По трамвайным рельсам

пьеса для моно-спектакля

Посвящается моей О.
 


Ей 25. Она говорит с мамой.

- Да, привет, ма. Можешь говорить?  (долгая пауза) Ну, что – в общем, мы с Ним расстались!  Да, вчера. Почему? Ну, не знаю. Как тебе - такая причина? – я не могу так больше! Я устала! Мам, я в 25 чувствую себя старухой. И эта старуха нянчится с 30тилетним ребенком. Мама, я понимаю, что он актер! Я понимаю, что это совершенно другие люди! Что ты мне объясняешь?! Я с таким 4 года прожила. (успокаивается)  Я правда так больше не могу. (закуривает) Вчера я узнала кое-какие подробности нашей с ним жизни. Ну, в каком смысле… Узнала, сколько он моих подруг трахнул, сколько он мне врал… Вранье на вранье! От кого? (пауза) От него. Да. Он сам мне сказал. Нет, я тебя не разыгрываю. Я его об этом попросила. И он понял, что он не может НЕ сказать. И он рассказал. Все. С момента как мы познакомились, до вчерашнего дня. (слушает, кивает головой)  Мама, я не могу с ним больше. Я не смогу его простить за такое Ни-ког-да! Не смогу. Прости. Я знаю, что ты хотела, чтобы мы были вместе. Но это невозможно. Да. Да. Я справлюсь. И мама, не звони ему пожалуйста. Не помогай ему меня вернуть. Он только время потеряет. Да. Хорошо. И я тебя люблю, мамочка! Спокойной ночи.


Она говорит с подругой.

- Привет, Лёля. Не спишь? А, пять утра… (долгая пауза) Он приходил сегодня. Снова. Говорил, что мы должны быть вместе. Что он изменился!.. Да, знаю я, что нельзя к нему возвращаться! Да. Я помню, что ты мне тогда говорила. Просто у меня тоже есть какое-то чувство того, что мы должны быть вместе. Понимаешь? Что все может быть по-другому! Лёля, он смотрел на меня совершенно другими глазами. Я вспомнила автопортреты Ван Гога. Помнишь? Если их поставить в хронологическом порядке, можно увидеть, как жизнь день за днем убивала его! Но первые его портреты еще дышали надеждой. Что?... Ну, да… Переспали! Он только что ушел. Лёля, я не могу. Я хочу к нему вернуться! Он сказал, что послезавтра улетает в гастроли по Сибири. И звал меня с собой. Что – не вздумай? Лёля! (слушает) Ну не начинай. Да, да… Ты успокаивала меня пол-года. Да, ты отдала кучу сил на мое восстановление… Но, Лёлька… Я не могу без него! Я погибаю! Ты понимаешь это? Он меня за руку держит, а у меня внутри такой вулкан, что… (пауза, она успокаивается) Да… Я понимаю. Ты все правильно говоришь, Лёля, такого не прощают. Но ведь я на самом деле сразу его простила. А дальше только притворялась. Врала самой себе, что не хочу к нему. Что он мне не нужен. Что это конец. Леля! Леля, ты слышишь? Не волнуйся, Леля, я не вернусь я к нему.




Ей 30. Она говорит с Ним.

- Привет, да могу говорить. Чем занимаюсь? Пишу! Картину, дурак, какой роман! Да, в Питере сейчас! Какой «домой собираешься»? Я тут живу. Уже пять лет.  Я ж тебе писала, не помнишь? А, не проверяешь почту?... Жаль. (пауза) Ну, не важно. Помнишь, когда ты заходил в последний раз? У тебя гастроли по Сибири намечались! Да. Вот, через пару дней уехала в Питер. И с тех пор – тут. Сначала работала в Эрмитаже, потом познакомилась с нужными людьми. Сейчас выставки организовываю. Да, уже разменяла четвертый десяток. Нет, чувствую себя молодой и желанной! Картины? Да, продолжаю писать. Может, и их выставлю скоро. Нет, пока только Европейцами занимаюсь. Да, представь себе, там еще остались художники! Ну, а ты как?... Откуда звонишь? Из Тибета?! Круто! На гастролях? Какое путешествие? А, духовное! Ну да! Ну и что ты там такого духовного делаешь? Понятно… Да. На личном - нормально. Свободная и независимая. А ты? Видишь, мы оба свободные и независимые. Как твоя карьера? Да ты что?! Ну и как тебе Бродвей? Ну, понятно не МХаТ. Да. Ясно! Что? Что? (телефонная связь разрывается, Она смотрит на телефон, набирает номер)

Она говорит с подругой.

