Непостриженная монашка 1-7 главы

                НЕПОСТРИЖЕННАЯ МОНАШКА

                1.

Лера была молодой женщиной из породы «…до старости щенок» и жила одна в огромной квартире. У ней не было ни мужа, ни детей, ни родителей.

- Я знаю,… - твердо говорила она по телефону, - …но так будет лучше…

Подобрав под себя ноги, она сидела за овальным столом в большой комнате.

На столе стоял дубовый подсвечник с обгоревшими свечами, валялось несколько скомканных листов исписанной бумаги. Перед ней лежал чистый неподписанный конверт и несколько перевернутых фотокарточек. В руке Лера держала письмо, которое написала только что.

- Нет, к обратному возврата нет… У каждого свой путь. Так что прощай…

Она положила трубку, запечатала письмо и фотографии в конверт и аккуратно подписала: «Вскрыть при особых обстоятельствах».

Через пару минут она застегнула куртку и вышла из дому. В руках у нее был все тот же конверт. На плече висела небольшая дорожная сумка.


Лера дошла до отделения связи и решительно зашла в здание.

- Девушка, можно проштамповать? – обратилась она в окошечко «Заказные письма».

Девушка взяла у нее конверт и положила на весы.

- Двести тридцать семь грамм, - сообщила она и взглянула на адрес получателя: «Вскрыть при особых обстоятельствах».

Лера поймала удивленный взгляд приемщицы и поторопилась объяснить:

- Мне только проштамповать. Знаете… чтоб был штемпель с сегодняшней датой…

Приемщица возвратила конверт, возмущенно косясь на Леру.

- Ну, девушка, очень прошу… Это так важно…Понимаете… Адресат, я сама… здесь нет ничего криминального, просто мне необходимо его зарегистрировать, а как иначе… Я бы послала на свой адрес, но… Я сегодня уезжаю, через два часа поезд, а письмо может понадобиться мне в любой момент… - Лера вновь просунула конверт в окошечко.

- Де-вуш-ка, - приемщица пыталась угомонить Леру и отошла от стола.

- Я все понимаю, - Лера не умолкала. – Но… Здесь записано мое самое заветное желание. Оно будет осуществимо лишь при одном условие. О нем я тоже написала лишь здесь… Поймите… Это очень важно… Ведь потом, если все хорошо будет, никто не поверит мне, что именно этого я желала…


На улице шел мокрый снег. Он покрывал асфальт, и все же таял, превращаясь в серую жижу. Хлюпая по лужам перрона, Лера спешила вдоль железнодорожного состава к своему вагону.

- Фу… успела…

Приветливая проводница поздоровалась и попросила предъявить билет.

Лера расстегнула сумку и достала проштампованный конверт.

Проводница протянула руку.

- Нет, я еду сама… - улыбнулась Лера и, наконец, достала железнодорожный билет.

- Пересекаем границу? – спросила проводница.

- Да…

В маленьком блокноте проводница записала фамилию Леры и пожелала ей счастливого пути.

В вагоне Лера ни с кем не разговаривала. Пассажиры сидячего вагона усаживались по одному, и не докучали друг друга. Только таможенники, разбудив Леру в пять утра, допытывались с какой целью она пересекает границу и есть ли у нее счет в эстонском банке.

Лера достала кредитную карточку и пояснила, что в страну она въезжает четвертый раз и едет по официальному приглашению с целью культурного обмена, а не то, что они думают.

- Да кто вас знает, - пробурчал таможенник. – По улицам шатаются всякие… 

Его напарник долго изучал фотографию Леры в паспорте, и, наконец, спросил:

- Надо же так изуродовать? Можно подумать ваша бабушка.


                2.

Утром Леру никто не встретил. Собственно говоря, она не ждала оркестра, цветов и приветственных слов. Не один житель страны не знал о ее приезде.

Лишь хлопья пушистого снега становились свидетелями радостного возвращения молодой женщины.

Покинув заснеженный перрон, она влилась в шум городских улиц Таллинна, и уверенно направлялась к своей цели. Она пересекла проезжую часть, прошла трамвайную остановку…

Лера замедлила шаг. Уверенности в ней поубавилось. Она огляделась вокруг, остановилась. Достала из сумки мобильный телефон, набрала номер, но тут же сбросила его.  Грустно посмотрела на телефон, затем по сторонам и уверенно зашагала в сторону небольшого кафе.

