Предыстория к Книге Короля Смертей автор Нина Нэл

ВЕРХНИЙ МИР И ИАНОРИД
Мир был всегда. Никто из живущих ныне, не может сказать, когда он появился и кто точно был его создателем. Но далеко не всегда твердь его земли была обитаема. Она возникла сама собой, как побочная часть верхнего мира. Верхний мир от нижнего был отделен плотной, почти непроницаемой светом пеленою облаков. Эти облака были настолько плотными, что на них, как на земле, стояло Высшее государство лмимрхинов. И были у них только собственные крылья за спиной и гигантские птицы, чтобы носиться над простором страны облаков. Никто не помнит как называлась столица этой страны, но во снах и мыслях каждого праведного лимирхина до сих пор живут образы залитых солнцем белоснежных улиц, и проникнутых небесной лазурью Чертогов…
В тех Чертогах восседал Агреттон, и две его сестры и спутницы – Эрмилерна и Тантеорра.
Они были первыми - ианорид, последними и единственными. Кто знает, может они были потомками создателей мира, а может лишь их наместниками.
Великий Агреттон был покровителем солнца, его вечным хранителем и золото солнечных лучей отразилось в его облике. Лимирхины любили его, и старались не прогневать, дабы не пала на мир Тьма. Свет, исходивший от его золотых волос и крыльев освещал мир даже ночью. Из распахнутых ворот Небесных Чертогов всегда лился свет, и не было больше ни в одном мире государства прекрасней сего.
Самой младшей и прекрасной из сестер-ианорид была Эрмилерна. У нее были сверкающие серебром крылья и длинные серебристые волосы. Глаза ее сверкали, как звезды, а сама луна меркла, когда ее покровительница выходила из Чертогов ночью. Эрмилерна была столь скромна, что днем никому не показывала своего невероятно прекрасного лица, кутаясь в небесно-голубой плащ. Но слабость младшей ианорид лишь иллюзия. Эрмилерну всюду сопровождает сокол – охотничья птица. а за плечом ианорид носит не знающий промаха лук, стреляющий серебряными стрелами. Когда она упражняется в стрельбе по ночам, лимирхинам кажется, будто падают звезды. Но это лишь стрелы Эрмилерны пересекают небосклон и гаснут за гранью Верхнего и Нижнего миров.
Старшая ианорид носит имя Тантеорра. Невозможно перевести ее имя ни на один из поздних языков. Что означало оно, никто не знает, но по звуку голоса Тантеорры вспыхивает пламя, а по взмаху ее ресниц все вулканы нижнего мира начинают извергаться. Грозна и непреклонна ианорид, чьи косы подобны вольному пламени, чьи крылья вечно полыхают магическим огнем. Она не прячется никогда и всегда гордо прохаживается по Небесным Чертогам. Тантеорра стоит на полшага впереди трона своего брата и держит наготове меч, дабы покарать любого нечестного и неправедного лимирхина, который пересечет порог Чертогов с грязными мыслями. Она взяла на себя роль Звезды Закона. Современные кэллеран из всех ианорид почитают лишь ее. Второе имя Тантеорры – Анрэлл, так звали ее помощницы ианорид, отмеченные ею огнекрылые лимирхинки. Прочие называли их анрэллками, впоследствии это прозвание легло в основу названия расы анорэллов. Потом уже в нижнем мире, они смешались с другими лимирхинами, но сохранили свой огненный признак.
Но Тантеорра была не последней из ианорид… Авлемор – он был братом-близнецом самой Эрмилерны. Их лица были одинаково прекрасны, а глаза лучисты, и крылья его тоже отливали серебром.
Но характер Авлемора даже близко не мог сравниться с кротким нравом его прекрасной сестры. Он был не в меру вспыльчив и заносчив, без конца спорил с самим Агреттоном, одна лишь только Тантеорра была в силах поставить его на место, и лишь только ей он ни разу не сказал слова поперек.
Но все же они были одной семьей, и трое ианорид любили своего непутевого брата, но вот он, к сожалению, так и не познал силы братской любви. Ему претила белизна Верхнего мира, и синева Чертогов.
Никогда Авлемор не хотел делать зла лимирхинам. Просто он хотел узнать о Нижнем мире, хотел побывать там. Ианорид не верил, что там никого нет, лишь твердь земли и тьма. Он думал, что это все лишь бредни его не в меру строгого брата.Ианорид никак не измеряли времени, как и лимирхины Верхнего мира, поэтому никто не может точно сказать сколько Авлемор лелеял мечту о Нижнем мире. Он никому не говорил о ней, но однажды ночью пришел к Эрмилерне, которая как раз стреляла из своего лука и спросил:
- Ты видишь будущее, сестра, расскажи, что будет если кто-то из нас спуститься в Нижний мир?
Эрмилерна опустила лук, посмотрела на брата большими глубокими глазами.
- Они упадут, - помолчав, проронила она положив на тетиву сразу две стрелы, разобрав их перышки пальцами особым образом.
Ианорид натянула тетиву и выпустила вверх, в темное небо две стрелы. Они вспыхнули яркими кометами и там, где они расчертили небо, на секунду увидел Авлемор страшных существ с перекошенными яростью лицами и черными кожистыми крыльями за спиной.
Не изменившись в лице, он спросил сестру, что это было, и она сказала:
- Только то, о чем ты меня спрашивал.
- И неужели так будет со всеми, кто спустится?
- Нет, будут еще и кэллдарины, те, что будут наказаны за чужие ошибки, те, что никогда не помышляли о Нижнем мире, но вынуждены будут жить в нем. Смотри!
Прекрасная Эрмилерна еще раз пустила стрелу и она рассыпалась искрами, и между искр увидели ианорид пустое государство, вокруг небесных чертогов.
- Так будет, если ты не отступишься, - сказала она.
- Отступлюсь?! - как обычно мятежно воскликнул Авлемор. – Конечно, сестра, я отступлюсь! Конечно…
И он ушел в ночную темноту, а Эрмилерна печально вздохнула, видя как занимается рассвет, и вновь укрыла свою стройную фигуру голубым плащом.
Авлемор пропал на неизмеримый отрезок времени.
Но даже ианорид не могли не заметить, что их непутевого брата никто не видел слишком уж долго.
Тантеорра была наделена природным чутьем Звезды Закона, она чувствовала, если от нее укрывали правду. И она обернулась, на миг оставив свой пост перед троном Агреттона и сказала ему:
- Мой великий и светлый брат, я вижу, что нас опутывает алая нить предательства. Исчезновение Авлемора – это не с проста.
- Он вернется, моя пылкая и верная сестра, - как всегда глядя куда-то вдаль, за порог распахнутой двери, отозвался главный среди ианорид.
- Ты знаешь, я не смею перечить тебе, но позволь мне советовать. Твои думы слишком далеки от дел твоей страны…но имя Авлемора слишком часто звучит в народе лимирхинов. Так не должно быть. Я слышу все тайные разговоры, я знаю, он что-то замышляет. Что-то случиться, а может уже случилось… спроси об этом тень Авлемора – Эрмилерну.
- Она не тень Авлемора, а его противоположность.
- Но именно от нее он никогда ничего не утаил бы!.. Позови ее, спроси ее!
- Я не стану поступать со своей любимой сестрой, как с какой-то провинившейся подданной. Эрмилерна мудра, и не все ее думы нам дано понять. Пусть же они останутся при ней.
- Верь мне, брат, я чувствую, что она за одно с Авлемором! А его жизнь – сплошной мятеж! Это он предаст всех нас.
Агреттон ничего не ответил ей.
