История энно немета

Обещаю, обещаю, Обещаю, Обещаю, Обещаю, Обещаю, Обещаю, Обещаю Обещаю… тихие мольбы испарялись к луне.



;;; 1 ;;;

Венгрия. Город Дебрецен. 1989 г.

Это произошло в моём родном городе Дебренеце, где жил один замечательный парень. Самый добрый и изумительно красивый, его любили все девчонки в городе, а может даже за его пределами, он был сущий ангел, а ещё он был мой брат. Не родной fi;testv;r, двоюродный unokatestv;r. Даже пишется по-разному. И тем не менее, это не сделало нас просто мальчиком и девочкой. Мы были родственниками. Он утешал меня всегда, когда я плакала, говорил нужные слова. Всё было здорово. Когда нам было по 15 лет…


Худенькая девчонка плакала у окна, а рядом сидел белокурый ангел и обнимал её за плечи, говорил добрые слова:
— Тебе плохо. Не плач, я же здесь,— говорил он, слегка дотронувшись до покрасневших щёк сестры,— Когда-нибудь я стану психиатром, и буду решать проблемы людей. Я хорошо разбираюсь в психологии. Обещаю, я помогу тебе.
— Я неудачница,— прошептала сквозь слёзы девчонка,— всё, что бы я не делала идёт прахом. Думаешь, что это мол так просто сделать, даже времени на 5 минут, а когда приходит время  что-то делать, все идет кувырком. Когда я думаю, что смела и убегу от собаки, если понадобится, встретив ее на Яву, я даже сдвинуться с места не смогу. Вот и всё,— закончила та.
— Всё не так сложно. Оцени ситуацию, попробуй взглянуть на это  с другой стороны. Приложи нужные усилия, старайся изо всех сил, люби то, что ты делаешь и настанет день, и всё обязательно получится. Если думаешь, что убежишь от собаки, научись бегать просто так. Каждый день беги словно ветер, и однажды, встретив на пути опасность, ты не оробеешь,— улыбнулся парень,— только не советую убегать от собаки, лучше замереть и не двигаться.

 И, Боже, как же красивы  были его глаза в тот момент, самые добрые глаза в мире.
Мой Энно. Мой милый Ангел.
Он обнял меня своими горячими руками, я слышала, как бьётся его сердце. Так спокойно и размеренно, как ночной бриз обдувает берег. Как же я его любила. И как же я не должна была его любить! Но не любить его было нельзя. Он ведь белокрылый ангел.

Из глаз вытекали слёзы, но высыхали от горячего дыхания ангела, от его объятий кружилась голова. Боже, как же близко и в то ж е время далеко были его алые губы.
Парень поднялся и, взяв сестру за руку, вышел на балкон. Прохладный летний вечер накрывал с головой как прозрачная фата невесты.
— Люблю вечер, закат, который освещает город перед полной темнотой. Видишь,— он взял её за плечи,— скоро зажгутся звезды, вот-вот, они уже проявляются на небе,— Энно улыбнулся.
— Ничего не вижу, — сказала сестра и посмотрела на брата, было так жарко, щеки горели, румянец поцеловал его в щеки.

Как же я завидовала румянцу. Как же я хотела поцеловать его, не как двоюродного брата. И как же мучительна была эта запретная любовь. Он дышал мне прямо в губы. Ещё немного и он бы коснулся уголка моих губ.

Парень резко отвернулся в смущении. И больше не смотрел в её сторону. Вдруг стал таким чужим, таким холодным.
— Прости,— проронил тот
— За что?
— Не знаю…

И я знала, что нас отбросило друг от друга на 100 тысяч километров, подхватило ураганом в воронку и унесло на разные концы света.



Девушка медленно вышла в комнату и, не оборачиваясь, сказала:
— Пожалуй, я пойду.
Тот ничего не ответил.

Конечно, он меня не любил так, как мог бы любить любую другую девушку, и он не хотел меня так, как мог бы желать любовницы. Но  мы были лучшими друзьями.
И когда он закрывал за мной дверь, он показался мне взрослым незнакомым мужчиной. Всё. Дверь захлопнулась, теперь мы оба по ту сторону двери, но я точно знала, что завтра всё будет по-старому.  Станет таким же добрым мальчишкой со светлыми, словно пепел волосами.

На сл. День.

