Царевна-лягушка

Позвольте представиться: я - царевич. Царев сын, стало быть. Младший и, соответственно,  дурак. Зато живой дурак, не то, что братья. Пока живой.  Почему «пока», спросите вы? Да потому, что папаня, царь, то есть, у нас маньяк-душегуб и больной насчет своей государственной власти. Все ему кажется, что его подсидеть хотят, скинуть, трон его гребанный занять. Сначала всех бояр перебил по подозрению в государственной измене и покушении на цареубийство,  а потом за родственников взялся. Сперва просто гундел, что, мол, смерти моей ждете да корону примеряете, а потом и действовать начал. Прицепился к старшему брату, мол, женись да женись. Внуков, мол, хочу, на покой, мол, скоро…  Ну, старшОй и женился. Взял боярскую дочь, древнего рода, из недобитых.  Батя на свадьбе сладкий был, как медовый пряник, речи толкал про скорый уход, смену политических поколений, давно назревшую модернизацию, «горько» орал, как потерпевший. А через неделю, опа, согласно донесению Сыскного Приказа, обнаружилось, что царевна новая по наущению бояр-сородичей, умыслила царя-батюшку гребнем черепаховым заколоть. При личной аудиенции. И гребень тот у нее нашли, в прическе прятала, змеюка подколодная! Короче, улики на лицо, отпираться бесполезно. И даже вредно. Потому, что больно….
Ну, царевну с боярами – на плаху, а брательника – в монастырь. За преступную неразборчивость в связях и укрывательство государственной изменницы (он, по-первости, жену защищать пытался и генерал-прокурора Сыскного Приказа мудаком-параноиком обозвал). А в монастыре брательник долго не прожил. С лестницы упал. Да так неудачно, что и этажа не пролетел (монастырь-то одноэтажный), а шею в пяти местах сломал.
Короче, когда батя среднему сыну про внуков намекнул, тот загрустил крепко, и отпирался, сколько мог. Хотел даже содомитом прикинуться, журнал специальный из неметчины выписал, чтоб натуральнее выглядеть, но папаня его быстро раскусил. Подсунул ему своего зам главы администрации по идеологии и работе с молодежью, который и безо всяких журналов… Короче, не проканал брательник. Пришлось идти под венец. Жену, впрочем, взял не именитую, из купеческих. Чтоб у папани никаких подозрений не вызвать насчет родственников новых. Да куда там? Через две недели прояснилось, что женины родичи от уплаты податей уклонялись в особо крупных размерах, а сэкономленные ефимки в международный терроризм вкладывали. Ковер у них нашли персидский при обыске. А персы, сами понимать должны, те еще талибы и бенладены!  Короче, в исполнение взятых нами на себя международных обязательств по борьбе с исламским экстремизмом, принцессу новую пришлось – того. А мужа ее, соответственно установившейся традиции, в монастырь. Только он до него не доехал. Вилкой закололся. За ужином баловался, и закололся…. Кто видел, говорят – места живого нет. Вот так-то, с вилками-то играться.
Короче, когда до меня очередь жениться дошла, я уже морально готов был. Ночь думал, а на утро пошел в лес, дошел до болота, поймал там самую крупную жабу и принес во дворец. Вот, говорю, папаня, моя невеста. Царевна-лягушка. Люблю ее без памяти. Благослови! И на колени – бух! Отец сперва прифигел слегка, а потом, смотрю, в глазах мелькнуло что-то. Понимание какое-то. И уважение даже. Что ж, говорит, сынок! Коли так решил, то счастью твоему препятствовать не должОн! Будь по сему. Поцелуйтесь, дети, порадуйте старика-отца!
Пришлось целовать невестушку. И это еще только начало было. Оттоптался он на мне по полной. На свадьбе «горько», почитай, раз сто кричал, потом с брачной ночью приставать стал. Хочу, мол, поприсутствовать. Хорошо, упился, хрычь старый, а то, как выкручивался бы, ума не приложу. Тут и папанин зам по идеологии с молодежью спасовал бы, я думаю. Хотя, черт его знает, мужик зело ушлый…
Но я, короче, все выдержал. Потому, что жить хочу и политического будущего для себя не закрываю. Тяжело, конечно, да и жабы дохнут часто, менять приходится. Зимой сложно. Но папаня уже совсем плох, даст бог, дотерплю до грустного события. Вот тогда и оторвусь по-полной, вот тогда настанет у меня царство всеобщей справедливости…. Людей, вот только, ненавидеть стал. Вред от них и опасности. Толи дела – жабы. Мух едят, квакают – и все. Так что, боюсь,  царствование мое не всем понравится. Зато всем запомнится.
- Что, радость моя? Проголодалась? А вот я тебе муху! Во так, хорошо. Ну, спи уже!