Как Лень замуж выходила

 
Жили на свете Лень да Лихо. Друг друга не знали — по разным дорогам ходили.
Лень  стара, как Божий мир. Только первый человек на земле народился, и Лень себя ждать не заставила, тут как тут: вот и я, Лень-матушка, толстая да дебелая, одним словом, раскрасавица.
Жила Лень, не тужила, в свое удовольствие, знай толстеет. И  время над ней не властно.
Лихо, тот тоже в веках был, хоть и помоложе. На вид — чистая развалина: тощий да горбатый, к тому же кривой. 
Вот так ходили  Лень да Лихо по разным дорожкам, но однажды повстречались. Видно, на роду написано  было.
Спит   как-то Лень в заброшенной избушке, знай, похрапывает.
Вдруг дверь — хлоп! И вваливается  Лихо, страшило одноглазое. И сразу в крик:
— Кто б ни был, вылазь, пока цел!  Лихо пришел — всем другим вон идти!
Привык Лихо страху напускать, да не на ту напал. Не родился еще тот, кто Лень-матушку напугает. Зевнула ему Лень прямо в лицо, ухмыляется:
— Что за молодец меня с места сгонять пришел? Никак Лихо? Наслышана про тебя. Только зря ты задираешься. Да и зачем тебе это? Подумай, Лихо, что бы ты без меня делал? Ведь по моим следам ходишь, мои объедки ешь... Кабы не я, было бы тебе, Лихо, пусто. 
Разозлился Лихо. Руками замахал, ногами затопал:
— Ах ты, такая-сякая! Как смеешь мне такие слова говорить! Погоди же, старая карга, я тебя из избы вытрясу!
Сунулся он к Лени, хотел ее за ворот схватить — да обмяк весь. Ноги подкосились, голова кругом пошла. Сомкнул Лихо глаза, а рот закрыть не может — зевота напала.
Захихикала Лень::
— Эх, молодо-зелено! С кем тягаться надумал. Да разве кто матушку Лень одолеет?
А Лихо не сдаётся. Как это так, баба над ним верх взяла? Продрал глаза, встряхнулся, по-иному заговорил:
— Мы с тобой, Лень, одного поля ягода. Оба лиходеи. Ты сильна, но и я не слаб. Люди меня больше всего на свете боятся. Вот они пусть и рассудят, кто из нас сильнее. Давай так порешим: кто  больше разору людям принесет, тому, значит, и первенство, и почет во веки веков.
Смотрит Лихо на Лень, что-то теперь скажет? А той все нипочём. Согласна, говорит, всё равно моя возьмёт.
Ударили по рукам. 
— Чего время тянуть, — говорит Лихо. — Пойдем  напрямик. В первой же деревне силу свою и испробуем. Кто больший разор учинит, тому и старшинство. Уговор дороже денег!
Ага, — кивает Лень, а сама потягивается, толстое брюхо поглаживает: — Вот ты и ступай, а я притомилась что-то. Пока отдыхать буду, ты себя и испробуй. В месяц управишься?
 Лихо кулаки сжал, гнилые зубы оскалил:
— В месяц! — заревел он. — За месяц я всю деревню изведу, всех по миру пущу.
Зевнула Лень, улеглась поудобнее, глаза прикрыла:
— Ладно, Лихо, поживем — увидим. Я покамест подремлю чуток.
Рта закрыть не успела, а храп уж во всю ивановскую стоит.
Плюнул Лихо. Ну, думает, покажу я тебе. Дверью хлопнул — та с петель слетела. Порожек пнул —  в щепки разнёс. Отвел душу, отправился деревню искать. А та неподалеку стоит.
Подошел Лихо к деревне и шасть — прямо в первую избу. Смотрит изба справная, не бедняки живут. Все чисто, ухожено.
Только Лихо во двор заглянул — заржал в конюшне конь, в хлеву коровы замычали, залаяла собака, закудахтали куры.
— Что такое? — всполошилась хозяйка, мечется по двору, ничего не понимает.
А Лихо уж в раж вошел. Дунул на коня — слег конь. Корову огладил — пала корова.
— Это тебе на почин, — смеется Лихо. А сам в другой двор, в третий. Где ни пройдет Лихо — повсюду беда. Тому забор завалит, этому огород вытопчет. У кого овин займется, кто в бане угорит.
Радуется Лихо: теперь и поспать можно. Отыскал стог сена, раскопал в нем нору, на отдых залег.
А по деревне стон пошел. Бабы воют, дети плачут. Мужики кулаки сжимают. Ищут разбойника, что деревню разорил, да как найти? Лихо — злодей искусный. Разные виды на себя принимает. Он -  то огонь, то вода, то хворь заразная. Трудно человеку Лихо распознать.
