Маргарита воскресла. Миф о романе века

ИМПРОВИЗАЦИЯ О РОМАНЕ ВЕКА

ОБРАТНАЯ СТОРОНА МИФА
( роман века – один из вариантов)

1

О рае говорили на земле,
И ангелы срываются с небес
И падают, а тут костер горел,
И был прекрасен первозданный лес.
И мир людей так странно одинок,
Что  больше не нашлось иных созданий.
Но все горит. Кровав  уже восток,
И мчатся кони черные с заданьем

Спасти роман и Мастера сберечь,
И бал устроить, чтобы Маргарита
Смогла стать королевой, эту речь
Сам  Люцифер твердил во тьме  сердито.
Хранитель света, нет, не Сатана,
Он просто уходил куда-то снова.
И там была повержена страна,
И больше нет хранителя иного.

2.
В печали бытия теплилась жизнь,
И вот тогда на Патриарших снова
Костры, давно забытые,  зажглись,
И мир был и отчаян и взволнован.
О чем-то споря, сам не знал о чем,
Поэт и критик видят иностранца.
И меч судьбы над ними занесен,
И больше не спастись,не разобраться.

Когда в тумане появился кот,
Такой ужасный  и такой настырный,
То мир устал в пылу пустых хлопот,
И Мастер этот мир уже покинул.
Он сжег роман, чтобы не было следа,
Он навсегда расстался с Маргаритой.
А что осталась – мертвая звезда,
Когда уже другие все забыты.

3.
Пилат молчал во мраке тех эпох,
К которым нам уже не дотянуться,
Но кто же тот отчаянный пророк,
И почему он в этот миг вернулся?
В психушке снова будет суета,
Там видели профессора, я знаю.
Тот, кто стоял когда-то у креста
Мир в страшный час сегодня посещает.

Он ищет королеву в этот миг,
И будет бал, когда пылает небо.
Вот Азазелло в тишине возник
И Маргарита. Зрелища и хлеба
Хотели оба. Похороны там,
Без головы хоронят Берлиоза.
И только кот крадется по пятам,
Он знает все, он видел эти грезы.

4.
Что было тут – лишь духота и плен,
И суета, в которой исчезала
И суть полета, и печаль поэм,
Останется лишь нагота и жалость.
А люди глухи  как всегда, и те,
Кто был умен и ловок, отличились…
И мир, давно распятый на кресте,
Уже им не являет больше милость.

Наказаны лишенные ума,
Бал Сатаны – сегодня как отрава,
И только там, где снова кутерьма,
Останется и пустота и слава.
Распят и проклят тот, кто был силен,
А тот, кто слаб, еще слабей казался.
И только там, в сцеплении времен,
Томился при луне Пилат безжалостно.

5.
Нет времени, пространству нет конца,
И лишь во тьме есть  лунная дорожка.
Палач там встретит своего творца,
Замешавшись, они пройдут немножко,
Договорят и скроются от нас.
И нам уже неведомые речи
Усталый Мастер как –то передаст,
И рукопись прочтет при новой встрече.

Великий канцлер, инквизитор вновь
Над той толпой поверженной восстанет,
На Патриарших нынче снова ночь,
И там Иуду и его помянут.
Но будет Бал и выход Сатаны,
И голова  забытая на блюде,
Мы это пережить с тобой должны,
И сразу видно как ничтожны люди.
6.

Теория другая, мир так слаб,
Он снова поддается искушенью.
И рукопись опять вернет назад,
И ведьма станет верною мишенью.
Она не хочет возвращаться вновь
Туда,  где все и пусто и уныло.
И над Москвой опять царила ночь,
И целый век еще она царила.

А всадники несутся в эту даль,
И все в том свете вновь преобразились.
Кого –то нет, чего-то очень жаль,
И в мире снов они отобразились.
То Зазеркалье нынче не мираж -
Реальность наша в переливах света.
О, Маргарита, ты им все отдашь,
Не ведьма – догоревшая комета.

7.
Мир погружен в какой-то страшный сон,
И никому не хочется проснуться.
Профессор иностранный, снова он
Мелькнул на главной площади, очнулся,
И было странно видеть в этот миг
В финале это вечное начало.
Распятие, предатель – ученик,
Палач и жертва, как там все кончалось.

