Грешники. Двое против всех. Глава 5

     Коридор тянулся вперёд, насколько можно было увидеть. Яркие лампы освещали стены. Я шёл, понурив голову и изучая каменный пол, истёртый за сотню лет до невообразимо гладкого состояния. Мысли в моей голове никак не хотели выстраиваться  в одну логическую цепочку. До города «прокажённых» оставалась ещё пара километров. Пара километров однообразной каменной кишки… Я посмотрел на часы – специальный прибор на левом запястье, отсчитывающий время и показывающий все важные циклы тоннелей. До конца дня оставалось пять часов, до пришествия – семь… Если получится, то в заветном городе я окажусь как раз вовремя, и мне не придётся применять всё то оружие, что  нёс. Автоматы были проданы ещё в прошлом походе, поэтому сейчас у меня были пара пистолетов-пулемётов, дробовик, нож и пистолет. Вот только с патронами были большие проблемы. Из-за того разговора нормально собраться так и не удалось. Того, что я  впопыхах ссыпал себе в карманы, вряд ли хватит, если нарвусь на крупную стаю «чертей». Что будет в случае, если я не успею добраться до укрытия до начала Пришествия, думать не хотелось…
     Жизнь изменилась… Изменилась из-за пары слов. Всё из-за того, что не смог сдержаться при старейшине. Конечно, Мариус наверняка знал о моих догадках. Но нужно было держать себя в руках. Врать ему было бессмысленно, но вот говорить про поверхность было моей главной ошибкой. Но… что сделано, то сделано. И не в моих правилах сожалеть о содеянном. Гораздо большей неожиданностью для меня стало поведение Дааны. В душе я был просто уверен, что она пойдёт со мной. Ведь мы столько пережили, через столько прошли… А она… Я не виню её. Мне не за что на неё держать зла… Но своим  отказом она нанесла мне удар в спину…
     В размышлениях я не заметил, как подошёл к завалу. Передо мной лежала огромная гора почвы вперемешку  со стальными балками и каменными блоками. Я громко выругался. Вспоминая карту, я попытался найти обходной тоннель. Ближайший был в двадцати минутах ходьбы, но вот только этих минут как раз у меня теперь и не было. Ещё раз ругнувшись, я развернулся и побежал обратно. На бегу я размышлял о причине этого происшествия. Обвалы не были редки, но вот только для каждого из них должна была быть весомая причина: иногда это происходило из-за землетрясения, но толчки тогда чувствовались по всему подземелью; иногда из-за тяжёлых перестрелок с применением слишком сильных гранатомётов или гранат, но и для этого этот туннель не был столь «используемым» - «прокажённых» никто не трогал, а ходили к ним лишь редкие торговцы, у которых и взять то было нечего. Всё это вызывало подозрения, но адекватного объяснения так и не находило.
     Наконец появился тот боковой проход, к которому мне пришлось возвращаться. Ничего особенного – маленький коридор с потолком на пару сантиметров ниже основного, лампочки меньшей мощности да жгуты кабелей, тянущиеся по стенам. Здесь шанс нарваться на чертей увеличивался в несколько раз. Но другого пути у меня всё равно не было, поэтому я только механически переставлял ноги, съедая метры. Звук от моих подбитых железом ботинок мерно выстукивал ритм моего шага, ударяясь о стены, резонируя от пола и растворяясь в темноте. Освещение здесь было дерьмовым, что скрывать. Тот завал жирным крестом перечеркнул все мои планы. Теперь мне нужно было хотя бы добраться до города до начала Пришествия. А уже после вновь делать крюк обходными туннелями до «прокажённых». Это было возможным благодаря тому, что с каждым населённым пунктом соединялось до десяти – пятнадцати коридоров. И именно благодаря этому случаев, когда город оказывался полностью отрезан от окружающего мира, почти не было. Почти… И об этих несчастных до сих пор ходят легенды.
   
     Это произошло лет десять назад. Может чуть, больше. Меня только перевели из послушников в грешники. Постоянной пары у меня не было, так перебивался от одной к другой. Я вообще в те годы постоянством не отличался. Как только нам изложили основные принципы братства, я сразу смекнул, что теперь мне терять нечего. И уже через полгода почти все послушницы моего «набора» были моими. Много тогда хороших послушников потерял ГРЕХ из-за меня. Сколько новых пар я тогда разделил… А потом как отрезало. Будто внутри меня что-то, сгорев до конца, потухло… Но это было позже, а к моменту той операции ходил я с Линдой.