Только вот ночью он сам укрылся черным плащом, дабы свет, исходивший от него ,никто не видел.
Он направился в излюбленное место Эрмилерны. Ианорид ожидал увидеть младшую сестру как обычно с луком, но покровительница ночных светил сидела на облаках и плакала.
- О чем ты плачешь? – спросил ее Агреттон.
- О нашем брате. Я плачу, пусть в Нижнем мире пойдет дождь, пусть он вспомнит меня!.. - вздохнула ианорид и вытерла слезы.
- В нижем мире? – нахмурился властелин солнечных лучей.
Эрмилерна молча кивнула и в глазах ее снова задрожали слезы.
Здесь прямо из воздуха с огненным всполохом появилась Тантеорра.
- Я же говорила, мой великий брат, что она с ним заодно!
Агреттон вскинул руки, успокаивая не в меру вспыльчивую пламенную ианорид.
- Не спеши, пусть он вернется, мы тогда спросим его что они искал в пустоте Нижнего мира. Нам свыше говорили, что там никого нет, но возможно, Авлемор нашел там что-то, что заставило его остаться там надолго.
- Ты поддерживаешь его?! – прошипела Тантеорра.
В этот же миг послышался далекий грохот – дрогнули горы Нижнего мира…
- Я не поддерживаю, но ты рано судишь, моя справедливая сестра. Подожди…
АВЛЕМОР И ПЕРВОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ В НИЖНИЙ МИР
В пути в Нижний мир Авлемора сопровождали верные ему лимирхины - Зарантд и Тсара. Крылья их были черны, как их волосы, но не их мысли…
Путь младшего ианорид лежал к белой горе, самой высокой в Нижнем мире. Она была своего рода местом соприкосновения миров, облака Верхнего мира окутывали ее вершину, а подножие лежало уже в Нижнем мире.
Авлемор, Зарантд и Тсара спускались через пелену облаков, хватаясь за скалы. Облака были столь плотны, что готовы были вытолкнуть их назад наружу.
Наконец, ианорид и его спутники вздохнул воздуха Нижнего мира.
Здесь был только воздух и тьма. Свет луны и солнца не проникал сквозь облака. Тсара испуганно прижалась к своему любимому Зарантду, но страх владел и им тоже.
Один только Авлемор воскликнул:
- Благослови же мой муть, сестра моя, вещая Эрмилерна! Ты знаешь где я, ты поможешь мне!..
И тут же под ноги ианорид упала светящаяся стрела. Она была яркой, словно луч солнца, и Авлемор поднял ее, и вскинув вверх руку, хотел осветить как можно больше всего вокруг себя.
Тсара нагнулась и зачерпнула руками горсть земли.
- Это черные облака? – спросила она. – Почему тогда они такие твердые и пачкают руки?
- А почему эти облака еще тверже и такие тяжелые? – спросил Зарантд, похлопав рукой по скале.
- Здесь нет облаков, - сказал им ианорид, - это иной мир, отличный от нашего. Мы должны убедить моих сестер и брата тоже сойти сюда, и дать право на существование всему, что есть здесь.
Так они втроем пошли по Нижнему миру, удивляясь всему, что в нем было, хотя в нем тогда ничего и не было – только земля, камни и сухая трава, оставшаяся со времен Сотворения.
Авлемор, Зарантд и Тсара нашли себе убежище за горами, и там решили поселиться, когда приведут туда своих последователей.
Вдруг над Нижним миром пошел дождь. Такой ласковый, он напитал давно забывшую воду землю и трава ожила, и начали распускаться цветы и деревья…но все было в темноте. Невероятные краски увидели ианорид и его спутники – зеленый, желтый, коричневый…мир вокруг имел тысячи цветов! Но слишком мало они могли видеть в свете стрелы Эрмилерны…Нужно было дать этому миру солнечный свет!
Ианорид оставил Зарантда ждать его возвращения и прихода остальных, вручив ему половину стрелы, а другую забрал себе и вместе с Тсарой пошел назад к величайшей горе Нижнего мира, чтобы вновь подняться наверх.
Наверху уже ждали их появления. Трое ианорид собрались в Небесных Чертогах. Агреттон на своем троне, Тантеорра перед ним, а Эрмилерна позади, как всегда укутанная голубым плащом.
По глазам Тантеорры и Агреттона мятежный ианорид понял, что они все знают. Слезы бедной Эрмилерны гулко падали в облака, образуя самую тоскливую музыку на свете…именно ее теперь слышит каждый лимирхин в шуме дождя.
- Зачем ты спускался в Нижний мир?! – грозно спросила Тантеорра, готовая пронзить огненным мечом родного брата.
- Я хотел знать что там, только и всего, - ответил он, и вдруг обратился прямо к Агреттону. – Брат мой, ты не думал разве, что мира не два, что он один? То, что ты зовешь Нижним миром так близко и так…заброшено. Ты, властитель солнца, дай этому миру немного солнечных лучей. Страшная тьма владеет им.
- Нижний мир был создан для тьмы, так сказали мне свыше, это есть неоспоримая истина, брат мой. Забудь нижний мир и мы простим тебя.
- Там остался Зарантд , - печально скачала Тсара, прижавшись к плечу Авлемора и дрожа под взглядом Тантеорры.
- Значит, он умрет, как и любой, кто посмеет еще нарушить древний запрет! – отрезала старшая ианорид. – Радуйся тому, что ты прощена!
- Мы вернемся туда, что бы вы не говорили! – с усмешкой сказал Авлемор. – Я буду править тем миром, если ты, брат не хочешь! Но знай, мы придем сюда с теми, кто будет мне верен, мы силой выбьем право на солнечный свет! Да рухнут эти Чертоги, да развеешься ты и все, кто не примет нашего мира!.. Я нарекаю этот наш мир Ианор, и ухожу! Вы вспомните меня, слезами Эрмилерны и угрозами Тантеорры, но свет коснется моей земли, я тебе обещаю! Ты со мною, Тсара?
- Конечно! – подхватила лимирхинка.
Но тут Тантеорра ринулась в бой. Авлемор едва успел выхватить свой меч, чтобы отразить ее удар.
- Остановись, Анрэлл! – выкрикнула Эрмилерна, натянув тетиву. Она целилась в любимую сестру и знала, что не промахнется…
- Прекратите эти склоки в моем доме! Ведь мы ианорид, мы должны хранить покой этого мира, а не драться друг с другом! – вскочив со своего трона воскликнул Агреттон.
Но в этот самый миг Тантеорра, ткнула Авлемора мечом под ребра. Раненый, он упал на белоснежный ковер облаков и крикнул Тсаре:
- Делай, то, что должна, уводи за собой тех, кто согласится!..
И Тсара выбежала из Чертогов, что-то крича собравшейся толпе.
- Все зря, - покачал головой Агреттон. – Ты хочешь в нижний мир, мой брат, ты хочешь править им? Ну так что же, я выполню твое желание! Все лимирхины и ты отныне будут жить в том мире. Там будет солнце, но ты поплатишься за это, и они поплатятся за твое безумие, ибо ни один лимирхин больше не найдет путь на гору и в эти Чертоги! Прощай, брат мой!
- Ах, что ты творишь, великий и светлый!.. – упав на колени плакала бедная Эрмилерна.
