Моя, личная вера

Помнишь, мы сидели на крыше машины в поле, и ты яро мне доказывал, что любовь существует. Ты размахивал руками, показывал на звезды, кутал меня в плед… Слышать от тебя такие речи было очень увлекательно, особенно понимая, сколько такой «любви» было в твоей жизни, но знаешь, я поверила, что любовь есть, такая огромная, всепоглощающая и прекрасная. Ты выпил одну бутылку текилы или две!? Спустя час ты так мило спал, когда я ехала за рулем твоей машины.
Через месяц ты познакомил меня со своей девушкой. Она красивая, высокая, стройная, с большой грудью, не глупая. Вы разговаривали с ней о твоем месячном доходе, а я пила кофе и понимала, что четвертый размер задел тебя за живое.
Спустя еще месяц ты приехал ко мне в четыре утра и сказал, что твоя будущая жена беременна, ты выглядел таким счастливым, что я не могла не радоваться с тобой. Ты хотел, чтобы я была на твоей свадьбе другом, с твоей стороны, как самым близким человеком на свете. Я улыбнулась и отправила тебя спать. Свадьба была у тебя замечательная, такая яркая и веселая, мы все кричали «Горько!» и считали до ста. Я поймала букет твоей жены. Когда вы уехали в «новый дом» ты забыл попрощаться со мной.
Шесть месяцев, шесть долгих и протяжных месяцев не было от тебя весточки. Твоя любимая супруга запретила тебе общаться со мной, так сказала твоя мама.
Помнишь, как ты учил меня ходить по лестнице на детской площадке, как ты сидел рядом, держал меня за руку и учил заново жить? Ты заставлял меня писать стихи, книги, ты давал мне силу существовать, силу для того, чтобы тянуться к лучшему, ты был моим ангелом – хранителем, ты был моей путевкой в жизнь, стимулом. Ты был моей, личной верой.
Звонок. Долгий и протяжный звонок заставил меня проснуться в семь часов утра. Ты что-то долго объяснял мне, кричал и выражался далеко не цензурной лексикой. Я позже поняла, что у тебя родилась дочь, Маруся, так вы решили ее назвать. Только у тебя была одна проблема, девочка родилась мулаточкой, откуда у тебя негритянские корни…?
Ты простил свою любимую жену и признал девочку своей дочкой. Поистине мужской поступок. Мы с тобой снова начали общаться, я не захотела стать крестной твоей дочери, но это не изменило твое отношение ко мне. Ты приезжал ко мне по средам и субботам, мы пили кофе, смотрели фильмы и разговаривали о детстве. Ты изменился за то время, когда мы не общались. Твоя нервозность порой пугала меня, резкость выводила из себя, но я знала, что это оттого, что тебе сейчас сложно. Я всегда тебя понимала. Мы были как брат и сестра, чувствовали друг друга, поддерживали.
Прошло больше десяти с половиной месяцев после твоего визита в четыре утра. Я пришла домой поздно ночью и как обычно проверила автоответчик. Там было одно сообщение, от тебя. Ты ревел в трубку, орал, что твоя жизнь фальшивка и, что ты больше так не можешь, говорил, что всегда любил только меня одну, что я одна, кто никогда тебя не предаст, и сообщение оборвалось. Я не спала всю ночь, утром я узнала, что ты попал в аварию и заживо сгорел в машине в четыре часа дня, твое сообщение на моем автоответчике тоже было записано в четыре часа дня. Ты говорил мне про любовь, заживо сгорая.
Сейчас, спустя год после нашей общей поездки, я лежу на крыше твоей машины, в поле, закутанная в плед, и понимаю, что любовь действительно есть, и где – то, непонятно где, есть человек, тот человек, ради которого я живу. Пусть от тебя ничего не осталось на этом свете, кроме моих воспоминаний и памятника на кладбище, ты навсегда останешься моей, личной верой в любовь и жизнь.