В погоне за охотником. 1 глава

Открыв глаза, он увидел сводчатый потолок. В левом плече он почувствовал теплую и нежную боль. Боль какой раньше не чувствовал никогда. В узких и высоких окнах он увидел предрассветное небо. Он видел, как качаются ветки деревьев. Он видел одну тусклую звезду. И эта боль, она вырывалась из одной точки и горячими вихрями прорывалась к шее, груди, даже к кончикам пальцев. Боль заново усыпляла его, она была как нежный и мягкий наркотик. Он начал слышать звон в ушах, он нарастал, и мозг был готов снова отключиться.
Внезапно сквозь звон прорезался тихий стон. ОН исходил из реальной жизни. Алекс понял, где находится. И ему стало страшно. Он узнал этот стон. Рыжая.
Алекс тряхнул головой. Шум в ушах исчез. Мысли вернулись, туман рассеялся. Только эта боль. Но даже она уже не была такой томной и сладкой. Он попробовал встать и понял, что в склепе находился кто-то еще. Первой мыслью было бежать. Он догадывался, кто это был и страх проник в каждую клетку его тела. Бежать, естественно бежать и как можно скорее. Алекс, споткнувшись на первом же шаге бросился к двери. Чтобы не упасть он вцепился в колонну, стоявшую при выходе.
- Стой, - раздался мужской голос.
Алекс впал в оцепенение. Он был готов, что услышит голос Анны, глубокий и нежный. Но это мужской голос. Алекс обернулся и уставился на тень, седевшую на камне между окнами. Эти окна выходили на восток и в них заглядывало светлеющее небо. Скоро должен был быть восход. Тень встала и в сумерках Алекс увидел молодого парня одетого в темные брюки и кожаный френч.
- Не уходи, - твердо и настойчиво сказал незнакомец. У Алекса даже возникло чувство, что ему приказывают. - Ты должен остаться здесь.
И слегка замявшись, продолжил:
- Хотя бы до рассвета.
- Почему? - спросил Алекс. - Да и вообще, Вы кто?
Полностью проигнорировав вопрос, незнакомец подошел к окну, и Алекс смог разглядеть его. Это был парень, лет 25, а может и старше, с длинными, слегка волнистыми и жесткими волосами, они были затянуты в тугой хвост и, ложились на воротник френча. Френч был из толстой старой кожи, и, казалось, был старше самого парня раза в три. Его руки были скрещены на груди и были, как будто высечены из белого камня. Особенно ногти, они были похожи на не ограненные алмазы - грубые и четкие. Он смотрел куда-то за окно и вдруг оглянулся. И Алекс увидел его глаза. Пустые, бездонные, холодные, в них была мудрость и четкость, жестокость и честность... Эти глаза не могли принадлежать молодому парню, их владельцем должен был быть седовласый старик.
 - Кто ты? - прошептал Алекс. Он уже забыл про Алису и Анну. Его разумом завладели эти глаза, они гипнотизировали, расслабляли и пугали, как удав кролика.
На лице парня промелькнула улыбка, даже скорее ухмылка. Он, не отводя глаз, приблизился к Алексу. Так близко, что слышал как пульсирует жилка на шее... Стараясь не думать о ней, он громко прошептал:
- А ты как думаешь?
Алекс почувствовал резкий, сладковато-тошнотворный запах. Запах крови. Он увидел, как под губами блеснули белые зубы. И клыки.
"Вампир" - подумал он. Подумал, но не решился озвучить этот бред.
- Ну? - ловя его мысль и уже откровенно издеваясь, улыбнулся парень. Жилка на шее не давала ему покоя, и сердце стало биться быстрее. Он отвернулся и, вышагивая по пустынному склепу, уже во весь голос, продолжил: - Вот ты - как и все. Вы читаете про нас сказки, играете в нас. Иногда делаете вид что верите. Знаете нашу историю, наши повадки, уверены в нашем бессмертии, снимаете фильмы, придумали нам лидера, да, черт возьми, вы даже знаете, как нас можно убить! Но как встречаешь кого-либо из нас перед собой, то не веришь своим глазам, теряешься в догадках. Да что там! Ты даже боишься дать себе отчет, что перед тобой вампир!