- Привет, Лёлька! Как ты?.. Да, я тоже нормально. Выставки идут, люди бегут, деньги текут. Да, ужасная метафора. Да, я знаю, что твоя. Я потому и говорю, что она ужасная! Что у тебя нового? Все там же? Как твой покер? Что, серьезно? Ты квартиру выиграла? Да ладно?!? А ты что ставила? Свою квартиру?!? Вот ты больная! Ой, только не рассказывай мне какие карты тебе пришли на втором круге. Ты ж знаешь, я этого не люблю. А что ты с порога сразу – как на личном? Нормально все! Как и раньше – случайные мальчики, без обязательств и намерений. Им это не надо, мне это не надо. И нас это устраивает. Как твой супруг? Ну, сейчас время такое – все пьют! Бьет? Ты его? Ну, видишь! Он пьет, ты бьешь!  Вселенская гармония! А, ты сейчас у мамы живешь?! С малым, да? Слушай, а хочешь, бери малого - и приезжайте ко мне в Питер. Погуляем. Жить у меня будете! А? Не сможешь? Ну, короче, как соберетесь - свисти. Тогда научись свистеть и как соберетесь – свисти! Ладно? Все! Ага, целую!.. (уже хочет отключить телефон) Кто? Да, только что звонил! Он… Он в Тибете сейчас! Всю жизнь хотел туда поехать. И вот, наконец – добрался! Говорит, что у него духовное путешествие!... Я? (долгая пауза) Не знаю, Лёля! Я жутко по нему скучаю. И каждый мой день начинается с того, что я уговариваю себя о нем не думать. А когда на меня залазят эти питерские Плейбои, меня тошнить начинает. У меня как будто гвоздь в голове, и я с этим гвоздем уже пять лет живу. А это нелегко, Лёля! Да, ладно, прости! Да. Давай. Целую.







Ей 35 лет. Она говорит с Мамой.

- Привет, Мамочка. Как ты, родная моя? Когда приедешь ко мне? Не сможешь? А почему?... А, ну да… Твоя спина. Ну, тогда рассказывай, как ты? Я так по тебе соскучилась! Конечно! Да как я? Все прекрасно! Начала выставлять свои картины. Точнее начала выставлять раньше, но только сейчас…  А, ты видела в новостях!? Ну, да… Так что, скоро приеду к вам со своей выставкой, чтобы и ты могла оценить. (долгая пауза) Мы с тобой так давно не виделись, мама… Так долго… А что? А какое сегодня число? 13?... Точно. Да, его день рождения. Ему сегодня… (считает) да, 40. Точно. Да, надо поздравить! Видела его в фильме? Так он вообще популярный актер стал! Ну! Я всегда знала, что он покажет класс! Да, я знаю, что он не женат. Мама, ну перестань. Да, он меня любит. И я его люблю! Мы оба любим! Знаешь, что я поняла? Это ничего не значит! Понимаешь? Наша любовь не стоит ничего, потому что она не смогла помешать тому, что мы расстались! Понимаешь, та сила, о которой поэты слагают куплеты, которой поют песни и пишут романы – эта сила ничего не смогла сделать! Мы все равно расстались! Все равно!!! Да не кричу я. Просто не люблю на эту тему говорить. Давай, я тебе потом перезвоню? Ага, пока…

Закуривает. Набирает номер.


Она говорит с подругой.

- Привет, Лель. Не спишь? Привет. Как ты? Все хорошо? Как муж? Рядом спит? Ну, хорошо значит. Да я тоже нормально. Ага, подожду… (пауза) На кухню вышла? Рассказывай. Да. Да. (слушает и искренне смеется) А кто это? Даа??? Я думала, что ты поклялась мужу в верности до гроба! Хорошо тебе! Ну, тебе всегда было хорошо. Просто давно у тебя не было на двух фронтах! Что?! Вообще давно не воевала! Так что ты - сама с собой воюешь? Это метафора! Да, совершенно идиотская. Да, я знаю, что это моя метафора! (смеется) Соскучилась я по тебе Лелька! В гости не хочешь ко мне приехать? Ну, ладно. Я может сама к вам приеду. (вздрагивает, смотрит на телефон) Ой, слушай, у меня тут вторая линия. Все, давай, целую. Перезвоню.

переключается

Она говорит с…

- Я слушаю! Да, это я! Да, конечно я знаю его. А что случилось? Он что сделал? (садится, долгая пауза) Повторите, я не расслышала… Да я приеду. Когда? Сейчас приеду. А куда ехать? Ладно.






ЭПИЛОГ.


Ей 35. Она говорит с мамой.