     По плану десять групп Грешников должны были оцепить город, в котором были обнаружены признаки инфекции. После этого мы должны были локализовать очаг и уничтожить всех носителей. Эти меры были необходимы, так как любая заразная болезнь могла выкосить всех обитателей подземелий. И выполнить эту грязную работу могли только Грешники.
     Наша группа должна была подойти с северного направления. Четверо Грешников из группы зачистки и мы с Линдой, в качестве стажёров. Город был небольшим – человек триста, - поэтому были задействованы только оперативные группы.
     Я особо не следил за ходом операции, и пока все ждали сигнала, зажал свою напарницу в один из углов и пытался, не отрываясь от поцелуя, залезть под её комбинезон. Поскольку пока мы были не в городе, респираторы все держали в рюкзаках.
     Одежда Линды никак не поддавалась, и я уже начинал психовать. Впрочем, моей напарнице это тоже не очень-то нравилось, и она пару раз пыталась помочь мне. Но через несколько минут нас остановил раздражённый шёпот главного в нашей группе:
     - Всем приготовиться! Надеть респираторы. Молодёжь, хватит там в углу сосаться! Сейчас уже пойдём!
     Я выругался, взяв автомат и нацепив маску. Линда быстро оправила свой костюм и тоже приготовилась. В нескольких метрах от нас была тяжёлая дверь в город. Старший медленно подошёл к ней и постучал. Его напарница уже приготовилась, чтобы открыть огонь на поражение. Остальные заметно нервничали, ожидая сигнала подтверждения о наличии инфекции. Никому не хотелось убивать невинных людей… Почти никому…
     Одновременно у всех шестерых завибрировало на запястье наше переговорное устройство. Каждому пришло только одно слово, означающее начало операции: «Вирус». И почти сразу же противно заскрипела дверь,  открывшись. Охранник был тут  же снят первым выстрелом. Мы все влетели в город в поисках целей. Каждый знал свой сектор работы, и поэтому мы разошлись по парам.
     Я любил такие чистки. В кровь выбрасывалось много адреналина, когда я шёл с автоматом, готовый в любую секунду изрешетить каждого, кто встанет на моём пути. Линда была рядом, боязливо озираясь и нервно проверяя свой пистолет-пулемёт. Респиратор сильно затруднял дыхание и мешал обзору, но снимать его было нельзя. Капли пота медленно стекали со лба, и я тщетно пытался их смахнуть. Крики раздавались пока только вдалеке, а эта часть города была абсолютно пуста.
     Наконец, из-за угла выбежал какой-то мужчина лет двадцати. Он был весь грязный, а в глазах его витал страх. Поймав его в прицел, я с удовольствием нажал на спуск. Небольшая очередь, свалила его с ног. Я повернулся к Линде и, улыбнувшись, проговорил:
     - Вот так вот, детка.
     - Иди уже!
     - Ты мне не груби! – Я перевёл ствол в её сторону.
     - Ты что, сдурел! – даже сквозь стекло маски был виден растущий ужас на её лице.
     - Расслабься. Я пошутил.
     Ответить ей не дал ружейный выстрел, прогремевший у меня за спиной. Заряд прошёл в нескольких сантиметрах от меня. Развернувшись, я навскидку пальнул в нападавшего. Сразу же над ухом затрещала пушка моей напарницы. Седой дед навзничь упал, так и не выпустив из рук свою двустволку. Подойдя к нему, я стал рассматривать его лицо. Линда стояла сзади и не говорила ни слова. Потыкав в него стволом, я сделал ещё один выстрел ему в голову, а потом вынул из уже окоченевшей руки ружьё. Оно было очень необычным: приклад и цевьё были сделаны из странного материала. Это был не пластик, а нечто другое, приятного светло-коричневого цвета с искусной резьбой. Рука пробежала по замысловатому узору. Я закинул оружие себе на плечо, и мы двинулись дальше. Крики постепенно нарастали и переходили уже в один монотонный стон и плач.