Последнюю фразу он практически крикнул, находясь в миллиметре от своей подсознательной цели. Эхо отразилось от стен и ударило Алексу в уши и он, сидевший в оцепенении, слегка дернулся. Парень отскочил от него и, схватившись за голову, взвыл. Ему не давало покоя желание. Даже не жажда, а аппетит. Он был сыт, но он попробовал на вкус кровь этого молодого паренька. И он был для него как запретный плод, который все-таки удалось откусить. И вот он, надкушенный, на расстоянии вытянутой руки. Возьми, и захлебнись! Но его не покидала надежда. Рассвет должен был решить сразу две проблемы. Одна находилась за окном, а другая сидела здесь и сводила его с ума... Усилием воли он выпрямился и осторожно посмотрел на Алекса. Он сидел на камне и, не отрывая глаз, смотрел на него. Он забыл уже про всё: про страх, про боль, про Анну и Алису. Он просто смотрел на мучения вампира. Смотрел просто так, как в кино, без эмоций и волнения. В голове плавно текли мысли и шелестели страницы воспоминаний. На секунду Алекс повернул голову и опустил глаза на своё плечо и от увиденного ему даже страшно не стало. Вид окровавленной майки просто дал понять, что жизнь кончилась. Просто дал понять и ничего более.

Алекс познакомился с Алисой и Анной два дня назад. Когда он заказывал в баре пиво, к нему подошла брюнетка и попросила прикурить. После она, плавно виляя округлыми бедрами, прошла между столиками к кожаному дивану у стены и, обернувшись, улыбнулась ему. За столиком с брюнеткой сидела еще одна девушка. С острыми чертами лица и коротко стрижеными огненно-рыжими волосами. На их столике стояла только пепельница. Алекс как частый клиент ночных клубов и дискотек сразу просёк, в чем фишка. Взяв в баре еще два мартини с соком, он неспешна направился к ним, на ходу ловя поочерёдно их взгляды.
Через десять минут он узнал, что рыжеволосую зовут Алиса, а брюнетку - Анна. Они беседовали, потягивая напитки. Девушки неплохо разбирались в музыке и современной литературе, и общаться с ними было легко и интересно. Они говорили о закончившимся концерте, о других группах, о мотоциклах, стихах, кино и о многом другом. Потом Алиса достала альбом с фотографиями, и девушки рассказывали про эти фотографии. В основном на фото были парни и мужчины постарше, на некоторых девушки. И почти на всех была одна из подруг. Фотографии были сделаны в разных местах, и не было ни одного повторения. Некоторые фотографии были сделаны в обычных комнатах, но на большинстве были засняты очень «экзотические» места, такие как заброшенные фабрики, покрытые туманом ночные пустыри, свалки, кладбища, леса, крыши, освещенные лишь луной и секундной вспышкой фотоаппарата.
Анна, улыбаясь, сказала:
- Я давно уже занимаюсь фотографией, люблю фотографировать людей на разном красивом фоне.
- По ночам, - проговорила Алиса, и они с подругой засмеялись.
Они строили глазки, он делал комплименты. Он рассчитывал на продолжение и девушки вполне оправдывали его ожидания. Они обнимали его, гладили по шее, щеке, он держал Анну за руку, и она улыбалась ему белоснежной улыбкой.
Время уже близилось к утру и внезапно девушки резко засобирались уходить. Это меняло планы Алекса и, всё же стараясь сохранить лицо, не принужденно весёлым он пошел их провожать. Да и самому ему следовало ехать. У входа в клуб было довольно темно, лишь одинокий фонарь на небольшой стоянке, рассчитанной в основном на мотоциклы, тускло светил. В этом тусклом свете слегка блестел серебристый бак его легкого байка. Он любил его, он до винтика перебрал его и считал своим другом и детищем. И пусть он был не так крут, как у многих знакомых, он ни на что не согласился бы его поменять. Обнимая своих новых знакомых за талии, они не спеша подошли к низкому заборчику.
- А вот и наш мальчик, - указывая на рядом стоящий большой мотоцикл, сказала Алиса.
Алекс замер. Чопер, харлей ручной сборки. Черно-красный, золотистая вилка, два красных шлема с золотистой окантовкой. Мощь этой машины скрывалась под изящной отделкой. О стоимости данного байка он мог только догадываться. Пока он любовался на это творение, Алиса села на мотоцикл одела один шлем и протянула второй Анне.