Но было уже поздно, потому что все, кто жил раньше в небесном государстве теперь оказались на земле, которой никогда не видели. Облака стали прозрачны, невидимы, как и Чертоги ианорид и они сами. И стало светить солнце. Исчезла и гора, никто не знает теперь где она находилась…
Но самая страшная участь ждала зачинщика мятежа, несчастного ианорид Авлемора. Тантеорра обожгла его лицо и крылья, до неузнаваемости обезобразив предателя. На том закончилась его судьба, как ианорид. В Нижнем мире он был уже только тенью себя самого и принял ужасный облик. Голова его стала, как у летучей мыши, как и крылья стали кожистыми, перепончатыми, но белыми, в отличие от созданного им народа, у которых они были черными. Эти испытания выжгли в Авлеморе все светлое, что могло быть и оставили только ненависть к лимирхинам и жажду мести.
Не многие согласились поддержать его, но Тсара и Зарантд, и некоторые другие его помощники остались ему верны и добровольно изменили себя, чтобы походить на своего повелителя. Он назвал их кхалтами – т.е искаженными.
РЕШЕНИЕ ИАНОРИД
Ианорид осталось трое.
Горько плакала Эрмилерна, и хоть сестра ее лишена была столь тонких чувств, пламя ее глаз и крыльев померкло от тоски. Один только Агреттон был непоколебимо спокоен.
Никто больше не приходил в небесные чертоги, и девы-ианорид все никак не могли смириться с этим одиночеством.
Эрмилерна беспокоилась за лимирхинов – как будут жить они, лишенные поддержки свыше, Тантеорра же была разочарованна тем, что не могла больше столь чутко следить за вверенными ей свыше подданными.
И тогда ианорид обратилась к Агреттону:
- Мой грозный и светлый брат, зря изгнал ты всех, ведь не все были виновны… Как останемся мы – ианорид, ведь мы вскоре и в самом деле развеемся, как и предсказал Авлемор, лимирхины – часть нас, верни хоть лучших из них…
- Верни, - подхватила Эрмилерна, все так же поливая своими слезами Нижний мир. – Те, что останутся с Авлемором никогда больше не назовутся лимирхинами, они ушли, о, великий и светлый, оставь им их нижний мир и верни тех, кто верен тебе!
Агреттон помолчал и ответил:
- Эрмилерна, выстрели сейчас, вы все поймете!..
Не целясь, пустила серебряную стрелу ианорид, но вспыхнула она солнечным пламенем и в рассыпавшихся искрах увидели все трое покровителей лимирхинов гору, поросшую белыми цветами и бредущих по ней наверх прекраснейших из крылатого народа.
- Они вернутся? – спросила Тантеорра. – Они должны будут сами вернутся сюда и те, кто пройдет этот путь вновь будут с нами?
- Нет, сестра. Этот мир останется в сердцах и думах праведных лимирхинов, они будут звать его иным миром и уже никогда не сочтут своим.
- Сюда вернутся лишь души их, когда как телам суждено вечно оставаться в нижнем мире, - сказала Эрмилерна. – Все лимирхины увидят после смерти Гору, но только избранные смогут подняться по ней к нам. Это жестокое решение, брат мой, потому что твои чертоги скоро вновь наполнятся, смерть придет в бессмертный народ…
- Ты видишь вперед, но я не привык оглядываться назад, - оборвал ее брат. – И мне так же жаль вверенный нам народ, как и тебе, как и Анрэлл. Но все отныне будет так и только так, ибо на любом решении ианорид лежит печать создателей этого мира. Мы уже ничего не изменим…
СОВЕТ КЭЛЛДАРИНОВ
Авлемор, Тсара, Зарантд и их помощники бежали на юго-запад в те края, что выбрали себе при первом своем появлении в Нижнем мире. Ослабленный и раненый Авлемор счел те места достаточно спокойными, чтобы длительное время прожить там и накопить силы для ответного удара.
К Авлемору и кхалтам мы вернемся позже, поскольку оставшиеся лимирхины, которых Свыше зовут теперь кэллдаринами – то есть незаслуженно наказанными, надолго забудут о младшем ианорид и нескоро узнают о судьбе его приспешников.
Как несмышленые дети стояли кэллдарины в незнакомом им, красочном мире, где ложилась под ноги трава, укрывали от солнечных лучей деревья, звенели голосами птицы, совсем не те, какие были в Верхнем мире.
Были еще и нелетающие звери – лошади, олени, горные лани и бараны…Оказывается, вся эта прекрасная, хоть и неразумная жизнь дремала во тьме со дней сотворения и до дней, когда пролились на землю первые слезы Эрмилерны.
Кэллдаринам было уготовано прекрасное жилище, и им предстояло стать его мудрыми хозяевами.
Какое-то время низвергнутый небесный народ бродил, изучая края вокруг и обращался с молитвами к Агреттону. Но ианорид молчали, не было более небесных чертогов и тогда еще совсем молодой лимирхин по имени Флифлэт, серокрылый и синеглазый юноша с душою вожака предложил собрать совет.
Все кэллдарины собрались вокруг небольшого холма, сотни и тысячи их пришло. И все требовали ответа: что теперь делать, как жить в непривычном мире. И сказал Флифлэт:
- Ианорид прокляли нас, мы платим слишком дорогую цену за чужую ошибку! Наша первая цель – разыскать путь назад, наверх. Ибо это лишь испытание, и тот, кто пройдет его вернется!..
Но речь его прервала Лиарвинг, первая среди анрэллок, помощница Тантеорры. Огнекрылая дева поднялась на холм и так сказала собравшимся:
- Мы посланы сюда с общим великим делом – уничтожить врага! Ианорид простят нас, когда Авлемор исчезнет раз и навсегда! Только тогда мы снова вернемся домой. Я и мои сестры наделены искорками пламенной души Анрэлл, мы лучше всего знаем, что делать! Идемте со мной, дадим бой, и тот кто выживет вернется, а тот кто падет в этом бою станет равен самим ианорид за свою доблесть!..
Толпа разразилась криками и часть кэллдаринов двинулись было за Лиарвинг. Но прекрасная белокрылая Иллия остановила их взмахом руки.
Лимирхины любили Иллию, как помощницу младшей ианорид. У покровительницы ночных светил не было целого отряда помощников, как у Тантеорры. Иллия была одна, к тому же ианорид никак не отметила ее среди лимирхинов, но все и так знали что она ночами стоит за спиной Эрмилерны и слушает слова ианорид, и видит картины, что рисуют в небе ее стрелы.
- Остановитесь, безумцы! Со мною дух Эрмилерны, и он призывает вас к смирению! Наше проклятье зовется свободой, нам дарована иная жизнь. Кэллдарины! Мы новый народ, наверху не назовут нас больше лимирхинами, но я призываю вас не брать себе здесь скорбного прозвания, что дали нам ианорид, останемся же лимирхинами. И по подобию небесного государства построим мы здесь государство наземное, возведем здесь свои чертоги…Я видела их, Флифлэт, ты будешь хозяином в них, как в чертогах небесных царит Агреттон.
- Прекрасная Иллия, я верю тебе и не верю, - сказал Флифлэт. – Что же это будет за государство, в котором равные будут править равными? Я равен тебе, я равен всем им, я не ианорид, разве могу я властвовать над ними?..
И он обвел взглядом толпу.
- Ты признаешь это, - загадочно улыбнулась ему Иллия, - значит, ты достоин этого! Кэллдарины! Лимирхины! Кто согласен, чтобы Флифлэт отныне возглавил наш народ?
И разразилась толпа приветственными криками. И понял лимирхин, что такое власть, и почувствовал себя высшим среди равных, вспыхнула в его взоре гордость и властно зазвучал его голос:
- Идите за мной, мы построим свое государство там, где начинается эта лента голубой воды! – он махнул рукой в сторону прекрасной реки вдали, которая ныне зовется Лимирра.
