И песчинки взлетят, как по приказу

Там, на берегу, сядь напротив меня, я в лицо тебе посмотрю. И ты будешь тем, кто не пускает меня в темноту одиночества. Я буду бежать по длинным тоннелям твоих зрачков, я увижу в них ярких красок всплеск. Я буду с тобой, а не как всегда. Только с тобой, только верь мне. Я вижу себя, странные мысли стекают, путаясь и струясь, в изгибах синей драпировки моего платья – я монах храма собственной души, я чту законы и правила моего тела, я читаю свои мысли. Попытка заглянуть в твои глаза не нарушает правил и устремлений, напротив, – я лечу. Твои глаза, их прямые взгляды, которые летят в меня – я люблю это невыносимо-доброе сияние, это дыхание света в твоей улыбке. Я люблю, но ты не узнаешь об этом, ведь песочные часы, такие твои, почти сбежали. Скоро в «наш» мир ворвется ненависть упрека и слабость мысли. Я буду сопротивляться, я буду силою хотеть остановить все веяния песка, я буду любить тебя. Никогда. Я не узнаю больше, как это быть без тебя, ибо не хочу отставать от твоей тени. Ты не узнаешь. А я буду бить их голыми пальцами и слабыми ладонями, которые только и могут, что кричать о будущем и прошлом моем. Но страхом их не одолеть. Сердцем-солнцем я буду лететь, и они разобьются о света осколки. И будет так, и мы умрем. И песчинки взлетят, как по приказу.