Он снова обнял её, а она обняла его, уткнувшись носом в шею.
— Я…— начал что-то бормотать Энно,— я приготовлю чаю,— резко отстранившись, быстрым шагом вышел в кухню.
"Чаю…"— сестра поспешила за ним.
Не оборачиваясь, нервно плеснул горячую воду в фарфоровую чашку.
 — Как всегда по-японски? На полу.— спросила сестра.
— Нет,— неожиданно перебил тот,— лучше давай за столом.
Быстро поставил чашки на стол и резко сел.
Девушка в недоумением посмотрела на брата взглядом непонимающего доброго щенка.
— Что?! — крикнул тот и быстрым шагом вышел из кухни.

Я осталась одна. Как странно. Что вдруг с ним случилось? Неужели я что-то сделала не так?! Куда он ушел? Зачем мне теперь нужен этот нелепый зеленый чай без него? Почему его так долго нет?

"Вернулся",— затаила дыхание девушка.
— Где ты был?
Не надо было это спрашивать.
— Пей свой чай!— порвал ангел свои крылья и обратился сущим дьяволом.
Сестра встала. Мир рухнул. "Он меня ненавидит."
Слезы гроздями скатывались с лица, она побежала. Быстро как только могла, как ветер, будто за ней бежала злая  страшная собака с острыми зубами. Вот уже и дом близок. Ведь наши дома неподалеку.

Наверное, в этом виновата Я. Я одна.
Он понял, что я его люблю не как брата. И теперь он ненавидит меня. Господи, что же мне делать. Что делать??!

Девушка схватилась за волосы, забежав в свою комнату. Мама еще не пришла. Никого не было. Только она одна..
В дверь постучали, послышался знакомый родной голос. На пороге стоял Энно:
— Извини меня,— протянул он букет полевых колокольчиков. Наших любимых цветов,— можно войти?
Сестра стояла у входа, молча пропуская брата в дом.
— Нет. Это ты меня извини. Я такая беспардонная. Задаю ненужные вопросы,— принимая букет, и гладя колокольчики тонкими пальчиками проговорила она.
Дети сели на диван в гостиной. Настал глубокий вечер. Темнота захлестнула глаза. Мрак.
…
— Они всегда вместе, такие дружные, ну просто не разлей вода.
— О, спят вместе, в обнимочку,— глухой мужской голос.
Родители пришли…

Папа по профессии учитель, мама — адвокат. Его родители — врачи. Он тоже станет доктором, я верю в это. На его столе много медицинских книг, психология людей, душа человека…

Вечер. Кузина пришла к любимому брату. Тот взахлеб делился новой книгой, поясняя какие-то там непонятные феномены человеческого мозга. А ещё был интересный фильм:
— "Дракула" Брэма Стокера. Ужасы,— завыл братец, пугая сестру.
Та засмеялась, и вдруг он спросил:
— У тебя есть парень? — неожиданно, пугающе прямо, откровенно смотря точно в глаза. Нет даже в Душу, глубоко, туда, где бьется сердце.
— Нет,— ответила она честно.
— Но ты любишь какого-нибудь парня?

— Да,— смотрела я на ангела, озаряемого ярким светом,— Есть один человек, которого я люблю больше всех на свете. Он самый добрый и самый красивый парень, которого я знаю.
Хотелось погладить его щёку и крикнуть:
"ЭТО ТЫ! ЭТОТ ПАРЕНЬ ТЫ ЭННО!"

Девушка опустила глаза и проронила:
— Но мы не будем вместе никогда. А ты? У тебя есть девушка?
— Нет.

Наверное, это первая неправда, которую он мне сказал. Смешно. Его любят все девчонки, он самый лучший в классе. И он один?!

— Но я люблю одну девушку,— продолжал он.

О БОЖЕ. Зачем он мне все это говорит! Я не хочу её знать!

— Так почему вы не вместе? — вопрос из вопросов, всё, что пришло на ум.
— Она меня не любит,— Энно отвел взгляд и вставил кассету.
— А ты её спрашивал? Знаешь, если она тебя не любит, она дура! — закричала та.
Её любит самый лучший человек на земле. Что ей ещё надо?!?!

Этот фильм тоже о любви.
Вечной любви.
—ИДИОТКА!— крикнула я злобно.
— Что? — переспросил он
— Идиотка эта девка. Если вдруг её увижу, крикну прямо в лицо.
— Ты не знаешь, что говоришь…

— Ты же меня не любишь!— закричал парень
Это была ярость, страсть бурлила в венах, сжимаясь во что-то невиданное, дикое, ненормальное.
— Да откуда ты знаешь КАК я тебя люблю!!! — срывая голос, заревела сестра, грубо взяла брата за воротник и поцеловала.

