Постоялый двор у Малиновой воды

Обратимся к строчкам рассказа И.С. Туренева «Малиновая вода»: «…Проезжающие по большой орловской дороге молодые чиновники и другие незанятые люди до сих пор еще могут  заметить в недалеком расстоянии от большого села Троицкого огромный деревянный дом в два этажа, выдвинутый на самую дорогу…Здесь некогда жил граф Петр Ильич, известный хлобосол, богатый вельможа, старого века. Бывало, вся губерния съезжалась у него, плясала и веселилась на славу…»
В характеристике, данной Тургеневым графу («известный хлебосол, богатый вельможа старого века»), угадывается не кто иной, как бригадир, тайный советник, граф Илья Андреевич Толстой (1750 г. – 1820 г.), дед Л.Н. Толстого.  Лев Толстой так писал о нем: «Дед мой, Илья Андреевич, …был, как я его помню, человек ограниченный, и не только щедрый, но бестолково-мотоватый, а главное – доверчивый. В имении его (его жены, Пелагеи Николаевны, урожденной Горчаковой (1762-1838 г.) Белевского уезда, Полянах …шли подолгу неперестающие пиршества, театры, балы, катания, обеды, которые, в особенности, при склонности деда играть по большой в ломбер и вист, не умея играть, и при готовности давать всем, кто просил, взаймы и без отдачи… Кончилось это тем, что большое имение его жены (около 1000 душ крепостных в Орловской и Тульской губерниях) все было так затянуто в долги, что жить было нечем, и дед должен был выхлопотать… место губернатора в Казани…»
Сельцо Поляны, о котором идет речь в воспоминаниях Л. Толстого и где находился «огромный деревянный дом» (резиденция графа Ильи Андреевича), действительно находилось «в недальнем расстоянии от большого села», но… не Троицкого. Безусловно, чтобы не компрометировать фамилию графов Толстых, И. С. Тургенев изменил его название. В действительности, это было село Комарево, Сергиевское тож. В 1841 г. в церкви села был устроен главный алтарь «Во имя Святой Троицы», где стали отправлять богослужения, и церковь стала именоваться Троицкой. Очевидно, новое имя церкви и послужило писателю поводом к изменению названия села Комарево. Кстати, рядом с селом Комарево находится деревня Шейка (Верхнее Комарево), принадлежавшая в начале ХIХ века Илье Андреевичу Толстому. По ревизским сказкам 1816 г. за ним числилось здесь 44 души крепостных крестьян мужского пола. Эту деревню после смерти Ильи Андреевича наследовал его сын, граф Николай Ильич Толстой, но впоследствии (в 1829 г.) он продал ее. Наверное, сюда, в эту деревню и шел Влас – другой персонаж рассказа писателя.
…Так и не расплатившись с огромными долгами, в 1815 году Илья Андреевич уезжает в Казань, где за пять лет своего губернаторства он не только не сумел сократить свои долги, но и наделал новые и успел продать все свое имение (около 200 крепостных в Тульской и Орловской губерниях). После смерти мужа Пелагея Николаевна принимает отчаянные попытки оплатить его долги, продав большую часть своего состояния. В результате наиболее крупное ее владение, село Никольское-Вяземское с деревней Плотициной, перешло к дочери князя Волконского княжне Марии Николаевне. Но эти продажи уже не спасали положение. Остаток ее имения оказался до такой степени расстроенным, что Николай Ильич отказался от его наследования. И, - если бы не последовавшая за этим его удачная женитьба на княжне Марии Волконской (после женитьбы им было куплено 790 душ крепостных), - неизвестно, читали бы мы сейчас произведения Льва Толстого и любовались ли знаменитой Ясной Поляной…
Снова вернемся к рассказу «Малиновая вода»: «Кое-как дотащился я до речки Исты, уже знакомой моим снисходительным читателям, спустился с кручи и пошел по желтому и сырому песку в направлении ключа, известного во всем околотке под названием «Малиновой воды»… У залива, образованного впадением источника в реку и оттого вечно покрытого мелкой рябью, сидели ко мне спиной два старика. Один, довольно плотный и высокого роста, в темно-зеленом опрятном кафтане и пуховом картузе, удил рыбу; другой – худенький и маленький, в мухояровом заплатанном сюртучке и без шапки, держал на коленях горшок с червями… Я вгляделся в него попристальнее и узнал в нем шумихинского Степушку… В товарище Степушки я узнал тоже знакомого: это был вольноотпущенный человек графа Петра Ильича, Михайло Савельев, по прозвищу Туман. Он проживал у болховского чахоточного мещанина, содержателя постоялого двора, где я довольно часто останавливался…»
