Доктор

– Здравствуйте, доктор!
– О, приветствую вас, присаживайтесь, голубчик.

– Я столько о вас слышал, и теперь рад вас увидеть.
– Хм (горделиво приподнимает подбородок, украшенный седой бородкой-клинышком), мне нравится, что вы уже умеете выражать свои эмоции.

– В психологии столько течений, почему вы выбрали именно классический юнгианский психоанализ?
– Нууу, я считаю его самым правильным, все остальное такое же баловство, как, скажем, арт-терапия (ехидно хмыкает в бороду). К тому же я хочу помогать таким, как вы!

– Но я...
– Всё понимаю: жена – стерва, дети не уважают, собака писает в ботинки.

– Но я недавно женился второй раз и совершенно счастлив!
– ...На работе вечные подковерные игры, босс смотрит на вас как на мальчика, коллеги дышат в спину ядом...

– Я работаю на себя.
– ...Успех как будто проходит мимо, вроде и деньги есть, а признания нет.

– Год назад я получил Пулитцеровскую премию.
– …А в душе абсолютная пустота.

– Еще я увлекаюсь фотографией, автогонками, кругосветными путешествиями и иногда пробую писать музыку.
– Я же говорил! Это все от душевной пустоты. Если бы вас любили родители, вы не нуждались бы в такой мощной гиперкомпенсации. Вы бы просто жили… как все люди.

– Странные вещи вы говорите, доктор. Мои родители меня действительно любят.
– Вам это только кажется, но через десять сеансов вы расстанетесь с этой иллюзией. Мы с корнем вырвем из переносицы те розовые очки, которые в нее вросли.

– Но доктор! (Умоляюще.) Выслушайте меня!
– (Торопливо перебивает.) Я весь во внимании!

– Я не успел вам сказать что...
–  (Смотрит с нотками превосходства, скрестив руки на груди.) И что же?

– Я тот самый репортер, что договаривался с вами об интервью на прошлой неделе! 
– Ооо… (Страшно конфузится.) Ну что же вы сразу не сказали! (Берет себя в руки и напускает на лицо всепонимающую елейную улыбку.) Начнем с того, что у меня... (нудно и тошно перечисляет дипломы, ордена и регалии).