     Мы вышли к одному из жилых секторов. Дальше всё происходило, как нас учили, когда мы были ещё послушниками. Я с размаху выносил ногой дверь, а Линда в это время прикрывала меня. Несколько комнат оказались абсолютно пустыми, часть была завалена всяким хламом. Наконец, осталась последняя, и наш сектор можно было считать зачищенным. Дверь противно заскрипела, но не поддалась. Я ещё раз саданул по ней, но уже с большей силой. Раздавшийся крик заставил нас вскинуть наше оружие.
     - Стойте! Пожалуйста, не стреляйте! Постойте! – женщина больного вида, держащая в руках младенца, завёрнутого в какое-то тряпьё, вскинула одну руку, пытаясь прикрыться от наших воронёных стволов.
     - И не собираюсь. – В моём голосе слышалась нотка скуки.
     - Мой ребёнок! У него иммунитет! Понимаете, он… Он не может заразиться… Понимаете. А я… Я больна… Я только прошу, не трогайте его! Я умоляю вас! – Слёзы полились ручьями из её глаз.
     - Дагон, стой! – Линда попыталась опустить мой автомат, но я увёл оружие в сторону и вернул назад. – Подожди! Ты уверена, что у него иммунитет? – На этот раз она обращалась к женщине.
     - Да! Конечно! Я проверяла! Я прошу вас, спасите его!
     - Хорошо. – Моя напарница старалась говорить как можно спокойнее. – Давай его сюда.
     Как только ребёнок оказался в руках Линды, я, молча, нажал на курок, и одиночный выстрел тут же прервал громкие всхлипы. В этот момент моя напарница резко отвернулась и прикрыла младенца. Я медленно повернулся к своей паре:
     - Ты сама его уберёшь?
     - ЧТО?! – сквозь маску я смог разглядеть смесь страха, удивления и надежды на то, что сказанное мной, тупая шутка.
     - Что слышала. Мы же не можем допустить, чтобы инфекция вышла за границы города.
     - Да, но… Она же сказала, что у этого ребёнка иммунитет! Я ей обещала! – голос, искажённый фильтром, казался чужим.
     - И что? Ты ей поверила? Я думаю, что любая из вас сделала бы на её месте то же…
     - Что ты сказал?! Что значит «из вас»?
     - Ну… Женщинам свойственно делать глупости… - Этот разговор мне не доставлял никакого удовольствия.
     Единственным моим желанием сейчас было всё закончить и наконец, вплотную заняться своей напарницей. Моё высказывание прервала пощёчина, едва не сорвавшая респиратор. Я медленно повернулся и посмотрел на Линду, пытаясь справиться с растущим внутри меня взрывом гнева. А она, в свою очередь, была готова растерзать меня на месте.
     - Ты чудовище! – с этими словами Линда попыталась свободной рукой направить на меня свой пистолет-пулемёт.
     Сделать я ей это не дал. Скинув с плеча трофейное ружьё, я наотмашь саданул своей напарнице. Убивать её мне не хотелось… Пока… Девушка отлетела с разбитым лицом, сжимая обеими руками младенца и стараясь уберечь его от ударов. Я с сожалением посмотрел на сломанный приклад. Жалко, загубил такую редкую вещь… Линда не смотрела на меня, а, рыдая, что-то пыталась шептать ребёнку. Всё это мне совсем надоело, и я поднял свой автомат, чтобы выстрелить.
     В этот момент завибрировало переговорное устройство у меня на запястье. Бросив на него взгляд, я прочитал: «Операция завершается, подрыв всех входов через две минуты».
     - Эх… жалко время поджимает. Если ты так хочешь, можешь остаться здесь с ним, Солнышко.
     С этими словами я развернулся и побежал к выходу. Времени было в обрез. Остальным двум парам из моего сектора я сказал, что Линда погибла от шальной пули…

     Рука вновь прошла по причудливому узору рукоятки моего обреза. После того случая мне пришлось отпилить и остаток приклада, и стволы. Получилась добротная и убойная пушка… Что стало с Линдой и остальными выжившими (а как я узнал позже, после операции там ещё оставалось около двадцати человек), я не знаю. Мы подорвали все ведущие к этому городу тоннели, перекрыв таким образом и доступ к продуктам, воде и свежему воздуху. Одно время ходили слухи о том, что в том заваленном проходе слышали чей-то странный плач и звук, будто кто-то царапал камень…
     Я взялся за лямки своего полупустого рюкзака, висевшего на спине. Надвинув капюшон на голову, я шёл, изучая камни на полу. Настроение было просто отвратным. То там, то здесь попадались лужи, местами разбитая кладка и прочий хлам. Прямоугольники монотонно текли под ногами, то ли помогая, то ли мешая воспринимать пройденное расстояние. Время сейчас для меня потеряло всякое значение. Точнее я просто не чувствовал его. В этот момент я даже не мог сказать, сколько мне ещё нужно пройти, чтобы добраться до города. Хотя редкие белые стрелки на правой стене говорили, что я уже близок к своей цели.
