М. П. Мусоргский в Минкино. Новое к биографии комп

А.В. Носков.
Искусствовед, краевед.

О.В. Набокина.
Департамент по охране и использования памятников
истории и культуры Ленобласти.

               



М.П. МУСОРГСКИЙ В МИНКИНО. Новое к биографии композитора

Памятные места привлекают внимание своей причастностью к биографии какой-либо выдающейся личности или знаменательному историческому факту. В данной статье сделана попытка методического подхода за счет изучения истории памятного места, уточнить и до-полнить имеющиеся знания о связанных с ним лицах и событиях. В качестве примера мы взяли поселок Каменка, находящийся в Лужском районе Ленинградской области на левом берегу р. Оредеж в 30 км северо-восточнее г. Луги.
Здесь находилась мыза Минкино, связанная с именем Модеста Петровича Мусоргского (1839-1881) – гениального русского композитора, оказавшего значительное влияние на оте-чественную и европейскую музыкальную культуру.
В Минкино были сочинены романс «Светик Савишна», ставшая предтечей знаменитой арии юродивого из оперы «Борис Годунов» и произведение «Иванова ночь на Лысой горе», отзываясь о которой, современники говорили о Мусоргском, как о «Шекспире в музыке». Оба произведения Мусоргский считал программными для своего творчества, характеризуя каждое из них, как «вылившееся на родных полях и вскормленное русским хлебом».1
Тем не менее, в истории поселка многое связанное с мызой Минкино остается далеко неясным. Положение еще больше осложнилось после выхода в свет в целом замечательного краеведческого труда – книги Н.В. Мурашовой и Л.П. Мыслиной, по исследованию  истори-ческих усадеб Лужского района,2 где содержится очерк, посвященный Минкино-Каменке.
Исходя из интересов краеведения и учитывая всю значимость имени М.П. Мусоргского для русской культуры, мы приводим результаты собственного изучения истории поселка, при необходимости цитируя и ссылаясь на источники.
До вхождения Новгорода в Московское государство деревня Минкино вместе с дерев-нями Килож (Келла), Изори, Киселядь, Борки над озером Туленец (две последние не дошли до наших дней) приадлежали «житьим людям» Ф.Д. Скороботову с детьми Миней и Федком «с Добрыни улицы», а также братьям Фоме и Юшке Клепальницыным (Писцовая книга Вот-ской пятины, 1500 г.). Вероятно от вышеупомянутого Мини (Дмитрия) Скоробова и про-изошло название Минкино.
Царь Иван III пожаловал эти деревни своему ставленнику Льву Васильевичу Грезину. На то время деревня представляла собой типичный однодворок. В ней проживала всего лишь одна крестьянская семья Самухи Овдеева, живущего здесь вместе с сыном Илейкой. Они сеяли рожь, пшеницу, овес, ячмень, косили сено, отдавая порой до половины урожая в по-мещичий доход.
После всех бедствий, обрушившихся на эту часть новгородских земель во второй поло-вине XVI века – опричное разорение, Ливонская война, эпидемии, голод – многие деревни, включая Минкино, надолго обратились в пустоши.
В конце XVIII века пустошь Минкино принадлежала двум братьям Барановым. Имея площадь 122 десятины, она была сплошь занята лесом, лишь 15 десятин занимала пашня и 10 – покосы.3
В первой половину XIX века пустошь была разделена на 1-ю и 2-ю части, на которые были составлены отдельные геометрические планы. Современный пос. Каменка находится на землях, входивших в 1-ю часть пустоши Минкиной, 2-я часть пустоши примыкала к ней с юго-западной стороны, располагаясь выше по течению речки Каменки.
