Муська

     Холодный ноябрьский вечер, моросит дождь. Всё вокруг окутано густым туманом, а шквальный ветер  буквально пронзает человека милионами тонких игл... Стандартная северная погода, чего тут ещё добавить? Было темно, когда рейс Москва – Осло приземлился в аэропорту. После Московской погоды было такое ощущение, будто вы попали в иной мир, мир хищный, жестокий, где вам каждый день придётся бороться за своё выживание каждый раз, когда вы решаете сходить в магазин за продуктами.  Так собственно оно теперь и было для Муси. Вот подогнали трап, и распахнулась дверь самолёта, из которой один за другим посыпались позеленевшие от длительного перелёта пассажиры: из-за плохой погоды посадка задержалась почти на час, и самолёт нарезал круги в воздухе, пытаясь приземлиться. Едва люди выходили, их сразу же подхватывал свистящий в ушах ветер, от чего у них на лице моментально прорисовывалось желание немедленно вернуться в самолёт. Их шея вмиг втягивалась в плечи, а на лицах появлялась недовольная гримасса разочарования... И только фройлин Елена Сухарёва вышла из самолёта как ни в чём не бывало... Ей было лет под сорок, а выглядела она гораздо дешевле своей меховой норковой шубки, на которой сзади болтался непреднамеренно оставленный ценник с пятизначной цифрой. Из-под шубы выглядывала синяя блузка, которая в сочетании с этой шубой явно говорила о дурном вкусе своего хозяина. Короткая, мальчишечья стрижка и очки подчёркивали слишком широкую талию. Как вы наверное уже догадались, госпожа Сухарёва не имеет никакого отношения к немецкой аристократии, однако, за весьма скверный харрактер (на работе коллеги её часто сравнивали с офицером гестапо) её прозвали именно так. Для всех подчинённых оставалось загадкой: каким образом она стала главой ай-ти отдела в крупной фирме с таким отношением к людям...? За Сухарёвой плелась, чуть не падая после первого в её жизни перелёта, Муська... Фройлин приостановилась и, как всегда, с гордым видом огляделась вокруг себя, застегнув пуговицу, словно бросая вызов в ответ на сильный порыв ветра. Было непонятно: то ли её такая погода попросту не пугала, то ли соответствовала её харрактеру и внутреннему состоянию. Она обернулась и злобно зыркнула вниз на Муську, которую казалось вот-вот унесёт ветром словно зонтик. Она выглядела испуганно, от неё буквально пахло ужасом. Фройлин железным тоном скомандовала ей следовать за ней, и Муся медленно, но уверенно повиновалась... Ей предстояла неприятная встреча с будущим “супругом”.
     Всего несколько месяцев назад фройлин Сухарёва гуляла во дворе, в солнечной Москве. Пока она читала книгу “Stoft und Kraft”, Муся спокойно развлекалась около песочницы, прыгая через скамейку туда-сюда. Уже тогда у Мусечки завёлся друг, который явно был на несколько лет её старше, однако, по поведению он был таким же детски-наивным и открытым как она... Эти двое были во многом схожи. Это была очевидная симпатия, насколько возможно себе представить подобное. Теперь они прыгали через скамейку вдвоём, соревнуясь кто выше. Он постоянно угощал её всякими вкусностями, которые приносил с собой, на что фройлин постоянно негодовала и причитала о вопиющей безолаберности людей. Вероятно, это потому, что Макс (именно так его звали) постоянно гулял по улице один, а это по мнению муттер-фюррер было абсолютно неприемлимо! “Что за безответственные люди! Я никогда не позволила бы Мусе шляться по улице одной! Какая принципиальная безответственность!” На этом, как правило, её скудный запас красноречия, который скорее представлял из себя клишейные, заученные фразочки, иссякал. Но мусе было всё равно на истерики своей госпожи... Ей и Максу было весело вместе. Они стали проводить всё больше и больше времени играя, пока фройлин не устроила Муське головомойку и хорошенько не отлупила её по носу. Она объяснила ей, что так вести себя плохо потому, что подобные отношения достаточно негативно сказываются на дальнейшем развитии и харрактере... И вообще, всё уже давно решено