- Как ты относишься к тому, чтобы завтра продолжить общение? – обнимая одной рукой Алекса за шею, тихо спросила она.
- Очень положительно, - улыбнувшись, ответил Алекс, запуская руку в ее черную шевелюру, и гладя тыльной стороной ладони по ее нежной и бледной щеке.
- Тогда завтра без пяти полночь ждем тебя у южного парка, - прошептала Анна, когда ее губы были в сантиметре от его губ. Её холодные губы нежно коснулись его, он притянул ее к себе и руками спустился к талии. Она нежно впилась острыми ноготками в кожу головы и немного оттянула его волосы. Алекс приподнял ее и, продолжая целовать, медленно закружил.
- Я обязательно приеду, - тихо сказал он, когда опустил ее на землю.
Она улыбнулась, надела шлем и села сзади подруги обняв ее за талию. Помахав на прощание и улыбнувшись, Алиса застегнула шлем и завела мотор. Тихо мотоцикл тронулся и, сделав красивый маленький крюк по стоянке, девочки уехали.
И вот сегодня он, как и договаривались, почти в полночь подъехал к воротам южного парка. Он предполагал покататься с ними по городу и после уже ожидал продолжение вчерашней истории. Девушки уже ждали его. Они расцеловали его и… предложили устроить фото-сессию.
- В парке? – спросил Алекс.
- Нет, в парке не интересно, да и освещение слабовато. Сейчас, к сожалению не полнолуние, - ответила Анна.
- А поехали на кладбище, - оживилась Алиса, - Тут недалеко кладбище, старое и почти заброшенное.
Про кладбище Алекс знал, сам неоднократно ходил туда пару лет назад, когда называл себя готом и носил блинный кожаный плащ. Фотографировался в склепах и у крестов, пил пиво с друзьями. Даже был дважды ночью. Потом он повзрослел, заинтересовался мотоциклами и сменил плащ на косуху. Но романтизм все равно остался в душе и по этому он с радостью согласился.
У задних ворот никогда ни стояло сторожа, как впрочем, и сегодня. Оставив мотоциклы у каменной арки, они втроем пошли к центральной части кладбища, где были старые захоронения, каменные кресты и склепы. Молча и в полной тишине шли они мимо оградок и черных, белых одинаковых памятников и крестов. Почти безоблачное летнее небо было усыпано звездами, только луна была спрятана за маленьким облачком. Со временем тропинки расширились, ограды стали выше и замысловатей, кое где их вообще не было. Были слышны редкие шорохи, птицы и бродячие коты обхаживали свои территории. И тут вышла луна, яркий серебряный серп. Стало гораздо светлее. Алиса сняла крышку с объектива и, позвав Алекса, быстро щелкнула его. Вспышка немного ослепила его и он остановился. Анна сняла куртку и присела на ограду, Алиса сделала пару кадров.
- Сними куртку, - нежно сказала Анна, обнимая Алекса сзади. Она расстегнула молнию, и руки скользнули под куртку. Тонкие пальцы гладили его грудь, живот, скользнули ниже.
Алекс повернулся к Анне и, обняв за талию, поцеловал. Яркая вспышка и щелчок фотоаппарата - видимо Алиса решила не упускать натуру. Анна сняла-таки с него куртку. Еще одна вспышка. Анна встала сбоку, отчего и начала от ладоней целовать его рук, постепенно поднимаясь к плечу. Алекс неотрывно смотрел на нее.… В следующую секунду… Очередная вспышка, вскрик Алисы, удар фотоаппарата о каменную плиту и резкая боль в плече. Но его взгляд был прикован к Алисе. Со свистом ее опоясывала по всему телу тонкая и мерцающая в лунном свете нить. Она начала падать. Он оцепенел, вдруг еще раз резкая боль в плече и он почувствовал как Анна рванула в строну. Это было последнее, что он видел – как темноволосая девушка скрывается во тьме.

И сейчас Алекс сидел на грязном каменном полу и смотрел на рукав майки, порванный и  мокрый. Он осторожно приподнял его, пытаясь разглядеть место предполагаемого укуса, но так и не смог увидеть ничего кроме пятен крови.
