Русское Солнце. Глава 17. Казнь Игоря - князя Поля

Всю ночь над Ужом стоял плач. На берегу высились погребальные ладьи с погибшими древлянами.
   
Чуть поодаль от ладей росли две березы. Их верхушки обвязали веревками и пригнули к земле. Так они и замерли, будто кланялись друг другу, в ожидании утра. На всех деревьях вокруг двух берез висели веревки с петлями. Они тоже ждали утра. Кровавая заря возвестила, что их ожиданию приходит конец.
   
Люди начинали подтягиваться к месту тризны. Прямо на берегу установили столы для поминок по древлянским воинам. А на ближайшем к березам возвышении ставили скамьи: для князя – впереди, для знати – чуть далее. На этом месте должен был состояться суд над варягами.
   
Когда солнце поднялось над кромкой леса, и на берегу Ужа собрался народ всего Коростеня и окрестных селений, появился Древлянский князь с обоими сыновьями в сопровождении знатных мужей Древлян и посланцев тех земель, которые поддерживали Мирослава в его борьбе против Игоря. Перед тем как сесть, князь обратился к народу:
   - Братья, товарищи по оружию! Мы ждали этого дня долго. С той минуты, когда Рюрик обманом захватил Новгород. Мы долго терпели унижение от бродяг без рода и племени. Они забирали наши дома, продавали в рабство женщин и детей, в бессмысленных походах губили наших сыновей. Многие из вас слышали, как был убит Вадим, выступивший против Рюрика и его приспешников. Многие знают, как был убит мой отец, когда не пожелал подчиниться варяжскому вору и лихоимцу Олегу. Многие на себе испытали вероломство варяг в походе на Царьград, когда Игорь прикрывался нашими жизнями от греческого огня. Много горя и слез принесли варяги на Русскую землю. Теперь приходит этому конец. Но, справедливости ради, надо заметить, что и среди варягов есть честные воины и достойные люди. Если среди тех разбойников, что предстанут перед судом, кто-нибудь из вас узнает такого человека, пусть не боится сказать об этом вслух. Если он сможет свои слова доказать, то этот варяг будет помилован. Но это касается всех кроме князя-волка. Он должен поплатиться за свои преступления. Приведите его.
   
Игорь был бледен настолько, что лицо его сливалось с сединой волос. Когда он появился на берегу, он мельком глянул на окружавшую толпу, задержался взглядом на деревьях, приготовленных для его соратников, и заметил две березы. Он остановился, глядя на них. Стражи заставили его идти дальше. С каждым шагом он приближался к месту казни. Его остановили, когда он поравнялся с князем Древлянским.
   - Игорь, сын Рюрика, - обратился к нему Мирослав, - твой отец, родственник Олег и ты сам принесли на Русь много горя. Ты и твой род обвиняетесь в том, что правили страной, как волки. Слишком долго пришлось бы перечислять твои преступления. Ты приговариваешься к позорной казни. Рюрик умер не как воин, от тяжелой болезни; Олег погиб не как воин, от укуса змеи. Ты последуешь их примеру. Видишь эти березы? Они для тебя.
   - Ты лжешь, - ответил Игорь. – Они оба погибли, как воины, от оружия.
   - Ты скоро сам это проверишь, присоединившись к ним. Но перед этим ты увидишь, как умрут те, кого ты привел с собой.
   - Пощади их, они давали мне присягу, они не могли поступить иначе.
   - Грабить дома и издеваться над поселянами – в этом они тоже тебе присягали? Разговор окончен. Привяжите его к березам.
   
Игоря привязали к верхушкам берез. Рядом встали стражи, готовые по знаку князя перерубить веревки, сдерживающие деревья.
   
Начался суд над варягами. Дружинники образовали коридор от овина к судилищу. По этому проходу стражи вели варяжских воинов. Каждый пленный называл свое имя и звание. Кликуши громко их повторяли, чтобы их имена слышали все присутствующие. Некоторое время князь ждал, не вступиться ли кто-нибудь из древлян в защиту обреченного. Потом взмахом руки отправлял его к деревьям. Приговоренные вели себя по разному, но большинство принимали казнь молча. Были и такие, у которых находились защитники.
   
Так один из древлянских воинов вспомнил варяга, который отдал ему свой плащ и щит во время бегства от стен Царьграда. Он даже мог предъявить князю эти вещи. Варяг был помилован. Его отвели на телегу, но рук не развязали, чтобы он не мог облегчить участь других, взяв в руки оружие.
   
Другой варяг был мальчишкой четырнадцати лет. Князь уже думал помиловать его, как из толпы выступила Дана, которая, как всегда незваной, пробралась на место тризны.
   - Милостивый князь, - на людях Дана обращалась к отцу, как и положено, по чину, - посмотри, этот мальчик еще молод, видимо это первый его поход. Пощади его. Вряд ли он успел в своей короткой жизни причинить какой-либо вред.
   
Князь удивился смелости дочери. Но задумываться над тем, откуда его дочь может знать мальчишку из киевской дружины, у него не было времени.
   
А Дана его и не знала. Еще когда мальчишка шел по проходу, она высмотрела его. Ее поразили его глаза. Светлые и испуганные, они напоминали глаза побитой собаки. Они не просили пощады, они спрашивали: за что? Тогда Дана решила вступиться за него.
   
Князь обратился к пленнику, выспрашивая его, кто его родители и откуда он родом. Оказалось, мальчишка родился и жил в Киеве. Он хорошо говорил по-русски. Его отец держал несколько мастерских. Мальчишку только-только взяли в дружину. Это был его первый поход.
   
Князь махнул рукой в сторону телеги. Мальчишка был помилован. Уже находясь в телеге, он осмотрелся, нашел Дану глазами и постарался запомнить лицо своей спасительницы.
   
Только далеко за полдень была решена судьба последнего варяжского воина. А старый Игорь все еще стоял под солнцем, привязанный к березам. Он не просил воды, хотя день был очень жаркий. Он глядел на своих соратников, молча прощаясь с ними. Мысленно он просил прощения у каждого, кто проходил мимо него на казнь. В эти томительные часы он, может быть впервые, не думал о себе.
   
Наступил и его черед. Веревки, сдерживающие кроны деревьев перерубили. Березы, желая скорее занять естественное для них положение, стремительно выпрямились. Князь Игорь кровью своей окропил страшное место тризны.
   
Дажбор, зажмурившись, бормотал молитвы, которым его учили мать и Дюк. Слова путались. Ему было страшно. В эти мгновенья он ненавидел своего отца.
   
Добрыне было не легче. Он был бледен, его бил озноб, несмотря на жаркий день. Но отцу своему он верил. И не сомневался в его правоте.
   
Дана старалась не смотреть на повешенных и останки на верхушках берез, она переводила взгляд на телегу помилованных, где был и тот, которого спасла она. Ей очень не хватало Вени. И она побежала к ней. В этот момент князь велел Богдану позвать к себе дочь, что расспросить ее, откуда она знала пленного варяга, за которого вступилась. Богдан едва успел заметить, как она бросилась бежать в сторону леса. Он последовал за ней.