Чашку горячего чая она пила не спеша. Рядом лежал мобильный телефон, на маленьком блюдечке надкусанное заварное пирожное. Повсюду разносилась эстонская речь и лишь изредка Лера улавливала знакомые выражения. Она вздрагивала при каждом звуке мобильных телефонов, и с грустью глядела на свою онемевшую трубку. 

Наконец, тяжело вздохнув, она встала из-за стола. Собрала свои вещи и, ежась, вышла на заснеженную улицу.


На трамвае Лера доехала до городской окраины и вдруг поняла: идти совершенно не куда.

В глазах появился испуг. Колючие иглы снега разрумянили лицо.

Лера почувствовала, как стучат ее зубы, и она вновь достала мобильник. Окостеневшими руками, она нарочито нажимала кнопку посыла вызова, не набрав предварительно номера абонента. Дыхание ее учащалось, зубы стучали… Она боролась с собой, и наконец сдалась собственной нерешительности. Озвученная дрожь вырвалась из груди.

Вприпрыжку Лера побежала в обратном направлении.

Она долго бродила в большом супермаркете, с безразличием рассматривая пузырьки, баночки, тюбики. Наконец, набрала в пакет мандарин, взвесила их, но, недолго думая, высыпала фрукты обратно. Лишь витрины рыбного отдела ненадолго увлекла Леру. Она порадовалась искусному узору из разноцветия рыб и достала из сумки фотоаппарат.


                3.

На берегу Финского залива Лера любовалась замершими глыбами, торчащими из заледенелого моря, и пыталась понять, не мираж ли движется на горизонте в елово-розовом тумане, или это действительно морское судно.

Лера брела по прибрежной полосе, уводящей ее все дальше от города. Штормовой ветер проник под ее куртку, и холодными иглами разрумянивал лицо.

От берега Лера поднялась к проезжей части.

Сквозь занавес снегопада лишь изредка проносились машины, освещая фарами ночную непогоду. Они тормозили возле одинокой фигуры и, вновь трогались, уносят за собой белый шлейф.

После очередного визга тормозов вновь послышался мужской голос

- Вам куда?

- Господи, достали, - едва слышно пробубнила Лера и добавила: - До смерти...

Не останавливаясь, она шла дальше, словно убегая от приставучего водителя.

- Куда-куда? - поинтересовался мужчина, когда машина вновь поравнялась с Лерой

- До смерти.

Мужчина внимательно посмотрел на потерянное лицо Леры.

А она неуверенно пошла дальше.

- Пешком далековато будет.

Машина обогнала Леру, остановилась. Мужчина вышел и открыл дверцу прямо перед незнакомкой.

Опустошенными глазами Лера посмотрела ему в лицо, и, не задумываясь, села в машину.

Преодолевая заносы, машина понеслась сквозь пургу.

- Вот так просто? - поинтересовался, наконец, водитель.

- А как еще?... –  гостья пожала плечами.

Леру клонила ко сну, и это видел ее новый знакомый. Он лишь потрогал раскрасневшие руки, похлопал по ним, и как-то спокойно сказал:

- Спи, спи.. Тебе еще пригодятся силы.

Спокойные слова убаюкивающи подействовали на Леру.

Когда она очнулась, машина уже стояла, и водитель чистил лобовое стекло. Впереди было пустое поле и пурга.

- Проснулась? - поинтересовался мужчина и добавил, - Мы прибыли...Вон там...

Он показал направо, где в поземке виднелось кладбище.

- Здесь пройти метров сто...


Плутая между заснеженных могил,  Лера без разбору останавливалась возле них. Все они были равны для нее.

Ее вновь начало трясти. Озноб овладевал ее телом. Лера услышала стук собственных зубов.

Сколько еще она просидела у незнакомой могилы?

Мужчина прервал ее молчание, озабоченно склонился и мягко спросил, где она живет.

- Нигде, - искренне призналась Лера. – Мне не куда идти…

Незнакомец повел ее к машине.


Укутавшись в шерстяной плед, Лера свернулась комочком на заднем сидение. Машина развернулась и поехала.