- И не ищи, не найдешь, - доставая из кармана сигареты, сказал вампир, - Тебя не просто ранили. Это укус вампира.
Он уже смог немного усмирить свои желания и вполне способен был отвечать на вопросы. Он даже скорее хотел рассказать. Ему очень хотелось поделиться. Своей печалью, радостью, даже своей историей. До первых лучей оставалось чуть меньше часа. Ровно в пять первый луч должен был озарить кладбище.
- Ты куришь? – спросил он.
- Да, - ответил Алекс и похлопал себя по бокам, сигареты нашлись в кармане джинсов, а вот зажигалки остались в куртке. Просить огня у вампира он не решился, но сигареты достал и положил рядом с собой.
- Как тебя зовут?
- Алекс.
Вампир глянул на него и вдруг засмеялся. Смеялся он долго. Не умело и не естественно. От его смеха не хотелось даже улыбнуться. Он смеялся, как очень плохой актер смеется смехом притворяющегося лжеца. Но он смеялся. Смеялся просто так, по тому, что ему было смешно или весело. Как умел.
- Меня тоже, - отсмеявшись, пояснил вампир.
Алекс улыбнулся, точнее скривил губы в учтивую улыбку и решил все таки спросить.
- Я тоже теперь?
- Не знаю, - прекратив улыбаться, ответил тезка, - Это сложно объяснить, но я постараюсь.
Видишь ли, укус вампира не обязательно приводит к превращению. После укуса, человек меже остаться жить и быть человеком, но только если вампир будет очень аккуратен. Я не думаю что вообще деланье новых это правильное решение. А вот охотникам на это наплевать. Эти девушки – охотницы. Для вампиров укус или убийство – это жизнь, если он не получит кровь, он может натворить много более скверного и,  инстинкт выживания, он присущ и нам. Разные вампиры относятся по разному к этому: некоторые равнодушно, некоторые с отвращением, некоторые с сожалением, у некоторых начинается жуткая депрессия, некоторые сходят с ума. Некоторые просто умирают, от голода. А есть вампиры, которые убивают, ради развлечения, для них это забава, развлечение в некотором роде. Знаешь ли, наша жизнь скучна и однообразна. Ты не представляешь как это тоскливо – вечная жизнь, как трудно найти себе занятие или просто отвлечься. Многие уходят в науку, в искусство, путешествуют, пишут книги и стихи. У всех нас впереди вечность и эти минуты, которые складываются в десятилетия, нужно чем-то занять. Наравне с жаждой рука об руку идут одиночество и тотальная не занятость, и с ними нужно так же бороться и они в состоянии так же убить. И все мы в вечном поиске. Так вот часть из нас, к великому счастью очень малая, не размышляя долго, начинают заниматься тем, что лучше всего получается у любого вампира – это убивать и пить кровь. Таких, как раз и называют охотниками.

Лето, 1967. 19 июня. США. Сан-Франциско. Уэст Уодделл Крик Стейт Уайлдернесс.
Фестиваль закончился, но «Лето любви» продолжается и тысячи хиппи в составе комунн распределились в парках и государственных заповедниках немного южнее города. Лето, неизгладимое впечатление от голоса Дженис Джоплин и свобода. Что еще нужно молодежи, разве что хорошенечко отметить это все, посидеть у костра, разучить аккорды новых песен, которые в будущем станут настоящими гимнами движения «Хиппи».
Алекс шел с рюкзаком за спиной и насвистывал какой-то старый мотив, он отстал от своих и теперь пытался не потерять из виду их мелькающие впереди между деревьями свитера. В приделах видимости было еще несколько групп, которые, как и он двигались сторону побережья. Кое-кто начал располагаться уже здесь занимая небольшие полянки под свои ипровизированые лагеря. Начинало уже смеркаться и Алекс ускорил шаг, вскоре догнав своих.