И стала Иллия печальней самой Эрмилерны, потому что поняла, что Флифлэт уже начинает сгибаться под тяжестью власти и почестей, но она промолчала, и как верная Эрмилерне, выбрала себе позицию позади на полшага, укрываясь голубым плащом молчания.
Не много было тех, кто остался стоять, когда все двинулись к реке. Увидев их, Флифлэт воскликнул:
- Лиарвинг! Почему медлишь ты и те, что с тобой?
- Мы не идем с тобой. Мы не станем подчиняться тебе, ибо путь наш ведет Звезда Закона, Тантеорра, Анрэлл… Мы не станем создавать новый мир, мы выполним приказ ианорид!
Уронила в землю слезу Иллия, но поздно было отговаривать их. С Лиарвинг ушли не только огнекрылые анрэллки, но и простые лимирхины, в сердца которых помощницы Тантеорры смогли вселить азарт битвы – еще одно прежде не знакомое лимирхинам чувство. И поняла несчастная Иллия, что правы были ианорид – лимирхинов больше нет, а кэллдарины не так уж и незаслуженно наказаны…
Лиарвинг, анрэллки и их спутники, удалились прочь по следам Авлемора, за горы. И на тысячи лет сохранились они только в «Балладе о Совете Кэллдаринов» - первой легенде нового мира…
Но им суждено было вернуться. Только это другая история.
НОВЫЕ ОТКРЫТИЯ. ВЕЛИКИЕ СВЕРШЕНИЯ
Ни на шаг не отходила от своего давнего друга Иллия. Она взялась следить за новым правителем, дабы власть не вскружила ему голову окончательно.
Но Флифлэт и сам был не против проводить все больше времени с мудрой и прекрасной лимирхинкой.
Часами, а то и днями бродили они по тропинкам цветущих рощиц . Молодой правитель без конца удивлялся всему, что было вокруг.
- Почему одни деревья покрыты цветами, а другие зеленые? – спрашивал он Иллию.
- Потому что мы, женщины, всегда хотим быть красивее, - лукаво отвечала лимирхинка. – Деревья живые, как и мы с тобой, они тоже дышат, слышишь ли ты шепот их листьев?
- Слышу, - шепнул он.
Однажды они шли по роще и порыв сильного ветра бросил в их лица душистые лепестки и закружил в танце.
- Иллия! Почему так? – поймав несколько лепестков в свою руку, спросил Флифлэт. – Они ведь росли на деревьях, почему они падают?
- Время пришло. Скоро листья станут желты, а потом, подобно этим лепесткам полетит снег…но когда эти деревья снова зацветут, наступит вторая весна, второй год… Когда зацветут снова – третий… И так теперь ты и все лимирхины станут считать время.
- Я зря проклинал этот мир, я зря называл это нашей карой! – отпустив из ладони лепестки выдохнул Флифлэт.
- Не зря, - покачала головой Иллия, - этот мир изменит нас и мы изменим его. Создатели этого мира готовили его для кого-то еще, но мы ворвались сюда столь негаданно, и уже ведем себя по-хозяйски. Зачем ты сломал эту ветку?
- Для тебя, - ответил Флифлэт и протянул Иллии еще не осыпавшиеся цветы.
- Я благодарна тебе, но она все равно увянет… Пойдем домой.
Лимирхины жили тогда в хижинах-землянках, и не помышляли о каменных городах. Так минули три сотни весен.
И вот однажды ночью Флифлэт и Иллия сидели на поляне в их любимой роще и глядели на звезды.
- Она говорит, мы должны что-то делать, - сказала Иллия, проводив взглядом упавшую звезду – стрелу Эрмилерны.
- Что же? – Флифлэт повернулся к ней и провел рукой по белокурым волосам.
- Пришло время построить твои чертоги! – вскочив на ноги, сказала она. – Завтра же утром вели принести мне кусок тонкой коры, перо и сок вот этого дерева… Эрмилерна подскажет мне.
- Это будет утром, - старался остановить уходящую лимирхинку Флифлэт. – Не торопись, Иллия, до утра ты можешь остаться со мной…
И он взял ее руку. Странное, тоже новое чувство владело им, он не хотел, чтобы Иллия уходила. А она не могла пока его понять и все равно ушла…
Три дня и три ночи трудилась Иллия над великим творением – планом постройки первого каменного города лимирхинов, но когда Флифлэт увидел это, он был восхищен и подхватил Иллию на руки от радости.
Лимирхинка вспорхнула как птица, и только странным взглядом одарила Флифлэта.
Будущему граду дали имя Итирна, что на Небесном наречии значило Стройная. Действительно, когда Итирна выросла из камня, она была столь изящна, что красота небесных чертогов померкла. И сами ианорид пожелали побывать в ней, но так и не снизошли до кэллдаринов.
А Флифлэт между тем увлекся строительством других городов, поменьше, но не менее прекрасных.
Иллия между тем проводила время в философских и художественных трудах. Нарисованные ей на стенах Итирны картины словно оживали.
И еще она стремилась записать все лучшее, что помнила из жизни в Небесном Краю, все законы, которым подчинялись праведные лимирхины…и мудрые слова, что говорила ей сама Эрмилерна. Ведь связь их терялась, Иллия все реже слышала голос ианорид.
Когда наконец новая страна, получавшая имя Лимирхиния, дабы вычеркнуть из памяти потомков позорное прозвание кэллдаринов была обустроена лучше даже Небесного государства, вернулся Флифлэт в Итирну.
Более тысячи лет не видела столица своего государя, в его отсутствие здешних лимирхинов вела Иллия. Узнав, что Флифлэт возвращается, забилось чаще ее сердце, заволновалась мудрая лимирхинка, и оставила рисование своей самой прекрасной картины, на которой она изображала его.
Иллия вышла навстречу в белоснежном платье. Флифлэт улыбнулся и после долгой разлуке обнял прекрасную лимирхинку. Она же как всегда вырвалась из его объятий и ушла, не оглянувшись.
Он велел устроить пышный пир в честь своего возвращения. Сотни гостей были приглашены. Флифлэт был все еще един со своим народом, но он хотел как-то отличиться. Пусть он и сидел во главе стола, ему не хватало еще чего-то…
Конечно, он решил спросить совета у своей возлюбленной мудрой Иллии. Но на пиру ее не было.
Долго искал красавицу молодой правитель. И вдруг, проходя вдоль своего дворца, увидел прекрасные картины, нарисованные на стенах. Флифлэт не мог счесть часов, что простоял он, глядя на них.
Прекрасна была его Итирна, после того, как закончилась ее постройка, но теперь она стала еще прекрасней…
И молча бродил правитель мимо этих картин, с замиранием рассматривал их. Запечатлела Иллия и Небесные Чертоги, и ианорид, и изгнание кэллдаринов и первый Совет.
Вдруг в тусклом свете луны, заливавшем сад, он увидел ее – прекрасная дева снова рисовала что-то.
Флифлэт подошел и увидел, что со стены смотрит на него его же лицо, его облаченная в алые одежды фигура. Он восседал на троне, выше всех, и голову его венчала серебряная корона с желовато-золотистым опалом посредине, рубином справа, сапфиром слева и шлифованным обсидианом прямо над опалом.
- Что ты нарисовала у меня на голове? – удивился Флифлэт, проведя по своим волосам. – У меня нет такого…
- Будет, - отложив кисть, улыбнулась Иллия.
Она взяла стоявший рядом простой ларец и протянула его правителю. Он раскрыл его и замер в восхищении. Его корона была еще прекраснее, чем на картине Иллии.