Романа странный отблеск в час луны.
И больше нет ни тишины, ни света,
И только там, где грезы, мы должны
Ее увидеть, и летит комета.
Она осталась где-то у черты,
И мир уже разбуженный весною.
Бросает эти желтые цветы,
И видит даль и тишину иною.
8.

Он не любил поэтов и стихов,
Но как нам снова в прозе раствориться,
Когда давно забытая  любовь
В твое окно внезапно постучится.
И промелькнет там снова черный кот.
И странный призрак будет где-то рядом.
А мир, давно уставший от забот,
Останется под этим звездопадом.

В романе снова явятся миры,
Которые с тобой  мы все прожили,
И только там, в тумане до поры
Снежинки запоздалые кружили.
Пространство бесконечно, время нет,
Есть только миг прощенья и прощанья,
И этот странный, этот белый свет,
Еще надежду дарит на прощанье.

9.
- Куда ты нынче? –спросит он шутя.
Все предали и все давно забыли.
О,  муж ли ты – обиженно дитя.
Мы были далеки и плохо жили.
Но все пройдет. Мучениям конец,
Своих богов мы вспомнили внезапно.
И к ним пошли, там дед мой и отец,
Весь древний род с любовью и азартом
Следил за тем, как распяты опять,
Воскресли мы, зачем,  еще не ясно.
И чтоб поэмы новые  писать,
Я шла к нему, но видимо напрасно.
И что там было? Только мертвый дом,
Профессора внезапное явленье.
- О чем ты снова? – О романе том,
Он для меня и радость и прозренье.
10

И пусть опять обрушатся миры,
С распятым богом больше я не буду.
Уйду в свой срок, пробуду до поры,
И вспомню все, и больше не забуду.
И не в психушку, в заповедный лес
Сбегу от мира, где царит над нами
Профессор иностранный, темный бес,
И черный кот смешит нас временами.
Все это чуждо в мире, где заря
Тебя ласкает, и тебя врачует.
И Велес смотрит, радостью даря,
И верит Лада, что еще все будет.
В финале вырываясь в тот простор,
Мы позабыли странные сказанья.
И снова Сварог разожжет костер,
Перун нам улыбнется в ожиданье.
11.

О, как был труден и жесток наш путь.
Но только сами в этом виноваты.
И вот вернулись, чтоб костер раздуть.
И не бояться боли и расплаты.
Мы одолели этот дикий страх,
Сгорели и воскресли в миг единый,
И истина та в желтых вдруг цветах
Проступит снова, пусть она богиней,
Предстанет вновь в гармонии и сне.
Приходит снова Лада –Маргарита,
И звездный плащ пусть падает на снег.
Все страсти и сомненья там убиты.
А там, где пустота – теперь костер,
Чертоги Рода, Сварога улыбка,
Любви прекрасной восхищенный взор.
Пусть победит их Лада-Маргарита….

№№№№№№№№№№№№№№№№№№№№№№

Люцифер и Персефона. Обратная сторона мифа

Часть 2
МАРГАРИТА
 
Если бы как Фаусту когда –то мне пришлось творить новый мир, с самого первого дня его существования, то  я бы вернула туда на морской берег Посейдона, Зевса и Аида, а с ними в этот мир должна прийти самая прекрасная из богинь Персефона.
Именно она может разбудить саму зачарованную Афродиту и вернуть ее в мир, больше никакой другой богине это не под силу.
Мне приснился сон о Персефоне, и в ней я узнала и Ладу и Маргариту
И в этом сне вдруг проступила обратная сторона мифа, а может быть очертания нового , ранее неведомого мифа….

Ведьма та, что ведает печали.
И в тиши лесной живет во власти
Тех иллюзий,  ждет его ночами.
И давно душа смирила страсти.
К ней придет Фагот и Азазелло,
Хитрый кот в покое не оставит.
- Маргарита, боли нет предела.
Этим миром  магия лишь правит.
В женских чарах есть такая сила,
И мечу и пуле не подвластна,
Как печально это и красиво -
Жертвы все  приносим не напрасно.
И потом они еще оценят
И поймут, как снова в час заката,
Ты спокойно распрощалась с теми,
Кто ушел до срока, и куда-то
Сны твои печальные летели,
Если люди прокляты, убиты,
Как же нам хотелось в самом деле
Этот  свет увидеть Маргариты.
2.

