276

Рисунок 97г: Одинокая прогулка

                *** 

 «Схватил сам себя и держу, контролирую… - хорошо» -  «Не задуши  только. И пойми, что как только ты встанешь с постели, прилетят птицы, темные на фоне светлого неба и одна из них похитит слово «самоконтроль»» - «Да, хорошо, что  хотя бы в постели себя контролирую» - «И в постель птички залетают!» - «...Прилет светлого неба и темных птиц - привычное, неконтролируемое раздвоение в мыслях».


                ***

 Вспомнил день, погребенный четырьмя тысячами других дней, вспомнил то, равнозначное чему было в каждом из них - странно вспоминать нечто минимальное: «Было ли?» - «Было - и тысячи раз» - «В тысячной толпе каждый спит» - «Спит и вспоминает...»

А еще я мельком вижу жизни иных людей в иных местах в иные времена. Я же и сам видел несметное количество мест, бессчетное количество людей и много-много дней, больше четырех тысяч - я  разогнался среди всего этого и могу уже залетать куда угодно, когда угодно, к кому захочу. Надо только считать дни, а не годы - годы, сезонность присущи духу и телу, а душа - это дни. Души и дни же всегда и везде одинаковы: одинаково на лица падает солнце и ты сразу сбиваешься со счета, про Средневековье говоришь, что это было вчера, а про Антику, что видел ее до обеда...

(«Тексты торжественные - ты все еще себя контролируешь. Выгляни с гор - дела в грехах недоделания!» - «Разве пора? Классный поход получился» - «В сотый раз» - «В четырехтысячный, папа. Т.е. ты понимаешь, что мне это уже никогда не надоест? Потому что я был слаб, а у слабого всегда масса перспектив, куча гор повыше и помассивней тех, которые он себе уже доказал, побывать на всех не стараясь…»)


                ***

«Что-то разрывало мне сердце». «Тысячи лет пройдут и мир изменится». Одни верят в прохождение, но не верят в изменение - и считают себя вечными, «потому что, живя сегодня, ты живешь сразу во всех временах -  во все времена жили и будут жить так же» -  другие верят в изменение, но не понимают, что такое «тысячи лет» - и тоже считают себя вечными: «вот-вот и мы из тления обратимся в нетление» - а я верю  в то, что свершится и то, и другое. «И кто я такой пред лицом этих свершений? И где моя вечная жизнь…» «Почему я родился не после, во времена изменений. Почему я буду проходить по земле не тысячи лет? Конечно, я родился довольно поздно для того, чтобы знать много и жить буду довольно долго для того, чтобы успеть измениться, но убей меня и роди позднее и более совершенным, раз потом опять появится кто-то, кто скажет, что все жившее ранее отныне будут только завязывать ремень на обуви его. Впрочем, мы все друг другу его завязываем, никак завязать не можем, смирения не хватает на то, чтобы быть слугой и первым, мое прошлое завязывает ремень моему настоящему, совсем бестолочь...»

__ 


Тер лицо и оно стало меняться. Не покраснело и состарилось, как бывает, когда устал и от усталости трешь его сильно, стирая. Нет, были морщины, западания, бледноты, осунутости, углы, жирные пятна и сухость, а теперь всё как-то сгладилось и порозовело, глядя на глаза как на взошедшее, наконец, солнце...

«Эта земля прекрасна, надо только руки приложить» - «На больного - руки…»

Только построили прекрасную колонну, как вдруг рядом вырос мерзкий уродец-сорняк. И стал подражать сорняк колонне и вырос большим как баобаб. И напился баобаб вина из плодов своих и протянул ветви-лапы, желая обнять колонну, мол, ну чего  окаменела, давай, танцуй со мной. И некому было возложить на него руки; и некому взглянуть на них - а ведь они огромные стояли и солнцем освещенные закатным...