Рассказ...

И тогда я была очень счастливой…
И сердце было безупречным. И руки нежные. И тело плавное. И, впервые за долгое время, мне нравился мой  взгляд и казалась красивой улыбка. И внутри все было воздушным таким, и романтичным. И во всем, во всем: в глазах и лице, в руках и животе – во всем жила какая-то бесконечная, всепоглощающая, трогательная, очень нежная и до боли искренняя, светлая и совсем чистая, настоящая и чертовски реальная любовь. И жить с этой любовью было просто прекрасно. Так замечательно мне жить еще не приходилось. Так здорово, легко и играючи, как с этой любовью, мне никогда еще не приходилось жить…
Детство мое было счастливым. Очень беззаботным. И каким-то веселым. Я помню себя постоянно смеющимся ребенком. Ребенком красивым, любимым. Я была хорошей девочкой. Я была в центре внимания. И меня никогда не ругали. Я была гармоничным, нежным созданием. Просыпаясь, пела песни, любила хохотать и много читала…
Взрослея, приходилось преодолевать некоторые сложности. Но мое простое и счастливое детство стало хорошим стартом в большую, порою сложную, но полную приключений жизнь.
А его я встретила, будучи совсем еще ребенком. Мне казалось, что я полюбила его мгновенно, сразу. Полюбила, тогда еще, не как мужчину, а как человека, друга. Он казался идеальным мне. Тогда он был старше меня в два раза. Мне 16, ему 32. И он был прекрасен… И все в нем идеальным таким было. И нежный взгляд, и сильные руки его… И красивое мужское лицо с колючей щетиной…
А тогда мы много говорили. Он рассказывал мне о странах, в которых побывал, и о собаке, которая у него с детства. И я помню, мы шутили. И смеялись. Над тем, что собака его взрослее меня была. И он любил, когда я говорила. Рассказывала ему о новой книге, которую прочитала. Или делилась с ним всякой ерундой. Он всегда слушал очень внимательно. И еще была у него привычка такая – выслушать и с целую долгую минуту, смотря в пол, молчать. Он обдумывал, вникал во все, рассказанное мной. А затем, выдавал грамотное, разложенное по полочкам объяснение любому поступку моему, любому действию. Он всегда был внимателен ко всему, что я говорила. И был искренним. Он даже тогда относился ко мне, как ко взрослому, самодостаточному, неглупому человеку…
И нравилось мне в нем то, что он никогда, никогда, никогда не злился. Не злился на меня, что бы я ни сделала, какой бы нелепый поступок я ни совершила. Он всегда говорил со мной. И никогда я его голос не забуду: спокойный, рассудительный. Он каждое мое действие мог объяснить, объяснить и цель, с которой я совершала тот или иной поступок, и зачем я делала это, и чего хотела добиться. И он рассказывал, что в моем поступке было хорошее, что – плохое. И советы его всегда были нужными. И всегда они были ценными. И всегда я прислушивалась к нему. Всегда!
Мы познакомились неожиданно. Когда-то наши с ним родители жили в одном городе. И были соседями. Дружили, общались. А потом моя семья уехала. И больше наши родные не видели друг друга. Я помню, мама рассказывала мне, что они были близкими людьми. И часто устраивали веселые посиделки с вином и песнями. И очень любили друг друга. И были, как родственники. Периодически, мои мама и папа звонили им. И тогда, говоря по телефону, они бесшумно могли заплакать так, чтобы на другом конце провода этого не заметили. И они начинали громко и долго смеяться. И всегда мне казалось, что там, в нашем родном городе, точно также сидит кто-то и держит трубку телефонную двумя руками, и тоже иногда смахивает слезы с лица…
Он тоже из того города уехал. Ему было тогда 18. Он уехал учиться. И возвращался домой очень редко. И он тоже дружил с моими родителями, и тоже любил их.
Попал он тогда к нам случайно. В том городе, где он жил, он потерял друга. Единственного, любимого, настоящего и достаточного, как он часто говорил. И было ему тогда очень сложно и одиноко. И он уехал. Нет, уехал не к нам, а просто в город, где жили мы. И позвонил. Тогда случилась прекрасная встреча. Мы готовили салаты. Он помогал. Он тоже смеялся, когда вспоминали меня совсем маленькой с огромными щеками и несменной пустышкой во рту. А вечером мы все вместе звонили его родителям. И хохотали, и анекдоты были, и слезы в глазах стояли. Тогда мы веселились всю ночь. И он уехал. Он жил в гостинице, остаться у нас не соглашался. Он обещал, что теперь будет частым гостем у нас, так как пока уезжать не собирается. И в тот вечер он ничего не говорил про друга, про свою потерю, свое горе и свои переживания. Он был с нами весел и тоже радовался нашей встрече.