- Четыре камня- символа четырех ианорид. Да будут эти камни их наместники на этой земле. Да украшает тебя древняя вера нашего народа.
- Но ведь теперь ианорид трое… - задумался Флифлэт, проведя пальцем по обсидиановому камню.
- Не нам судить их, нам только помнить. Мы не столь велики, чтобы предавать забвению. Мы должны помнить, иначе поплатимся за это, так сказала Эрмилерна.
- Что же, я поверю тебе, ибо ты всегда права и твоими устами говорит ианорид.
- Все реже, - загрустила Иллия и вновь взялась за кисть.
- А нарисуй рядом со мною себя! – вдруг воскликнул Флифлэт. – Нарисуй себя тоже на троне, чтобы ты была рядом…
- Рядом? – опять отвлеклась от работы Иллия. – Разве же я далеко?
- Ты так долго была далеко, что вернувшись, я думал, что не узнаю тебя!
- Но ты ведь узнал, - как ни в чем не бывало продолжала Иллия.
Тогда Флифлэт почувствовал в себе то, что ныне называется порывом, безумством влюбленного…
Он схватил корону, и водрузил ее на голову Иллии, а сам упал на одно колено и сказал:
- Идем со мной, моя правительница, моя мелла! Ты наделена мудростью и красотой ианорид, так пусть же эта страна будет твоей, мне не жаль ее, лишь бы только ты позволила любить тебя, лишь бы только ты сбросила туман заоблачной тоски и улыбнулась мне, Иллия!..
Она протянула ему руку, приглашая встать, и сама прижалась к нему, положи на плечо белокурую голову.
- Любить? – прошептала она. – Так объясни мне это, как я объяснила тебе почему меняются времена года, помнишь?
- Конечно помню. Идем со мной, любимая, я брошу этот мир к твоим ногам!
-Нет, любимый, - покачала головой Иллия, сняв с себя корону. – Венец Ианорид выбрал тебя…
С этими словами она возложила ее на голову Флифлэта, а они тут же прижал ее к себе и поцеловал.
Они вернулись на пир и произнес собравшимся Флифлэт:
- Велика страна Лимирхиния, но существованием своим обязана она Иллии. Так будь же отныне она мелла Лимирхинии!
И тогда Иллия сказала:
- Велика страна Лимирхиния, но верна она одному только Флифлэту. Так будь же он отныне меллит Лимирхинии, наместником Ианорид в нижнем мире!
Много лет прошло, у Флифлэта и Иллии родился сын, которого нарекли они Флиилом. Характером был он в мать, тихий и кроткий, а внешностью в отца – так же серокрыл. С детства воспитала его Иллия не желать Венца Ианорид, потому что видела, что его власть будет не достаточно крепка, и не сможет он так понять лимирхинской народной души, как понимает ее Флифлэт. Иллия мечтала, чтобы муж ее вечно правил миром, как правят ианорид, и без конца молилась своей покровительнице о том.
Но не дано было сбыться ее мечтам.
ПОСЛЕДНЕЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ ИАНОРИД
Вернулся покой в Небесные Чертоги. Немногие лимирхины за прошедшие века воротились сюда.
Эрмилерна больше на плакала, и не шли больше в Нижнем мире такие живительные дожди, лилась лишь простая вода, испарившаяся под лучами солнца…
Нижний мир все больше отделялся от верхнего, влияние ианорид чувствовалось в нем все меньше. Исчезала эта проникнутость высшей силой, в кэллдаринах не стало былой боязни перед Тантеоррой. Новые поколения смеялись над историями об ианорид, и уже почти не верили в них.
Эрмилерна потеряла связь с Иллией, когда та стала женой Флифлэта и впустила в свою душу любовь. Песнь ее заглушила тихий голос ианорид.
Давно не брала она в руки свой лук, как и просил ее брат.
- Мы не должны больше помогать кэллдаринам, но если ты узнаешь, что им грозит беда, ты же не сможешь не помочь, и никто из нас не сможет… - говорил ей Агреттон.
Тогда послушала его Эрмилерна и забыла стрелять ночами.
Но вот однажды пришла к ней Тантеорра. Тише и скованней обычного была старшая ианорид и сказала она:
- Дочери мои, отмеченные мною, они молятся мне, Лиарвинг взывает ко мне…Но ее голос заглушен туманом миров. Помоги мне, Эрмилерна, возьми свой лук, покажи мне, что случилось. Назревает время великой беды, и причина ей Авлемор…
- Я сама чувствую как встает в думах врагов кэллдаринов жажда мести…Уже соткано черное знамя и скоро оно развернется на гибельном ветру. Смотри же, смотри…
И натянула тетиву ианорид и увидели они с сестрой страшные битвы кхалтов и кэллдаринов, увидели они падение тех, что были когда-то лимирхинами.
- Что же теперь делать? Если бы могла я, я сошла бы в Нижний мир, и убила бы наконец Авлемора, чтобы никогда не случилось этого! – сказала Тантеорра.
- Мы не можем, - вздохнула Эрмилерна.- Таков закон Создателей. Таков обет, что мы принесли, будучи тоже однажды созданы.
- Скажи своей помощнице, пошли им свою стрелу…
- Она не слышит меня, как ты не слышишь Лиарвинг. А стрела моя станет лишь очередной упавшей звездой…
- Пойдем к Агреттону, пусть великий и светлый скажет, что нам делать.
- На великом и светлом лежит ледяная печать забвения. Ему нет дела до судеб кэллдаринов! Для него они умерли. Но еще есть надежда, она придет очень скоро…
И действительно, следующим утром вошли в Верхний мир души Кэлвейратты и Иллирмии.
Кэлвейратта была простой кэллдарин и умерла при родах. Вместе с нею умерла и ее дочь, которой родичи дали имя Иллирмия.
Они явились бесплотными душами к трону Агреттона, и он приветствовал их и отпустил на свободу, в просторы небесного мира.
Но ианорид Эрмилерна нашла Кэлвейратту и сказала ей:
- Я могу сделать так, что ты вернешься в наземный мир. Я дам тебе телесную оболочку и возможность видеть вперед, ты должна будешь предупредить свой народ о надвигающейся беде. Иди же!..
Ианорид выстрелила в бесплотное облако и обрело оно облик прекрасной белокрылой девы, какой не была при жизни Кэлвейратта. Но она вернулась на землю с великой миссией, и она знала, что случиться.
На главной площади Итирны много собралось народу по случаю большого праздника – девятую тысячу весен оставил за собой сын правителей Флиил.
Она взошла на помост, возведенный для выступления певцов и танцоров, в честь праздника. И ударила в ладоши, и ударила о доски каблуком и обернулись все на нее:
- Меллит, послушай меня, и ты послушай, светлая мелла, я вижу вперед и я знаю, что смертельная беда нависла над Лимирхинией. Слушай же! На юго-западе, за горной стеной, у берегов Великой воды, пробудиться большое первоначальное, Верхнее Зло, и как только минет две сотни лет, крылья Короля Смертей принесут его в светлые земли кэллдаринов!...
С самого сотворения своего, единовременного с сестрой, Авлемор был связан с Эрмилерной незримой нитью. Он часто слышал мысли ианорид, и узнал, конечно, что она пытается ему помешать.
#13
Галадриэль #Иребрэт# Рыжкова 25 авг 2009 в 23:39
Как бы не любил когда-то свою сестру Авлемор, не мог он этого допустить! Он сам обернулся черным Вихрем и понесся в Итирну.
Лишь чуть он опоздал, Кэлвейратта успела произнести пророчество. Но все же вихрь поглотил ее и унес в земли Авлемора.
