Билет на автобус

Я проснулся. Посмотрел на часы. Было без десяти семь. Рано, слишком рано. Самое обидное по утрам, то, что просыпаешься раньше будильника…. Но надо вставать.
За окном было темно. Зимой кажется, особенно в декабре и январе, что на небе никогда не появляется солнышко, потому что уходишь засветло, а приходишь - затемно. И вот так, в гнетущей, повисшей тяжелым занавесом над зрительным залом темноте, и проходит почти все зимнее время…
Завтрак. Впрочем, завтрак – это понятие буржуазное, да и немодное. Fast food – вот название достойное времени. Сосиски, пельмени, шпроты, вермишель быстрого приготовления, яичница, тот готовый салат, который вы купили вчера и, который до сих пор не испортился. Хотя, если времени чуть больше, чем 10 минут, можно сварить геркулесовую кашу. К тому же, вон там в баночке на верхней полке, находится достижение XX века и мечта всех студентов  –  сухое молоко.
За стеной слышен детский крик, так же кричит подбитая камнем чайка. Странно. Обычно это происходит по вечерам.  Что ж… это доказывает общее правило, что в любой закономерности есть исключения.
Соседи – типичная российская семья: мама, папа, двое детей и однокомнатная квартира. Мать – учительница начальных классов. Отец – слесарь и порой пьет.  Хм…. Всегда для меня было загадкой, от чего это данный, конкретный человек пьет? Может из-за профессии? Раз слесарь от того и выпивает, хотя, есть слесари, которые и не пьют….  А может это характер? Слабый характер, попал в дурную компанию и покатился по наклонной…. Что же на что повлияло? Внутреннее на внешнее или внешнее на внутреннее,  а может все в комплексе?  А может это квартирный вопрос: как можно жить на 30 метрах вчетвером и не выпивать? А может, просто, детям нравится кричать….
Восемь часов – нужно выходить. На площадке застою еще одного своего соседа. Ему лет сорок, у него красное лицо, нос картошкой и уставшие, серые глаза. Желтая куртка с черными полосками едва застегивается на его большом животе. Он тяжело дышит и нетерпеливо стучит толстыми пальцами по черной кожаной папке с документами.
Лифт приехал. И мы, словно подводники, погружаемся в тесном батискафе в глубь океана-дома. Батискаф скрипит, трос дергается, но все-таки мы удачно достигаем дна.
Из почтовых ящиков на первом этаже привычно торчат разноцветные листовки. Оказывается, спам бывает не только компьютерный, но еще и ящичный. А так как, тех, кто его разносит эту рекламу никогда не видно, то можно предположить, что ящичный спам разносит домовой.
Я выхожу на улицу и сворачиваю направо, к остановке автобуса, а мой сосед по площадке идет к стоянке и с наслаждением открывает переднюю дверь синего лакированного форда стоимостью в полтора миллиона рублей. Интересно, как он достал эту машину? Наверное, выиграл её в лотерею или  у него умер американский дядюшка, оставив богатое наследство? Да уж, как  много дядюшек умерло за последние годы….
Подбегаю к перекрестку и вижу свой автобус, отъезжающий от остановки. Попал: теперь точно опоздаю на пары. Впрочем, вдали виднеется еще один пазик. Народ на остановки страдальчески смотрит за горизонт. Юная миниатюрная студенточка поправляет светлые кудри, выскочившие из розовой шапочки, бабушка считает мелочь в кошельке, усатый парень в синей куртке с фирменным значком на спине стоит гордым монументом, ощущая собственную значимость. 
Подъезжает автобус, и я заскакиваю в салон через заднюю дверь. Ура! Может быть, еще успею. В автобусе полно народу и все сидячие места уже заняты. К тому же, две бабы в звериных шубах и вооруженные авоськами, прижали меня к самому окну. Что ж… можно полюбоваться красотами города.  Студенточка с остановки умудрилась таки сесть – седой мужчина в очках уступил ей место.
По салону разносится хриплый голос девушки-кондуктора: «Задняя площадка оплачиваем билеты».
Народ зашевелился, доставая кошельки всевозможных форм и размеров. Я тоже попытался достать свое бесценное портмоне из куртки, но руки мои были зажаты сильнее, чем в смирительной рубашке. 
Впрочем, я подумал, что это даже к лучшему. Я сразу же стал фантазировать, что я куплю на сэкономленные деньги.  Десять рублей не так уж и много, но для студента любые деньги – это клад.
Итак, можно было бы купить тетрадку в 48 листов или хорошую гелевую ручку… 
А в столовой за десять рублей продается отличный салат из свежей свеклы или же можно обойтись эклером с чаем. Но лучше всего купить маленькую «Аленку», подарить её Светику и тогда, может быть, она меня поцелует…
Все-таки, я - неисправимый романтик.
Сквозь щель в массе человеческих тел, медленно перекачивающихся, словно волны, по мере движения автобуса, я увидел девушку-кондуктора. На вид ей можно было дать лет двадцать, хотя её душа, смотревшая на мир большими печальными синими глазами из под ярко нарисованных черных бровей, была намного старше. Каштановые волосы были по-детски собраны в две косички, что придавало лицу девушке какую-то детскую невинность. Её тонкая фигура, в  накинутой на плечи красной куртке, мелькала между людьми, словно восковыми статуями, и одаривала их билетами -разноцветными бабочками.
И лишь одно никак не вписывалось в этот милый образ юности – это небольшой синяк около правого глаза тщательно замазанный тональным кремом, но все равно видимый. Почему? За что? А может, она просто упала…. Но, увы, как подсказывает опыт: просто так ничего не бывает.
И я вдруг подумал, что для этой девушки, наверное, очень важны эти деньги, раз она здесь работает. Быть может, если она заработает больше, то она станет счастливее. А я вполне могу обойтись без лишней ручки или тетрадки, а тем более –  салата. В конце концов, должны же когда-то происходить чудеса! 
Автобус остановился, и я вышел, а в моей руке был первый билет, купленный со смыслом.