Мотористы и экскурсоводы - что общего?

                Заканчиваю школу  и мысли в моей голове закручиваются буквально вихрем: кем быть и куда поступать. О том, чтобы не учиться, а просто поискать работу подходящую я даже  и не думала.
              Учиться, учиться и учиться. Потому что очень хочется, ну и, как известно, еще дедушка  Ленин нас к этому звал и рукой при этом показывал, мол, давайте, ребятки, вперед и вверх, к вершинам науки и техники!
              Но куда ни посмотрю, везде математика и физкультура. А у меня всю дорогу с этими сложными предметами никакой дружбы. А вот любовь с ранних лет -  к литературе и истории. На конкурсах по сочинениям я всегда первая. Стихи из меня сыплются просто, как песок из старого ловеласа.
             (В скобках про ловеласа, из котого сыплется песок: в стародавние времена при царском дворе было модно, чтобы мужчины носили специальные обтягивающие штаны, которые  назывались лосины.  И сразу становилось ясно, чего этот мужчина стоит. Чтобы потом, как говорится, не было обидно. Ну и для того,  чтобы предмет мужской гордости был хорошего размера, пожилые щеголи к своему природному богатству, которое с годами утрачивало  приятную выпуклость,  присобачивали мешочки с песком.  Иногда мешочки эти рвались и песок сыпался из штанов на пол. Ну, конечно же, конфуз. И с того момента про старых людей стали говорить, что из него, мол, песок сыплется. То есть никуда уже не годится.  С молодыми-то такого не случалось. Зачем им мешочки – у них и так всё в порядке и это заметно невооруженным глазом!)

            Итак, выбор не велик – или библиотечный техникум, или университет – филфак. Пошла узнавать, что да как. Оказалось, не просто. Надо сдавать все правила грамматики и синтаксиса, а у меня всегда со всеми правилами – беда. Сочинение напишу грамотно, но правила рассказать не смогу. Не укладываются они у меня в голове, правила эти. Синтаксис, морфология, спряжения и склонения - это  что-то запредельное.
              Значит филфак отпадает. В библиотечный – надо физкультуру сдавать. Смешно. Как я её сдам, если на соревнованиях по метанию я забросила метательный предмет не на поле, а в зрителей. А «козел», через который все скачут, для меня как высокая гора для Магомеда. Что там еще у нас? Исторический факультет. Точно! Сдавать только историю, немножко русского и немножко немецкого! Ура! Никакой физкультуры и математики. Точно сдам и буду учиться. И стану студенткой. Какое приятное, даже, пожалуй, волшебное слово. Подала документы. Первый экзамен сдала на пять. На  втором, т.е. по русскому устному,  получила четыре, по немецкому – тоже четыре. И всё – не поступила. Оказывается, много желающих историю изучать. Не  одна я такая шустрая.
             
