейчас нужна централизация! – возбуждённо говорил он Аксёнову. – Если ты хочешь поднять сырьевые отрасли – национализируй их! Ты видишь, какую он ширму придумал? Якобы действует против олигархов. Сволочь!
- Развал ВПК затронет военных. Ищите контакты с военными.
- Мятеж? Государственный переворот?
- Ерунда. Собирайте силу, а как её использовать, увидите по обстоятельствам.
- У нас есть кое-какие контакты…
- И у нас есть – поделимся.
Примерно в это же время в другом городе в обстановке строгой секретности происходило ещё одно совещание. На нём звучали такие слова:
- Гурский перегнул палку. Мало того, что он устанавливает контакты с сомнительными организациями, и явно готовится делать на них ставку – он собирается разрушить наш бизнес. Пассивно ждать развития событий становится невозможно.  Вы в курсе, что мы готовили на крайний случай операцию «клоун». Полагаю, что настало время её осуществить. Нам требуется ещё две недели для завершения подготовки. Предлагаю начать её 11 августа. Все боевые части охраны к этому времени привести в полную боевую готовность.

13
Утром 11 августа генерал Мраков позвонил президенту М.С.Гурскому и потребовал встречи, ссылаясь на ставшие ему известными обстоятельства особой важности.
- На вас готовится покушение определёнными силами. Прошу вас, чтобы присутствовал ваш помощник Сергей Федотович Добродушный. Он также занимается этими вопросами. По ряду причин и некоторым обстоятельствам лучше будет, чтобы он присутствовал на нашей встрече.
В кабинете президента Мраков сказал президенту Гурскому:
- На вас готовится покушение. Это очень серьёзно.
После этого он достал пистолет и выстрелил дважды: вначале в президента, потом в Добродушного.
Следом в кабинет вбежали пять человек. Один из них, одетый в костюм и похожий на Гурского, как две капли воды, подошёл к столу. Остальные подбежали к упавшим.
- Убрать трупы и всё прибрать! Живо! – скомандовал Мраков.
- Сегодня у вас, господин президент,  - сказал он, ухмыляясь, человеку у стола, - выступление по телевидению. Текст, надеюсь, вы выучили.

14
Вечером в АВН Петербурга пришло тревожное сообщение из Нижнего Новгорода. Добродушный передал сигнал о том, что имеет информацию особой важности, но на связь не вышел. В штабе в это время смотрели выступление президента Гурского.
- Это не Гурский! – закричал Аксёнов. – Я же его встречал очень часто – это не он! Хотя похож здорово.
После того, как пришло сообщение из Нижнего, все поняли – случилось что-то неладное. Аксёнов схватил микрофон связи с РИФ.
- Славина дайте! Немедленно! Славин! Поднимай всех военных! Совершён государственный переворот! Гурский убит! Добродушный, видимо, тоже. По телевизору выступает двойник!
Через четыре часа к Городу Солнца подошла танковая дивизия. Над городом на бреющем полёте проносились Ту-160. Гарнизон не посмел оказать сопротивление. Президентская резиденция была захвачена. Следы преступления не удалось уничтожить полностью. Двойник президента во всём признался. Генерал Мраков бежал.
По телевидению выступил И.Р.Палагин. Он объявил о попытке совершения государственного переворота, убийстве президента М.С.Гурского и о том, что, как следующий за Гурским на выборах, он берёт всю полноту власти в свои руки. При этом закон о суде над ним, как над президентом Российской Федерации, остаётся в силе.
Перед выступлением Палагина по ТВ Славин разговаривал по радио с Вендом и сообщил о планах РИФ.
- Вы же не хотите гражданской войны. Скажите, что признаёте суд народа над вашим президентом – и мы с вами, - сказал Венд.
Над Городом Солнца поднимался рассвет.