Посылка на Форту

ПОСЫЛКА НА ФОРТУ


Чего только не увидишь на планетах нашей вселенной, зарабатывая на жизнь частных извозом! Каких только чудиков не встретишь! Впрочем, насчет чудиков – это я погорячился; никого не хотел обидеть. Сколько планет – столько цивилизаций, и какими бы они не были в своих проявлениях – все достойны уважения. Кодекс Вселенской Этики я строго чту, и, где б не оказался, никогда ни во что не вмешиваюсь, если, конечно, меня не вынуждают к тому обстоятельства. Но, бывает всякое.

Забросило меня как-то в созвездие Орион на крохотную планету звезды Табит. Название самой планеты я и вспоминать не хочу: во-первых, чтоб не подумали плохо обо  всех на ней живущих, а во-вторых, давно дело было. Планета маленькая, на отшибе, с таких часто возвращаешься порожняком. Вот и в тот раз, прождав пару дней попутного груза, я уже собрался улетать, когда меня вызвали в диспетчерскую  почтовых перевозок и предложили сделать ходку в соседнее созвездие Эридан. Доставить нужно было всего лишь одну небольшую посылку – пластиковый перламутровый ящик в два метра длиной и по полметра в высоту и ширину. Вес просто смешной – полтора центнера, но гонорар предложили, как за сорок тонн! Причем – половину сразу, остальное на месте, от получателя. Интересуюсь, разумеется, что за груз, проверяю бумаги, а диспетчер, - как сейчас его помню: жаба красномордая в красно-зеленой униформе с тремя волосатыми бородавками на плоском безбровом в морщинах лбу; они на той планете все такие, и тиной от них болотной прет за два парсека, - так вот, этот диспетчер глазища на меня вылупил и сипит:
- Не все ли, мол, мне равно, что я за такие деньги везу?!
- Мне-то, - говорю, - может и все равно, но, чтобы не нарваться ненароком на неприятности, хотелось бы знать, насколько это все легально.
Он обиделся, бумаги костлявой лапой на столе сгребает и под нос себе бормочет:
- Нам рекомендовали вас как, человека, не задающего лишних вопросов. Взлет я вам обеспечу, а дальше мы надеялись…
- Стоп! - обрываю я его. - Все ясно, так бы сразу и сказал, что контрабанда, а документы липовые. Раз кто-то меня рекомендовал, так и нечего в кошки-мышки играть. От кого же именно, - интересуюсь, - получены рекомендации?
Оказалось – от старого моего дружка, с которым мы в таких передрягах бывали, что некоторым и не снилось; любит, правда, он к бутылке приложиться, но в наших делах надежнее не сыщешь. Прозвище у него смешное: Косоносый. Дело, решаю, верное – можно браться, Косоносый, кому попало, рекомендацию на меня давать не будет. Да и деньги, самое главное, не малые. В тот же день и отправился; пункт назначения -  созвездие Эридан, - звезда Кейд, - планета Форта. Инструкции на плашке. А деньги, – сброшенную мне на кредитку часть гонорара, - я перед вылетом на свой счет в один из марсианский банков перевел. Так оно надежнее будет.

Информацию о планете Форта я запросил у бортового навигатора уже после вылета, и она меня, надо сказать, озадачила; пожалел даже, что поторопился дать согласие. Оказалось, что планета карантинная, и это значит, что ввязался я в дело нехорошее: не то, что делать на Форте посадку, а даже приближаться к ней ближе, чем на парсек запрещается. Обвинение в незаконном вмешательстве в процесс саморазвития примитивных по вселенским меркам цивилизаций – это вам не обвинение в контрабанде, здесь штрафом не отделаешься. И кто же заплатит мне там вторую половину, за доставку? Аборигены? И чем? Ну, это ладно, если что, я остальное и с заказчика стрясу, но мне-то как быть, когда такая ситуация прорисовалась?! Сбросить ящик и прятаться всю оставшуюся жизнь в звездных закоулках от красномордых жаб? Вернуть им груз и деньги и разорвать контракт? Первое явно не по мне, уж лучше нырнуть в сверхновую и разлететься прахом по вселенной, чем знать, что за тобой охотятся и ждать каждую секунду удара в спину. Второе тоже не пойдет: наверняка еще на подлете подрежут, пришьют какую-нибудь мелочевку, устроят местное судилище, и будешь гнить на их вонючих болотах – знаем мы такие примеры. Да и вообще, не принято в таких делах идти на попятную, репутация – она дороже денег. А уж если на деньги, не подумав, позарился, то сам виноват! Теперь либо слово держи, либо - в гальюн, скорчер к пузу и кишки по переборкам! Расстроился я, в общем, сильно; согласитесь, неприятно, когда понимаешь, что лопухнулся по собственной глупости, а исправить уже ничего нельзя. Надо было до вылета все о Форте узнать, но кто б мог подумать, берясь за доставку контрабандного груза, что речь идет о карантинной планете! Плашка с инструкциями еще с заморочкой: не прочесть того, что на ней есть, предупредил меня диспетчер, пока не войдешь в атмосферу Форты: с поверхности планеты ее сигналом откроют, а попытаешься раньше взломать – информация пропадет. Ладно, решаю, как-нибудь выкручусь.