14 июля 1848 г. был составлен геометрический план 1-й части пустоши Минкиной, принадлежавшей владельцу села Перечицы, действительному статскому  советнику, профес-сору Царскосельского (с 1844 г. Александровского) лицея Андрею Филипповичу Оболен-скому (1789-1871).4
Это согласуется со сведениями авторов книги о лужских усадьбах, которые пишут, что в 1847 году надворный советник Иван Семенович Козловский перепродал пустошь Минкино вместе с селом Перечицы А.Ф. Оболенскому.5
Каким же образом пустошь Минкино стала сначала мызой Минкиной, затем Каменкой? В книге о лужских усадьбах об этом сказано так.
В 1865 году брат композитора Филарет Петрович Мусоргский приобрел в свою собст-венность пустошь Минкино. Здесь «он устроил весьма скромную загородную дачу деревен-ского типа, при которой, правда, не было ни крестьян, ни хозяйства. Благодаря письмам Мо-деста Петровича Мусоргского… известно, что он провел в Минкиной лето и осень 1867 г.».
Далее говорится, что в 1868 году Ф.П. Мусоргский продал пустошь Минкину жене ви-це-адмирала А.А. Зарина – Марии Петровне.6
Продолжаем цитировать: «Можно предположить, что свою усадьбу Зарины создали на месте бывшей дачи Мусоргских… Пустошь Минкина на востоке граничила с пустошью Ше-виной… Ее купил в начале 1870-х гг. Илья Владиславович Агранович… В 1885 г. он продал свое поместье купцам Каменским, а два года спустя они приобрели и имение Минкино, (т.е. в 1887 г. – авт.). С тех пор объединенное, оно получило название Каменка, что было созвуч-но фамилии новых владельцев и названию речки (Каменки – авт.).7 Остается непонятным, почему составители данной версии совершенно проигнорировали издавна известный в обла-стном краеведении факт первого пребывания композитора в Минкино не в 1867 году, а дву-мя годами раньше. В книге «Памятные места Ленинградской области» изданной еще в 1959 г. читаем: «В 1860-е годы Минкино принадлежало брату великого русского композитора М.П. Мусоргского. Живя здесь в 1865 и 1867 гг. композитор создал ряд произведений… По словам Мусоргского, в 1865 г. в Минкино он был свидетелем глубоко поразившей его сцены: несчастный молодой юродивый объяснялся в любви какой-то женщине. Эпизод этот, сильно взволновавший композитора, лег в основу написанного несколько позднее романса «Светик Савишна».8 Не эта ли книга положила начало традиции считать мызу Минкину собственно-стью Ф.П. Мусоргского?
В книге А.А. Орловой «Мусоргский в Петербурге», изданной в 1974 году, автор пишет, что композитор, похоронив мать, умершую 17 марта 1865 г. и находясь в тяжелом физиче-ском и нервном состоянии, принял предложение семьи брата провести с ними лето и в том же году вместе с ней «уехал на дачу на мызу Минкино». Здесь же вновь мы встречаем ут-верждение, что мыза Минкино принадлежала Филарету Петровичу.9
Попутно отметим, что указания на пребывание М.П. Мусорского в Минкино в 1865 г. с данными о написанных им в этот период произведений содержатся в архиве Н.Ф. Финдейзе-на в материалах к «Хронологии и биографии Мусоргского» в записях 1910 г.10
Можно уточнять список произведений, которые создал композитор в Минкино летом 1865 г., можно, конечно, оспаривать его пребывание в Минкино в 1865 г., но следует при-знать одно: если в 1865 году Мусоргский отдыхал в Минкино, то это значит, что здесь уже были жилые постройки. Невозможно же построить за одну весну поместительный дачный особняк для семейного отдыха с детьми, с условиями для работы брата-композитора, комна-тами для прислуги. Более того, есть все основания сомневаться, что мыза Минкино хоть ка-кое-то время принадлежала брату композитора. Обратимся к архивным документам.
3 января 1868 года по купчей крепости имение Перечицы с пустошью Минкиной пере-шло от А.Ф. Оболенского к его сыну Николаю Андреевичу,11 который исполнял обязанности мирового посредника 1-го участка и ранее служил в лейб-гвардии Преображенском полку, выйдя в отставку в звании капитана (штабс-капитана). Он ненадолго пережил своего отца и значился как умерший уже в августе 1873 г.