Век за веком молча проходили,
Ничего, ни спеси и ни стона.
Только снова Мастера убили
Так, шутя, что женщине влюбленной
Остается в том проклятом мире,
Только вырвать Воланда из мрака.
Люцифер, ведь вы знакомы, мило
Было все в Аиде в час заката.
Разве он не помнит Персефоны,
Это ей Звезда его светила,
И теперь печальный и влюбленный
Он пришел, и, кажется,  все живы.
- Королева, право, королева,
Сколько вы веков прошли до срока,
И о чем там Персефона пела.
И в лучах закатных рыжий локон
Все алел, он помнит это, право,
Но тогда приблизиться, не смея,
Только улыбался он устало,
И прощался обреченно с нею.
3.

В мире все встречаются, я знаю,
Только время и пространство снова
Заменяют, и опять играют
Роли то красиво, то взволнованно.
Ты была когда-то Персефоной,
После Ладой просверкала где-то,
О, богиня, в женщине влюбленной
Не осталось веры или света.
Только он пришел к тебе когда-то,
И теперь тебя опять спасает.
Что ему расплата и утрата
Там в тиши в тумане проступает
Холод говорите, верно, холод,
Он забыл давно, как быть любимым,
-Дьяволом назвали, - злился Воланд
И летел за стаей лебединой.
Все они всегда переиначат,
Это вам не Зевсовы капризы,
Только Персефона горько плачет,
Утренней звезды уже не видя.
4.

Бывший светом, нынче станет мраком,
Это все так пошло и знакомо.
Только продолжалась эта драма,
И к нему вернулась Персефона,
-Будет бал, конечно, понимаю,
Не найти достойней королевы,
Вот он отравителей сзывает,
Как ужасны, как бесстрастны девы.
Надо вместе одолеть такое,
Чтобы тьма Аида стала светом.
Воланд снова  бесов беспокоит,
Всех и вся он призовет к ответу
Тех, кто убивали и крушили,
Выйдут в круг, чтоб ярость уничтожить.
Как же скверно все мы в мире жили,
Как же страшно долгий путь итожить.
Только тот,  кто не боялся мрака,
И в Аид прошел в пылу и гневе,
Может здесь, по взгляду и по знаку,
Дать родиться снова королеве.
5.

Были все мы прокляты, убиты,
Свет изжив, и тьмой легко владея,
Только там, в объятьях Маргариты
Мы восстали , погибать не смея.
Вот и бал, опять кружились пары,
С нею дотянулись до Аида,
И вернулись в тишину недаром,
Нас опять спасает Маргарита.
Только тень, ей преданный мужчина,
Только мрак ее легко обнимет,
Люцифер – уже не тьмы лавина,
Луч во мраке, и уходит с ними.
Но в тумане, где сгорали звезды,
Снова Зевс увидит Посейдона.
- Поздно , брат мой. – Ничего не поздно.
Мы вернулись, с нами Персефона.

6.
- Он ее отдаст тебе едва ли,
Слишком мы обидели Аида.
Снова тучи черные стояли,
Снова Зевс на мир смотрел сердито.
И рассвет, несутся где-то кони,
Кто там с ним? Конечно, это ясно,
И опять поют о Персефоне
Светлой деве, ведая напрасно.
Вот они сошлись над океаном
Олимпийцы в сумраке кромешном,
Как светло нам в этом мире стало,
Ясно всем, что все еще не вечер.
С ними дева светлая сияет,
Вся лучами дивными увита.
И очнулась,  морок забывает,
И выходит снова Афродита.
Но на этот раз они едины
Растворяясь  легко в потоках света,
Воскресит их только Маргарита -
Вечная печальная комета.

#####################

Часть 2

Богини, ведьмы, берегини. Чаша Сварога-21 век
Любовь Сушко
ЭПОС 21  ВЕКА


1940 год.

Ужас в мире , окутанном страхом и болью,
Прорывался в суровые песни творцов.
Мир давно отпылал и мечтой и любовью.
И в какие-то дикие сказы ушел.
Там, над полем заснеженным тени парили,
И никто в них не верил, никто их не ждал,
Брат на брата все шел,  и тогда наступили
Грозы шквала, и мир в пустоте замирал.