Карантинный патруль засек меня в полутора парсеках от Форты. Я, понятное дело, включил к тому времени аварийный маяк – прикинулся терпящим бедствие: потерял, мол, управление, курс сменить не могу, прошу помощи. Прием старый, но надежный. У карантинников калоша громоздкая, неповоротливая, да и со своей орбиты они сходить не имеют права. Ждут, когда я к ним ближе подойду, что б ловушкой меня захватить. Но не на того напали! В таких делах главное все делать быстро, четко и точно. Нырнуть под калошу не проблема, а дальше  - бросок к цели, и держаться так, чтобы всегда быть между карантинником и планетой. Ловушкой меня уже не достать, а бить на поражение, когда я уже в трех световых секундах от Форты, для них большой риск: я ведь могу, если повезет, и  увернуться, и тогда вместо молодой планеты с недоразвитой цивилизацией получится,  если и не пояс астероидов, то обугленный шарик наверняка, и без гуманоидов. В принципе, я бы в таком случае мог умыть руки и с чистой совестью вернуть груз красножабому – извини, мол, форс-мажор. Но стрелять они не стали, понадеялись, наверное, накрыть меня на взлете. Хотя, если честно, шанс у меня был только один из ста.
Над планетой плашка действительно ожила и выдала мне на экран карту и координаты посадки. А что еще она могла мне выдать, ведь космодромов на таких молодках, как Форта, нет! На них вообще, по нашим меркам, ничего нет. Да! Приписочка еще имелась: "Вручить лично в руки". Кому вручить? - не сказано. Не хватало мне еще, думаю, личного контакта с аборигенами!

Форта, оказалась красивой планетой. Не было б на ней гуманоидов, быть бы ей курортной зоной. Три материка - все в зелени, пляжи белые на океанских берегах, горы с пологими снежными склонами – красота! Мне же предстояло сесть ближе к ледяному полюсу, на большом острове, закрытом плотными, белоснежными облаками. Ну, это сверху они белоснежные, а снизу – мрачные, серые, кисеей черной к поверхности тянутся. Я под ними завис, чтобы осмотреться: во все стороны, до самого горизонта болото, трава, как и тучи, серая, кое-где гнутся под ветром к покрытым рябью черным зеркалам трясины полуголые тонкие ветви чахлого кустарника. Вот же, думаю, выбрали место! Взглянул на карту: есть на острове и леса, и полноводные реки, но большую часть его занимают болота. Я на всякий случай, чтобы не быть замеченным аборигенами, спрятался в тучу и под ее прикрытием, дошел до обозначенных в инструкции координат и оказался над черными пенистыми океанскими волнами, налетающими, как хищник на оцепеневшую жертву, на островерхие скалы. За скалами, между голыми складчатыми холмами, похожая на влажный серый язык, выброшенный темнеющей вдали полосой леса, вытянулась большая каменистая площадка с разбросанными по ней огромными валунами и каменными глыбами. Я опустил челнок на свободное место и стал ждать. Вскоре я увидел, что по склону холма, ведя за собой лошадь, спускается низкорослый абориген, закутанный в длинный черный плащ с накинутым на голову большим, скрывающим лицо, капюшоном. Когда он спустился и скрылся за преграждающим ему дорогу покрытым зеленым мхом валуном, я заметил, что левее, по тому же склону спускается кто-то еще. Что-то здесь не так, подумал я и увеличил картинку: девушка, точнее даже – девчонка, в облепившем тело сером, дерюжном промокшем платье спешила вниз. Она явно старалась быть незамеченной: то и дело припадала к неровным складкам холма, замирала и, рукой отбрасывая с лица густые рыжие мокрые волосы, не сводила глаз с невидимого мне пока первого визитера. Это, думаю, хорошо, что обличье у аборигенов Форты, человечье. Все приятнее, чем с жабовидными. Мне, конечно, нет дела, что здесь у них творится, почему девчонка прячется, но на всякий случай я решил быть поосторожней и борта не покидать.