Вокруг цвело и благоухало лето, жаркий, приторный аромат хвои и вечерней росы, жужжание насекомых и клекот птиц. Затуманенное небо приобретало нежно розовый цвет, и сердце начинало биться в такт окружающему миру. Вот то единение с природой которого годами добивались хиппи устраивая демонстрации на площадях городов, оргии в парках и засоряя листовками улицы пыльных кварталов разбрасывая их с крыш и выкрикивая слоганы «Мир вам!» и «Свобода природе». Всего лишь стоило придти сюда, лечь под дерево и посмотреть на небо.… Но не многие конечно это понимали и поэтому борьба за мир и гармонию продолжалась по всем соединенным штатам.
В тот вечер, уже сидя у общего костра с банкой пива в руках, Алекс осознал довольно много для себя, он не спешил делиться своими мыслями, он хотел всё хорошенечко обдумать. Он решил оставить комунну на эту ночь и уединиться с природой и собой на берегу ручья, протекающего неподалеку, если верить карте этого государственного парка. Но на утро он не вернулся, и к следующему вечеру тоже. Ребята, наверное, долго искали его, а может и не искали, а просто открыли по бутылке пива за уход брата Алекса в нирвану или за упокой.
В этот вечер он встретился с Анной и Алисой. На пути к ручью ему предстояло перейти небольшую дорогу, которая даже номера не имела, а просто была посыпана мелким гравием и с годами уезжена до состояния бетона. Просто короткий путь с основной трассы к побережью, нагло проложенным автолюбителями и байкерами и от безысходности легализованного властями. Уже стемнело, и Алекс увидел в вдалеке свет фары и услышал приближающийся звук мотоцикла.
- Если бы я знал тогда, чем всё обернется, я, наверное, рванул бы в ближайшие кусты или пулей полетел бы назад, - с горькой ухмылкой сказал Алекс и глянул на тезку. Он все так же и сидел на камне и слушал.
Но он не побежал, а решил подождать. Просто из любопытства, кто может возвращаться с побережья в такое время.
На большом старом байке ярко красного цвета сидели две девушки, проезжая мимо они сперва замедлили ход и брюнетка, сидевшая сзади помахала ему рукой. Но, не проехав и трехсот метров, мотоцикл резко развернулся и, вернувшись к «месту встречи» остановился. Алекс уже перешел дорогу сделал пару шагов по недлинной траве. Он оглянулся и увидел, что девушки сняли свои легкие шлемы. Он увидел огненно рыжие волосы девушки сидевшей за рулем. Даже сейчас, в полумраке он видел их сияние и пронзительный цвет. Лиц он не видел. Они были одеты в джинсовые жилетки и широкие брюки. На руках болтались фенечки. Они согнали мотоцикл с дороги на обочину и сделали знак приветствия. Уже позже, сидя вокруг костра с железными кружками с горьким кофе в руках, он разглядел их лица. Красивые девушки, которые делали ему недвусмысленные намеки. Потом рука Алисы оказалась у него под рубашкой, губы уже были во власти губ Анны. Потом была резкая боль, смех, полное бессилие, рев мотора.
Очнулся он от удара об асфальт. По телу бегали потоки теплой и нежной боли, ноги ныли, и только в груди была некая легкость и пустота. Он чувствовал редкие и как ему тогда показалось, затихающие удары сердца.
Приподнявшись, он огляделся. Он лежал на асфальте возле стены какого то здания. Это был какой то двор освещенный одиноким фонарем в стороне основной улицы. Девушки стояли в двух шагах от него и смотрели ему в глаза. Их хищный взгляд пугал его и первым желанием было бежать, что он и попытался сделать. Его остановил удар в живот. Это была Анна. Не произнеся не слова, Алиса открыла сумку и достала фотоаппарат. Его блестящий корпус отливал серебром в тусклом свете. Следом из сумки появилась еще одна коробочка на короткой ножке. Алиса хорошо отработанным движением прикрепила её к боку фотоаппарата и сняла крышку с объектива. Кивнув, анна схватила его за волосы и приподняла над землёй с силой не свойственной для такой хрупкой девушки. Сквозь проступившие слёзы он увидел на земле темные пятна и понял, что ранен. Анна тем временем отогнула его голову к левому плечу и, прикоснувшись губами к оголенной шее замерла. На несколько секунд повисла тишина, и Алекс почувствовал прохладное дыханье на своей шее и плече, таки е же холодные кубы касались его кожи, касались нежно и осторожно. ОН почувствовал острую плоть зубов, которыми она едва касалась набухшей жилки. Почувствовал металлический запах её рук. Алиса настраивала фотоаппарат. Делала она это быстро и четко, как будто занималась этим всю жизнь. Щелчок и яркая вспышка ослепила его. Лишь уши уловили короткий «вжик». До этого он ни разу не видел вспышки на фотоаппаратах и поэтому был, немного ошарашен и не сразу сумел придти в себя. Сумев снова видеть он понял, что девушки поменялись местами, теперь он был в объятьях рыжей. Она была горазда менее нежна, нежели её подруга. Сжав ему горло она, улыбнувшись, прикоснулась губами к его губам. И снова яркая вспышка, только теперь сбоку и по этому он сохранил способность видеть.