за Мусю, так как для неё будет подобран кавалер лично ей, госпожой Сухарёвой! Эту фразу она обычно смаковала с особой важностью, а Муся смотрела на неё непонимающе, своими тёмными, проницательными глазками. Однако, в них читалась мировая скорбь... Та самая скорбь, которую врядли когда-то испытывала бывшая работница хим. завода Леночка Сухарёва. Она вообще врядли когда-то, что-либо испытывала, кроме безудержного желания научить жить всех, кто не умеет этого делать без её профессиональной консультации. Она беспощадно отвергала и пыталась уничтожить всё, что выходит за пределы её понимания, и постоянно устраивала священные войны со всеми, кто является невеждой из-за того, что стоит ниже неё на социальной ступени или моложе хоть на один год.  Муся же, по своей сущности, была совсем противоположна, насколько это вообще возможно себе вообразить. С Максом теперь они встречались крайне редко, а вскоре и совсем перестали видеться... Она проводила много времени в одиночестве, что было ей совершенно не свойственно. Обычно в этом возрасте требуют внимания и постоянно просят поиграть. Однако, после нескольких неудачных попыток разыграться с фройлин, она поняла, что это бесполезное занятие... Лена была неприступна и холодна как скала ночью, которая обратила свой неподвижный взор на север. Всё закончилось тем, что муттер-фюррер отчитала её, в очередной раз напомнив, что у Муси есть только обязанности и абсолютно никаких прав, и вообще – она полноправная собственность гестапо, поэтому фройлин имеет право делать с её жизнью всё, что ей заблагорассудится, и распоряжаться ею как посчитает нужным... После этого эксцесса Муся ещё очень долго ходила унылая. До тех пор пока не настала осень! Муся обожала это время года! Ей очень нравились жёлтые листья в городском парке, которые, медленно кружась, планировали на землю. Она могла бегать кругами и играть с ними часами, разбрасывая их кверху снова и снова. Ну или по крайней мере до тех пор, пока фройлин не гаркнет на неё, мол, хватит дурью маяться. Тогда Муся сразу же плелась к ней, и гуляла рядом, с послушным, нарочито серьёзным видом. Но в душе она продолжала бегать по жёлтому покрывалу, вдыхать осенний запах и смотреть как мимо парка проносится поток машин, раскидывая листья во все стороны, словно холодные брызги луж на сером асфальте после дождя. Она жила этими мгновениями. В этом была вся Муся. Она жила только мечтою о том, что они с Максом свободно носятся по бескрайним вересковым лугам, а майский ветер нежно трепет их уши. Это трудно представить, но так оно и было. До одного дня. Это был сонный, промозглый октябрьский день. Он прошёл так, словно его и не было вовсе. На улице слякоть и изморось, словно в мелкоструйном душе, а солнце спряталось, окрасив всё небо в грязно-багровый цвет. Тепло закончилось - наступила осень! Вечером фройлин зашла со своим мужем-увальнем (они стоили друг-друга, как внешне, так и внутренне) , и, позвав Мусю к себе, заявила, что у неё есть наиприятнейшее известие – она подобрала Мусе достойную пару! И хотя Муся смотрела на неё, округлив свои преданные глаза, и ничего не понимала, внутренне она как-то ощутила всю неприятность этих слов. С этого момента ей было строжайше запрещено видеться с Максом. Теперь они ходили гулять в другое место... А Макс по-прежнему приходил во двор, к той самой одинокой скамейке, и верно ждал её под дождём, под ветром, под снегом, под градом и даже в непроницаемом тумане, когда было невозможно увидеть яркий свет от фонаря над головой. Казалось, случись хоть стихийное бедствие – он всё равно оставался бы там до вечерней тьмы один... Высшими силами в лице Сухарёвой им было суждено больше никогда не увидеться, и они оба это прекрасно понимали. Но было уже слишком поздно, и потому, чувство обиды и досады в сердце смешалось с бескрайней тоской, медленно разъедая каждую клетку организма и отравляя каждую секунду существования, подобно токсичному яду, впрыснутому голодной змеёй прямо в беззащитную душу...