К тому времени в пустоши Минкиной безусловно уже были господские жилые строе-ния (иначе где бы здесь могли поселиться Мусоргские?), т.е. Минкино числилось пустошью лишь официально и вполне подходило под понятие мыза.
После смерти Н.А. Оболенского пустошь Минкино вместе со всем перечецким имени-ем попадает под дворянскую опеку, и в 1876 году становится собственностью Любови Его-ровны Оболенской – жены другого сына А.Ф. Оболенского – Владимира,12 который вскоре сам становится владельцем и Перечиц и Минкиной пустоши.
В 1882 г. В.А. Оболенский ходатайствует «о возобновлении границы принадлежащей ему дачи (имения – авт.) Лужского уезда 1-й части пустоши Минкиной.13
Отметим, что по разным причинам его просьба осталась неисполненной ни в 1882 г., ни в ближайшие за ним годы.
И вот перед нами новое архивное дело «О возобновлении границ дачи 1 части пустоши Минкиной», начатое 16 декабря 1885 г.14
Начинается оно с прошения жены почетного гражданина А.А. Каменской о возобнов-лении границ, принадлежащего ей имения под названием мыза Минкино с пустошами Мин-кино, Новоселье, Киселяди и Шевино. К письму прилагается купчая крепость и планы гене-рального межевания пустоши Минкиной и Шевино.
Далее сообщается, что мыза Минкино вместе с пустошами Минкино, Новоселье, Кисе-ляди, Шевино куплена Каменской 23 августа 1885 г. у почетного гражданина Александра Алексеевича Чеснокова, который приобрел ее по купчей крепости от 9 мая 1884 г. под тем же названием мызы Минкиной с пустошами у действительного статского советника Николая Христиановича К. (фамилия неразборчива – авт.). К 22 октября 1886 г. межевание было про-изведено и уже в ноябре этого же года мыза Минкино стала называться Каменкой. К этому времени А.А. Каменской стала принадлежать и 2-я часть пустоши Минкиной.
Скорее всего, вышеупомянутый Николай Христианович, фамилия которого остается нами не прочитанной, и выкупил у В.А. Оболенского мызу и пустошь Минкино.
Таким образом, история мызы Минкино по приведенным выше архивным материалам значительно расходится с тем, как она дается в книге о лужских усадьбах, что дает возмож-ность подвергнуть сомнению факт принадлежности мызы Минкино, как Филарету Мусорг-скому, так и жене вице-адмирала Зарина.
Перед нами, естественно, встал вопрос, почему Мусоргские приехали на дачу именно в Минкино, а не куда-нибудь поближе к Петербургу, как они это сделали в 1866 г., выехав на лето в Павловск? Предлагаем свою версию ответа. Филарет и Модест Мусоргские смогли познакомиться и подружиться с Николаем Андреевичем Оболенским во время своей недол-гой службы в Преображенском полку, сохранив между собой товарищеские отношения и по-сле того, как оставили военную службу. Филарет Петрович мог просто приехать погостить на лето в имение своего приятеля с согласия последнего. К тому времени на пустоши Мин-киной вполне могли уже находиться какие-то господские строения, которые делали ее фак-тически мызой.
Таким образом, в мусоргсковедении появляется совершенно новая тема – круг лужских знакомых композитора. Попробуем сделать еще один шаг в этом направлении.
В 1856 году М.П. Мусоргский был выпущен из Школы гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров и так же, как и его брат, выпущенный из Школы годом ранее, был направлен унтер-офицером в лейб-гвардии Преображенский полк.