В насмешку над ианорид и их наивностью, не сразу убил он Кэлвейратту, лишь обратив ее в кхалтанку, дабы душа ее не вернулась в Небесные Чертоги, дабы не узнали ианорид, что план их провалился…
Но за мучения Кэлвейратты, сами Создатели сделали ее первой кэллдариад, что значило «покровительница изгнанников» . Она рождена кэллдарин, но стала подобной ианорид, хотя и уступала им в силе. Она стала вечной и несменимой помощницей Эрмилерны, но вот вернуться за землю уже не могла.
Она рассказала все ианорид, они поняли, что кэллдарины Лимирхинии не поверили в пророчество Кэлвейратты. А это значило только одно – они все еще в опасности, а Авлемор продолжает собирать за горами страшную кхалтскую силу…
НАЧАЛО ВОЙНЫ КХАЛТОВ И КЭЛЛДАРИНОВ
Ианорид не оставляли надежды спасти кэллдаринов. К сожалению, время измерять они не могли и для них прошло не так уж и много, когда как в Нижнем мире прошло почти 200 лет.
- Нужно попытаться снова, - сказала Эрмилерна. – Авлемор сейчас поглощен думами о предстоящей битве, он слишком близок к цели, и это туманит его разум…Я вообще не чувствую его больше, он уходит….
И пусть загрустила снова Эрмилерна, она смогла призвать душу новорожденной Иллирмии и облачить ее в такой же облик, в какой облачила когда-то ее мать, и дать ей разум провидицы.
Иллирмия явилась в Лимирхинию, и пришла на площадь перед дворцом и, созвав народ, сказала:
- Меллит, послушай меня, и ты услышь меня, великая мелла! Я дочь той, которая была на этом самом месте две сотни лет назад. Она видела вперед и за это Черный столб унес ее в земли Тьмы… я тоже вижу вперед и я знаю, что когда минет три ночи с этой минуты и солнце в третий раз скроется на западе Они придут…
Гнев от неизвестности охватил Флифлэта, и не могла его унять даже его мудрая жена.
- Схватить ее! – приказал он страже. – Она заодно с тем, кто вызвал этот черный вихрь! Она создание тьмы!
Несчастную Иллирмию бросили в темницу и жестоко пытали, дабы узнать, что прячет она под этим своим «даром предвидения»…
Между тем войско Авлемора ждало только одного – команды. Мятежный ианорид позвал к себе только Тсару и Зарантда и так сказал им:
- Вы довольно сильны, но можете стать подобны мне. Выжгите в сердцах своих память о Верхнем мире, помните только о том, что слуги моего брата и сестер – наши враги. Не бойтесь ничего, поскольку ианорид не вступятся за них, а за вас вступлю я.
Безумен был взор Авлемора и обеспокоенно спросила Тсара, кхалтанка, сохранившая еще душу лимирхинки:
- Это все, повелитель, или ты хотел сказать еще что-то?
- Да, - кивнул Авлемор. – Прощай, Тсара, прощай Зарантд, я ухожу. На третью ночь вы увидите огненный вихрь, он покружит и рассыплется искрами над нашим великим войском, и я отмечу одного из вас, и он отныне станет вместо меня и примет в себя мою силу и мой дух. И тогда вы ринетесь в свой первый и последний бой, затопив долины кровью кэллдаринов!
Заплакала Тсара, ей было безумно жаль несчастного младшего ианорид, но сказал ей Зарантд:
- Любовь моя, он и так давно прогорел ради нас, так пронесем же искру его души в себе и докажем, что все было не зря!
- Мы никогда его не забудем, - вздохнула кхалтанка.
-Ни мы, ни наши потомки, Тсара, никогда его не забудут, - кивнул Зарантд. – Знаешь, мне кажется, он отметит тебя, он всегда благоволил тебе…ты мудрая и сильная, моя Тсара, ты сама как темня ианорид…
Тсара опустила глаза, и вернулась к войскам, которые они с Зарантдом готовились повести в бой.
И вот наступил день выхода. Авлемор еще раз простился с верными себе и отправился в свою Обитель – специально возведенный храм, где, в одиночестве, он должен был завершить особый ритуал, таинство которого так и осталось нераскрытым.
В то же утро в Итирне состоялась казнь несчастной Иллирмии. Так и не добившись от не призанания в служении Авлемору, Флифлэт велел соорудить эшафот. Не многих приходилось казнить в те давние времена, и, впрочем, почти никого. Но тут решено было сделать все по древним законам ианорид.
Законы эти гласили, что в каждом лимирхине, переступившем закон, пробуждаются пять смертных грехов. Не сказать, чтобы грехи эти у лимирхинского народа особенно отличались от людских или чьих-то еще. Все так же – убийство, кража, ложь, измена и, самый страшный грех по мнению лимирхинов – лишение свободы собрата. Никогда не было такого, чтобы кто-то смел отнять свободу у вольной птицы, и у вольного лимирхина. Но однажды кэллдарины падут и до такого…впрочем, это совсем другая история.
Флифлэт лично подписал новый порядок казни для Иллирмии.
Прежде ей сломали крылья, пытаясь лишить, как Авлемор ее мать, права зваться лимиринкой. На эшафот ее вывели оковах на ногах, дабы привязать ее недостойную душу на земле и не пустить в Небесные Чертоги. Наконец пятеро лучников-палачей пустили одновременно пять стрел в тело Иллирмии – в сердце, в шею, в голову, в грудь и в живот – и после долгих мучений жизнь оставила ее.
Но тревога царила в Итирне. Сама Иллия была подавлена случившемся, она чувствовала на Иллирмии печать Эрмилерны, и жалела, что не смогла отговорить мужа.
И когда солнце коснулось горизонта, мелла вышла на стену вместе со своей юной фрейлиной Найанн. Ледяной ветер подул с запада и сказала Иллия:
- Эрмилерна, дай мне знак! Умоляю, покровительница, прошу не за себя, прошу за всех кэллдаринов!..
И тут в темнеющем небе промелькнула невероятно яркая комета…и поняли Иллия и Найанн, что права была Иллирмия.
Едва лишь солнце село, в сгущающейся тьме, за горами вспыхнул невероятно яркий огненный всполох. И тут же послышался шорох сотен тысяч крыльев…
Это были неизвестные, неведомые доселе враги. С крыльями черными как у мыши летучей и у вороных коней под ними точно такие же крылья взвивались, воздух рассекая, голову венчал черный рог, а из ноздрей вырывалось пламя…
Сразу сказала мужу Иллия, что это искаженные Авлемором лимирхины.
Страшна была первая ночь войны. Защитники Итирны не были готовы к нападению и едва ли могли отбить такую мощную атаку. Во тьме остервенело дрались кхалты, и боевым кличем их было имя Авлемора…

Вел их теперь кхалт с белыми крыльями, какие были когда-то у самого Авлемора. И поняла Иллия – он отмечен, выбран темным ианорид. Его невозможно победить.
Последние защитники города укрылись во дворце и ждали рассвета, как чего-то еще более ужасного, чем минувшая ночь.
Тогда последний раз услышала Иллия голос Эрмилерны. Она сказала, чтобы кэллдарины шли в бой, и рассвет принесет спасение. Но ианорид сказала и что-то еще, что Иллия так и не смогла никому не передать. Она плечом к плечу со своим мужем вышла в последний бой с тысячами врагов.
Иллия была истиной меллой Лимирхинии, великой и мудрой кэллдарин, которая удостоилась Наверху прозвания Таэллия, то есть Достойная.