Я позвонила ему через три дня. Я сказала, что хочу ему сделать подарок, и он обязан будет его принять. Я позвала его гулять в парк. Он пришел. С маленьким букетиком полевых цветом. С моим первым букетиком полевых цветов, которые я помню даже сейчас… Цвета. Запах. И много-много маленьких желтеньких цветочков. И по сей день, я люблю, именно такие букетики… Я подарила ему рисунок. Маленький, в рамочке. На нем были его глаза. И больше ничего. Только глаза. Он был рад, я видела. И удивлен…. Мы долго гуляли… И он рассказал о друге.
Я любила трогать его лицо… Он часто спрашивал, стоит ли ему побриться. А я всегда отвечала отрицательно… Как же мне нравилась его щетина…. Но он все равно брился. И я дулась на него. Но потом снова, с непонятной мне еще тогда нежностью, я гладила его по лицу.
Он дарил мне открытки с изображением различных городов и читал отрывки из лучших стихотворений и книг. Он научил меня водить машину, научил меня уметь слушать, надувать шарики, быть сильной… Он так многому учил меня…
Он впервые коснулся моего плеча губами спустя год, в мой день рождения. Тогда он подарил маленький красивый кулончик в виде ангелочка на нежной, почти воздушной цепочке. Он надел ее на меня…. И поцеловал мое плечо… Тогда, мне страшно захотелось его. И мне так хотелось, чтобы там, за стеной, в соседней комнате, все ушли, исчезли, испарились… Чтобы мы остались одни. Только он и только я… Только я и он… Только МЫ… Чтобы на всем свете, на всей планете были только МЫ…
Я хотела раздеться. Просто раздеться перед ним. Хотела, чтобы его руки дотронулись моих рук. Чтобы его губы застыли на моих плечах…
В тот день рождения я была самой счастливой. Он сидел за столом напротив меня.  Я не отводила взгляда с него. Он все время смотрел на меня. Я улыбалась ему. И постоянно, непроизвольно, теребила ангелочка, на подаренной им цепочке….
Его губы были горячими. Руки сильные, большие, мужские были удивительно нежными. Его прикосновения сменяли во мне то жар, то холод. Его легкое дыхание возле виска моего, его поцелуи в шею… Они доводили меня до беспамятства. Мои руки бродили по его телу. Я гладила его лицо, я обнимала его шею, целовала его сильные плечи и красивые, требовательные пальцы. Я целовала его в щечки, мои любимые, с щетиной, целовала его губы, мягкие, добрые… Я застывала, задыхалась, волновалась по ним. Я распадалась на миллионы частиц и кусочков, когда он был во мне, когда его руки касались моей груди, когда гладили мою спину, когда язык его касался своим бархатом самых потаенных уголков тела моего.
И тогда я была счастливой. Абсолютно счастливой. Не чуть-чуть, ни капельку… а полностью… абсолютно… Лежа на нем. Целуя и облизывая его пальцы, шепча ему на ухо самые нежные слова я была счастливой… И поцелуи его снова и снова переворачивали все внутри меня. И дыхание его, и руки его…. И его горячее и сильное тело… И его учащенное дыхание, резкие вскрики…. И его не сходящая с губ улыбка. И миллионы поцелуев, которыми он покрывал мое тело, поцелуев, согревающих мое лицо, грудь, мои ноги, пальцы, руки, живот….
Мне всегда нравилось заниматься с ним любовью. Он был прекрасен. Он не учил меня ни чему. В этом не было необходимости. Я делала все так, как хотела. Я знала, что ему понравится, что доставит ему удовольствие, что заставит его дышать чаще… Я была самой нежной и дерзкой. Я была с ним искренней и счастливой до кончиков каждого волоска на моем теле… И он любил меня. Я знаю…Я точно знаю, он любил меня.
Он исчез из моей жизни также неожиданно, как и появился. Его просто не стало. Он просто прекратил жить. Он просто исчез…
Еще тогда, в ту минуту, когда я поняла, что он не придет на нашу встречу, я уже знала, что его больше нет… Я боялась в это верить, я отодвигала от себя эту мысль, закрывала лицо руками, старалась громко дышать, старалась что-то напевать себе…. Только чтобы не думать об этом…. Только, чтобы не позволить себе понять это, осознать это, поверить в это…
Он никогда не опаздывал. Никогда!!! И тогда, в тот день, когда он задерживался на 10 минут, я не думала, что его что-то задержало, что он мог встретить кого-то, заснуть или заговориться с кем-то. Я точно знала… Он умер.
Он умер… И умерла я… В тот день… В ту минуту… Каждая клеточка моего тела умирала по очереди… Каждый миллиметр рук моих и ног умирал по отдельности… И было так больно… И я так страдала…  И я молилась… Сквозь слезы… Я просила Бога помочь ему…
Я говорила с ним… Каждый день…. Все время. Рассказывала о любви своей. И сейчас… Я говорю с ним...
Я полюбила его с первой минуты нашего знакомства… Я любила его каждую секунду его жизни… Нашей жизни… Я любила его, когда он  умирал, исчезал, уходил… Я любила его все время… Я люблю его и сейчас… Его… Только его… Только его одного…
Я люблю тебя….
Я буду любить тебя…
Я буду всегда любить только тебя….