Сквозь сон Лера отвечала на вопросы мужчины:

- Приехала сегодня… Никого, на всем белом свете никого, ни родителей, не мужа, не детей… Нет, знакомые есть, но они не должны знать о моем приезде.

Во время следующего пробуждения, Леру ввели в просторный  холл, где тихо потрескивал камин.

Вероятно, у нее был жар, ибо ломота в костях, озноб и бессилие нашептывали ей о полном безразличии к окружающему. Одно лишь желание - заснуть.

Лера присела в кресло и в полусознательном состоянии разглядела подошедшую к ней женщину. На ней было серое платье и... Нет, сейчас и не вспомнить разглядела ли она лицо подошедшей. 

Вместе с водителем они подхватили Леру, и повели в неизвестность.


                4.

Очнулась Лера под утро от боя колокола. В темноте огляделась.

Над кроватью бра, рядом тумбочка, телефон. Она зажгла свет.

Рядом с бра висит крест с распятием Христа, на противоположной стене - панно с изображением библейских героев.  Вся комната обставлена строго, но со вкусом в бело-голубых тонах.

- Где это я? - удивленно спросила она сама себя и смутно припомнила, события вчерашнего вечера…

И вот теперь она встала на мягкий голубой коврик. Вся комната в светлых тонах: пол, стены и мебель... Все закружилось перед глазами, ноги подкосились, и Лера вновь села на кровать. Ее по-прежнему знобило.

Вдруг в комнате появилась мулатка в монашеском одеянии. Она сверкнула глазами, радостно улыбнулась и что-то спросила по-эстонски.

Лера пожала плечами. Вероятно тот же вопрос прозвучал по-английски.

- Что? – переспросила Лера на языке межнационального общения, которого сама, в общем-то не знала.   

В ответ ее собеседница беспрерывно затараторила на иностранной смеси, так что уловить на каком языке она предпочитает общаться, было не просто. Наконец, удалось понять.

- Как тебя зовут? – спрашивала монашка.

Лера представилась и добавила:

- Я говорю по-русски и совсем немножко по-английски.

На лице монашки появилось сожаление, и она призналась, что русского не знает, и вновь что-то спросила.

Лера лишь пожала плечами.

Не сводя с незнакомки глаз, монашка подошла к окну, раздвинула голубые шторы. В снежной дали виднелись руины средневекового монастыря.

- Так значит я...

Только теперь Лера поняла место своего пребывания. Монастырь.

Лера взглянула на настенный крест, потом на монашку, на пейзаж в окне.

Монашка дружелюбно погладила гостью по плечу и подошла к телефону. Она набрала номер, быстро и мелодично пропела несколько слов, и в довершение всему, сказав "ОК" положила трубку.

Погладив Леру по щеке, она вышла из комнаты.

- Господи, только этого не хватало, попасть в монастырь, - размышляла Лера, оставшись в комнате одна. -  Какие тут нравы, какие порядки... Бежать бы, но куда… и ноги предательски подкашиваются.

Лера вновь опустила голову на подушку и вдруг поразилась тонкому графическому рисунку, который, словно по замыслу художника, уместился в раме окна. Всего лишь раскинувшаяся крона дерева с облетевшими листьями на фоне голубого неба. Но как точно оно передает состояние покоя, царившего в комнате.

Когда в дверь постучали, Лера заметила, как мигнула красная лампочка под потолком противоположной стены.

Уже знакомая монашка принесла завтрак, поставила поднос на письменный стол. Она совершила небольшую перестановку в комнате, и Лера заметила, возле красной лампочки продолжительно загорается зеленого огонька.

- Неужто скрытая камера, - подумалось ей.  - Мало им, что за ними наблюдает Господь, еще слежку устанавливают. Подслушивающее устройство, объектив... Хорошо хоть в открытую, во всяком случае, честно.

Монашка не долго беспокоила ее своим присутствием. И Лера принялась успокаивать себя:

- Отлежусь сегодня, завтра и дерну отсюда.…


До ланча никто не появлялся. Лера даже успела вздремнуть и пробудилась вновь от боя колокола.

Вскоре в комнате появилась незнакомая монашка. Ее лицо, словно белый снег, поразило Леру своей чистотой и прозрачностью.

- Ну как живем? - спросила она по-русски.