Только Мастер еще вырывался из мрака,
Призывал Люцифера, и Бога корил.
Не кончалась безумное время, и драма
Став трагедией вновь, и пылал до зари
Только свечки огонь, но в тумане внезапно
Полыхали  не гасли такие костры.
Что там будет, любимый? Не знаю, не знаю.
Пепелится душа, мир погиб до поры.

2.

Патриаршьи вздыхали от знаков внезапно,
И какие-то тени мелькали повсюду.
- Что случилось сегодня? А что будет завтра,
Вот Пилат пролетел, вот метнулся Иуда.
Это снова  мне видится где-то за гранью.
А у них так пусты и безжалостны лица,
Кто-то пулей сражен, кто-то яростью  ранен,
Кто палач там, кто жертва, кто жуткий убийца.

Тают свечи, костры запалить не удастся,
Разве мало пожаров еще на Руси?
Эта странная песня о мире, о братстве,
Ты иди воевать, если мира просил.
О, о чем они снова, а тени все ближе,
Глыба мрака и Рыжий, и яростный кот,
-Маргарита, смотри, они рядом , я вижу.
И исчезла реальность, и сказка плывет.

3.
В этот зной возникал иностранный профессор,
Да историк, истории тут он творит.
Ждет свиданья, появится новая пьеса.
Как комета на миг этот мир озарит.
Все  в пылу, говорят, будто масло разлито.
И настала пора камни нам собирать.
Только кто разбросал их тогда деловито?
Грустный Мастер уходит в психушку опять.

Что там видит- луна , четкий профиль Пилата,
И любимая стала поэмой и сном.
Ведьма, право, она улетела куда- то.
Только странные  тени  парят за окном.
Эти сны о развале, тоска о  России.
Как нам спрятаться в мире, и где оставаться?
Только черные всадники в небе носились,
И устала Судьба, как судья, бесноваться.

3.

Жили там, где беснуются грозные судьи,
И у критиков не было больше голов,
Азазелло с котом мстить за гениев будут,
И пришел Абадонна, но нет больше слов.
Что вы скажете нынче, мой призрачный гений?
Не костры нам остались , а тонкие свечи,
Только Он вырывает роман из забвенья,
Мы о боли молчим в этом сне в этот вечер.

Дни давно сочтены и раскромсаны болью.
Доктор вновь отстранится, не в силах солгать.
- Говорите мне правду, я знаю, тем более,
Мне пора уходить, но вернусь я опять.
Я уйду и вернусь,  нам всегда возвращаться
Завещала богиня Любви в грозный час.
А сегодня, ну что же,  нам надо прощаться,
Там  Ярила и март – все уже не для нас.

4.
Из тумана является Анна нежданно,
С капитаном Голландца летящая прочь.
Что я чувствую- боль, и расстрел капитана,
И скитания вечны – последняя ночь.
Эта буря их снова бросает в объятья
Только он каменеет – боится колдунью.
Как она хороша в ореоле проклятья.
И они растворяются в ночь полнолунья.

Воют псы или волки, не знаю, не ясно,
Только как же терзает сознанье тот вой.
Анна, Анна, куда ты? Возвращайся обратно
Их уже не спасти, только Мастер живой.
Улетают  в отчаянье ведьмы сегодня,
Спит богиня весны в том хрустальном гробу.
Боль меня не отпустит, проклятая сводня,
Лада снова мертва, до нее не дойду.

5.

Говорят, это лживо и  все не серьезно,
Только что нам осталось в огне и бреду?
Пустота, я за Мастером, пусть даже поздно,
В эту звездную полночь куда-то иду.
И меня в этом синем и вязком тумане
Увлекает к покою жестокая свита.
Но Фагот возникает, и он не обманет.
Он не бес, он наш черт, мифа суть  не забыта.

-Ты меня воскресила с усмешкой когда-то,
Ты меня защищала, так странно потом.
За жестокость и боль наступает расплата,
Не к покою с тобой, а к костру мы пойдем.
Там как прежде хранят мою Русь хороводы,
И поют Берегини в тумане заклятья,
И отвергнув покой, я иду за Фаготом,
Пусть сам Велес раскроет медвежьи объятья.

6.

Мастер гибнет, и ужас подходит к столице,
И последняя точка в романе алеет.
Эта странная бездна над ним разразится,
Только Анна рыдает на темной аллее.
И уносится он вместе с Дикой охотой,
Один души до срока во тьме собирает,
И летит Маргарита, о чудо полета,
Берегиня ту рукопись вновь охраняет.