Абориген, вывернув из-за валуна, оставил возле него свою тяжеловесную мохноногую лошадь, черную, как дыра во вселенной, и быстро, уверенно подошел к челноку. Я спросил:
- Что нужно?
- Вы сели не там, где было указано, - сказал он на чистом межпланетном языке.
Вот ничего себе, думаю, хороший абориген! Бардак во вселенной: цивильный гуманоид живет на карантинной планете!
- Я никогда не ошибаюсь, - отвечаю, а сам быстро проверяю, может, и правда ошибся? Всякое, ведь, бывает. И точно – промахнулся!
- Значит это ваша первая ошибка. Площадка для посадки подготовлена за холмом, - указывает получатель посылки рукой в перчатке в сторону, откуда пришел.
Машинально бросаю взгляд на холм и замечаю, что девчонка уже спустилась и спряталась за камнем.
- Да, - соглашаюсь, - дал маху. Погода у вас тут скверная, вот и запутался.
- Может, впустите обсохнуть и согреться? – спрашивает он.
- Нет, - говорю, - не положено.
Хотя, какое там не положено! Просто в голосе мне его что-то не понравилось: радоваться надо, что посылка дошла, а он вроде как злится.
- Рассчитайтесь, - вежливо предлагаю ему, - за доставку, получите свой ящик, и я с большим удовольствием отсюда исчезну.
- Вам же должны были заплатить! - удивился он, и, причем, довольно искренне.
- Только половину. Вторую обещали здесь.
- Хорошо, - буркнул он недовольно, - давайте посылку.
- Деньги вперед, или… чем вы там собираетесь рассчитываться? – спрашиваю я, и выпускаю возле аварийного люка минизаборник космической пыли, чтобы он положил в него свою валюту. А самому так и хочется сказать: капюшон отбрось, покажи свою физиономию.
Тут он совсем распсиховался. Он, видите ли, такого не предполагал! Со мной, мол, должны были сразу по полной программе рассчитаться! В общем, нет у него с собой денег. Сговорились на том, что за деньгами он сгоняет, недалеко, по его словам, здесь, а я подожду.
- Может, - предлагает он мне, - пока я туда и обратно, вы перейдете на то место, которое указано в полученной вами инструкции, перелетите за холм?
- Нет, - отвечаю, - суеверный я, после удачной посадки место стоянки не меняю.
Он тогда молча сел на лошадь и галопом меж валунов и камней - к лесу. Как только он скрылся среди низкорослых деревьев с длинными переплетающимися ветвями и густыми кронами, девчонка осторожно вышла из-за камня. Крадучись, боком, дрожа не то от холода не то от страха, она стала приближаться к челноку, но, не пройдя и половины расстояния, бросила какой-то белый комок на мокрую гальку и побежала к своему укрытию.
- Стой! – крикнул я ей вдогонку, добавив громкости внешнему переговорнику.
Рыжая растянулась лицом вниз и замерла, похоже, что с испугу сознание потеряла. Тогда я щупом захватил и затянул в приемник выброшенный девчонкой белый комок. Это оказалась записка, написанная на бумаге такого качества, какой здесь просто не могло еще быть! Но, ладно – бумага, меня потрясло то, что было в записке! Трижды я ее прочел, прежде чем до меня дошел смысл написанного.
"Не верь красножабому. Я в замке. Жду."
И подпись! Подпись Косоносого! Вот это, думаю, фокус! Вот это я попал! Теперь не оставалось никаких сомнений, что меня втянули в какую-то очень опасную и явно нечистую игру. Но Косоносый! Как он мог так меня подставить?! Нет, как я уже говорил, я хорошо знал Косоносого, и если бы мне пришлось искать напарника для самого рискованного дела, я бы, не в обиду будет сказано остальным из нашей братии, не задумываясь, выбрал бы его. Да и он, я уверен, поступил бы так же! Но тогда получается, что, если он затащил меня сюда своей рекомендацией, он именно меня и хотел здесь видеть? Наверняка попал в какую-то передрягу и надеется, что я его вытащу. Но что значит – "не верь красножабому"? Этот хмырь под капюшоном – он из тех красномордых жаб с планеты, откуда я доставил посылку? Выходило, что это именно так. Выбора мне Косоносый не оставил; теперь я просто не мог дать отсюда в случае опасности деру, не вытащив его из какого-то замка. Я осмотрел округу – никого. Посланница Косоносого, пока я размышлял, очухалась, убежала за валун, выставила из-за него испуганное курносое мокрое личико и глазами хлопает.

Я решил, что проще всего забрать с собой в качестве проводника девчонку, долететь до замка, разнести его по камушкам, взять на борт Косоносого и дело с концом. Судя по тому, что красножабый пользуется лошадью, вряд ли бы я встретил какое-то серьезное сопротивление – я имею в виду что-нибудь из современного оружия. Так бы я и сделал, если бы мне не пришла мысль посмотреть, что находится в посылке. Раз уж так дело повернулось, то имею полное право выяснить, в чем дело. Сорвал я с ящика печати и пломбы, открыл его - в нем футляр, обшитый красным бархатом, а в футляре меч с широким обоюдоострым лезвием, в которое как в зеркало смотреться можно. Что за ерунда такая! Я понимаю, когда с таких молодых планет, как Форта, оружие аборигенов контрабандой вывозят и коллекционерам сдают, но чтобы наоборот -  дикарям! Рукоять меча позолоченная, завитушками литыми украшена и как по моей руке сделана. Поднял я меч-красавец, а под лезвием лежит лист бумаги вчетверо сложенный. Развернул я его; на нем меч изображен, к рукояти пара стрелок и текст, как я сразу и подумал, на жабьем языке, которого я не знаю. Ну, это не проблема, лист - в сканер, и читаю на мониторе перевод. Сначала и не поверил даже: но получалось так, что не простой это меч, а гигантский скальпель! Ну, думаю, красножабые! Нарушили вселенскую Конвенцию о непроизводстве полевого оружия! Да еще и меня в это дело впутали! Я еще на раз текст-инструкцию прочел: на лезвии под самой рукоятью едва заметная кнопка, в форме маленькой завитушки, для включения скальпеля, одна из стрелок на рисунке на нее указывает, эта же завитушка служит регулятором мощности, – в какую сторону ее сдвигать показывает вторая стрелка. Мощность скальпеля, судя по инструкции, не очень большая, но и таким резаком можно запросто размолоть в щебень прибрежные скалы! Да, красножабые явно переборщили и сильно рискуют: если об этом станет известно, их планете грозит вселенская блокада, а может даже и оккупация войсками межпланетной безопасности. Полевые скальпели во вселенной наперечет, делают их только в одной специальной лаборатории и размером не больше маникюрной пилочки, у каждого свой порядковый номер. Выдают их исключительно космогеологам, изучающим металлические планеты и астероиды, и только в том случае, если взять породу другим способом невозможно. К каждому космогеологу, получившему полевой резак, приставляют двух вооруженных до зубов сопровождающих. Мне приходилось видеть такую пилочку в действии, и я даже сам делал ей срез с вольфрамового астероида, но что мне было делать в  ситуации, когда запрещенное к производству оружие я держал в свих руках - вот вопрос! Уничтожить меч – жалко! Оставить при себе – проблем не оберешься! И тут мне даже смешно стало, вспомнились мне наши детские ролевые игры, в которых мы рубились деревяшками, нарядившись великими древними войнами. Ну что ж, решаю, раз уж выпал случай побаловаться мечом - да еще каким! - на деле, то почему бы и нет?! И обстановке соответствует: если есть замки, значит должны быть только мечи да стрелы! Решив, что с таким оружием опасаться чего-либо на дикой планете вряд ли стоит, я даже не взял с собой скорчер.