     Её новый “супруг“ был родом из Норвегии и являлся ненамного старше её. Он жил в богатой семье, был внешне хорош собой и при всём этом он являлся весьма родовитым. Эти факторы являлись для фройлин решающими в выборе подходящей партии для своей любимой Мусеньки. Она ведь была вправе распоряжаться её жизнью как ей того хотелось. И она этим с удовольствием воспользовалась, не побрезговав вызванными чувствами. Муся была практически не способна думать и рассуждать, но отсутствие рядом того, к кому привязался, она ощущала в полной мере. В отличии от Леночки Сухарёвой, которая сокрушалась единственный раз в жизни, и то - о разбитом сервизе. Дни стали пролетать быстрее и незаметнее. Всё стало серым, прогулки понемногу потеряли смысл... Имела ли такое право фройлин или нет – судить было не Муське... Куда ей там, “своим маленьким, неопытным мозжечком”...? И она смирилась, полностью отдавшись на растерзание рутине и обыденности. Хотя это её угнетало и пугало, но она смирилась со своей тяжкой судьбой. На прогулки она теперь бежала вприрыжку да так бодро, что пятки сверкали. Но это была лишь фальш, сцена, декорации для чего-то большего, нежели простое существование порабощённого разума... Впринципе, как и всё то, что окружало её: как надменно-циничная фройлин Сухарёва с её скрупулёзно-скептическими убеждениями, как снег, который прикрывает собой жёлтые листья и не даёт вдыхать их сырой аромат, как парик господина Сухарёва (которого, кстати, Муся почему-то презирала с особой ненавистью), как вся та ненужная, глянцевая роскошь, которой они окружили себя и на которую заменили всю морально-нравственную сторону своих одноклеточных душонок... Всё было фальшивым, и только одна единственная вещь была настоящей и тёплой – это память о Максе и то время, которое они провели играя вместе. Но это было прошлое, а по мнению фройлин, всегда нужно думать только о своём материальном будущем, всё остальное – лишь мелочи и иллюзии! А может, она и вправду права...? Ведь прошлого – не существует... Оно осталось далеко позади, словно очередной пройденный километр, за окном несущегося на бешеной скорости автомобиля. Да и будущее тоже штука весьма призрачная и неосязаемая... Есть только настоящее, и всё! Всё остальное люди придумали сами, чтобы было легче жить, подобно выдуманному богу, о котором они вспоминают только раз в неделю, ибо в другие дни на бога у них нету времени... И казалось, что Муська смирилась с новым положением вещей в своей жизни, хотя по ней это и не было заметно.
     И вот – они здесь, в Норвегии. Нисмотря ни на хлестающий дождь, ни на туман и неудачное для новых знакомств расположение звёзд на небе! Они добрались. Муська явно не хотела спускаться по трапу, но фройлин дёрнула её так, что та чуть не слетела вниз кубарем. После длительной процедуры получения многочисленного багажа госпожи Сухарёвой они направились к выходу, где их ждали хосты, как они и договаривались в интернете. Муська не хотела идти к ним. Она брела опустив голову, с которой капала на леденящий, кафельный пол холодная, норвежская вода. После незамедлительного знакомства со своим “супругом” она долго сторонилась его и обходила всячески стороной. Было такое впечатление, словно ей всё это не нужно вовсе, и её притащили сюда насильно. А впрочем, может просто так оно и было? Ведь она не имеет своей воли. Она – всего лишь вещь, товар, кукла при помощи которой можно в будущем получить неплохую прибыль...?
     Был ясный день, но солнце внезапно спряталось за огромную чёрную тучу, которая уходила далеко загоризонт. Похоже, что ближайший месяц оно совершенно не собиралось выглядывать. Всё прошло успешно. Вязка всё-таки состоялась, нисмотря на многочисленные Мусины капризы. Теперь она была беременна, и через несколько месяцев у неё должно было появиться на свет несколько прелестных и родовитых щенят породы шелти. Фройлин распродала всех малюток ещё до их появления на свет. Однако, в результате, одного щенка так и не удалось продать: того, которого по нелепой случайности назвали Макс... Его по какой-то загадочной причине Муся никому не позволила забрать от себя.