Собрались на сход. Стали судить да рядить, как беду обойти. Думали так, думали этак — ничего не выходит. Одно остается — не горевать, а за работу приниматься.
Сказано — сделано. Засучили рукава, не покладая рук трудятся. Недоедают, недосыпают. Все при деле. Старики корзины да лапти  плетут. Мальцы рыбу ловят, грибы-ягоды собирают.
А Лихо той порой знай себе спит. Чуть уговор-срок не проспал. Наконец пробудился, выполз из норы, пошел делом рук своих любоваться.
Смотрит —  глазам не верит. Будто и не было на деревне Лиха! Все крепко, справно, чисто кругом.
Заскрежетал  зубами:
— Ну, погодите! Я вам!
Только времени у Лиха нет, срок завтра кончается! И решил Лихо ночью деревню дотла сжечь. Идёт по дворам, горящие угольки раскидывает, занявшимся огонькам радуется.
Но не тут-то было. Поднялся переполох! Собаки завыли, коровы замычали, кошки замяукали! И хозяева начеку. Все у них под руками: и топоры с лопатами, и ведра с песком, — живо с огнем справились.
Стал Лихо волосы на голове рвать. А тут и Лень идет, на работу его посмотреть. Ну что, — говорит, — управился?
Заругался Лихо:
— Ну и народец! Ничем его не проймешь — ни мытьем, ни катаньем! Больно уж на работу горазд!
— Верно говоришь, — смеется Лень. — Работать-то он горазд, пока Лень не одолеет... Ну да ладно, теперь моя очередь себя показать.
Пошла Лень в крайнюю избу и залегла на печь, прямиком между хозяевами втиснулась. Обняла обоих и захрапела.
Утро настало — не встает хозяйка корову доить да печь топить. Не слышит   мычания, кудахтанья  кур, собачьего скулежа...
Спит Лень на печи, и хозяева спят.
Проснутся, на другой бок повернутся — и опять дремать... А как поднимутся, то по двору шатаются, почесываются, позевывают, ни к чему душа не лежит, всё из рук валится.
День прошел... другой... 
Видит Лень: дошли хозяева — и в соседний двор отправилась. Сама-то ушла, а дух ее в избе остался..
Так и ходила Лень по деревне, в разных домах гостевала, везде поспела.
Подошел срок. Пришел Лихо, как уговорено. Смотрит — не узнает деревни.   Не слышно ни песен, ни смеху, ни звона цепов, ни стука топора. Тишь да запустение.
Понурил Лихо голову. Дивится могуществу Лени.
— Эх, матушка Лень, — говорит, — твоя взяла! Признаю твое старшинство. Слыхал, как люди говорят, что труд человека кормит, а Лень портит, да не верил, покуда сам не увидел. Сильна ты Лень, куда мне до тебя.
Довольна Лень. Приятно ей хвальбы себе слушать. А Лихо смотрит на нее да с ноги на ногу переминается:
—Эх, Ленушка-красавица, — говорит, — не хочешь ли ты, голубушка, за меня замуж пойти? Вот бы зажили мы душа в душу. Много бы худа на земле натворили.
Засмеялась Лень:
— Да какая я жена? Я ж ленивица, только спать и горазда.
— А это и хорошо, — говорит Лихо, — спи себе, одуряй людей, а я уж над ними потешусь! Вот мне с тобой вместе почет и будет.
Задумалась Лень. А Лихо ее уговаривает:
— Соглашайся, любезная! Я тебя баловать буду, на плечах своих таскать.
— Ну, если на плечах таскать, тогда так и быть! Очень уж я ленива, чтоб на ногах ходить.
Жеманничает Лень, радуется, что и ей какой-никакой, а муж нашёлся. Что была она сама-одна, а теперь мужняя жена будет!
Села Лень Лиху на плечи, и стали они вместе по свету ходить. Где только не побывали: и в малых деревнях, и в больших городах, и в курной избе, и в хоромах богатых.
Куда ни принесет Лихо женушку Лень, там работа из рук валится, разор начинается. Как до нищеты в доме дойдет — ищут Лень с Лихом другого пристанища.
Известное дело: Лихо никто не кличет, он сам является. А с Ленью его и вовсе не изжить.
Живут Лихо с Ленью, как муж с женой. И стали у них детки рождаться: маленькие Лени и маленькие Лихи.
Народит Лень сынка или дочку, Лихо тотчас бежит дитя пристраивать, в чужую семью подбрасывать.
И пошла погибель по земле. Известно, из людских пороков Лень — наихудший. Придет Лень, жди Нужду да Тоску. Пьянство да Разбой.
И пока Лень из дома не прогонишь, с Лихом не совладаешь.