Я положил меч на плечо, включил челноку защитное поле и вышел наружу. После долгого полета, скажу я вам, радуешься и обжигающему холодом соленому ветру с океана, и густой противной мороси. Я натянул на голову капюшон комбинезона и, чтобы размяться, да и, чего скрывать, чтоб произвести впечатление на посланницу Косоносого,   повертел над головой мечом и нанес пару ударов по воображаемому противнику. Краем глаза я видел, что рыжая высунулась из-за валуна и с восторгом за мной наблюдает. Что бы окончательно сразить ее, я подошел к лежащему по близости большому гладкому камню и рубанул по нему, включив предварительно едва заметным движением пальца скальпель. Я не рассчитал мощность, камень разлетелся мелким щебнем, а меч вошел по самую рукоять в грунт. Убавив мощность, второй камень я просто расколол пополам. Повернувшись к рыжей, я указал ей рукой в сторону леса, предлагая отправиться вслед за красножабым. Но девчонка отчаянно замотала головой и, призывая меня взмахами руки идти за ней, побежала к склону холма, с которого спустилась. Когда мы оказались на вершине, а я, к слову сказать, едва успевал за босоногой бестией, в отличие от меня, ни разу не поскользнувшейся и не оступившейся, она по-птичьи громко крикнула, и из густой рощи, раскинувшейся на краю лежащей внизу круглой зеленой поляны, на которую я должен был бы сесть, но как оказалось к счастью – не сел, выбежало что-то, похожее на мула. Какой ни на есть, а все-таки транспорт, лишь бы выдержал нас двоих. Я поставил компас на браслете на запись, чтобы не плутать на обратном пути.

С трудом, - в одной руке меч, в другой поводья, - держался я в мокром  скользком седле, хоть и вырос на марсианском ранчо своих родителей и верховая езда на лошадях мне не в диковинку. Рыжая же, напротив, ловко устроилась за моей спиной, словно лучник за рыцарем, и стоило мне чуть сползти с седла, тянула за комбинезон, не давая упасть. Лес казался непроходимым, до того густой в нем был подлесок, но проводник мой, судя по всему, хорошо знал дорогу и всякий раз направлял меня так, что мы довольно быстро продвигались по очень извилистой темной аллее под сводом из ветвей широколистых, похожих на дубы, деревьев. Тряска в неудобном седле меня изрядно измучила, и я облегченно вздохнул, когда началось редколесье. Мы спускались в небольшую речную долину, в которой я и увидел замок, вид которого меня разочаровал. Видывал я замки, но это было какое-то убожество. Мрачная прямоугольная башня с двумя рядами узких окон, неуклюжие, крытые тростником дворовые постройки, и высокая каменная зубчатая стена,  вокруг которой даже не было наполненного водой рва. Возле распахнутых настежь ворот стояла еще одна недостроенная круглая башня. Да, не научились еще на Форте возводить настоящие неприступные крепости, какие до сих пор сохранились на некоторых планетах. У подножья холма, с которого мы спускались, преграждая нам дорогу живым хрюкающим ковром, паслось большое стадо свиней и, похоже, что без присмотра, потому что ни одного человека, ни в долине, ни во дворе замка я не увидел. Большие, покрытые длинной черной щетиной свиньи даже не подумали перед нами расступиться. Рыжая спрыгнула и, крича и награждая их пинками по упругим бокам освободила мне путь.