Пусть они ее ведьмой считают – пустое,
На Руси  здесь царили всегда Берегини,
Глыба мрака – ведет он в туман за собою.
И уже не оставит, вовек не покинет.
И в петле задохнется до срока Марина,
Видя ангела там, в Петербургской метели,
И уходят  в отчаянье девы за ними.
С этой Дикой охотой поэты летели.
7

И она забирала прекрасные души,
Им поэты и музы ночами приснятся,
Только викинги снова нам саги обрушат,
Только мифы славянские- вечное братство
Вспомним снова,  другого пути нам не видно,
Повернуть от обрыва, парить над снегами,
Снова эти прекрасные дивные лица,
Снова в поле костры и беседы с богами.

Ты не видел, как дивно кружились русалки,
Ты не слышал, как нам берегини вещали?
И светло,  словно днем, и красиво и жарко,
Мы не знали тоски, мы не знали печали.
Все вернется , мы с ними  не можем расстаться,
Мы остались собой, мы не стали другими.
Посмотри, там, в метели и в облаке танца
Над заснеженным полем кружат берегини.

8.
А метель в эту зиму была бесновата,
Сумасшедший поэт молча выйдет к Кащею.
Задыхается Анна: - Куда ты, куда  ты?
Он ее не услышит, чего мы хотели,
Если в этой симфонии боли и бури
Даже пьяный палач не сумел продержаться,
Что с поэтами бедными, дерзкими будет.
Все уходят до срока, нам надо прощаться.

И поэма, в которой не будет героя,
На метельное поле упрямо ложится,
Записать не посмеет, и носит с собою.
Только с парой любимых могла поделиться.
И лицо снежной маской до срока закрыто,
Ужас, милый, она никогда не растает,
Флейта снова звучит, эта книга раскрыта -
Книга Судеб, и в ней ничего не исправить.

9.

Кто-то дерзко подходит, о да, Абадонна,
Если снимет очки, будет проще и легче,
Но тропинка ведет до забытого дома,
Все ушли, и венки только мертвых сонетов
Все плела и плела, забывая о боли,
И закончив один, ты другой начинала.
Книга Судеб, о Мокошь, кто спорит с тобою?
И в начале кошмар проступает финала.

Наших  нет, а чужие бессильны и немы,
Тот, кто проклял – убил, кто убил – проклинает,
И над Питером снова свинцовое небо,
Здесь безжизненно тело, душа умирает.
И костры в заповедном лесу, где болота,
Почему появились? Нам надо согреться.
Только мы разбудили в ту пору кого-то.
Кто пришел там, о, нам бы с тобою вглядеться.

10 .
Пусть живые завидуют мертвым , как странно,
Кто по чаще там брел этим жутким медведем?
Кто зовет меня снова в отчаянье: - Анна,
Там не  Мастер воскресший, незрим и неведом.
Император, покорно склонила колени.
Он расстрелян, я знала, и все- же и все же,
Там в костре запоздалом, ищу вдохновенье,
И беседую с ним, нет родней и дороже.

Мир,  как Гамлет,  в ту пору в тумане метался,
Быть не быть – разве это тогда мы узнали?
- Что случилось? – Но здесь никого не осталось.
- Мы в начале опять? - Государь, мы в финале.
Эта нежность улыбки его запоздалой.
Эта странная прихоть, прощанье, прощенье,
Берегини уводят к началу, к финалу,
И метались расстрелянных легкие тени.

11.
И маски срывал он, о боль маскарада.
И кот меня снова влечет в эти дали.
- Там рукопись грез принести? – Нет, не надо,
Не будет поэмы темней и печальней.
-Так что подарить? -  улыбается тяжко,
И знает, как этих  даров я боялась.
И в лапах его, что сверкает там? Чаша.
- Да,  Волшебная чаша одна мне досталась.

О нет, отстраниться, ну как  с этим даром,
В реальность вернусь я, как солнце сияет.
И кажется все еще большим кошмаром.
- Бери, королева,   твой час  наступает.
И я , как же руки дрожат, принимаю.
- Но что это – власть моя стала безмерной.
Как страшно, как горько, не буду, не знаю.
Вот если бы  раньше, но поздно , наверно.