- Привет, ма. Можешь говорить?! (долгая пауза) Ма, он умер! Его больше нет, ты слышишь?! Его больше нет… Как… Говорят, сердце остановилось. Знаю, потому что мне позвонили. Из гостиницы «Балчуг». Он, оказывается, был неделю в Питере. Жил тут. Один. И никто об этом не знал. А вчера, в день своего рождения у него остановилось сердце. Дверь взломали и обнаружили… На столе – распоряжения адвокату. Связались с адвокатом. Он со мной. Он мне письмо оставил. Нет, не хочу. Я не буду тебе его читать. Вкратце – он просил его не хоронить, а кремировать. (Начинает смеяться) Да, а пепел развеять над Невой. Ну, над Невой – рекой! Вот такие у него были фантазии! Он и в постели был большой выдумщик. Я сгорала с ним дотла, представляешь! (успокаивается) Мама, это не бред. Это его последняя просьба. Да, тело сжечь, а пепел развеять над Невой. Конечно, выполню. Нет, он не болел, мама. Он сделал это сознательно! Что значит – не возможно? Люди же выбрасываются из окон, или вены режут. Вполне сознательно люди это делают. А он сердце остановил. Значит, научился! Зачем? (долгая пауза) Чтобы мне показать, что он всегда был прав. И еще то, что Я буду любить его Вечно. И то, что мы должны были быть вместе. И то, что умрет в 40. (Усмехается) Да, он говорил мне это, еще когда мы вместе были. А я всегда его за это била. А он говорил, что так он точно скоро умрет от побоев! (смеется) А потом он целовал меня. Он целовал меня постоянно. Он не сводил с меня глаз. Каждый раз, когда я работала дома, я ловила на себе его взгляд. Он любил меня. И так он решил мне это доказать. А что я? Я люблю его. Нет, успокойся. Не собираюсь я себе сердце останавливать. Да, церемония завтра. Не надо, не приезжай. У тебя спина. Я привезу тебе фотографии (смеется глупым смехом)

Тусклый свет, который освещает только Ее торс.

Она говорит с мамой.

- Мама, привет. Как ты? Не занята? Да, вчера все было. Видела по телевизору? Ну, ты же знаешь, как он любил быть на виду. Публичный человек. Да какая разница, почему он так решил поступить? (долгая пауза) Мама, прочитать тебе его письмо? (достает лист бумаги, читает) Милая моя! Прости, что так поступаю. Но думаю, ты уже поняла, зачем я делаю это. Я действительно Люблю тебя больше жизни. Это были десять самых тяжелых лет для меня. С другой стороны, я многое понял. Если быть точным, я понял ВСЕ. И именно поэтому больше не вижу смысла находиться в этом сумасшедшем доме. Единственное, что меня держало тут – это любовь. И в этом весь секрет. Любовь совершенно не из этого мира. Я люблю тебя, моя девочка! И если ты мне доверяешь, то ты знаешь, что тебе делать. Ничего не бойся. Ты найдешь меня! (долгая пауза) Мам… Ты тут еще? Послушай меня и не говори ничего. Я люблю тебя! И поэтому я уже написала тебе письмо. Сейчас оно, наверное, летит где-то в самолете. За облаками. В письме - все. Ты поймешь меня.

Из глубины сцены загорается свет паровозных фар, который освещает рельсы, на которых стоит Она. Слышны паровозные гудки. Шум железнодорожной станции сливается с Ее криками.

- Мамочка, я люблю тебя! Но я все поняла! Прости меня! Я хочу быть с ним. Больше своей свободы. Больше жизни! Я люблю его! Понимаешь?! Эти последние десять лет моей жизни ни стоят ничего по сравнению с одним днем, проведенным с ним! Я люблю его! Каждый мой вздох был его выдохом.  Я люблю его! И мы с ним будем вместе. Прости! Наши жизни стоят того, чтобы быть вместе.

Она идет в свет в глубине сцены, по рельсам. Свет нарастает.  Внезапно все стихает, свет гаснет. Раздается телефонный звонок. В глубине сцены появляется тусклый свет, который освещает ее профиль.


Она говорит…

- Алле! Кто это? Кто говорит? Бог!? (смеется тихим-тихим смехом) Бог! БОГ!!! Я больше тебя не боюсь, Бог! Я знаю твой секрет! Бог, я поймала тебя за руку! Я все знаю! Бог – ты идиот! Ты создал этот мир, ты создал человека по образу и подобию своему и заставил разгадывать его свои идиотские ребусы. Свои шарады! Но я разгадала твою загадку, Бог! Я знаю ответ! Я знаю ответ! Я знаю!!!






Занавес.