             Конечно же, я расстроилась. Мама говорит: хорошо, что не поступила. Женщине не надо учиться, ей надо замуж выйти и детей растить. Сиди и не рыпайся.
Не поверила я маме. Пошла узнавать, что делать таким бедолагам, как я. Оказывается, есть курсы по подготовке в университет. Дороговато, но зато после них почти стопроцентная гарантия, что поступлю.
             Стала я ходить на эти курсы. После работы. А работала я на швейной фабрике, профессия моя называлась швея-мотористка. Почти как моторист морской. Разница, конечно, есть. Там – море, а здесь – конвейер. Ты сидишь за машинкой швейной и строчишь швы разнообразные (на скорость!), в конце конвейера выходит уже пальто готовое. Сшитое и отглаженное. Красоты в нем мало, потому что ткань больно темная и фасон, как бы помягче сказать, жутковатый. Но зато по цене доступно и немарко, то есть грязь на нем не видна.
Многие мои соседки по конвейеру были очень удивлены моему желанию учиться в университете, да еще на историческом. Спрашивали, ты что училкой хочешь стать? Зачем тебе это надо?
               А я мечтала быть экскурсоводом, показывать рукой направо и налево и рассказывать, кто этот вот дворец построил и зачем, и чтобы люди глядели мне в рот и внимали каждому моему слову,  и чтобы удивлялись, как много я знаю, и потом благодарно мне улыбались и кланялись в пояс, не говорю уже про автобус большой, который сверкает чистыми стеклами и сквозь них туристы разные жадно рассматривают город наш необыкновенный ...........вот такие у меня были мечты. Сказочные, одним словом.
После работы ходить учиться трудновато. Особенно если ты встаешь в пол-шестого утра, целый час пилишь в переполненном автобусе, восемь часов сидишь за конвейером, строчишь на машинке, как пулеметчик, не разгибаясь (потому что есть НОРМА! И если немного отвлечешься на мечты девичьи, тут же соседки кричат: хватит спать, давай подкладку! Пальто не будет ждать! У нас норма!)  Поэтому я наловчилась так нажимать на педаль и руками двигать эту самую подкладку, что она у меня отлетала, как пущенный бумеранг. Слава Богу, что обратно не возвращалась.
                Чтобы запоминать всякие исторические даты и имена, я написала их на маленьких бумажках и развесила везде, где только можно было. На крючке для ниток висел «Князь Игорь» – время правления такой-то год, слева на держателе для лампы – Иван Грозный и вся его подноготная вкупе с опричниной... Итак все цари и князья. Войны и восстания. Народные герои - Болотников, Разин, Пугачев... как можно всё это запомнить. И, главное, зачем? Особенно доставало, что надо было учить все партийные съезды, доклады наших Генеральных секретарей и принятые на них  планы пятилеток и семилеток. Да куда же деться. Хочешь кататься, люби и саночки возить!
               Историю СССР, а скорее сказать, России преподавала нам совершенно необыкновенная  внешне и по характеру  историчка Идея Петровна. Она была похожа на балерину и немного на молодую Беллу Ахмадуллину.  Миниатюрная, с короткой стрижкой, с интересной интонацией и особым поворотом головы. Я смотрела на нее, открыв рот. Даже не вникала в то, что она тихо произносит. Таких необычных женщин я практически не видела, может только в кино. Сейчас я думаю, что несмотря на дурацкое имя, которое ей дали замороченные идеями социализма родители, она сохранила дворянские гены, если можно так сказать. Никогда она никого не ругала за глупые ответы, за прогулы, за опоздания. Всегда очень ровная, с тихим, даже слабым голосом, она внимательно смотрела на тебя большими серыми глазами, и всё! Не надо было никаких упреков, угроз и взываний к совести. И так стыдно. В следующий раз уже постараешься не выглядеть таким идиотом, выучишь всю родословную этих несчастных Рюриков и еще новгородских князей захватишь, чтобы услышать слово похвалы.
                Да, столько лет прошло после окончания университета, почти все преподаватели забылись, а её я помню. Вот что значит порода!
                Подготовительные курсы не очень меня обременяли. Домашних заданий почти не было. За целый год до того счастливого дня, когда нас примет в свои объятья Альма Матер, можно было не только к экзаменам подготовиться, но и диссертацию написать! То есть перегрузок не было. Собрались молодые люди, близкие по интересам, веселые, можно даже сказать радостные. Какие-то начались дружеские симпатии, встречи в выходные, свидания, любовь-морковь… Ну всё как всегда, когда кровь бурлит и  энергия притяжения, как электрическая молния, вспыхивает даже от одного пристального взгляда.

              В августе я подала документы и на вечернее,  и на заочное. На всякий случай. Будете смеяться, но меня приняли и туда, и туда. Экзамены я думала прощелкать, как семечки. Сочинение написала на 5!   Причем декан истфака отметил особо, что среди 80 человек, писавших сочинение, только шесть (!) человек получили пятерки. Ну как не загордиться. Нос – кверху, хвост – пистолетом, остальные предметы я сдавала уже абсолютно уверенная, что истфак меня ждет с нетерпением. Однако на экзамене по истории вдруг навалился на меня такой страх, что, отвечая, на простой вроде бы вопрос про начало войны 1812 года, когда я стала показывать на карте речку Березину,  руки задрожали как у хронического алкоголика, голос охрип и вся я превратилась в какую-то ватную куклу. Преподавательнице стало меня ужасно жалко, она увидела, что еще немного и слезы закапают из моих голубых глаз, поэтому она погладила меня по руке и сказала: «Спокойно, я вижу, что вы учили и всё знаете. Расскажите мне пока, зачем вам нужен исторический факультет. Почему вы хотите здесь учиться. Соберитесь, не надо так волноваться. Всё будет хорошо».
Её  тихий голос напомнил мне Идею Петровну. Какая-то теплая волна прошла по мне, я на самом деле успокоилась. Вначале медленно, потом  всё более живо я стала рассказывать и про Наполеона, и про Александра, и про казаков, и про партизан… В общем, милая моя экзаменаторша едва меня остановила. Так мне хотелось поделиться с ней своими знаниями по истории  войны с французами. Даже несколько  слов я  сказала и про Льва Толстого. Ей понравилось, и я получила пятерку.
                Немецкий был уже не так важен, даже и четверка меня не напугала. По русскому устному, как ни странно, поставили мне тоже пять.
Откуда у меня взялись силы сдавать такие же экзамены и на заочном – не знаю. Какой-то детский авантюризм. Тем не менее, как в кино, я сделала дубль-два. И поступила!
Чудеса! Но это было не самое большое чудо в моей жизни.
Я страшно гордилась после всех этих экзаменов, что смогла победить свои страхи свою неуверенность в себе и, несмотря на конкурс 12 человек на место,   стала студенткой!

             …Когда мы собрались на первую лекцию, выяснилось, что не все мои друзья с подготовительных  курсов оказались счастливчиками Кто-то остался в той жизни, как иногда говорят, за бортом,  а мы поплыли на нашем непотопляемом корабле вперед. К счастливому будущему. И это на самом деле было огромная радость. Я думаю, что абсолютно все подтвердят, что студенческие годы – самые незабываемые, самые удивительные и самые прекрасные!



Продолжение:http://www.proza.ru/2010/02/12/887