Великий художественный критик В.В. Стасов в биографическом очерке о Мусоргском, написанном в год смерти композитора, сообщает следующее: «В Преображенском полку, ку-да Мусоргский поступил из школы в 1856 году, он нашел несколько офицеров, любивших музыку и усердно ею занимавшихся. Тут были и певцы, и пианисты. Некто Орфано, доволь-но приятный баритон, Орлов, носивший название «маршевого музыканта», потому что осо-бенно не любил военные марши, и Николай Андреевич Оболенский, изрядный пианист, ко-торому Мусоргский посвятил тогда же маленькую фортепианную свою пьесу, уцелевшую и до сих пор в рукописи. Она возглавлена так: «Souvenir d`enfance. A son ami Nikolas Obolensky. 16 октября 1857 г.».15
В переводе с французского эта музыкальная пьеса называется: «Воспоминание детства. Моему другу Николаю Оболенскому».
В той же статье, говоря о начале знакомства Мусоргского с М.А. Балакиревым, Стасов вновь говорит об этой пьесе: «В первые же дни своего знакомства Мусоргский показал сво-ему юному учителю и другу (Балакиреву – авт.) самое раннее свое сочинение (по выходе из юнкерской школы): «Souvenir d`enfance», посвященное Оболенскому.16
Возникает вопрос, какому из Оболенских посвящено данное произведение композито-ра?
В литературе о Мусоргском авторы, отвечая на него, либо ограничиваются сведениями, содержащимися у В.В. Стасова,17 либо встречается указания, что композитор посвятил свою юношескую пьесу князю Н.А. Оболенскому,18 вероятно 1853 г. выпуска, впоследствии гене-рал-майору Свиты Е.В., командиру лейб-гвардейского Преображенского полка.
Однако, Стасов не называет Н.А. Оболенского князем, в отличие, скажем, от Д.А. Обо-ленского, своего соученика по Училищу правоведения (см. статью «Училище правоведения сорок лет тому назад», в том же томе сочинений В.В. Стасова). Кстати, в именном указателе к этому тому оба Оболенских ошибочно даются как одно лицо,19 что невольно усложняет вопрос о том, какому из Оболенских Мусоргский посвятил свой музыкальный «Souvenir».
Мы предлагаем считать эту пьесу посвященной Н.А. Оболенскому – владельцу Пере-чиц и Минкино, сослуживцу братьев Мусоргских по Преображенскому полку. Что же каса-ется его княжеского титула, то и это нас не смущает. В «Русском биографическом словаре» его отец – А.Ф. Оболенский назван, как происходящий из духовного звания. Тем не менее, явно по ошибке в «Алфавитном списке селений по уездам и станам Петербургской губер-нии» , 1856 г. он упомянут как князь Оболенский.20 По той же причине князем назван и брат Николая Андреевича Оболенского – Владимир в памятных книжках Санкт-Петербургской губернии.21,22
Выскажем еще одно предположение, на этот раз по поводу возникновения замысла ро-манса «Светик Савишна», который биографы Мусоргского связывают с пребыванием компо-зитора в Миникно, в 1865 г.
В своих статьях о Мусоргском В.В. Стасов неоднократно писал о замысле «Савишны», ссылаясь на рассказ самого композитора. Например, в упомянутом выше очерке Стасов го-ворит об этом так: «Раньше всех сочинен был романс «Савишна». Как мне уже рассказывал потом сам Мусоргский, он задумал эту вещь в деревне у брата (на мызе Минкино) еще летом 1865 года. Он стоял раз у окна и поражен был тою суетою, которая происходила у него перед глазами. Несчастный юродивый объяснялся в любви с молодой бабенкой, ему нравившейся, умолял ее, а сам себя стыдился, своего безобразия и несчастного положения. Мусоргский был глубоко поражен, тип и сцена сильно запали ему в душу, мгновенно явились своеобраз-ные формы и звуки для воплощения потрясших его образов. Но он не докончил в ту минуту этого романса, и лишь спустя несколько месяцев докончил и написал «Савишну». Слова для этого романса сочинил сам Мусоргский, подобно тому, как для большинства всех после-дующих лучших своих романсов.23
Два года спустя, в другом своем очерке Стасов вновь говорит об этом романсе, усмат-ривая в нем взаимосвязь с темой юродивого в опере «Борис Годунов»: «Другой юродивый является у Мусоргского в его знаменитом романсе «Савишна», всегда составлявшем восхи-щение лучших наших музыкантов. Все вообще романсы Мусоргского – сцены, взятые с на-туры, прямой результат того, что он сам видел и слышал, но этот романс одно из тех немно-гих созданий Мусоргского, происхождение которых нам документально известно. Раз в де-ревне, стоя у окна, он случайно увидал ту сцену, как безобразный полукалека юродивый объяснялся в любви с молодой бабенкой, ему приглянувшейся, любезничал с нею, а сам сты-дился самого себя».24
Стасов говорит, что о происхождении замысла «Савишны» он слышал от самого Му-соргского. Но рассказ композитора мог не включать все подробности относительно места увиденной сцены. Или же сам Стасов счел нужным ограничиться здесь лишь указанием на время (лето 1856 г.) и на то, что эту сцену композитор видел, когда жил  в деревне у брата.