Лера удивленно посмотрела на нее.

- Я в монастыре?

Монашка улыбнулась.

- У сестер Бригитты... Ты можешь пойти на обед сама.

Лера попробовала встать. Пока собиралась с силами, узнала, что белолицую зовут Эсмеральда. Она единственная из восьми сестер обители знает русский. Сами же сестры общаются на итальянском, многие знают английский, эстонский, да приплетают еще и выражения родных языков.

Вдвоем они вышли в длинный светлый коридор. Прошли через несколько стеклянных дверей и оказались в просторном холле.

За компьютером сидела пожилая монашка, но увидев Эсмеральду с Лерой, она встала и с раскинутыми руками подошла и обняла гостью.

- Это Мадре Патриция, - объяснила Эсмеральда.

На непонятные слова Мадре Лера улыбнулась.

В просторной столовой все столы были покрыты белоснежными скатертями, и лишь длинный стол у самой стенки – салатовой. На нем стояло несколько никелированных блюд. 
Эсмеральда подвела Леру к накрытому столу. Тарелка с приборами, графин с водой, в стакане красиво сложенная салфетка.

Вскоре появился пожилой мужчина в спортивном костюме. Аккуратная седая бородка не могла спрятать его улыбки. Он поприветствовал Леру по-эстонски, перешел на английский.

Лера и ему призналась, что говорю только по-русски.

- Ничего, мы можем и по-русски, - без труда незнакомец перешел на язык понятный гостье и сел за соседний столик. - А вы та самая ночная гостя?

Лера пожала плечами.

- Я не знаю, как здесь очутилась.

- Вас привез наш друг.

- Друг... Ну да, я помню я села в машину и заснула.

- Очень устала, наверное... Ничего, это первые десять лет трудно, потом легче будет... Поверь мне, старому и больному, - он ойкнул и улыбнулся, словно поймал сам себя на крамольной фразе.

Мулатка вынесла никелированное блюдо с несколькими кусками мясо и поставила на салатовый стол.

- Бон аппетит, Падре, - просияла монашка и, подойдя к Лере, вновь сказала что-то по-английски.

Лера не поняла.

- Помоги  себе сама, - перевел Падре и пригласил девушку к «шведскому» столу.

Накладывая листья зеленого салата, Лера спросила:
- А ничего, что я в брюках?

- Ты ж не монашка... Гостям разрешается ходить в чем угодно.

- И даже в коротенькой юбке?

- Хоть в сарафане на бретельках.

В кухне послышался звон бьющейся посуды.

- Браво, - выкрикнул Падре, и словно эхо на его комплимент раздался женский смех.

Из кухни вышла Мадре Патриция.

- Бонджиорно, Падре, - приветствовала она священника в спортивном костюме.

Поговорив с ним, она задала вопрос, который Падре перевел Лере.

- Мама Патриция спрашивает, не хочешь ли ты остаться в монастыре, пожить здесь?

- Как? Постричься в монашки?

Падре засмеялся.

- Ух ты, шустрая! Кто ж тебя так сразу примет... Тебе предлагают просто несколько дней побыть здесь. Можешь позвонить своим родным, сообщить где ты. Телефон у тебя в комнате, решай сама...  А чтоб скучно не было будешь помогать сестрам, по кухне, по дому...

Падре говорил с Лерой, переводил Настоятельнице, говорил с ней.

После обеда Лере дали ключ от комнаты и сказали, что она может выходить в город в любое время и возвращаться по собственному желанию.


                5.

Лера тщательно обследовала свою комнату. Пол. Стол. Кровать. Кресло. Тумбочка. Шкаф… Душевая кабина в светлой комнате санузла. Современная сантехника.

Который раз она хлопнула в ладоши и взглянула на мигнувшую над кроватью красную лампочку.

- Наблюдатели, - иронично усмехнулась она.

Пододвинув к стене письменный стол, Лера взгромоздила на него стул, но тут же подумала, смелости взобраться на это шаткое сооружение не хватит. Одно неверное движение, стул соскользнет со стола, а начнешь падать, схватиться не за что. Гладкая стена не сулила никакой поддержки.  Иначе разглядеть конструкцию с лампочками под самым потолком, не представлялось возможности.

Лера плюхнулась в кресло.