     Вообще мне всё казалось  странным. Последний раз я шёл по коридору в одиночку… Даже уже и не могу вспомнить когда. Нет, мне не было страшно, я вообще мало чего боялся в этой жизни. Просто было странное ощущение, что чего-то или кого-то не хватает. Это сложно понять, а осознаёшь это, только когда уже потерял. Не хватало Дааны. Я привык, что моя немногословная спутница всегда шла рядом. Для меня это стало чем-то большим, чем просто привычка. Но сейчас её не было… Рядом не было моей девочки…
     Мерзкий писк прервал все мои размышления и заставил остановиться на месте. Я быстро посмотрел на часы – до пришествия ещё было три часа. Три часа?! Сколько же я шёл? Впрочем, я быстро сосредоточился на насущной проблеме. Звук повторился, на этот раз многократно усиленный новыми голосами. Обычно перед самым пришествием черти сидят очень тихо и стараются лишний раз не высовываться, а сам ад начинается позже. Поэтому странные звуки могли означать только одно – Пришествие началось раньше на три часа! Руки тут же нащупали рукоятки пистолетов, а голова прояснилась. Сейчас каждый патрон был на вес золота и мог спасти мою никому не нужную жизнь.
     Я окинул взглядом туннель перед собой. Пара крупных дыр в стене и одно странное ответвление, выглядевшее совсем заброшенным. Что ж, по крайней мере, я уже предположительно знаю, откуда ждать «гостей». Внезапно я отчётливо услышал ритм своего сердца. Оно вновь начало свой страшный отсчёт. Удары звучали очень громко, замедляясь с каждым мгновением. Раздался последний удар, и мир погас, чтобы вновь вспыхнуть в новом свете, будто покрывшийся новыми красками.
     Руки автоматически направили пистолеты в темноту, как раз в тот момент, когда первые и самые смелые «черти» повалили из ответвления. Стреляя с двух рук, я почти моментально израсходовал оба магазина. Около трёх секунд ушло на перезарядку. Я побежал, на ходу пристреливая мутантов, стараясь держать под обстрелом всё пространство вокруг себя. Их становилось всё больше и больше. На место каждого убитого вставали четыре новых мутанта. Постепенно они заполняли весь коридор, умудряясь даже забираться на гладкий потолок. И внутри этого ада сейчас находился я. Если бы не моё обучение в ГРЕХЕ, я давно бы уже лежал на полу, глядя, как мои кишки кто-то утаскивает в темноту. Но я был Грешником! Пусть теперь и бывшим.  Пистолеты метались из стороны в сторону, стреляя почти в упор и нанося страшные рваные раны. Воздух тут же пропитался мерзким запахом гнили, крови и пороха. Бежать становилось всё сложнее, и вскоре я был просто вынужден перейти на шаг, чтобы успевать расчищать себе проход. «Черти» для меня стали одной сплошной копошащейся и мерзко орущей массой, которая жаждала моей смерти. Правда, скорость, с которой мне удавалось их убивать, заставляла мутантов держать  едва заметную дистанцию. Менять магазины приходилось очень часто, потому что тридцать шесть пуль из двух пистолетов моментально отправлялись в кишащую массу вокруг меня. Под ногами раздавался омерзительнейший хруст, когда я давил своими ботинками трупы, раненых или живых «чертей».
     Пистолеты клацнули пустыми затворами,  выбросив последние магазины. Руки тут же схватились за пистолеты-пулемёты. Заряженные бронебойными патронами, они становились почти идеальным оружием для зачистки туннеля. Если бы ещё не было перегрева при столь интенсивной стрельбе, из-за которого вся эффективность сводилась на нет, да увеличенные магазины, можно было бы тогда мутантов вообще не считать угрозой. «Трещотки» описали круг, собрав огромную жатву и образовав меня около двух метров пространства сплошь заваленного телами. Крик становился всё невыносимее, но я, не обращая внимания на него, вновь прибавил шаг. Теперь стало немного легче, больше никто не пытался сзади прокусить мой плащ и добраться до спины.