Когда я въехал в замок, рыжая подбежала к недостроенной башне и начала колотить в невысокую узкую дверь своими маленькими кулачками и кричать:
- Он здесь, здесь!
Я смотрю, не то слезы у нее ручьями по щекам, не то дождь… Слез с коня, отстранил девчонку рукой за плечо в сторону и хотел уже рубануть по нетесаным дверным плахам, но вижу: запоров-то нет никаких, навесы сброшены, замки огромные под ногами валяются. Потянул я за ручку кованную, поднапрягся – поддалась дверь тяжелая. Рыжая тут же мимо меня в башню шмыгнула. Вхожу следом. Внутри сыро и уксусом пахнет. Крыши, как таковой еще нет, только тес на стропила как попало брошен, из щелей дождь сыпет. На желтом глиняном полу, покрытая местами зеленоватой плесенью, солома пучками разбросана. Возле стены, в ворохе соломы, на единственном сухом месте в башне кто-то лежит лицом вниз, в обнимку с продолговатым бочонком; девчонка рядом с ним воет и трясет его за плечи. Я подошел и перевернул бедолагу на спину, а это - Косоносый! В подпоясанной веревкой широкой рубахе и в штанах из такой же дерюжной материи, как и платье на рыжей! Его и узнать-то трудно: волосы отросли, грязные, торчат копной нечесаной, бородой обзавелся! Но – точно Косоносый! Глаза приоткрыл, в улыбке расплылся, одной рукой бочонок к себе прижимает, другой по нему хлопает.
- Хочешь, - говорит, - попробовать пойла, которое варят на этой дикой планете?!
Пьян, зараза! Через силу я сдержался, чтоб не врезать ему как следует по свернутому в кабацкой драке носу, и хотел выйти из башни, но дверь оказалась закрыта. Я навалился на нее плечом, но она даже шелохнулась.
- А-а!  Не получается! – съехидничал Косоносый и поднялся на ноги, не выпуская, однако, при этом из-под мышки бочонок. – А как вы вообще сюда вошли?
Взглянув на него, я не сдержался и захохотал: стоит передо мной бугай двухметровый, в волосах, в бороде торчит в разные стороны солома, ну точно – пугало воронье!
- В открытую дверь, - говорю, - вошли, а как же еще…
- Значит, он открыл ее перед вашим носом, а теперь опять запер. Мышеловка! Но, раз ты смеешься, ты прихватил с собой какую-нибудь игрушку. Где же твой скорчер? –Косоносый окинул меня осоловелым взглядом, и повернулся к прижавшейся к стене девчонке: – Бьют, малышка моя, разве ты не сказала ему, что б он взял оружие?
- У него волшебный меч, - пролепетала рыжая.
- Что за ерунда! - Косоносый отбросил бочонок в сторону и подошел ко мне. – Дай-ка посмотреть, что за штуковина такая. А она точно стреляет?
Я отдал ему меч. Косоносый довольно ловко и красиво, играючи вращая им вокруг себя, прошелся по башне. Девчонка, прижав руки к груди, не сводила с него широко раскрытых горящих глаз. Похоже, подумал я, что дружок мой развел здесь шашни.
- Так, вещь, конечно, хорошая, но толку с нее будет мало, - покачал головой,  Косоносый и вернул мне меч. – Но ведь ты взял и что-нибудь настоящее? Иначе нам отсюда не выбраться!
Я объяснил ему, что это полевой скальпель и показал, как он включается. Косоносый, поморщившись, почесал затылок и проворчал:
- Похоже, что у них не только души, но и мозги жабьи.
- А как у тебя сейчас с мозгами? – спросил я его. – Может, ты мне объяснишь, во что ты ввязался сам и меня вдобавок впутал.
- Да неужто ты подумал, что я и в правду пьян, - рассердился Косоносый, стащил с себя через голову рубаху и сбросил штаны, под которыми оказался такой же как на мне комбинезон. – С их кислятины опьянеть невозможно, так только, дури схватишь ненадолго, и не больше того, не вино, а уксус голимый. Объясняться сейчас некогда, сматываться надо.
- Эй вы! – громко крикнул кто-то из-за двери. – Даже и не думайте пытаться выйти! Если вы пустите в ход скальпель, я в секунду похороню вас под камнями этой башни! Так что не дергайтесь и отдайте меч мне, тогда останетесь жить и составите мне на этой планетке веселую компанию.
- Заткнись, морда жабья! – крикнул в ответ Косоносый и добавил, тыча пальцем в сторону двери: - это все из-за него! Он подстроил мне ловушку! Когда я привез ему двадцать тонн наконечников для стрел и копий, выгрузил их и, позабыв осторожность, вышел из челнока подышать свежим воздухом, то провалился в огромную яму-ловушку. Из нее меня вытащили уже связанным, без браслета, и привезли сюда. Глаза тоже завязали, так что обратной дороги я не знаю. Долго везли. Координаты своей посадки, я конечно помню, но карты-то нет! Дважды пробовал челнок найти, да оба раза чуть в болоте не сгинул. Если бы не их пойло и не дочь местного пастуха, я бы за полгода, что провел здесь, сошел с ума.
С расстроенным видом Косоносый сел на пол и сжал голову огромными ручищами.
- Бьют, - заговорил он на местном языке, - иди сюда и не бойся эту красную жабу, ничего он тебе не сделает.
Девчонка, бледная от страха, робко подошла и, поджав губы, стала вытаскивать солому из его волос и бороды.
- Ты тут точно умом тронулся, - не сдержался я, глядя на эту картину. – Ты ее с собой собираешься забрать!?
- Нет, - мотнул головой Косоносый, - я уже договорился с одним зажиточным горожанином: ему нужна надежная помощница, и Бьют будет у него хорошо, и отец ее согласен, чтоб она перебралась в город. Матери у нее нет – сирота, они с отцом здесь вольнонаемные, так что уйти могут в любой момент… Ты не подумай чего, я ее здесь как дочь опекаю, чтоб никто не обижал. Привязалась, веришь ли, как собачонка.
Так я ему и поверил! Да и волновало меня в тот момент другое. Слушая Косоносого, я осторожно простукивал мечом стены, прикидывал, действительно ли они обвалятся, если рубануть по ним или по двери скальпелем; непохоже было, кладка казалась крепкой. А, красножабый, получалось, обхитрил не только Косоносого, но и меня. За деньгами, чтоб со мной рассчитаться он, конечно, и не собирался, а следил за нами, и как только мы вошли в башню, запер ее, а теперь наверняка захочет получить меч.  В подтверждение моих мыслей красножабый прокричал из-за двери:
- Хватит там болтать! Я переброшу через верх веревку, привяжете к ней меч, а если вздумаете со мной шутить, я обрушу башню на ваши головы.
- Ну, и что делать? – спросил я Косоносого. – И вообще, как он здесь оказался, чего он добивается, и зачем ты им дал на меня рекомендацию?
- Какую рекомендацию?! – выпучил на меня глаза Косоносый. – Ты что, хочешь сказать, что я тебя подставил!? Ты думаешь, что я тебя специально сюда затащил!?
Отстранив от себя девчонку, Косоносый поднялся и, набычившись, сжал кулаки. Пришлось объяснить ему, почему я так считаю, после чего он успокоился. Оказалось, что никакой рекомендации он мне не давал, а только наболтал лишнего в прикосмодромном кабаке планеты красных жаб о наших с ним приключениях. Вот они и решили вслед за ним меня сюда послать, затащив предварительно к себе липовой грузовой перевозкой.
- Откуда же ты знал, что прилечу именно я, когда посылал ко мне с запиской свою Бьют? – спросил я его.
- Так красножабый и проболтался! – развел руками Косоносый. – Заманил меня сегодня утром сюда, якобы посоветоваться, как башню достраивать, дружок твой, говорит, сегодня пожалует, вместе вам легче будет здесь век коротать. Пока я от удивления рот раскрыл, он - в дверь, и запер меня. Я пытался дверь выбить – бесполезно, и через верх не выберешься по голым стенам. Последний лист у меня в блокноте оставался, я записку написал, в бойницу ее выбросил, и Бьют вслед за красножабым отправил. Я знал, что уж ты-то в яму не провалишься!
- Я, - говорю, - сел не в том месте, координатами ошибся.
- Ха! – криво ухмыльнулся Косоносый. – Это на тебя похоже! А я, вот, попал! Убил бы земноводное!
- Что ж, - спрашиваю, - не убил до сих пор?
- А дальше что?! – развел руками Косоносый. – Браслета нет! Челнок не найти! Как он со своими связь держит, не знаю! Я ведь все надеялся, хотя бы браслет у него выкрасть, но так и не узнал пока, где он его прячет, и до сих пор не смог выследить, куда он иногда пропадает - хитрый, змей! Не пойму вот только, зачем я ему нужен? Сколько раз спрашивал – смеется, чтоб среди дикарей скучно не было, отвечает! Вот я и торчу здесь, обучаю аборигенов с мечами да копьями обращаться. Но еще бы месяца три, и точно задавил  бы его…

