Русское Солнце. Глава 2. Рождение Малуши

С утра в тереме витала какая-то тайна. Добрыня почувствовал это сразу, как только наткнулся на первого встреченного человека. Это был повар, место которого было в поварской, а никак не у детских спален. Он шел от Зорянки, старшей жены князя.

Зорянка ведала женской прислугой Детинца. Она со всем справлялась легко и скоро. Все, от девочек до старух, слушались ее. Единственная, с кем она не могла справиться была ее собственная дочь от князя – Дана. Эта своевольная девчонка делала что хотела. Не раз она была бита, оттаскана за волосы, посажена под запор, но ничто не могло сломить упрямства и гордости десятилетней девочки. Поговаривали, что нечисть поменяла настоящую зорянкину дочь на своего шишонка.

Но сейчас она смирно сидела около матери и пришивала мелкими стежками кружева к каким-то маленьким вещам. Это одно уже было так необычно, что Добрыня еще больше уверился, что в доме витает какая-то тайна.

Княжич отправился на поиски Дажбора. Матерью второго сына князя была греческая пленница. Мальчик хорошо говорил по-гречески, знал о цареградских богах и носил второе имя – Дмитрий, которое ему дала мать. За это он пользовался уважением всех мальчишек. Ко всему прочему, с рождения Дажбор был посвящен Даждьбогу и в будущем должен был заменить старого Руса в святище. Это предавало ему веса и в глазах взрослых.

Добрыня нашел Дажбора в дальней горенке за печкой, это было любимое место мальчика, его даже прозвали Домовенком.

Восьмилетний Добрыня: светлый, голубоглазый и подвижный был полной противоположностью брату. Четырехлетний Дажбор был медлительным, черноглазым крепышом с копной черных кудрей. Оба они дополняли друг друга. И поэтому были очень дружны, несмотря на значительную разницу в возрасте.

Добрыня попробовал уговорить брата пойти на женскую половину, но Дажбор никак не соглашался. Княжич пошел туда один.

Женская половина встретила его необычным в этот час оживлением. В основном говорили о княгине. Печи были жарко натоплены. Всюду шла уборка, комнаты украшались ветками ели и сосны, вещи переносились из одной комнаты в другую.

Повертевшись под ногами, и не найдя нигде матери, которую в последнее время почти не видел, Добрыня наконец решил спросить, где она. Ему ответили, что она в бане, что скоро у него будет братец или сестрица, и чтобы он поскорее куда-нибудь убрался и не мешал.

Опешивший Добрыня не заметил, как его выставили в проход. Там он столкнулся с Даной. Дана оттащила его в сторону и шепнула, что она знает, откуда можно все посмотреть. Они отправились в пустую светелку, подтащили скамью к окну и продышали в морозном стекле гляделки.

Вокруг бани горели костры, толпился народ, шумели скоморохи, отвлекая нечистую и злую силу от того, что происходило сейчас в жарко натопленной бане.

Ведуньи ходили вокруг, окуривая и очитывая место, в котором должен появиться новый человек. Добрыня узнал в высоком седом старике, который прошел в баню, Руса. Вскоре появился и князь.

Довольно долго ничего не происходило, и ребята уже хотели уходить, как вдруг появился Рус, в руках он держал посох с прикрепленной красной лентой.
- Девочка, - объявила Дана. 

Рус опять скрылся внутри, старухи-ведуньи столпились у входа, чтобы встретить малышку своим добрым ведовством. Наконец вышли мамки и понесли новорожденную в дом. При этом все собравшиеся около бани старательно делали вид, что не видят ни мамку, ни сверток у них в руках, чтобы не привлекать внимание темных сил. К вечеру в дом вернулась и Добрава.

Через несколько дней состоялось именование девочки. Старый Рус выбрал для нее имя Мала. Настоящее имя девочке дадут в пять лет. До этой поры в разговоре ее все называли «Она» или «маленькая».

Сразу по ее рождению князь велел заложить крепость по дороге к Киеву. Появление у князя дочери было хорошим поводом, чтоб укрепить подступы к Коростеню. Мирослав хорошо понимал, что Игорь не простит ему отказа, и не хотел быть застигнутым врасплох. Так среди других городов Древлян появилась крепость Малин.

Игорь сразу понял, что Малин появился не только в качестве приданого княжны. Он оценил маневр древлянского князя. Но ни Игорь, ни ее отец, ни волхвы Даждьбога и Перуна, головных богов обеих соперничающих княжеств даже не предполагали, что эта маленькая новорожденная девчушка сыграет великую роль в судьбах многих людей и всего государства Русского. Кто знает, как бы сложилась наша история, если бы сегодня ее крик не раздался в стенах княжеского Детинца.

Сейчас же маленькая Мала крепко спала после утомительного дня, чего нельзя было сказать о ее старших братьях.

Мальчишки ни за что не хотели уснуть, пока нянька, пришедшая их уложить, не расскажет сказку. Женщина долго не соглашалась, весь ее сказочный запас порядком поистощился от любознательности детей. Но они так упрашивали ее, что она вынуждена была сдаться. Она уже открыла рот, чтобы начать свой рассказ, как дверь потихоньку скрипнула, и на всех воззрились всегда блестящие глаза Даны.
    - Ага, - звонко произнесла она тоном, не сулящим ничего хорошего, - меня опять отправили, а сами сказку слушаете. Запомните: Соловей не прощает!

При этих словах она стремительно и гибко прыгнула на растерявшегося Добрыню. Но как не стремителен был натиск Даны, Добрыня был готов к нему и встретил ее пружинистыми руками, и когда его руки коснулись плеч Даны, оба покатились на пол.

Нянька вскочила со скамьи, на которую до этого мирно села, намериваясь начать сказку, бросилась к борющимся детям и, схватив их за шиворот, принялась их трясти, думая тем самым вытрясти злой дух, вселившийся в них.

Восторгу Дажбора не было предела, он прыгал в постели и так самозабвенно смеялся, что женщине пришлось оставить драчунов, чтобы шлепком дать ему почувствовать всю неуместность веселья в столь поздний час.

Добрыня и Дана в это время стали толкать друг друга, шепотом споря о том, кто из них победил бы, не вмешайся нянька. Еще минута и они опять затеяли бы свою борьбу, но тут терпению доброй женщины пришел конец, и она заявила, что не будет рассказывать ничего. Для большей убедительности она направилась к двери. Дети бросились к ней и стали умолять ее остаться, они даже дали клятву, что всегда (разумеется, только сегодня) будут слушаться ее во всем. Они так льнули к ней, просили, называли ее ласковыми словами, что она, в конце концов, согласилась и обняла их в знак примирения.

Дажбор юркнул в постель к брату. Дана на правах девчонки, обосновалась на кровати малыша. Женщина обвела довольным взглядом детей, вздохнула и принялась плести затейливое кружево сказки.