     Внезапно я остановился, как вкопанный. Развернувшись, я стал пытаться рассмотреть сквозь толпу мутантов знакомый силуэт. Его нигде не было!
     - Даана! – я сам не узнал свой голос, он был хриплым и больше напоминал звериный рык. – Я сейчас!
     Я начал идти в обратном направлении, стараясь как можно быстрее вернуться к отставшей напарнице. Сколько раз ей говорил держаться как можно ближе ко мне. Взгляд рыскал в поисках её. Нет! Нигде не было видно её или её тела, я даже не мог услышать её голоса. Толпа становилась всё гуще и уже не могла держать ту спасительную для меня дистанцию – задние особи подталкивали передних. Я шёл против «течения».
     Один пистолет-пулемёт внезапно замолк, словно подавившись. Едва бросив на него взгляд, я заметил перекошенную гильзу, торчащую из патронника.  И сразу же сильнейший удар неисправным оружием разнёс череп не в меру ретивому «чёрту». Эта поломка ещё сильнее замедлила моё продвижение.
     - Даана! – последний раз крикнул я и словно провалился в пустоту.
     Она же не пошла со мной! Эта мысль иглой пронзила сознание и избавила ум от мгновенного помешательства. Руку пронзила боль. Самый смелый «чёрт» впился зубами в мою кисть, стараясь вырвать из неё кусок мяса. Через секунду он полетел на пол.
     Я тут же развернулся на каблуках, превращая в кашу попавшего под мою ногу мутанта. Размахивая неисправным оружием и стреляя из другого, я вновь двинулся в сторону спасительного города. Идти вновь стало легче, теперь меня будто подталкивала невидимая волна преследователей. Но вот замолк мой последний пистолет-пулемёт. Теперь мне нечем было обороняться. Обрез вряд ли обеспечил бы мне нужную скорострельность. Но… Я был слишком упрям, чтобы стать едой для этих грязных выродков.
     Дублет разбросал мутантов на десять метров впереди меня, превратив их в кровавый фарш вперемешку с дробью. Сзади кто-то прыгнул мне на плечи и тут же свалился, получив ножом в район морды. Используя нож  и обрез в качестве дубинки, я начал прорываться к заветной двери. Каждый удар орошал мой плащ зловонной горячей жижей, а хруст костей уже превращался в один монотонный звук. Теперь толпа поняла, что мне нечем дать им достойный отпор, поэтом все буквально старались залезть на меня. Сбивать мутантов со спины становилось всё сложнее. Наконец, я не выдержал напора и рухнул, стараясь сгруппироваться, чтобы «чертям» было тяжелее пробиться сквозь толстую кожу плаща. Теперь он стал моей единственной защитой на это мгновение. Старясь вжаться в пол, как можно сильнее, я стал перезаряжать дробовик. Трясущиеся руки не слушались, роняя патроны. Правая кисть болела, но у меня не было времени остановить кровотечение и обработать рану. Мерзкий писк раздавался над самым ухом, а острые когти и челюсти старались изо всех сил, чтобы разорвать мой плащ и впиться мне в спину. И с каждой секундой я чувствовал, что «чертей» становится всё больше, и ещё немного, и я буду раздавлен их массой. Приподняв дробовик, я выстрелил. Впереди, в образовавшемся просвете, мелькнула дверь. Она показалась всего на несколько секунд, но и этого мне хватило, чтобы разглядеть слегка приоткрытую наблюдательную форточку. Шанс всё-таки был! Я выстрелил ещё раз, стараясь сбросить со спины как можно больше мутантов. Стало гораздо легче. Быстро, насколько это было возможно, я перезарядил оружие. Собрав последние силы, я, что было мочи, оттолкнулся ногами от пола и с рёвом встал. Сразу же я снова выстрелил дублетом себе за спину.  Через пару секунд стальная дверь возвышалась прямо передо мной. Я с размаху саданул по ней ногой, попутно отгоняя выстрелами «чертей». Задыхаясь и уже практически падая от изнеможения, я протиснулся в образовавшуюся щель.