12.
Мария Стюарт и другая Мария
во мне оживают -готовятся к казни.
И тени их снова  над нами кружили,
И страшные сны, нет, они только дразнят.
- Что будет, то будет,  - коту я сказала.
И Чашу взяла, и дышала все чаще.
И Лада проснулась, и рядом стояла.
Она ли не знала о призрачной Чаще

Когда-то  в той кузне небесной, о боже,
Я видела это, как будто со мною.
- Но беды и горести Чаша умножит.
- Нет, властью она наделит неземною.
- Да как же, ведь нужен для власти мужчина.
-Они все убили, что сделано было.
Ты хочешь прослыть отстраненно –невинной?
Мы просто давно о богине забыли…

13.

Я слышала что-то о Чаше об этой,
Подарки волхвов  так бывают некстати.
И Тьмы властелин стал посланником света,
-  Берите, и веды, забыв все,  читайте.
О нет, не могу, тяжело мне и страшно.
И жуткие сны не дают мне покоя,
Но страх уничтожит прекрасная  Чаша.
Что стало со мною ?  - Да Велес с тобою.

И бедного Павла мне Волхв заменяет,
И я постигаю любовь и величье.
Но кто там,  в тумане меня вдохновляет?
Руслан, он Людмилу отчаянно ищет.
Он Дикой охоты уже не боится,
Соперники все в пустоте отступают.
О,  сокол мой ясный, о дивная птица.
И Чаша над нами , как факел,  сверкает.

14.

- Откуда ты, милый? - Меня воскресили,
Мне викинги снились ночами недаром,
И только усталые тени носились.
И Русь не погибнет под черным кошмаром.
Я слушала  речи его вдохновенно
И новые строки поэмы слагала.
Она не сгорит в том огне, незабвенном.
Я верила в это с Русланом, я знала.

Но что изменило мой мир? Эта Чаша,
Как факел во тьме, наши души будила,
И мы просыпались все чаще и чаще.
И к солнцу – к Жар-птице опять выходили.
И кот подмигнет,  и Фагот улыбнется,
И кто-то нас снова заставит поверить,
Что внуки мы этого дивного солнца,
И нас в поднебесье  ведет снова Велес.

15 . Исповедь Велеса

Беда приключилась, и брат шел на брата.
Тогда от любви ничего не осталась.
И в Пекле та Чаша исчезла когда-то.
А мы не заметили, горечь и жалость,
Чужая жена, пустота и обиды,
Казались сильнее тогда, чем любовь.
И в мире металась лишь боль панихиды,
Не  сила и мудрость,  терзала нас боль.

Ний видел кошмар, сотворенный веками,
О,  что-то же творилось здесь десять столетий?
Но с Чашей расстаться не в силах, как камень,
Душа его  стала,  пусть был он  бессмертен.
И только когда растворилось и Слово,
От мира почти ничего не осталось.
То вырвал он Чашу, и бросил нам снова,
- Спасайтесь, кто может, в долгу не останусь.

16.

Мы шли к Лукоморью, вели все дороги
К Священному дубу, к волхву,  к берегиням,
Но черные всадники вновь на пороге,
Мы очень устали, мы стали другими.
И в пламени адском сказанья и души
Опять пепелились,  потом не воскресли.
Былины звучали все глуши и глуше
И тьма обнимала, и страшная песня

Казалась порой откровеньем в метели,
Последние старцы от нас отступились.
И глыбою мрака казался нам Велес,
Когда все мечты и сомненья разбились.
И гений из века того золотого
С Русланом во тьме растворился в печали.
Сгорело последним бессмертное «Слово».
И нас  Одиночество только встречало.

17.
Роптали о чем-то в тиши Домовые,
О,  как мы боялись прекрасного леса,
И там оказавшись, случайно, впервые,
Нас снова обнимет и память,  и Леший.
И предки у камня устало толпились,
Мы были слепыми, мы их не узнали,
И в ужасе  грозы над нами забились.
- Вы снова в начале? О нет, мы в финале.

И вдруг этот свет, эта звездная Чаша,
Последний нам шанс грозный Ний оставляет,
И сердце забилось все чаще и чаще.
Живет Лукоморье,  и лес воскресает.
И в первых лучах восходящего Солнца
Такая надежда, такая отрада.
Жар птица, и Чаша, и вечное солнце,
И души воскресли в плену звездопада.
.