Пусть все идет к чёрту! Плевать, что будет дальше! Пусть он плюнет мне в лицо, ударит, влепит мне пощечину. Я сказала это, и была бы дурой, если бы вновь промолчала!!!

Слезы вновь потекли из глаз. Энно дикой кошкой отбросил меня и опустился на пол. Схватившись руками за лицо. Хмыкнул
— Боже, это правда,— засмеялся он и нежно посмотрел на сестру.
— ДА,— всё ещё захлебываясь в ненависти и страсти прокричала она.

Смеешься?! СМЕЙСЯ! Мне плевать. Мне все равно. Давай вместе. Ну же. 1 2 3!!!Лицо покраснело от ярости. НО Ангел был спокоен.
Где-то на другом конце мира шел фильм Брэма Стокера.
А Энно сидел на полу и улыбался непонятной улыбкой.
Протянул руки.

— Ну тогда иди и поцелуй меня ещё раз, только нежнее,— притянул к себе и приблизился лицом к сестре.

Это как во сне. Я проснусь, и всё исчезнет. Исчезай! Почему не исчезаешь?! Я все еще чувствую  его влажные губы и язык.



Парочка обнялась.
Тихо. Фильм прошел.
А мы сидим и не знаем, что дальше.

Пришли родители. А нам бы только не показать вида. Ведь губы красные. На лбах написано: МЫ ТОЛЬКО ЧТО ЦЕЛОВАЛИСЬ!.
Да! Мы двоюродные брат и сестра и, тем не менее, мы целовались не как родственники!

— Мы гулять,— неожиданно выпалил парень, резко потянув сестру за руку, запинываясь и смеясь, вывалился из дому.

А если кто-нибудь узнает, нам будет крышка. Но теперь уже все не важно. Мы вместе здесь и сейчас. И мы не пожалеем о том, что сделали. Ради этого стоит даже умереть. 
Нас вывалило, выплеснуло во двор, в прохладный колодезный вечер со звездами и нашим старым деревом. Там он поцеловал меня ещё раз и засмеялся серыми хитрющими глазками:
— Я пойду домой. Встретимся завтра у этого дерева,— обнял и закрыл глаза мой нежный Ангел и убежал в дом.
Только дерево знало наш секрет.
Оно молчало.
Деревья умеют хранить секреты.
Оно никогда никому не расскажет…

У дерева вновь вдвоем. В руке девушки блеснул крест:
— Помнишь, ты сказал однажды, если вампир начнет охотится, ершалаимский крест защитит тебя. Вот,— протянула кузина серьгу-крест,— Мой подарок, носи его на левом ухе.
Энно сжал подарок в руке и поцеловал сестру:
— А это тебе,— протянул непонятную вещь и прошептал,— родителей нет дома.
В животе порхали бабочки, в голове билось сердце. Всё перекрутилось в непонятный перевернутый мир.
Дома страх неизвестного мира.
— У тебя кто-нибудь был?— спросила я
— Нет. Я хочу, что бы ты была первая,— вновь лизнул дыханием шею и прикусил мочку уха.
Что-то было внизу упиралось ребром в живот:
— Во Франции в 17 веке кузены занимались этим и даже женились.

Рубашка отлетела на пол и я увидела его роскошное тело. Внутри все трепетало. Мы станем любовниками. Я чувствую его возбуждение  и жаркие поцелуи в засос. Он по-докторски  раздвинул мои бедра и прикусил мочку уха. Он вошел. Я застонала. Меня закачало, сознание отказывало, перед глазами все темнело. Боль     гладила мне чрево. Ангел сжал мой живот, размеренными движениями входя и выходя. Тяжело дыша в шею низко простонал.

— Прости, тебе было больно,— на руках прела девственная вновь, Энно нежно поцеловав мой живот. Произнес:
— Сейчас все будет нормально, я постараюсь всё делать нежно, чтобы тебе было хорошо,
— языком провел по пупку, слизывая кровь:
— Очень скоро ты почувствуешь наслаждение.
Мы упали на пол и растворились, слились, расплавились, поглощая друг друга. Я вновь застонала, но уже не от боли, а от неописуемого удовольствия. Руки перелились, он сжал мои пальцы  в замок, заводя за голову, извиваясь в оргазме:
— Не беспокойся,— чуть дыша, попытался сказать, задыхаясь в экстазе,— я не кончил в тебя, я знаю, как это важно для девушки. Я люблю тебя.
Пятки горели, пот бешенными струями стекал по телу, волосы влажными нитями ниспадали на лицо. Раскаленный воздух. Вечер. ..
Родители. Поднимаются по лестнице.
Парень в спешке вытирает следы запретной любви, натягивая рубашку на влажные плечи.