В это время нам на головы посыпалась сверху труха, раздвинулись на стропилах тесовые доски и между ними показалась красная жабья морда. Злорадно ухмыляясь, злодей сбросил толстую грубую веревку и крикнул:
- Еще немного времени на размышление, и я обрушу башню.
- Да кто он такой, этот красножабый?! – спрашиваю я. - Как он сюда попал, на карантинную планету?
- О-о! По дурости своей! – махнул рукой Косоносый. – Жабы решили сделать нелегальную высадку на Фарту, да карантинник их срезал. Один только чудом и выжил, катапультировался в океан, недалеко от берега. Сами они с тех пор боятся сюда прилетать, таких вот, как мы, покупают. Ну а этот, выживший, явился к аборигенам как великий маг, хотел явиться богом, но они еще до бога не доросли, а вот в колдовство верят.
- А что им, красножабым, вообще здесь нужно? – спрашиваю. – Даже если бы и прошли удачно, все равно ничего не смогли бы отсюда увезти.
- Да им это и не надо! Они, видишь ли, запали на этот остров. Уж больно он им понравился: болот много, климат для них подходящий. Хотят устроить так, будто они на этом острове, а значит и на планете этой когда-то жили и что она им, якобы, принадлежала. Колонию хотят себе здесь заполучить! Но не сейчас, а лет через триста-четыреста. Далеко загадывают! А сейчас им нужно следы свои повсюду оставить, и в головах дикарей тоже: что б о жабах память в поколениях передавалась, как о жившем здесь когда то могучем племени. С высадкой не получилось, так они что удумали: миссионерством заняться! Этот, который выжил, теперь у знати не только вроде великого мага, но и как советник и наставник. Помогает завоевывать славу и могущество своим колдовством, а, по сути, – фокусами, и жить учит. Аборигены - они что? Они пока дикие. Развиваются, как и везде это было. Большинство в городах да в небольших селеньях живут. Городские ремеслом занимаются, те, кто в селах - рыбу ловят, да что-то вроде хлеба выращивают, кто побогаче стал, отделяются, замки себе строят, но все у них пока еще общее, вроде как одно племя они. И представляешь, красножабый научил этих, кто в замках, взять на себя роль защитников всех остальных. Люди - они же везде одинаковые: ссорятся, дерутся, убивают, случается друг друга. Вот эти богатенькие и объявили себя стражами порядка. Меня, кстати, для того на Форту и снарядили с пробивающими металл наконечниками для стрел и копий, чтобы никто не сомневался в силе этих благодетелей. Не все, конечно, такому рады, платить за охрану приходится, да и наглеют иногда стражники, а после подарка от красножабого они и вовсе объявили себя чуть ли не царями. Все должны, мол, перед их могуществом теперь преклоняться, и почитать их величие: вроде как клан у них теперь свой!
- И что, - спрашиваю, - преклоняются?
- Да, как и везде, - поморщился Косоносый. - Иногда и дерутся. Особенно ремесленники. При мне, вон, была большая драка. Чего-то горожане не захотели отдать хозяину этого замка. Драчка была хорошая. Стражи порядка слетелись со всего острова, но горожане их хороший потрепали. Они мастера классные! Наковали наконечники к своим стрелам не хуже тех, что красножабые через меня стражникам подбросили.
- И чем закончилось?
- Да ничем. Побили народу, конечно, много, а дальше-то что?  Без мастеров стражникам не прожить, да и мастерам без стражников, получается, тоже. С материка какие-то варвары набеги учинять стали… Так что, подрались, да за столы. Так вот и живут теперь, вроде как в мире, друг без друга не могут, но и ненавидят друг друга. Однако ж праздники вместе справляют. Три дня уж в замке никого нет, в город гулять на какой-то праздник подались. Охраны нет, ворота на распашку – дикари непуганые, что с них взять! Одну, вон, Бьют и оставили свиней пасти, да обед мне и красножабому готовить.
- Получается, - говорю, - что скальпель я сюда привез, чтоб силы стражникам добавить, точнее, кому-то одному из них, чтобы он, вроде как королем здесь стал?
- Получается, что так, – пожимает плечами Косоносый. - Кто против такого меча устоит? А может, ему меч нужен, чтобы твой или мой челнок вскрыть и рвануть отсюда… Хотя вряд ли. Я так понимаю, фанатики они, сгинут за идею и других с собой утащат…. Ладно, кажется, пора, - сказал косоносый, и разгреб сухую солому в том месте, где лежал в обнимку с бочонком. – Я же говорил, что мозги у него жабьи. Он здесь уже три года живет, а не все еще знает, иначе бы нас здесь не запер. А я смотри, что нашел! В этом месте если и не подземный ход, то какое-нибудь подземелье точно есть.