Всё это происходило без единого слова, как хорошо отрепетированный спектакль. После второго кадра Алиса с силой швырнула Алекса к стене и в два шага подошла к Анне, взяла фотоаппарат из её рук и, поставив на руль немного повозившись с ним, махнула анне рукой. Обе девушки, рассмеявшись звонким смехом, подбежали к Алексу, который уже осел по стене на землю, и сели по обе стороны от него. И издав еле слышное шипение, одновременно пронзили его шею своими острыми зубами. Алекс вскрикнул. Щелчок. Вспышка. «Вжик»
- Дальше я не помню что было, - сказал Алекс прикуривая.
- Они укусили и Вы стали вампиром? – довольно глупый вопрос, но Алекс не мог его не задать, он был в шоке и никак не мог поверить в это до конца.
- К сожалению да, - ответил вампир и было видно, что ему стало грустно, - лучше бы я в то утро умер от ожогов.
- В смысле?
- Понимаешь, даже у нас есть свои законы. Если один вампир обращает человека, неважно как – случайно или специально, по просьбе, а так тоже случается, причем не редко, или по собственному желанию, он обязан научить его жить в новом обличие, поделиться опытом, научить осторожности, рассказать об опасности. А они просто бросили меня. Бросили как сухое тело, как мусор. Обращение происходит, конечно, не сразу но порфирия кожи и глаз проявляется мгновенно, пусть сперва и в почти безобидных симптомах. Я очнулся от того что всё тело ноет и было ощущение что кожу обливают горячей водой. Сил пошевелиться почти не было, но я заполз в тень, а потом и в подвал этого дома, по счастью вход оказался в пяти шагах. Но этот путь я проделывал до вечера, просто на перегонки с солнечным светом. Зачем я тогда это делал и как догадался до сих пор понять не могу. Один знакомый назвал это инстинктом. Я пролежал там трое суток. Я не понимал тогда что со мной произошло, не мог даже подумать и представить то, что сейчас я вижу как свою жизнь. Понятие вампир даже ни разу не всплыло в моей голове пока я лежал на холодном бетонном полу. Я, наверное, и не подумал бы об этом, если бы на четвертый день меня не разбудили шаги на лестнице, ведущей в подвал. К этому времени даже яркий свет, который я видел в проеме двери вызывал слезотечение и я перебрался еще дальше, к развязке канализации. Это был пожилой мужчина в серой форме. Наверное, это был сантехник. Я испугался что он примет меня за бомжа и вызовет полицию и по этому попытался встать и прижаться к стене. Ноги еще плохо слушались меня, равно как и всё тело. И когда он проходил почти рядом, за тонкой стеной я почувствовал довольно сильное головокружение и выдал себя тем, что упал на колени. Мужчина кинулся ко мне, наверное, хотел помочь, но стоило ему ко мне прикоснуться, как я почувствовал, как в горле пересохло, и глаза полезли из орбит. Рука сама потянулась и схватила его за плечо. Я повалил его на бетонный пол, и он потерял сознание, наверное, от удара головой. Пальцы разорвали его воротник. Тело больше не подчинялось мне. Я просто слышал, как бьется его сердце, чувствовал запах его тела. Именно тела, этот запах пробивался сквозь лосьон после бритья и запах мыла. Я вцепился зубами в его горло и кожа как будто это была кожа вареной курицы без сопротивления поддалась напору моих зубов. Я очнулся лежа на нем. Он был мертв и высушен. Я выпил всю его кровь до капли.
- В эту ночь я впервые вышел на улицу. У меня появились силы.