А что если заметят? Если поймут? Увезут нас друг от друга в разные города.
Мы ведь этого не переживем.

Мать зашла и с недоверием посмотрела на двух запыхающихся подростков с напуганными лицами.
— Я провожу сестренку,— ухмыльнулся Энно и выбежал за дверь.
— Энно! — послышался злой голос матери,— Зайди-ка. Надо поговорить.
Кричала мать.

— Я должен идти, завтра встретимся, осторожнее через парк, я люблю тебя,— чмокнул в последний раз в щёчку и убежал.

А я. Я бежала что есть мочи домой со всех ног, сверкая пятками, превозмогая дикую боль, в открывшимся в животе пространстве, где все еще двигались в танце невидимые фантомы, сердцем бились. Разлетаясь бабочками из ушей.
Темно.
Дерево.
Кладбище-парк…
…на встречу тёмный силуэт ..
оглушительный свист.
Осколки.
Я бегу, потеряв притяжение.
Слава Богу, всё обошлось.
Переводя дыхание, плюхаюсь на кровать.

А если мать догадалась?
Встретимся ли мы завтра?
Что будет завтра?!
Позвони. Позвони, позвони мне, пожалуйста.
Скажи, что нас ждет под покровом этой ночи?

Девчонка сидит на кровати, обхватив руками колени, смотрит на телефон.

Ночь. День. нет звонка.
Вечер
Боже, неужели это всё.
Вдруг он меня разлюбил.
День как неделя.
Ночь как дикий зверь.
Звонок:
— Алло… хорошо… пока.

Позвонил! Всё в порядке. Встретимся в парке.
Мчусь на кладбище с полуразбитыми фонарями.

— Боже, любимый, как же я долго ждала! — девчонка обняла пепельного блондина.
Тот сел на скамейку и достал что-то из кармана.
Она отвернулась, вглядываясь в темноту, говоря без устали, все. О чем думала, потом вдруг обернулась и онемела: Энно сидел на скамейке и курил.
— Ты куришь?— удивилась та
— Да, а ты мне что мамочка? — выпуская дым, ответил Энно,— Только давай без упреков, мне надоело твоё нытьё!
— Когда ты начал курить?— заволновалась душа, не понимая, что произошло за эту ночь и день.
— Неделю назад,— затягиваясь и бросая окурок на землю отвечает парень.
— Энно, господи, да когда ты начал курить? Почему я этого не замечала? Что произошло. Как я могла это пропустить?!
— Может потому что ты ничего не замечаешь,— поднялся со скамейки.
—  Ещё недавно мы были так близки, ты говорил, что любишь меня, мы так любили друг друга. Куда это делось, Энно?— в отчаянии, в смятении, в непонятном страхе.
— Любили друг друга? — удивился парень,— ты это о вчерашнем. Да. Мы напились, трахнулись пару раз. Разве это что-то значит? Не смеши меня!
 Брат собрался уходить.

Неужели это и была его любовь? Как он смог так притворяться. Я не верю в это. Это страшный сон!


— Ты одел крестик, который я тебе подарила,— неожиданно заметила сестра.
— Что с тобой. Ты бредишь?— с ненавистью прищурился парень.
— Как это понимать?
— Ты что вчера обкурилась? Что ты городишь?!?! — с яростью выругался тот.
— Энно, что происходит. Я же твоя  сестра. Я его вчера тебе подарила. Ершалаимский крест.
— Ну всё!— парень схватил девушку за руку и с силой потащил через кладбище, пробегая фонари, остановился, а затем, толкнув, отпустил с криком:
— Не смей говорить о ней так. Ты и пальца её не стоишь. Не знаю, откуда ты это знаешь, наверное в очередной раз следила за мной. Ты    всего лишь ее жалкая копия!
Девушка упала наземь. Парень ушел, проклиная кладбище и ночь, и луну, зырившую своим выпученным жёлтым глазом…


А я смотрела, не понимая на плиту, вдруг всплывшую у меня перед глазами. На ней было написано моё имя и вчерашнее число 25 августа. Что это значит? Что за страшный кошмар. Куда я попала. Это  не мой мир! Это Ад или чья-то очень злая шутка.