     Я сидел в пещере главы, неспешно попивая ром из стальной кружки. Правую руку заканчивал бинтовать местный доктор. Обработать остальные менее серьёзные раны я ему не дал. В кресле передо мной сидел Акан. Он был главным в этом городе и, наверное, единственным человеком не Грешником, которого я уважал. Возможно даже, между нами существовала дружба. Акан в своё время, когда только добился власти, наплевал на все устои туннелей и объявил себя главным во всеуслышание. Через год он смог полностью изменить свой город, а через пару лет тридцать шестой стал одним из самых процветающих городов. Грешники приходили сюда не от случая к случаю, как в других местах, а выполняли длительные, давно подписанные контракты. И ещё, Акан был тем человеком, с которым было просто приятно разговаривать. Он всегда относился к своему собеседнику как к равному, и это сильно подкупало.
     - Спасибо, что всё-таки открыли. – Я посмотрел в сторону доктора, который уже закончил накладывать повязку, и кивнул ему в знак благодарности.
     - Тебе сильно повезло, что у кого-то хватило ума посмотреть, кто там стреляет. – Акан слегка улыбнулся. – Ты к нам надолго?
     - На день, не больше. В соседнем туннеле обвал, поэтому мне пришлось идти здесь.
     - Да, кстати, ты один? А почему без Дааны? – на лице его читалось неподдельное удивление. – Неужели…
     - Нет. – Резко отрезал я. – С ней всё в порядке. Просто возникли… некоторые… - Я не знал, как правильно объяснить ситуацию.
     - Всё, понял. – Мой собеседник прервал меня, за что я ему был благодарен. – Я поэтому и люблю сотрудничать с Грешниками, ведь они не лезут в мои дела. Я тоже буду вежлив и не буду лезть в твои.
     Я молча кивнул. Отхлебнув ещё, я покатал огненную жидкость по языку и проглотил. Мне действительно повезло, что я попал именно в тридцать шестой.
     - Не знаешь, почему Пришествие началось на три часа раньше?
     - Я хотел тебе задать этот вопрос. Странно. Мы потеряли в туннелях шесть человек из-за этого происшествия. – На его лице возникла гримаса недовольства. Но тут же он просветлел, будто вспомнил что-то. – Да. Получается, что ты практически вычистил коридор.
     - Ну…Я не специально. – Мне даже стало как-то неловко. – Да и вряд ли я совсем его очистил.
     - Совсем, совсем! Разведчики, - он кивнул в сторону одного охранника на входе, - проверили, стая разбежалась и проход чист. Так что тебе полагается награда. Плюс надбавка за риск. И не вздумай мне перечить!
     - Ну, если ты так настаиваешь…
     - Да, Дагон, я настаиваю.
     - В таком случае я попрошу тебя вот о чём. Из-за… Из-за непредвиденных обстоятельств я не взял боезапас, а оружие… м... потерял, когда шёл сюда…
     - Ну как ты его «потерял» мне рассказали, можешь не мяться. Нам теперь с неделю надо будет трупы «чертей» убирать. – Он вновь улыбнулся.
     - В общем, я прошу новое оружие и боезапас к нему на два-три перехода.
     - Ладно. Но, сам понимаешь, у нас нет таких игрушек, как в Грехе. Дадим, что сможем.
     - И этому буду рад, потому что я на нуле. – Рука указала на пустые кобуры.
     - Ах, да. Я подумал, что тебе захочется отдохнуть… Так что я приказал, чтобы тебе зарезервировали на двое суток комнату у наших девочек. – С этими словами он приподнялся, показывая, что аудиенция окончена.
     - Спасибо, Акан. – я протянул ему руку.
    
     Мы вошли в один из номеров. Тусклый свет, большая кровать, маленькая тумбочка – почти всё указывало, что эта комната не использовалась для постоянного проживания. Девушка, сопровождавшая меня, была невысокого роста и очень худая. Грязные русые волосы были небрежно заколоты на затылке. Она была одета в полупрозрачный балахон, держащийся на одной медной броши. Как только дверь закрылась, девушка сразу приникла ко мне всем телом и окинула томным взглядом. Про себя я отметил, что актриса она никакая.
