6. Лучше поверните назад

               
Спускаясь к яру, эмочка и готка проходят мимо заброшенного, полуразвалившегося дома.
- Здесь давно уже никто не живёт, -  констатирует Мара-Мария.
На соседнем участке, непосредственно примыкающем к яру, возводится новый дом. Пожилой каменщик, выглядывая из проёма  второго этажа, провожает их странным взглядом.
- И зачем они строятся здесь? – удивляется Эмма.
- Они или скоро умрут от рака или сойдут с ума, - замечает Мара-Мария.

Неприметная тропинка, петляющая между завалами строительного мусора, приводит их в  низину, заросшую высокой травой. Здесь над ними ещё сияет солнце. Взглянув на него, девушки решительно направляются к зловещему месту. Пожилой каменщик, провожая их взглядом, замечает, как тень Лысой горы, двигаясь навстречу девушкам, тотчас накрывает их, как будто проглатывая добровольную жертву.

Ступив на Лысую гору, Эмма и Мара словно попадают во мрак, настолько густыми оказываются кроны деревьев,  нависшие  над ними.
Склон горы в этом месте довольно крутой. Чтобы не соскользнуть вниз, им то и дело приходится хвататься за ветки кустарников. Метров через двадцать возле поваленного на землю граба они делают передышку. Мощные корни, выдернутые из земли, нависают над ними, как щупальца осьминога.

- Я слышала…- тяжело дыша, говорит Эмма, - что деревья здесь передвигаются сами.
- Ну вот тебе и наглядный пример… А вон ещё один, - кивает  Мара-Мария на другое, вывернутое с корнем дерево, - и вон…
- Да они здесь просто бегут с горы…
- Они  не выдерживают.
- Чего они не выдерживают?

     Мара-Мария  обходит дерево.
- Понимаешь…на горе иногда творится такое…что не всегда понимаешь. Здесь тобой  овладевает иногда просто неизъяснимый  беспричинный страх. Страх животный. Боязнь всего и вся. Каждой травинки. Каждого кустика. Всё, что попадёт в поле твоего зрения. Будь то кошка или собака. Но больше всего на Лысой надо бояться людей. Никогда не знаешь, что может быть у них на уме.

- Ты что специально меня пугаешь?
- Просто я через это уже прошла. На Лысой всё не так, как везде. Слышишь, как здесь тихо?
- Да, - тихо отвечает Эмма и замечает, что, действительно, вокруг стоит невероятная тишина. Ни один листик на деревьях не шелохнется.
- Здесь всё имеет иное значение, - продолжает Мара.
- Как это? – поднимает брови  Эмма.
Она идёт следом за Марой.

- Ну всё, что в другом месте ты не замечаешь…  чему не придаёшь значения… здесь приобретает иной смысл. Каждый шорох, каждый звук… - Мара понижает голос до шёпота, - что-то значит.
Её вдруг всю передёргивает:
- Как мне тут хол-л-лодно…
- Здесь же не холодно! Чего ты? - удивляется Эмма.
- Не знаю. Мне на Лысой всегда холодно.
- Поэтому ты и в пальто?

Откуда-то сверху раздаётся оглушительный стук.
- Что это? – испуганно спрашивает Эмма.
- Дятел. Вон… видишь.
Дятел вновь оглушительно стучит по сухой мёртвой осине.
- И что это значит? – спрашивает Эмма. - Он ведь… не просто так стучит?
- Нет. Это он предупреждает… Что мы с тобой  вдвоём заходим на гору…
- А кого он предупреждает?
- Всех.

Она вдруг останавливается. Из глубокой ложбинки доносится явный шорох.
- Тише, - говорит Мара-Мария.
Шорох повторяется: из ложбинки, шелестя прошлогодними листьями, вылезает чёрная кошка.
- Кис-кис-кис! – подзывает её Эмма.
- Поосторожнее. Кошки здесь не просто кошки.  А ведьмины поводыри. Если увидишь, что здесь за кем-то бегает кошка, то это, наверняка, будет ведьма или колдун.
Чёрная кошка подбегает к Маре-Марии и ластится к её ногам.
- Брысь! – топает она на неё ногой.