"Господи, неужели я все-таки не убежала вчера. Что, если он все-таки убил меня. Этот страшный силуэт?"

Я умерла. Перед глазами отделилась луна, мир перевернулся, качнулся и обернулся, возвращая всё на места.

"Да, эта девушка не я. А Я прозрачна как сон. Рука проходит сквозь неё."

Этот парк стал моим кладбищем.
Время сыграло в шараду.
Прошел не день, а неделя.
Я умерла неделю назад, сразу, после того как вбежала в парк.
Теперь я вспоминаю…
Он застрелил меня, проносился мимо и застрелил, потому, что я была у него на пути.
Застрелил и забыл, будто меня никогда и не было.

Я зашла в комнату.
Энно сидел в темноте на полу.
Серебряные волосы упали на лицо.
Он вздохнул, надел очки и сел за компьютер.

— Не нашли. Эту скотину  не нашли. Он просто сбежал, ограбил магазин, убил человека и сбежал.
Никчемные ублюдки-полицейские! Глупость. Нелепость!— парень схватился за голову,— Не можете найти убийцу, идиоты!!!
Энно бросил очки, зашел в комнату и обернулся.

Он смотрел мне прямо в глаза. Удивленно, будто увидев привидение.
ХА! А Я и есть ПРИВИДЕНИЕ!
Где ваш РАЙ?
Где АД?
ГДЕ ЧИСТИЛИЩЕ?!!
Я буду вечно расплачиваться за свои грехи?!!!!

— Сестра...— проронил любимый брат. Ветер  ворвался в окно,— показалось, наверное.
”Энно вышел на балкон, закрыв глаза, шептал:
— Обещаю, я найду ту скотину, которая убила тебя. Вырежу его сердце и сварю на обед,— слеза скатилась по щеке:

Обещаю, обещаю, Обещаю, Обещаю, Обещаю, Обещаю, Обещаю, Обещаю….



;;; 2 ;;;


и вот тебя занесло в круговерть.
Ааааааааааааааааааааааааааааааа
Карусель круууужится, круууууууужится
Ось земли сместилась и небо проносится перед глазами, сливаясь со звёздами.
А сердце всё просится, просится  выйди на волю
Голова кругом идет
Кругом едет мир в веселье
А карусель всё крууууууууужится  крууууууужится
А рассудок тушится, пытаясь сообразить где ты, что ты делаешь?
Или что только что сделала?!
Что произошло.
Всё вдруг замерло. Карусель остановилась.
Звёзды въехали на небо, всё еще качаясь впрааааааво и влево
Дин-дон дин-дон
Маятником блестела луна
Влеееево-и-вправо
Небо как водная гладь, в которую кто-то бросил камень, покрывается легкими волнами, подрагивая.
Тебя обдает жар чьего-то тяжелого дыхания.
И ты понимаешь, что произошло.
Трава примята.
Небо. Воздух свеж. Сеном пахнет..
Лето пахнет летом.
Душно жутко, если бы не прохладный легкий ветерок обдувает горящие щёки.
Заведем карусель еще раз?
Сверчки трещат в траве.
Под тяжелым весом мужского тела трещат кости.
Он переворачивается на спину, разгребая сено.
Часто дыша и вздыхая, будто сам только что скосил стог этой сухой травы.
Мир вдруг остановился  на стуке сердца девушки.
Часы сломались и время застыло на месте.
Мира больше нет.
Есть только небо.
И тебе больше ничего не нужно.
Тепло охватывает тебя, окутывает прозрачной тканью неги.
Сердце входит в свой нормальный ритм
Тук- стук…
Парень небрежно встряхнул серебренной гладью мягких волос и поднялся, отряхивая солому.
— Ты куда?
— Чёрт возьми, поссать. Ты теперь со мной и в кусты будешь бегать.— нагое тело скрылось, бледно белея в густой ночи.
в тишине треснула зажигалка.
Девушка вышла посмотреть.
— Энно, ты опять куришь?
Глубоко затягиваясь сигаретой парень выпускает смок ей прямо в лицо, надменно глядя сверху вниз словно на собачонку или важный персидский кот на мышку.
Девчонка выхватывает дымящуюся сигарету изо рта блондина.
— Если хочешь пососать, так скажи,— хватает парень её за волосы и прижимает к животу,— Ну, давай, привыкай это делать. Жизнь —штука жестокая.— засмеялся Энно.
— Ты дьявол,— бормочет мерзавка, прижимаясь щеками к животу, чуть не плача.
Парень наклоняется к ней и говорит:
— Да ладно, я же пошутил. Никакого чувства юмора,— смеётся дерзко Энно и хватает девку за руку,— пойдем, повторим наш марафон еще раз.
— Я не пойду! — вырывается та.
— Хочешь прямо здесь? Ну ладно. А может хочешь на мамкиной кроватке?
— Энно, перестань,— отталкивая его упругое молодое тело орет девушка,— мне больно.
Да ты пьян! — отдергивает руку
— Да! Я пьян! А ты сука.— смеется в истерике, падая на траву,— Сууука,— захлебываясь смехом резвится парень.
Но девушка не оценила шутки любовника. Пусть даже её имела вся добрая половина деревни, но сукой себя она обзывать не позволила. Чёрные волосы мелькают в воздухе, она куда-то уходит.
— Эй, знаешь, что хотел ещё  тебе всё это время сказать? — прислушивается к тишине,— не знаешь? Ладно. Так уж и быть. Скажу. Я сегодня любил тебя в последний раз и мне не понравилось. Слышишь? — Энно встал и пошёл одеваться, слегка пошатываясь.
— Кажется, не слышит,— пробурчал пьяный парень, натягивая брюки.
— Кто тут сука? — раздалось за спиной.
— Я хочу послать тебя сегодня на ***. Ко мне чтоб больше не приближалась своими грязными пальцами. Шлюха,— Энно насмешливо взглянул на рассерженную свирепую девку.
— Ты не уйдешь,— завопила та.
— Заткни свою сучью пасть. Адио, дорогая,— развернулся парнишка, покачиваясь навеселе.