Занимался рассвет, из защитников Итирны их осталось четверо – Иллия, Флифлэт, Флиил и Найанн. Выжил ли кто-то из мирных жителей города они не знали, стоя в кольце врагов…
- Мы победили, - насмешливо говорил Зарантд, имя которого никогда не произносили в Лимирхинии, называя просто Белокрылым, - готовьтесь вернуться к ианорид!
- Не по своей воле пришли мы в этот мир, - спокойно глядя в лицо врагу, сказала Иллия.
- Может и так, но этот мир открыл наш повелитель! Или станьте такими как мы, или умрите!
- Никогда! – воскликнул Флифлэт и вскинул меч. На острие его блеснул первый луч рассвета.
Он ринулся в бой, но черное облако Белокрылого навеки остановило его..
Иллия вскричала, и крик этот отразился в стенах небесных Чертогов, куда теперь ушел ее супруг, и сотворила еще одно магическое ални-афар, и швырнула его в стоявшую рядом кхалтанку.
Это и была бедная Тсара, которая стала первой и последней из слуг Авлемора, кто смогла после смерти вернуться в Небесное государство.
- Мы квиты, кэллдарин! – отвернувшись, сказал Зарантд. – Сойдемся же мы теперь в честном бою с тобой.
- Победа или смерть, - все так же спокойно сказала Иллия. Ей было ведомо все, что случиться.
- Ты не дождешься смерти, если ты победишь, мои войска отступят, а если ты проиграешь, ты и твой щенок станете такими же как мы!
- Идет! – махнула рукой Иллия.
Но лишь только они вышли на площадь, где еще лежало на эшафоте тело бедной Иллирмии, яркая вспышка осветила столицу.
И все увидели, как расправила свои исковерканные крылья погибшая провидица. Она воскресла в своем прежнем прекрасном обличье, и зависла в небе над захваченным городом.
- Именем ианорид! – вещал ее голос. – Я приказываю вам оставить дом верных нам кэллдарин!
Сказав это, Иллирмия испепелила на месте половину всей армии Зарантда.
Кхалты спешно бежали, оставив троих уцелевших на руинах их дворца.
Выбрались из укрытий успевшие спрятаться мирные жители, и озарил их яркий свет, исходивший от крыльев Иллирмии.
- Имя мое Иллирмия, не послушали вы меня, кэллдарины, но не дам я вам умереть, а сделаю так, что с сего дня те, кто даром предвидения обладает, станут выделяться среди вас голубыми переливами в перьях, каймой оного цвета по перу, а особо сильные вовсе крылья цвета плаща Эрмилерны обретут, дабы могли вы отличить их и не погубили бы, почем зря, чтоб не погиб больше никто за обладание даром этим… Знайте только, что это еще не конец и все зависит теперь лишь от вас. Битвы ианорид закончены, их врага больше нет. Остались лишь ваши исконные враги!..
И исчезла. Вознесясь в Небесные Чертоги, стала она второй кэллдариад, которых теперь в народе лимирхинов почитают едва ли не больше, чем ианорид.
В тот же день разоренная Итирна прощалась со своим меллитом. Тиха и печальна была Иллия, но слезы не упало с ее ресниц. Она собрала народ перед уцелевшим дворцом сразу после похорон.
- Веди нас, мелла! – просила толпа. – Ты не менее храбра и достойна, мы пойдем за тобой, соберем армию и отомстим за наш дом и нашего меллита!
Но вскинула руки Иллия, и замолчал народ. Она взяла Венец Ианорид и водрузила его на голову своего сына Флиила.
- Я понимаю, что ты никогда не хотел этого, - тихо сказала ему мать, - но ты сейчас нужен кэллдаринам, куда больше меня. Я ослеплена горем и я хотела бы разрушить обитель Авлемора, а ты…ты возглавь наш народ и восстанови все, что было здесь до этой страшной ночи. Прощай, сын мой, прощай, Лимирхиния!
Иллия накинула капюшон дорожного плаща, спустилась со ступенек. Расступилась перед ней толпа. Одиноко вышла мелла их города и побрела в сторону гор, чтобы найти путь в смерть и вернуться наконец к своей ианорид, которая все же помогла спасти кэллдаринов.

ВОЗВРАЩЕНИЕ К МИРНОЙ ЖИЗНИ
Трудная задача стояла перед молодым меллитом Флиилом. Почти половина домов столицы были разрушены, для восстановления требовалось бы время, но главная беда была в том, что никто не хотел восстанавливать свои дома.
Народ лимирхинов охватило пламя мести. Они желали латать свои стены камями вражеских стен. И никто сейчас, кроме Флифлэта или Иллии, не смог бы унять их…
Флиил чувствовал, что он не на своем месте. Он был скромен по характеру и не чувствовал упоения от власти. Однажды он прогуливался по чудом уцелевшему саду и увидел на скамье Найанн.
Юная лимирхинская дева с длинными золотисто-каштановыми волосами и темно-карими крыльями играла на арфе, на которой частенько играла сама Иллия.
Прежде разозлился Флиил, что фрейлина взяла арфу его матери, но потом стал вслушиваться в мелодию и так и замер, слушая…
Найанн была не слишком умелой арфисткой, играла чуть грязновато, то приостанавливаясь, но перебирая слишком быстро…но отчего-то Флиил замер на месте.
Когда Найанн увидела, что за нею наблюдает правитель, она очень смутилась и сказала:
- Ваша мать учила меня, но я была не слишком прилежной ученицей… Простите меня, если я повела себя излишне дерзко…просто я тоскую по моей бедной мелле, эта музыка напоминает мне о ней.
- Ты великолепна, Нанн, - сказал Флиил, присев рядом с ней.
- Ах,что ж это делает здесь мой мелит, - нараспев сказала Найанн, помогая своему голосу голосами струн, - когда должен он вести свой народ! Пусть избраны самими вы ианорид, без вас все прахом здесь пойдет…
И тут же смущенно засмеялась Найанн.
- Ты пишешь стихи? – удивился Флифлэт.
- Всего несколько баллад, - не поднимая глаз, ответила Найанн.
- Спой мне, - попросил меллит, - у тебя красивый голос!
Найанн покачала головой.
- Вам нельзя слышать этого, они посвящены вашей матери, вашему отцу, той ночи и вам… Не думаю, что следует… Мой меллит, пусть их споют наши потомки за нас. Слишком свежи воспоминания.
- Твоя правда, Нанн, - Флиил печально склонил голову и ненавистный Венец Ианорид, что был ему маловат, сполз на брови.
И тогда молодой меллит сорвал его с себя и задумчиво принялся крутить в руках.
- Это не мое, - изрек он наконец.
- Венец Ианорид выбрал тебя, - задумчиво произнесла прекрасная певица.
- Он не выбирает, Нанн, он просто достается, и что будет дальше зависит уже только от тебя! А что если я уйду? Что если я поступлю так же как она! Она ведь бросила свой народ, почему я не могу!
- И кто останется, мой меллит? – отвлекшись от своей арфы тихо спросила Найанн.
Она положила руки на плечи Флиила и расправила карее крыло, словно желая приобнять его им.
- Думаешь, я не понимаю? Нанн, если бы я не понимал, я бы ушел, но я здесь.
- И вы не уйдете, - прошептала Найанн, положив голову ему на плечо.- Знаете, у меня из головы не идет та ночь. Лишь только темнота опускается на Ианор, меня охватывает страх.
- Моя смелая Найанн, я тоже все никак не могу забыть как мы стояли там, а они были снаружи…Но тогда, мне показалось, что ты не боялась. Я не видел твоего страха, даже когда мы остались втроем, там, на крыльце.
