Плакала от радости

      Однажды зимой 41-42 г. я была дома одна. Постучали. Я откинула крючок. Передо мной стоял мой добрый папа: он приехал на сутки.
      Не понимаю как, но из глаз ручьём хлынули слёзы, зарыдала. Тогда я не знала, что можно плакать от радости. Папа рассказал, что немцев под Москвой разбили, что он с группой ребят лежали у дороги и ждали немецкие танки. В руках – только бутылки с зажигательной смесью. Но (очередной парадокс войны) немцы на том, почти открытом, направлении не пошли.
     После строительства оборонных сооружений под Москвой папу откомандировали на строительство №1001 главным механиком, в конце 1942 года  он был направлен в Тагилстрой НКВД начальником работ района №12 на объектах: доменная печь №3, завод №83. В конце 1944 г. решением зам. Наркома ВД  Завенягина А.П. папу направили в пос. Лесная Волчанка Свердловской области на строительство «Волчанкострой» начальником разреза. Потом он работал начальником строительства «Волчанкострой» НКВД и по передаче стройки в МУП СССР – управляющим трестом «Волчанскуглеразрезстрой». За примерную работу коллектив, которым руководил папа, получил правительственную телеграмму от Сталина. За это строительство папа был награждён орденом «Красная Звезда».
     В то время к нам домой для интервью приезжал из Москвы известный ныне по повести (и по одноимённым фильмам) «Звезда» писатель Эммануил Казакевич. Кстати, примерно тогда же наша соседка Фокина, чей сын Юрий впоследствии стал известным советским телеобозревателем, похвалила маме мои вокальные способности и посоветовала их развивать. Так что я вполне могла стать «артисткой Юдиной», но получить музыкальное образование не представилась возможность. Лишь сейчас, на склоне лет, стала участвовать в телепередачах, как драматическая актриса. Но это другая история…
     Второй раз я уже знала, что от радости плачут. Это было в ночь на 9 мая 1945 г. Услышав весть, мы помчались на городскую площадь. Там смеялись и плакали, обнимались как долгожданные кровные родственники.
     Да, папа сам вступил в партию, когда началась война. Замечу, что ещё в 37-м на банкете для награждённых папе предлагали поступать в академию. Но он, сославшись на то, что у него большая семья, отказался. Может, и к лучшему: не попал под репрессии…