Несомненно, в этом рассказе и в упомянутой повести И.С. Тургенева речь идет об одном и том же постоялом дворе! А теперь давайте, читатель, сопоставим факты и немного поразмышляем, где же, в действительности, находился этот ключ «Малиновая вода»? Считается, что он находился в Белевском уезде (нынешний Арсеньевский район), между деревнями Прилепы и Колодези, на правом берегу р. Исты. Если допустить, что это действительно было так, то возникает естественный вопрос: «Зачем было 70-летнему (по описанию Тургенева) старику Туману идти за пять верст от постоялого двора (где он жил), чтобы порыбачить на той же речке Исте, но у ключа, называемого современниками «Малиновой водой»? Неразумно и неправдоподобно. Остается сделать вывод, что «тургеневский» ключ «Малиновая вода» находился недалеко от места жительства Тумана, т.е. у постоялого двора, рядом с мельницей у дер. Протасово! И хотя в настоящее время никаких родников здесь уже нет, но в 1911 здесь были два ключа, один из которых вполне мог быть этой самой «Малиновой водой». Прошло более 150 лет после написания рассказа Тургеневым, и ключи могли либо заилиться и пересохнуть, либо быть засыпанными грунтом, песком и щебнем при строительстве дороги Большие Голубочки – Арсеньево, моста через Исту и при разработке каменоломни на берегу Исты, у д. Протасово.
Тургенев не раз здесь охотился и останавливался на этом постоялом дворе. Рядом, у села Комарево, были болота, «гремевшие» чуть ли не три губернии обилием в них дупелей, бекасов и уток. В окрестностях болот, в лесах всегда можно было найти низкие, залитые водой и поросшие осокою места, называемые «амшарами». К концу лета, в особенности, в жаркое время, утки днем скрывались в этих тенистых и влажных местах. Наверное, после охоты у болот и в «амшарах» и подошел писатель к «Малиновой воде», чтобы утолить жажду и отдохнуть…
С большой долей уверенности можно говорить, что прообразом Тумана послужил Тургеневу Михаил Иванович Разладин – дворовый, отпущенный на волю вместе с сестрой из имения графов Толстых, села Никольское-Вяземское. Его сестрою могла быть Екатерина Ивановна, жена владельца постоялого двора, купца Леонова, где и жил Михайло Иванов (по прозвищу «Туман»).
О прообразе Степушки Тургенев пишет о том, что Степушку он впервые встретил в селе Шумихино. Однако села с таким названием не было ни в Тульской, ни в Орловской, ни в Калужской губерниях. Значит, в рассказе писатель изменил его. Скорее всего, в действительности, это было знакомое ему село Шушмино Чернского уезда. В этом селе было всего несколько изб: мценского купца Бахтина, мещанина Сахарова, экономического крестьянина Овечкина, да двух престарелых служителей церкви. В приход села Шушмино входила деревня Шушмино, которой владел Илья Андреевич Толстой и которая досталась ему по купчей от майора Николая Протасова в 1797 году. В ревизских сказках Чернского уезда за 1811 г. говорилось о том, что крестьяне д. Шушмино графа И.А. Толстого (48 душ муж. пола) были «выведены в разные селения в девяностых годах». Вероятно, что при этом «выводе» один из крестьян мог умышленно затеряться, - что называется, «отбиться от стада», - и осесть в селе Шушмино, где и приметил его писатель. Образ Степушки, безусловно, собирательный, Тургенев наделил его чертами современных ему бомжей, бродивших по селениям губерний в поисках подаяния и временного пристанища.
Одного из подобных странников видел и я в 1955-60-х годах, будучи в деревне Байдино Арсеньевского района, Тульской области. Звали его Аникан Захаровский. «Обитал» он у своей сестры в селе Захарово и время от времени ходил с котомкой по деревням, где пел частушки, получая за это подаяние:
Я – беседушка, я – беседушка.
Ты – красавка моя, чернобровка моя.
Ты – калинушка, ты – малинушка…