Кошка вновь скрывается в ложбинке.  Эмма и Мара-Мария поднимаются дальше вверх. За деревьями становится светлее, и вскоре крутой подъём заканчивается и начинается пологий, с перелесками.
На дальнем безлесном склоне горы видно стадо коз.
- Вон, видишь, козы пасутся, - спрашивает Мара-Мария.
- Вижу.
- А как ты думаешь, почему здесь пасутся именно козы? А не коровы, например.
- Не знаю, - пожимает плечами Эмма, - наверно, потому что коров в городе не держат.
Мара-Мария качает головой.

- Это ж Лысая. Здесь коза, по любому, должна присутствовать. Это ж символ сатаны. Сейчас это мирные козы, а  ночью они превратятся в суккубов и  присоединятся к ведьмам, которые слетятся сюда на шабаш.
Тропинка приводит их к  старой цветущей груше. У неё широкий, как у дуба, шершавый ствол и огромное сквозное дупло. Как будто груша насквозь была прострелена когда-то  пушечным ядром. Эмма с любопытством заглядывает внутрь. На самом дне дупла она замечает сложенный вдвое листок бумаги.

- Смотри, тут какая-то записка.
- Не трогай ничего, - предупреждает её Мара.
Но поздно: Эмма уже вынула записку и  разворачивает её. На листке корявыми печатными  буквами написано:
Если вы  не знаете,
 ЗАЧЕМ идете сюда,
 лучше поверните назад!!

- Странная какая-то записка, - недоумевает Эмма.
- Брось её назад!
 Эмма бросает записку в дупло.

- А ты знаешь, зачем идёшь сюда? – как бы между прочим спрашивает её   Мара.
- А ты? – вопросом на вопрос отвечает Эмма.
- Я знаю, - уверенно отвечает Мара-Мария.
- И я тоже… - с заминкой признаётся Эмма, -  знаю.

Они идут дальше вверх по тропинке. Вскоре пологий подъём заканчивается, и девушки выходят на небольшую лужайку, от которой влево и право убегают узкой полосой два суходольных луга.

      С высоты это выглядит, как две половинки широко раскрытых ножниц. Степные полосы как бы разрезают на части покрытую лесом платовидную верхушку горы.  Вдоль всего луга, заросшего ковылём, пыреем, люцерной и пурпурной скорнозерой, цветки которой пахнут ванилью, пролегает грунтовая двухколейная дорога.

- И  куда она ведёт? – спрашивает Эмма.
- Она никуда не ведёт, - коротко отвечает  Мара.
- Как это никуда?
- Это окружная дорога. Вернее, полуокружная. Это как бы граница.
- Граница?
- Ну, да. Она отделяет Лысую от остального мира.

- Прикольно, - удивляется Эмма и невзначай спрашивает, показывая рукой в сторону вышек,  – а Лыбедь ведь в той стороне?
- В той, - кивает Мара. - А зачем тебе Лыбедь?
- Да так просто… спросила, - вновь запинается Эмма.

- Ясно. Хочешь сброситься там с обрыва? – неожиданно спрашивает её Мара.
Застигнутая врасплох, Эмма признаётся:
- Да, а как ты догадалась?
- Ну, глядя на тебя, догадаться не трудно. Тем более, что место это всем известное. Только зря ты туда собираешься!
- Это почему же!

- Да потому что над Лыбедью нет никакого обрыва. Там густой лес и покатый спуск.
- Да ну? – сомневается Эмма. - А мне сказали,  там крутой обрыв.
- Тебя ввели в заблуждение. Это всё сказочки. Может, там кто и кидается вниз, только никто ещё не погиб.
- Блин, - с сожалением произносит Эмма, - ну надо же!
- Хотя место там, действительно, усеяно трупами.
- Как это? – пугается Эмма.

- В том месте сто лет назад людей вешали, - объясняет Мара, - казнили там всяких преступников. А трупы рядом закапывали. Вон там, где сейчас стоят пять вышек, - показывает она рукой, - стояли раньше восемь виселиц…