Под соломой оказалась каменная плита, хоть и не большая, примерно метр на метр, но тяжелая. Мы с Косоносым вдвоем ухватились за вделанное в плиту кольцо и с трудом ее подняли. Узкие каменные ступени уходили в темноту, последних ступеней видно не было, спускаться можно было только по одному. Косоносый уже поставил ногу на первую ступень, но я остановил его.
- Стоп, - говорю, - что-то мне это не нравится. Когда, - спрашиваю я у Бьют, - башню строить начали?
- Две зимы уже, - отвечает испуганно.
- И с чего ты решил, - спрашиваю у Косоносого, - что красножабый про этот ход не знает?! Не такие уж у него, как ты говоришь, и жабьи мозги!
Косоносый молчит, только в затылке чешет, дошло и до него, кажется, что это не выход, а очередная ловушка. Разбросали мы с ним солому недалеко от лаза, легли на глину, Бьют нас соломой забросала, и сама рядом зарылась. У меня пук сырой соломы с плесенью прямо перед лицом, противно, чихнуть хочется, еле сдерживаюсь, и вижу сквозь плесневелые прутья, красножабый к ходу подкрадывается, и начинает плиту ворочать. Убить бы его надо было, да рука у меня не на такое дело, как и у Косоносого, не поднялась. Подскочил я к нему одним прыжком, плашмя мечом, не включая скальпеля, по хребту согнутому ударил - он кубарем вниз. Мы с Косносым плитой ловушку заложили и вон из башни. Лошади Бьют и красножабого у ворот стоят; Косоносый на большую вскочил, Бьют к нему за спину, я на низкорослую. Только мы из ворот, видим, вдалеке, вдоль берега реки кавалькада к замку направляется, человек двенадцать, и впереди вроде как рыцарь в перламутровых латах, а за ними еще толпа, кто пеший, кто на повозках: обитатели замка из города возвращаются.
- У тебя, - спрашиваю я Косоносого, - груз в перламутровом контейнере был?
- Точно, - говорит, - доспехи, вон, из него сделали.
- И у меня, - говорю, - ящик перламутровый, теперь понятно для чего.
Помчались мы, как могли быстро, к лесу. Косоносый так дико заревел перед свинячьим стадом, что свиньи, громко от испуга визжа, будто их режут, разлетелись в стороны. Но едва мы начали подниматься на холм, к лесу, Бьют спрыгнула с лошади и бросились назад. Косоносый коня на дыбы поднял – остановился, пришлось и мне остановиться. Поворачиваюсь и вижу: погоня за нами! Красножабый из ворот уже выбежал, - как только выбраться смог! - кричит что-то и в нашу сторону рукой показывает. Рыцарь впереди кавалькады, мечом размахивает, за ним кто с дротиком, кто уже стрелу в лук вставил. А Бьют свиней сгоняет и на них направляет. Я кричу Косоносому:
- Сами пусть между собой разбираются, не имеем мы права в их дела вмешиваться, да и не убьют, поди, девчонку!
И вдруг вижу: Бьют на спину падает, и из груди у нее стрела торчит. Я опомниться не успел, Косоносый ко мне подлетел – глаза бешенные, меч у меня из руки вырвал и вниз. Свиней он, не останавливаясь, разбросал двумя взмахами меча, будто пушинки, от стрел отмахнулся, как от мух назойливых. Погоня при виде этого, разбежалась: кто в стороны, кто, бросив повозки, в реку попрыгал. Рыцарь в перламутровых доспехах в воздухе, от удара налетевшего на него Косоносого, трижды перевернулся и меж свиней в грязь зарылся. А Косоносый вслед за красножабым - в замок. Я к Бьют подъехал, слез с лошади – ничем бедняге уже не поможешь, прямо в сердце стрела попала. Волосы рыжие короной по траве вокруг головы разметались, руки в стороны раскинуты, из углков открытых глаз морось скопившаяся слезой по вискам стекает. Закрыл я ей глаза, руки на груди сложил и стрелу, чуть придержав тело, выдернул. Что ж, думаю, может для нее это и к лучшему, кто знает, что бы с ней потом стало, как бы ей помощь Косоносому откликнулась. Смотрю на замок, а уже и башни недостроенной нет, и ворот нет, и стена наполовину разрушена. Косоносый кого-то от брошенных у реки повозок через поле к холму ведет. Оказалось – это отец Бьют. Он упал на колени возле тела дочери, закрыл лицо руками и застонал громко и так жалобно, что слушать его было просто невыносимо. Даже мне немного не по себе стало. Наверное, чтобы не слышать этих стонов, Косоносый уехал в замок и вернулся с двумя заступами. Мы здесь же вырыли могилу, похоронили Бьют, оставили отца оплакивать дочь, и поехали, ориентируюсь по компасу на моем браслете, к челноку. Косоносый всю дорогу молчал и только когда мы поднялись на борт, не глядя на меня, спросил:
-  Ты считаешь, что это я виноват?
Я промолчал, и он добавил:
- Красножабого я не нашел, спрятался он где-то. А жаль, в пыль превратил бы…
Впервые я видел Косоносого в таком состоянии: сгорбившийся, растерянный, губы дрожат. Я, молча, вышел из шлюпа – в одной руке скорчер, в другой меч, - забрался на валун и, дав минимальную мощность, воткнул в него клинок на две трети длины. С собой такие вещи иметь опасно, пусть уж здесь остается, как памятник Бьют. Валун не раскололся, дал только едва заметную трещину. Переключил я скорчер в режим плазменной горелки и срезал на рукояти включающую полевой скальпель завитушку, превратив страшное оружие в обыкновенный меч, навечно торчащий в камне.

