Ты доверил мне

Когда я рассуждала трезво – сейчас или вчера? Снова слушаю Энигму и снова задаю себе этот вопрос: почему все повторяется? Оно уходит и возвращается. Какая-то сила заставляет меня переживать то приятное, что уже было давно забыто и не вызывало уже никаких эмоций. А потом я делаю так, чтобы убрать себя от этого приятного подальше для того, чтобы снова начать страдать.
Небо темно-серое за окном и мелькают деревья. Эх, если бы я снова ехала туда, а не обратно, и мое сердце радостно стучало в предчувствии и приближении…  Иногда я понимаю, что все, что со мной происходит – моя организация. Я себя кидаю с одной крайности в другую и в промежутках кайфую. Это душевный наркотик, найденный моим инстинктом. Я берегу его и не стремлюсь от него избавиться, так как мне кажется, это смысл моего существования. Теперь уже ночь и огни, и я страдаю еще больше. И даже не нужно иной раз разбираться в этих страданиях – просто ощутить – ведь мне это так необходимо…
Иногда сложно что-то оценить, не потеряв это. Или хотя бы не оставив на какое-то время. Хуже всего, когда не понимаешь, как ты относишься к чему-либо. Или твои мысли выдают противоречивые выводы. Когда мне снятся сны, я стараюсь их вспомнить как можно подробнее. Не потому, что они вещие. Просто в них отражается настоящее мое отношение к происходящим ранее событиям. Возможно, даже в какой-то необычной форме. Я хочу понимать свои чувства. И не хочу, чтобы они обманывали меня.

 Большую часть своей жизни я прожила на одной и той же улице, в одном и том же доме, гуляла в одном и том же дворе. И мне казалось, так всегда и будет. Я знала все качели, у меня даже были свои оригинальные названия для них. Была горка. Был садик, который, конечно, я потом закончила, но он все-равно был, хотя давно уже стал гимназией. Были гаражи, вокруг которых удобно было играть в прятки. Мой двор взрослел вместе со мной. Была синяя скамеечка у второго подъезда. Там мы начинали засиживаться по вечерам. Помню даже как-то пробовала маленький бизнес там организовать: давала желающим поскакать на моем прыгунке за десять копеек в минуту…) Потом мне, конечно, влетело от недовольных и возмущенных мамаш тех самых желающих, и меня разогнали.

Поезд как назло разогнался с невероятной силой.  «Ну не возмооожно!!»- возмущается какая-то тетка на весь вагон от холода, отвлекая меня на секунду от воспоминаний.
Красавцы мужчины из твоего журнала потеряли шарм. Они теперь наводят тоску. Я пытаюсь еще что-то найти, листаю и опять чувствую что-то в самом процессе. Где-то между страницами.

А какие были карусели! Это ж место знакомств, как чат. Бывало, крутишься одна, подходит девочка и тоже вписывается в круговорот. Даже если мы друг друга не знаем и просто молчим, то мы уже вместе, мы видим друг друга, мы одного круга вращающиеся.   
- Хочешь шоколадки?
- Давай!

А позже поставили деревянный столик со скамеечками с обеих сторон, где и начались настоящие ночные посиделки. Да, и пиво приходили пить именно туда. А семечек сколько съели – страшно подумать. Сами дома жарили. Двор и был наш дом. А все, что за гранью –  неизвестный ты. Обычный, без особенностей, как тогда казалось. Знакомство с тобой произошло гораздо позже. Дворовые посиделки были далеко позади. Появились мечты и серьезные интересы, они и приводили меня в те места, которые только подпитывали меня в моих начинаниях. Именно тогда ты мне помогал, окружал собою, а я не замечала. Мне необходимо было покинуть тебя, чтобы это понять.

Ты невероятно красив. Ты талантлив, поэтичен и пропитан роком и блюзом. Возможно, таким тебя вижу только я. Ты мне улыбаешься, хотя и строг со мной. Ты всегда требовал искренности и не прощал даже самообмана. Помнишь, сколько мы всего пережили вместе? А ты меня всегда понимал, даже если я сама себя не понимала. Ты уберегал меня от опасностей, хотя я постоянно стремилась ненароком попасть в них. Ты подсказывал, а я сопротивлялась.

Я слышу, как люди говорят, что любят тебя, что они благодарны тебе за все. И всегда в тебе, чтобы оставаться счастливыми. Не знаю я одного: только ли мне одной ты доверил такие интимные вещи, как любовь и страдание. Но уверена, что никто так не ближе к тебе, как я за тысячу километров. Потому что ты – единственный город, в который я постоянно возвращаюсь.


Рецензии
автор избретает двойной смысл и морочит читателя. Читатель путается в догадках.
Принцип двойного истолкования текста делает самое обычное повествование настоящей загадкой, так что даже не хочешь знать разгадку.
Воспевание улиц и площадей уже было. Храмы над рекой тоже были, а вот такого подхода наверно еще не было.
Вот такая неожиданная нота, на которой лирика становится ...гражданственной

Галина Щекина   05.02.2010 00:24     Заявить о нарушении