- Мой страх был только за вас, мой меллит, - ответила она. – За себя я тогда не боялась, а теперь просто страшно вспоминать..
- Не вспоминай! Впереди другая жизнь…если только лимирхины теперь смогут принять ее.

   
СМЕРТЬ, ПРЕДАТЕЛЬСТВО И ЛЮБОВЬ.
В тот же год Флиил взял Найанн своей женой и меллой. Тогда же появился первый в Лимирхинии женский атрибут власти. Это был золотой венец о двух треугольных зубцах спереди, на которых были сделаны золотые цветы, в середину которых вставлены по камню. Они были непрозрачными, полудрагоценными и символизировали двух кэллдариад. Оттуда и прозвание женского Венца Кэллдариад. Впрочем, доводилось затем и женщинам носить Венец Ианорид, а Кэллдариад тихо ждал своего часа в сокровищницах Лимирхинии и Фламирии.
Но Найанн так и не сменила своего исконного венца, даже после смерти мужа.
Найанн и Флиил были похожи и близки, они были идеальной семьей, но они должны были еще и управлять страной, к чему, увы оказались не готовы.Волнения среди лимирхинов не утихали ни на год, народ не желал забыть прошлого, он желал только возмездия…
Наконец, среди лимирхинов стали звучать слова о том, что молодой меллит не справляется со своими обязанностями и нужно выбрать другого.
И пришла во дворец делегация из народа, чтобы сказать об этом.
Флиил ничего им не ответил, но Найанн села за арфу и спела им одну из своих песен. Песня повествовала о том, как оставила Итирну Иллия, и как, уходя, она передала Венец Ианорид именно своему сыну…
- Вы верили Флифлэту и Иллии? – спросила прекрасная певица, закончив. – Так неужели вы не верите тому, в ком течет их кровь и кого они сами оставили здесь вместо себя.
- Если бы нами правила Иллия, она бы давно собрала войска на битву с кхалтами!
- Вы правы, - согласилась Найанн. – Но Иллия совсем не хотела этой войны, поэтому и ушла. Она хотела, чтобы в Лимирхинии воцарился мир! Ступайте и скажите всем, что время войн еще не пришло. Кэллдариад учат нас не мстить за свои обиды, а прощать их.
- Ты носишь венец кэллдариад, но ты не их глас в Нижнем мире! Иллия слышала голос Эрмилерны и говорила с нами от ее имени, а ты говоришь все, чтобы удержать власть в своих руках!
- В моих руках лишь эта арфа, эти струны, - ответила Найанн. – У меня нет власти, она мне и не нужна. Но она законно принадлежит моему мужу и может моей дочери, если меллит сочтет ее достойной.
- Нельзя допускать до власти великовозрастных детей, не видевших Верхнего мира! – возразили ей лимирхины.
- Но кто из вас видел Верхний мир? Подлинных кэллдаринов, как называла их Иллия, уже почти не осталось. Так давайте не будем ставить этот признак во главу всего.
- Мы понимаем тебя, светлая мелла, только вот почему с нами говоришь ты? Мы могли бы послушать и придворную певицу, и любую глупую служанку, но мы хотим говорить с тем, кто называет себя государем Лимирхинии! Почему твой муж не выйдет к нам и не скажет нам этого!? Или же он не может взглянуть своему народу в глаза?!
- Он болен, господа, - быстро ответила Найанн, - но я сказала вам все. Гостеприимен наш дворец, но даже в Небесные Чертоги не входят с грязными мыслями. Их у вас слишком много…в следующий раз, прежде чем зайти, оставьте их снаружи!
Мелла улыбнулась и заиграла совсем другую, веселую песню.
- Мы не отступаем, мелла! Так и скажи своему мужу! – крикнули они уходя.
У Флиила и Найанн к тому времени подрастала дочь, получившая имя Флейна, Юная мэлли воспитывалась своими родителями в том же духе, что и когда-то Флиил. Она прекрасно рисовала, что очевидно передалось ей от Иллии, вышивала и хорошо играла на флейте, частенько подыгрывая матери, когда та пела. В общем-то Флейна не ощущала себя особенной, дочерью правителя, она часто гуляла по улицам Итирны без какого-либо сопровождения. Как и все в ее возрасте она мыслила большими мечтами о малом. Ей хотелось, к примеру, восстановить картины Иллии на вновь отстроенных стенах Итирны, но сама она ни разу их не видела, и никто не мог ей в этом помочь, потому что невозможно было описать словами картины первой мэллы.

Едва только послы из народа покинули залу Найанн и едва замолкла ее арфа из-за ширмы выскочила худощавая лимирхинская девушка, с белыми как снег крыльями, но темными волосами. Редко рождаются крылатые с такими признаками, а если и рождаются, то для чего-то особенного.
В тонких ручках, окутанных шелком белых рукавов своего платья девушка держала флейту. Это и была Флейна, дочь Флиила и Найанн.
- Что ты здесь делала?! – удивленно спросила мать.
- Я шла, чтобы сыграть с тобой, - опустив глаза в пол, сказала мэлли, повертев в руках свою флейту. – Но у тебя были гости и я решила подождать…
- Играй, моя дорогая! – улыбнулась Найанн, вновь касаясь пальцами струн.
- Погоди, скажи только чем же болен отец? Я ничего не знала…
- Он здоров, Флейна.
- Неужели ты соврала им?! – с детской наивностью возмутилась Флейна.
- Увы, дорогая, это так. На флейтах их душ ветер смерти играет гимн предательства…
- Ммм, - задумалась девушка, приложив палец к губам. – То есть они плохие?
- Можно сказать и так, - горько усмехнулась Найанн. – Смысл в общем-то один и тот же, ты сказала даже честнее. Ты честная. Знаешь, а нарисуй на стене новую картину, нарисуй нас – меня, тебя и отца…Пусть будет так, хорошо?
- Зачем?
- Иначе о нас так и забудут…
Больше Найанн ничего не говорила, только играла. И подхватывала ей на флейте Флейна. И так грустна была их мелодия, что если бы ианорид Эрмилерна слышала ее, на землю пролились бы вновь ее слезы.
А вскоре Флиила и в самом деле разбила внезапная болезнь. Вмиг он почти ослеп и оказался прикован к постели.
Найанн не отходила от него, но от лекарств, что делал придворный лекарь становилось только хуже.
Найанн молча играла, закусывая в кровь губы. Она, как и все лимирхинки первых поколений, близких к лимирхинам первого мира, четко чувствовала приближение смерти к кому-то из своих близких.
Первые лимирхины жили в согласии с природой, и по неподтвержденным поверьям, понимали язык птиц. По крайней мере лимирхинское слово «имратэл», впоследствии приобретшее в диалекте второго мира форму «имратэль», исконно было лишь названием древних воронов Ианора. Вороны эти были черными, но некоторые из них отличались синей полосой по крылу. Именно эти «отмеченные» имратэлы и прилетали оплакивать хриплым карканьем умирающих. Они же сопровождали дух умершего на Гору смерти.
Черная с синей полосою птица каркала на открытом окне, словно бы пела под арфу мэллы.
- Нанн, прогони их! – слабым голосом попросил жену Флиил.
Найанн встала и закрыла створки окна. Но птица не желала улетать. Тогда мэлла распахнула окно, как-то поцокала языком, как цокают поутру болтливые не певчие птички, а затем громко гаркнула, взмахнув руками.
- Уходи! Возвращайся на следующем закате!
Птица понимающе кивнула головой с массивным клювом и с тоскливым карканьем полетела прочь.
Найанн вернулась за арфу.