— Суууууууууука,— протянул он в последний раз и засмеялся дико и обидно, плюнув в сторону девки-суки, и ушел.
Мерным шагом всё дальше удаляясь от отмеченного трофея, белеет силуэт в отроге ночи.
За спиной что-то хрустнуло, тот почувствовал сильный толчок и упал.
— Никто не смеет называть меня сукой, ублюдок,— вонзила девка нож прямо в спину. Изо рта хлынула кровь.
Да, никакого чувства юмора.
Серые глаза застыли в удивлении, в ушах звенела всё та же вечерняя дребедень…


Горько…
Как горько…
Рот наполняется металлическим привкусом краской жижи.
Серо-стальной взгляд всё так же глядит ввысь,  как будто он видит путь, ведущий рейсом в никуда.
У каждого есть своя доля риска, где мы балансируем на грани.
…

Н Е Т!

— оглушительным криком сдавливало уши, выбивая слёзы безысходности.
Ноги уже не чувствуют ни боли, ни усталости, не боятся…   захлестывает  волнующим штормом страха, булькающего в груди, вырывающимся через лёгкие.

Н  Е  Т!

— рассекает воздух отчаянный мальчишеский голос, пронзая острым кинжалом сознание.
Ты бежишь, но вряд ли догонишь упущенное время, оно кружится в зеркальном отражении, всё дальше удаляясь от тебя. Рождая иллюзию, что ты вот-вот коснешься его кончиками пальцев и всё исправишь.
Ведь миг между пропастью и небом ещё не так глубок. Всё ещё можно вернуть.
Это мгновение ничего не значит.
Но с каждым стуком сердца рассекается бездна горечи и безысходности, разгоняющая прозрачную дымку надежны, до сих пор мерцающей фата-морганой   перед глазами
И    Ты понимаешь…
  …Что  когда ты добежишь, будет уже поздно, и хоть сколько кричи теперь  оскалившимся  от отчаяния волком. Ничего уже не поможет.

Н Е Т!!!...

 охрипшим голосом всё ещё вырывается из груди,— не надо, не уходи,— поднимает окровавленное тело сестры, так и не успевшей сказать последнего прощального слова.

Н  Е  Т!!!

 — воем раздается в пространстве ночного парка, всё ещё не веря в произошедшее,— этого не может быть! Только не это!!!
Посмотри на меня. Ты не можешь умереть.
Кружат голову жалобные бессмысленные мольбы.
— Сердце… не бьётся,— губы блестят от соленых горьких слёз, казалось, вытекающих из  самого мёртвого моря надежды..
надежды…
Ты не веришь в конец.
...
тебе кажется, что всё еще можно исправить. Что это сон, кошмар.
Что чудо вот-вот произойдет.

