Серая дворняга

Болезнь не подкралась ко мне незаметно, и не обрушилась, как снег на голову. Я прекрасно помню ее появление.
Я выходила из автобуса, а она, серая дворняга, сидела на остановке. Мы посмотрели друг на друга, и я упала с последней ступеньки прямо в осеннюю грязь в своем белом пальто. Из выроненного пакета по мокрому асфальту раскатились большие красные яблоки... Это было последнее, что я увидела более-менее ясно, а потом... потом мне показалось, что кто-то меня целует, и я почувствовала себя в безопасности.
Какие-то люди отогнали собаку, лизавшую мне лицо, подняли меня, усадили на лавочку, остановили такси... Кто-то пытался отчистить мой рукав носовым платком.
- Голова кружится?
- Нет. - мне показалось, что я ответила.
- Не слышу! Кружится голова?.. Встать можете?
Я едва могла приоткрыть глаза.
Что-то резкое, неприятное, от чего слезятся даже закрытые глаза... Нашатырь. Надо бы отвернуться, либо отвести руку с пахучим куском ваты, но я сама ватная.
- Вы меня слышите?
- Да. - одними губами произнесла я.
- Вот и хорошо! - обрадовался кто-то. - Живете далеко? Поедете на такси?
Я почти незаметно кивнула, боясь снова провалиться в темноту.
- Адрес какой?
Я побарабанила пальцами по сумке, мол, там паспорт...
Уже сидя в такси, сквозь пелену дождя я увидела грязную остановку, лавочку под навесом, на которой только что сидела, и серую дворнягу. Она в последний раз взглянула на меня, отвернулась, и затрусила к гаражам...

Врачи не долго колебались с диагнозом. Ничего особенного, угрозы жизни нет, но... Но ничего не попишешь. Пришлось увольняться с хорошей работы - поездки в электричках превратились в настоящее испытание, а выйти из метро без посторонней помощи стало невозможным.
Новое же место, как на зло, все не находилось. Выполнять физическую работу я уже не могла, а на не физическую находились свои желающие. Так прошло полгода.
Человек, который долгое время был рядом, и с которым уже собирались назначить день свадьбы, перестал приходить. Просто перестал, пропал. Потом все же пришел и сказал:
- Сейчас даже у здоровых людей рождаются больные дети, а что хочешь ты?..

Лечение требовало денег. Организм требовал еды. Я существовала благодаря комиссионкам, скупкам и ломбардам: все, что у меня было хорошего и красивого, ушло за гроши и без возврата. Я не испытывала жалости, расставаясь с очередной вещью - реальность воспринималась, как сон.
Однажды в булочной удалось стянуть два батона и я мельком отметила, как это просто. Но я больше не ходила воровать еду.

Я пришла на тот завод, когда все нормальные люди уходили оттуда. Зарплату нам платили мизерную, и ту не вовремя... Но зато там терпели мои бесконечные больничные и никого не шокировало, что я одевалась в секонд-хенде и заваривала на обед китайскую лапшу.

Через два года я тоже ушла с этого завода.
Человек, с которым я рассталась, женился на дочери своего начальника, надеюсь, он счастлив. Вылечиться до конца мне так и не удалось...

Все? Казалось бы, все...
Летом я гостила у тетки, "поправляла здоровье на воздухе". Я без дела болталась по деревенским улицам, наслаждаясь ничегонеделанием. И вот в одном из проулков я почувствовала на себе чей-то взгляд. Я остановилась. Зная привычку деревенских глазеть из-за занавески на каждого проходящего, я оглянулась, пытаясь почувствовать, из какого окна на меня смотрят. И тут наши взгляды встретились, как тогда, на остановке. За покосившимся забором, под больной корявой яблоней, стояла собачья будка, перекошенная по всем плоскостям. Полувысунувшись из нее, на меня пристально смотрела серая дворняга, почти беззвучно поскуливая, и то приподнимая, то опуская левую лапу. Будку и яблоню - единственное дерево в этом странном саду - окружал высокий бурьян, и я невольно поглядела в сторону дома. С виду он был крепкий, но тоже изрядно запущенный.
Почти без усилий я выломала в хлипком заборе несколько штакетин, пролезла во двор и подошла к собаке.
- Дай лапу, я посмотрю.
В лапе глубоко сидела длинная лохматая заноза. Я могла вытащить ее одним движением.
- Будет больно, но чуть-чуть. Терпи. Укусишь - расквашу тебе нос.
Я вытащила занозу, собака только пискнула еле слышно.
- А пойдем-ка отсюда. - предложила я.
Каким чудом я голыми руками разорвала стальную цепь и толстый ошейник - ума не приложу... Я поднялась, и не таясь пошла по двору к калитке. Собака семенила за мной. Мне хотелось нарваться на скандал. Мне хотелось, чтобы хозяева этого дома увидели меня, вышли бы на крыльцо и подняли бы вполне справедливый лай... Но никто не вышел.
Я подошла к калитке, рванула ее на себя, и она повисла на одной петле. Сзади послышались глухие удары - со скрюченной яблони посыпались мелкие недозрелые плоды...

Серая дворняга шла за мной до поворота. Там она остановилась, последний раз посмотрела мне в глаза, и по-волчьи затрусила к реке...