     - Как тебя зовут? – спросил я, распуская ей волосы.
     - Сегодня можешь называть меня Евой.
     С этими словами она начала медленно спускаться вниз и расстёгивать ремень. Я остановил её:
     - Стой. – Я одним движением руки скинул с неё ей одеяние. – Ложись.
     - Как скажешь, – произнесла она с показной покорностью.
     Медленно опустившись на кровать, она закрыла глаза, показывая, что теперь полностью находится в моей власти. Внезапно в голове возникла странная мысль: «Наверное, Грешники – одни из самых чистоплотных жителей подземелья. Ещё бы не мойся при каждой возможности, я бы уже давно покрылся коростой из сухих кишок «чертей». После этого я навис над девушкой и впился в её губы. Сначала я ощутил её удивление. Конечно, ведь таких, как она, редко целуют клиенты… Но в этот раз ей явно повезло. Одну руку я запустил ей в волосы, а второй стал избавляться от ненужной одежды. Когда я наконец, оторвался от неё, Ева нервно вздыхала. Потом она начала изображать с явной театральностью то наслаждение, что доставляли ей мои прикосновения. Я прижал её ближе, заставив вздрогнуть. Сначала она попыталась продолжать играть свою «роль», но, в конце концов, природа взяла верх, и девушка уже не могла контролировать своё поведение. Она извивалась подо мной, подаваясь каждый раз чуть вверх, стараясь продлить нарастающее удовольствие. Правая рука скользнула ей на бедро и обхватила его. Девушка начинала стонать, не открывая глаз. Вдруг она обхватила меня ногами, и я почуял, как будто в ней проснулся скрытый темперамент. Её ногти внезапно впились мне в спину. Я почувствовал едва ощутимую боль. Девушка становилась всё активнее, будто стараясь испить меня до дна. Её чёрные длинные волосы были небрежно разбросаны по подушке. И на миг я замер. Передо мной была Даана. И тут же видение стало таять, а передо мной возникло лицо русоволосой Евы, которая, закрыв глаза, еле слышно просила не останавливаться. Я тут же заставил поцелуем её замолчать.
 
     «Чертей» было слишком много. Мне приходилось вести почти непрерывную стрельбу, едва успевая менять магазины. Даана плотно прижалась к моей спине и тоже стреляла из пистолетов. Но плотная масса мутантов подходила всё ближе, стараясь полностью «проглотить» нас. От бешеного темпа пистолеты-пулемёты в моих руках начинали раскаляться. Моя напарница нервно меняла опустевшие магазины. И тут, не выдержав нагрузок, обе пушки в моих руках взорвались. Вспышка ослепила меня, и я рухнул, закрывая окровавленное лицо. Сзади, совсем рядом, раздался истошный крик. Не обращая внимания на боль, я развернулся, приготовившись выстрелить из обреза. От увиденного волосы у меня встали дыбом. Даана была с ног до головы облеплена «чертями». Она истошно кричала, стараясь скинуть их с себя. Я выстрелил чуть выше, надеясь звуком отогнать мутантов, но всё было тщетно. Уроды впивались в её тело своими челюстями и вырывали оттуда куски. В порыве слепой ярости я бросился вперёд, но тут же мою напарницу проглотила вся стая, будто специально пряча её.
     - НЕТ!!! 

     Я вскочил, весь покрытый холодным потом. Сердце вылетало из груди. Впервые за столько лет, я испытывал такой страх. Рядом тихо посапывала Ева. Её худое тело было укрыто мятой простынёй.
     Я сел на край кровати и положил голову на руки. Разминая лицо, я стал медленно приходить в себя. Это был кошмар. Всего лишь сон. Но даже, несмотря на это, какое-то странное чувство осталось в груди. Я чувствовал, как росла моя тоска по Даане.  И я, наконец, решился себе признаться, что покинув Грех, я оставил там часть себя. Ту самую частицу, без которой я не мог нормально жить. Это была Даана.
     Встав, я собрал свои вещи, оделся и тихо пошёл к выходу. Уже в самом городе, я закинул новый автомат на плечо, ссыпав патроны в карман и разместив запасные рожки в другом. Около самой двери я перезарядил обрез. Охранник осторожно мне улыбнулся и пожелал спокойной дороги. Ответив ему кислой улыбкой, я вышел.