- Ну и что? – уставилась она в мнимый объектив. – Хотите снять сказку про молодую женщину… Или еще что? Например, мастурбирую ли я в тихаря?… Увы…

Вдруг Лера повеселела, словно ее посетила гениальная мысль.

- Так Вы ж меня должны понять, удовлетворять себя намного приятнее, чем отдаваться кому нипоподи. Что делать?… Признаться, если бы я не приехала сюда, я бы залезла в петлю… У меня никого нет, кроме человека, живущего в этой стране… - Лера усмехнулась. - До его дома рукой подать, но я опять таки не могу с ним встретиться, даже сообщить, что я совсем рядом…

Резкий звонок телефона застал Леру врасплох. Она напугано смотрела на аппарат и не решалась взять трубку. Телефон не умолкал.

Лера взглянула на устройство, подмигивающая ей разноцветными лампочками, и перевела дух.

- Видно, Вам не понравилась моя речь…

Она сняла трубку.

- Welcome too sapper after fief minuets… - услышала Лера чувственный женский голос и из всего сказанного поняла, ее куда-то приглашают.

Лера расставила мебель по местам и покинула комнату.


В коридоре она огляделась и надо же под самым потолком заметила устройство, подобное тому, что не оставляло в покое ее в комнате. Она хлопнула в ладоши, и красный огонек приветственно подмигнул ей.

- Где ж у вас пульт управления всеми этими камерами, - полушепотом спросила Лера, размышляя скорее для себя. – Интересно, наверное, у вас существует целая комната с многочисленными мониторами, или же все выводится на один…

Лера вышла в холл, где за компьютером по-прежнему сидела Мадре. Настоятельница вряд ли заметила Леру, если бы та не поздоровалась с ней сама. Оторвавшись от увлеченной работы, Патриция лишь кивнула Лере и, улыбаясь, вновь уставилась на экран.

- Ага, - догадалась Лера, - значит, вся информация из комнат прямиком поступает на компьютер. Остается выяснить, фиксируется ли она в памяти.

Лера прошла в трапезную и села за накрытый для нее стол. Приборы, салфеточка, стаканчик… Значит вся эта торжественность здесь в порядке вещей.

Через пару минут из холла появилась Патриция. Приветливо улыбаясь, она пожелала Лере приятного аппетита, погладила ее по плечу и удалилась в кухню.

Лере подали ужин…


                6.

Просьбу сестер пояснил Падре. После ужина Леру ждет боевое крещение – помощь по дому. На первый раз не весть что, вытирать посуду, которая с паром выходит из под купола моечной машины. Ага, значит, ее допустят в кухню монастыря, и она непременно будет общаться с монашками. Только как, на каком языке, да и какие нормы нужно соблюдать. Этого Лера абсолютно не ведала.

Кухня монастыря оказалось просторной и светлой. Никелированные шкафы, столы, раковины, все начищено до блеска. Словно никогда здесь ничего не брызжет, не капает, не оставляет следов. Правда негритянка Хендвик стоала на табурете возле плиты, и, не торопясь, снимая небольшие никелированные блоки с запахоуловителя. Затем она отнесла их к моечной машине и сложила на большую желтую подставке. Приложив немного усилий, негритянка опустила серебристый купол. Раздался шум мотора, переливание воды и легкое шуршание щеток.

Следующей партией, очевидно, под куполом окажутся стаканы. Маленькая толстушка Ингебург ополоснула их под водой и сложила на дополнительный поддон машины. Сестры о чем-то переговаривались, смеялись и, наверное, шутили.

Как только Лера появилась в кухне, к ней подскочила знакомая мулатка Вимала и ущипнула ее за щечку.

- Как дела? – спросила она по-английски.

Но Лера естественно ничего не поняла, она лишь в недоумении пожала плечами и улыбнулась.

Оторвавшись от своего занятия толстушка Ингеберг также подошла к Лере. Указав на себя пальцем, она представилась.

- Ингебург!

Лера повторила ее имя пару раз и лишь тогда ей была представлена мулатка с озорными бегающими глазами.

- Вимала!

Лера вновь повторила, словно зазубривая, и кивнула в сторону негритянки, которая снимала следующую партию блоков.

Монашки хором назвали ее имя:

- Хендвик!