Нужно было еще решить, что делать с перламутровым ящиком. Едва я собрался спросить об этом Косоносого, он, свирепо рыча, показал пальцем на экран. На валуне стоял красножабый и, оскалившись от натуги, пытался вытащить меч. На этот раз капюшон у него был сброшен, черный плащ развевался по ветру, а волосатые бородавки на лбу вздулись так, что, казалось, вот-вот лопнут. Решение пришло ко мне само собой. Я не дал Косононосому отомстить за Бьют, убедив его, что красножабому будет хуже, если он останется здесь один, среди дикарей, а мы уж постараемся обеспечить полную изоляцию планеты: он тогда с ума свихнется, видя, что все его миссионерство напрасно! Заснял я красножабого за бесполезным занятием, – вытаскиванием меча из камня, - и бросил снимок и инструкцию к полевому скальпелю в перламутровый ящик.

Челнок Косоносого мы нашли быстро, координаты своей посадки он действительно помнил. Дальше действовали по отработанному, не раз уже выручавшему нас плану. Челнок Косоносого прилип к моему днищу, и я направился к калоше карантинника, сигналя, что иду на стыковку. Перед самым стыковочным узлом патруля мы с Косоносым метнулись, как зайцы, в стороны, оставив вместо себя в подарок перламутровый ящик с компроматом на красножабыж.

Планету ту, с которой я доставил посылку на Форту, войска вселенской безопасности всю перерыли и нашли все-таки, где полевое оружие делали. Штрафы красножабым пришлось выплатить огромные! А Форту на десять тысяч лет после этого объявили не то что карантинной, а неприкосновенной – это значит, что кто бы к ней не приблизился, независимо от причин и целей приближения, будет уничтожен безо всякого предупреждения. Да и правильно, мало ли чудиков во вселенной, и попробуй, узнай, что у них на уме. Есть же, в конце концов, Кодекс Вселенской Этики! Нравится, не нравится – будь добр, относись с уважением и не вмешивайся, даже если видишь, что цивилизация сама себя губит. О Косоносом я недавно что-то краем уха слышал, но где он и чем сейчас занимается, сказать не могу. Наверняка опять влип в какую-нибудь историю.

10.04.2006 г.