Но чуда не происходит. И ни слезы, ни мольбы не помогают, голос пропал, лишь что-то скрипом вырывается изо рта, печально ложится на кожу…

Эй, мальчишка, не плач
Мальчишкам не гоже плакать…
Ты ведь знаешь, что случается с мальчишками, которые плачут?

Грудь сдавило, рубашка расплывается красным озером багряного пятна..
Сознание тонет в безумном карнавале гула ночной музыки, вздохов, стонов, шелеста травы…

…ты ведь знаешь, что случается с мальчишками, которые плачут?...

Сердце размыло горе страдания.
Безысходностью  дышит конец.
 Каждая слеза осколком Души падает на прохладную зелень травы.
А что случается, когда все осколки упадут?
Звезды это знают.
Узнаешь  и ты..
Скоро…
С последней слезой не вернешь человечность, она вытекая падает и высыхает, в последний раз блеснув росой на  траве…
И всё, что остается на дне высушенного озера, это ил. Рыхлый ил жестокости холодного бессердечия и ненависти к людям, на котором в судорогах хватают ртом воздух задыхающиеся рыбы.
Человечность умирает от удушья и всё, что остается под солнцепеком страданий и обжигающего презрения это потрескавшаяся сухая земля, а затем наступает холод…
Долгий ледниковый период, после которого не выживет ничего…
С дрожащем блеском  высыхает последняя слеза…умирает
Последняя…
Вот и все….

Убаюкает печалью…колыбельная…
Целуй не целуй её холодные мертвые губы,  она  не проснется..
Мы ведь не в сказке…
Время вспять не вернуть.
Душу в обмен за недостающую упущенную минуту не продать

Только …
Выплачешь глаза
Выплачешь тепло.
Хрусталью блекнет отблеск холодного равнодушия в твоих глазах.
Сейчас ты моргнешь и она упадет…
Последняя слеза…
А когда снова раскроешь свои прекрасные глаза, взгляд  ледяной улыбнется цинично и злобно.
И больше не сойдет с твоих  глаз.
 Ангел оборвет крылья и упадет с огромной высоты вниз.
И больше ты плакать не будешь, даже когда умрут твои родители
Больше никогда…
Улыбка холодная, безжалостная безразличная
Прощай Ангел, сегодня ты тоже умер
Нет больше того доброго милого мальчика, теплого как июльское солнце с обворожительным взглядом серебренных глаз.
Всё изменилось, даже голос огрубел вместе с чертами лица…
 
Вьюга… холодно…
Энно
Теперь я знаю, как все было
Как все грустно вышло
Я глажу его лицо, он знает, что его не спасут…
А умирать легко.
Вдруг он смотрит на меня своими глазами как в тот раз и идет ко мне
Обнимает и улыбается.

… осторожнее через парк…

а я не дам ему умереть
всё просто
я не даю ему право на это

Девчонка падает, роняет нож и кричит, потому что я кричу
Набирает номер скорой помощи, потому что я его набираю
Но благодаря ей я скажу ему, что не успела сказать тогда:
— Энно,  пожалуйста, не умирай,— руки ладонями прижимаются друг к другу как в зеркале сливаются воедино.— ведь я так люблю тебя, обещай, что не умрешь, обещай, что отмстишь …

а он уже, кажется, всё решил за меня
на лице все та же добрая мягкая улыбка, он радуется, потому, что теперь мы будем, наконец, вместе.
Дурак. Неужели он до сих пор не понял, что этого никогда не будет!
Был лишь один чудесный счастливый день…
За который мы отдали свои жизни.
Мы  все же ведь были вместе…
— Энно, возвращайся,— я толкаю его, и он падает в море света, шепчет безмолвные слова: "я отмщу… "
я…
пройдут годы, но ты будешь жить и ты забудешь меня и вспомнишь лишь  один раз перед своей смертью. И тогда мы будем, наконец, вместе… навсегда.

— Пульс есть…
Парень открыл глаза. Кто-то усердно спасал его жизнь.

Девка утонула в своем безумии
Так и не сказала, зачем она вонзила нож в спину, зачем вызвала скорую, зачем пыталась перерезать себе вены, зачем перестала вдруг говорить…
Зачем…