Белолицая Эсмиральда принесла столовое полотенце и подала его Лере.

Ингебург открыла купол моечной машины. Из под него повалил пар и Лера собралась было обтирать никелированные блоки, однако монашки хором запротестовали. Вероятно, это должна вытирать сама Хендрика, поняла Лера и дождалась партию стаканов.

В кухне появилось еще две сестры. Одна из них была под стать Ингебург толстенькая и маленькая Амелия и самая грациозная монашка Кришенция. Обоих Лера видели впервые.

- А она крошка! – заметила Кришенция по-итальянски.

Амелия же сразу дала определение:

- Пикало!

Хорошо, что я не вынесла бутылку из под вина… - восторженно сообщала сестрам Кришенция.

- Что ты?! – засмеялась Ингебург.

- Не надо, чтоб она знала про наши слабости, - добавила Хендвик.

Кришенция, как и предыдущие сестры, подошла к Лере, дружелюбно взглянула на нее и погладила по щеке.

- Меня зовут Кришенция, - представилась она Лере по-английски и тут же что-то добавила сестрам по-итальянски.

Монашкам уже было известно, что на каком бы языке они не общались, Лере их не понять. Даже несмотря на то, что она, таинственная незнакомка, приветливо улыбается и иногда подхихикивает под их заливистый хохот.

Сама Лера усердно терла стаканы, и, стараясь пересчитать монашек, ловила себя на мысли, что никогда не запомнит их имен, а тем более кто из них есть кто. Все одинаково одеты, даже на одно лицо, казалось ей по началу. И еще ее удивляло, что щебетание сестер напоминает птиц, которые слетелись с разных сторон. Она ловила себя на мысли, что никогда бы не подумала, что монашки такие веселые.

Очевидно желая что-то пояснить Лере, Вимала уселась на раздаточную тележку, стоявшую рядом с гостьей, начала произносить заготовленную фразу, но Лера разрешила момент по-другому. Она легонько толкнула тележку и та поехала. В восторге Вимала захлопала в ладоши и все вновь залились смехом.


Вечером Лера продолжила исследование монастыря. Одна она бродила по его коридорам, заглядывала в те помещения, которые оказались не запертыми. А из монастырской капеллы доносилась молитвенное песнопение сестер. И трудно было представить, что это те самые хохотушки, которых Лера сравнивала теперь с шаловливыми школьницами.

Сама же она оказалась заложницей ситуации. Лера радовалась, что приехала в страну, город, где живет человек, к которому тянется душа, сердце, и в то же время мучилась от невозможности встречи с ним.

- Ну что я скажу ему? – спрашивала она у своей подруге красной лампочке. – Приехала  самовольно? А на что надеялась? Ведь на работу никто не вызывал.

Лера вновь и вновь брала в руки мобильный телефон, набирала сообщение, но так и не решалась отправить. Она стирала любовное послание, и прежде чем положить телефон на тумбочку горячо целовала этот неодушевленный предмет.

Она злилась на себя, приходила в неистовство и все же когда оказалась нагишом в своей монастырской кровати, не удержалась и расцеловала свои плечи. Губами она ласкала свои руки, языком щекотала предплечий и уже собираясь одарить нежностью колено. Однако решительно осекла себя и забралась под одеяло в розовом пододеяльнике с рисунком райских птиц.

Щелкнув выключателем бра, Лера заметила, как в темноте мигнула красная лампочка.
Господи, не надоело вам? – проворчала она и вновь включила бра.

Лампочка снова мигнула.

Словно заигрывая с ней, Лера несколько раз подряд щелкала выключателем и убеждалась, подруга не оставляет ее.

В темноте Леру вдруг посетила гениальная мысль, она вскочила с кровати и заворчала сама на себя:

- Какая же я тупая… Надо было менять российскую СИМ-карту на эстонскую? Зачем? Кто знает, что я здесь?…

Она сняла батарею с мобильного телефона и наспех сменила желтую СИМ-карту на голубую. Наконец, подключила телефон, ввела ПИН код и как только оказалась в роуменге, поняла почтовый ящик переполнен СМС сообщениями.

«Ты где пропала? – прочитала Лера в первом же послании. – Не могу дозвониться до тебя, не понимаю что происходит».