Сомнительно, чтобы сцена объяснения юродивого в любви к местной красавице была бы подсмотрена Мусоргским  в самом Минкино, представлявшем собой, как сказано в книге о лужских усадьбах «скромную загородную дачу… при которой… не было ни крестьян, ни хозяйства».
Сцена с юродивым с большей вероятностью могла бы произойти, действительно, на «деревенской улице», например, в соседнем селе Перечицы, которое, как и Минкино при-надлежало в те годы Оболенским, где находилась старинная деревянная Георгиевская цер-ковь, в то время, как в Миникно, красивый каменный усадебный храм, появился лишь после того, как мыза стала именоваться Каменкой в начале 1890-х гг.
Пример с мызой Минкино показывает, что краеведческие исследования способны до-полнить хрестоматийные факты ничем не заменимым местным содержанием, что в свою оче-редь, способно стать тематически новой стороной их изучения.

Литература:
1. «Мусоргский. Литературное наследие». М. Музыка, 1971 г. Письмо В.В. Никольско-му от 12 июля 1867 г.
2. Н.В. Мурашова, Л.П. Мыслина. Дворянские усадьбы Санкт-Петербургской губернии. Лужский район. – СПб.: «Русско-Балтийский информационный центр БЛИЦ», 2001.
3. РГИА, ф. 1350, оп. 312, 1777-1800 гг, д. 214, № 328.
4. ЦГИА СПб., ф. 262, оп. 9, 1848 г. д. 1771.
5. Н.В. Мурашова, Л.П. Мыслина. Указ. соч., С. 249.
6. Там же.
7. Там же, С. 249-251.
8. В.И. Громов, Л.А. Файнштейн. Памятные места Ленинградской области. – Л., 1959. С. 178.
9. А.А. Орлова. Мусоргский в Петербурге. – Л., 1974. С. 79.
10. Н.Ф. Финдейзен. Хронология к биографии Мусоргского и другие материалы. РНБ. Ф.816, оп.1, № 808, архив. Н.Ф. Финдейзена.
11. ЦГИА СПб., ф.190, оп.9, д.1147, л. 4.
12. Там же, л.89.
13. Там же, ф.262, оп.1, д.555.
14. Там же, д.582.
15. Стасов В.В. Избранные сочинения в трех томах. – М.: «Искусство», 1952. С. 163-164.
16. Там же. С. 167.
17. М.П. Мусоргский в воспоминаниях современников. – М.: «Музыка», 1989. С. 305.
18. М.П. Мусоргский. 1839-1881. Издание Николаевского Кавалерийского училища. Птг., Тов-во Р. Голике и А. Вильборг, 1916. С. 14.
19. Стасов В.В. Указ. соч. С. 318, 348, 768.
20. Алфавитный список селений по уездам и станам. – СПб., 1856. Лужский уезд,        № 163. Перечицы.
21. Памятная книжка Санкт-Петербургской губернии. – СПб., 1900.
22. То же, 1905.
23. Стасов В.В. Указ. соч. С. 184.
24. Там же. С. 142.