Сумеречная новела

...Стоим возле самого края сквера, который как бы венчает макушку древнего степного холма, где и расположен наш город. У наших ног расстелилась клумба, подобная узорному кевру. В низ спускается дорога, в этот сумеречный час будто пронизанная огненными нитями горящих фар, освещающих путь вечерним автомобилям. А ещё ниже, возле самого подножья, уходя далеко в сумеречную степь, расплескалось безбрежное море огней, горящих, мерцающих, пульсирующих. Мы стоим, взявшись за руки, вглядываясь в это светящееся безбрежное море, думая каждый о своём, каждый своё вспоминая.

Сейчас - почти всё как в тот давний вечер несколько лет назад, который, казалось, должен был стать нашим последним вечером.

...Она собиралась уезжать. Да, она и уехала. Меня звала. Но я не смог. Просто не смог переступить в самом себе ту невидимую черту, имеющуюся у каждого из нас, каждому из нас очерчивая свои пределы возможного.

Она родилась в той далёкой стране. На дальнем берегу чужого, неласкового океана. Её отец - советский дипломат. Мать - американка. Кто знает, как и почему сошлись? Отношения оформили, когда она уже появилась на свет. Потому-то мать её, по своей собственной инициативе, и дала ей такое странное имя - Невер. Странное, даже по американским понятиям. В те годы там только-только начинал входить в моду выпендрёж по поводу имён-неологизмов. Позднее её мать, оформив, как уже сказано, отношения, получила, пусть и не без некоторых осложнений, наше, советское гражданство. А Невер так и осталась со своим странным именем. Родители исходили из старой русской мудрости, что из песни слова не выкинешь. Но она не любила своё имя. Никто её здесь настоящим именем и не называл. Все звали её Наташа. Позднее она крестилась в Православной Церкви. Крестилась с именем Наталья.

И училась она у нас. И работала. Лет в тридцать занесла Наташу нелёгкая вернуться на свою родину, в США, как сама она объясняла причины этого возвращения достаточно туманной, и вместе с тем, как ни странно, вполне исчерпывающей фразой: "Пришлось вернуться по семейным обстоятельствам". Но лет через пять снова вернулась к нам. Куда же она всё-таки именно возвращалась? - Это, пожалуй, знает только она сама. Да и то, вряд ли. Скорее всего, к нам. Именно сюда её тянуло. И сама она этого никогда не скрывала.

А когда мы познакомились, другие времена наступили. Не было больше той страны. И той жизни, что её наполняла. Теперь уж не до хорошего. Так и говорила моя Наташа-Невер: "Не то сейчас, чтобы между добром и злом выбирать. Кончилось добро. И вернётся ли - неизвестно. Приходится из двух зол выбирать меньшее. А меньшим злом сейчас будет Америка. Извини, но я туда поеду. Если хочешь, давай вместе".

А я... Впрочем, я уже об этом сказал... Так и расстались...

А вот вчера... Зашёл в рощу, что начинается через дорогу от моего дома. Вот то самое дерево, поваленное много лет назад, где так часто сидели мы с Наташей, спасаясь от нестерпимой жары под зелёным, лиственным пологом густых раскидистых крон, закрывавших всё небо. А теперь я здесь один.

Дело к вечеру шло. Не знаю сам, что такое случилось вдруг, и почему... Голова как-то странно закружилась, закружилась... Я упал...

Упал прямо на бурелом. Вверху - вечереющее небо, сгущающиеся сумерки, всё тот же купол сплошной листвы, слегка подрагивающий в лёгких дуновениях ветерка, внизу - твёрдые, гибкие, упругие ветки, на которых лежу как на кровати, совсем не касаясь земли. И что удивительно, не проламываются они под моей тяжестью. Так и пролежал до утра. Где-то далеко шумели неведомые ночные птицы, а совсем близко светлячки зажигали свои жёлтые лампочки. К утру почти прошли и слабость, и головокружение. Встал и кое-как пошёл.

Из рощи выбрался. Дорогу перехожу. Вхожу в наш двор, и... Надо же... Наташа... Собственной персоной... Сидит под моими окнами.

-Где ж ты ночами ходишь?, - Ни тени упрёка в её голосе, скорее - сочувствие, даже - с нотками жалости.

-В роще был, - отвечаю просто и бесхитростно. Вижу, что она верит. И ничего более не спрашивает.

-А ты откуда?

-Ты же знаешь - из Штатов.

-Надолго?

Навсегда.

Слышу, а сам не в силах поверить...

-Я часто о тебе вспоминала... А по-правде сказать: вспоминала всё время. Как поняла, что не могу больше с собой бороться, так всё бросила и приехала. Гори она, эта Америка ясным пламенем! Да и насчёт себя самой... Какая из меня американка...