Лера поцеловала телефон. Потом еще, еще и еще. Она целовала так страстно, как будто мобильная трубка могла передать возлюбленному всю гамму чувств, которые вырывались из нее.

«Будь добра, не молчи, дай о себе знать, иначе я сойду с ума».

Не одно сообщение не повторялось. Все они были насыщены красками любви, добра и страсти.

«Что случилось? – в сообщение звучала тревога. Мобильный отключен, дома не отвечаешь».
 «Схожу с ума и тоскую»

Лера тут же набрала ответ.

«Извини, телефон был отключен. Очень соскучилась по маленькому мишутки, хочу прижаться к нему и утонуть в его объятиях»

Она отправила сообщение и принялась писать следующее.

«Как я соскучилась по любимой шеи, ласковым рукам, глазам и по всему, что принадлежит тебе. Не знаю, когда ж мы, наконец, увидимся.»

Ответ не заставил себя долго ждать.

«Слава Богу!!! Моя маленькая большая любовь!»

«Получила сообщение, и как дурочка расцеловала телефон, - тут же набрала Лера. – Как хочется утонуть в тебе!!!»


                7.

Олев ехал в монастырь не один. Рядом с ним сидел Хьюга – упитанный мужчина лет сорока восьми. Любая женщина подметила бы, что такие мужчины запоминаются своим обаянием, улыбкой, глазами. Впрочем, сейчас Хьюга был погружен в свои мысли и даже не вникал в суть рассказа приятеля.

- Вот здесь я и подцепил незнакомку, - продолжил начатый разговор Олев. Спрашиваю: «Куда вести?», а она вдруг по-русски: «До смерти»… Но не бросить же… Вроде на шатающихся здесь не похожа.

Машина Олева обогнала снегоуборочный комбайн и приближалась к месту, где ночью брела Лера.

- Сейчас заодно и познакомишься, - Олев взглянул на Хьюга и иронично добавил. - Ты ж у нас любишь женщин, а особенно из России.

Хьюга грустно улыбнулся.

- Сегодня меня интересуют монашки. Если нам действительно удастся договориться…

Машина свернула к монастырю.

- Да ладно, старина…

Олев дождался когда ворота откроются и въехал во двор монастыря.

Мадре Патриция сама встретила у входа мужчин и дружелюбно пригласила в холл к камину.

- Хьюга, профессиональный фотограф, представил Олев своего друга настоятельнице.

Она приветливо улыбалась и кивала головой в знак одобрения.

- Хорошо! Очень хорошо! Олев рассказал Вам наши пожелания?

- Да… Общий снимок и портреты в отдельности. Остается выбрать время.

- Нас устроит любой день после обеда.

Хьюга одобрительно хлопнул себя по колену.

- Начнем завтра, не откладывая… Снимем групповые фотографии. А для портретов понадобится не один день.

Мимо них прошла сестра Кришенция. Олев обменялся с ней приветствием.

Хьюга тоже поздоровался с монашкой и посмотрел ей в след. Кришенция зашла за стеклянную дверь в капеллу монастыря.

- Наверное, нужно решить, где снимать…

- Да пожалуйста, - поддержала Мадре и пригласила мужчин осмотреть монастырь.

- Где больше света, - пояснил Хьюга.

Все втроем они прошли в светлую капеллу с большими окнами. Хьюга осмотрелся.

- Прекрасно! Думаю, мы успеем при дневном свете.

- А как поживает наша незнакомка? – спросил Олев, когда они уже направлялись к выходу.

- Пошла прогуляться в город, - улыбнулась Мадре и явно разочаровала Олева.

- Жаль, а то хотел навестить ее.

Олев и Хьюга переглянулись.

- Она хорошая девушка, приветливая, трудолюбивая. Только общение у нас не получается. Мы не знаем русского, а она никакого другого.

- Вы на пальцах, - подметил Олев и попросил передать привет.
 

А Лера брела по городу и мечтала где-нибудь в толпе встретить своего любимого. Впрочем, тогда придется объяснять свое появление в стране, а как это сделать она не знала. Поэтому желание оставаться в тайне все больше охватывало ею. И она вновь набрала и отправила сообщение: «Все время перед глазами твоя улыбка, твои глаза. Как хочется почувствовать тепло твоего дыхания и ласку рук».

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