Грешники. Двое против всех. Глава 10

     Серый, обычный для городских квартир, каменный потолок был покрыт паутиной. Огромные прямоугольные глыбы были гладко обтёсаны неизвестными строителями, которые умерли уже более двух веков назад. Несколько достаточно мощных ламп освещали всю комнату, не оставляя ни малейшего шанса темноте. Именно поэтому  мне пришлось лежать несколько минут с закрытыми глазами, чтобы привыкнуть к свету.
     Придя в сознание, первое, что почувствовал, был тот океан боли, в котором я «проплавал» неизвестно сколько времени. Тело казалось абсолютно чужим и совсем не хотело слушаться моей головы. Впрочем, и она очень слабо подчинялась моему сознанию. Я почти не мог шевелиться, потому что любое движение отдавалось страшной болью в голове и теле.
     Когда я привык к свету, то сразу понял, что нахожусь  всё-таки в городе. О том, как я сюда попал и что именно это за город, не было ни малейшего представления. В голове сохранились лишь воспоминания о том, что произошло у Прокажённых и то, как мы успели уйти с Дааной от непонятной твари. Где находилась в данный момент моя напарница, я не знал. Впрочем, учитывая мое настоящее состояние, я решил, что это имена она дотащила меня до города, а сейчас либо договаривается с местным главой, либо улаживает ещё какие-нибудь вопросы.
     Закрыв глаза, я попытался глубоко вдохнуть, но тут же буквально выплюнул воздух, застонав от боли в груди. Значит, мне всё-таки сломали несколько рёбер. Это было не очень хорошо, так как я теперь был небоеспособен в течение, по крайней мере, двух недель. А этого времени у нас как раз и не было. Я всё ещё помнил  разговор с Мариусом и то, как он прокомментировал мою дальнейшую судьбу. Теперь, когда «работа» в Грехе осталась далеко позади, единственным разумным выходом было постараться уйти как можно дальше от нашей базы. Не думаю, что я настолько важная персона, чтобы меня гоняли по всем существующим туннелям.
     Так я и начал планировать пути нашего ухода из этого, пятнадцатого, сектора. Ближайшие, четырнадцатый и тринадцатый, находились в нескольких десятках километрах пути. Правда, до тринадцатого надо было идти по туннелям, расположенным недалеко от базы. Этот вариант мне не подходил. И по этой же причине я сразу отбросил шестнадцатый сектор – в нём располагалась одна из крупнейших баз Греха. Теперь нам нужно было держаться подальше от того, что некогда мы называли домом. Нужно было учиться жить заново, словно мы попали в другой мир. Иного выхода не было – любой намёк на то, что мы некогда были Грешниками, являлся бы для нас смертным приговором. Лично мне ещё не доводилось ни видеть, ни слышать хотя бы одного человека, который, перестав быть Грешником, оставался в живых. Единственным «официальным» способом ухода из Греха было становление Смертником. Но данный вариант пока не подходил ни мне, ни моей напарнице.
     Между тем, я вновь аккуратно попытался осмотреть себя. Правая рука была забинтована – старая рана, полученная на подходах к тридцать шестому из-за раньше начавшегося Пришествия. Дальше, первое, что бросилось в глаза, было то, что я лежал абсолютно голый, накрытый какой-то тонкой простынкой. В принципе мне было всё равно. Следующим, что я отметил, была перевязанная грудная клетка. Похоже, больше всего мне досталось именно по корпусу.  Я чувствовал, как опухло моё тело после ударов, как ныли сломанные и отбитые кости. И только многолетние тренировки в Грехе, в период моего обучения, помогли избежать более тяжёлых травм. Прикоснувшись к лицу, я наткнулся на ещё одну повязку, вокруг моей головы. Она немного заходила на левый глаз, ограничивая видимость. Впрочем, из-за того, что лицо моё сильно опухло, я не сразу это заметил. Дальше рука почувствовала мою густую двухнедельную щетину на лице. Этот факт меня сначала сильно удивил. Я сразу прикинул, когда последний раз удалось побриться – это было на базе, перед моим злополучным разговором с Мариусом. Но с того момента не прошло и недели. Или прошло… Внезапная догадка возникла в сознании. Неужели я пролежал без сознания неделю? Хотя, учитывая, как меня  «обработали», само то, что я остался жив, можно было считать чудом.
     Значит, в городе мы уже находимся как минимум несколько дней. И где же, интересно, Даана? Неужели опять ищет себе парней для развлечения, пока я оказался временно «нетрудоспособен»? Ну, если так, – пристрелю всех их. И даже глазом не моргну.
     При этом, мне почему-то сразу вспомнился тот молодой светловолосый парнишка из двадцать восьмого города. Но тут уже не я был виноват в том, что он полез не в своё дело. Впрочем, этому городу сильно досталось после нашего посещения. Теперь, после смерти его главы, там, наверняка, начнётся чёрт знает что. Опять борьба за власть, опять убийства, которые никогда не прекращаются в городах. Слишком уж много людей сосредотачивается на таком небольшом пространстве. Нельзя нам, людям, жить очень большими группами. Волей-неволей начинаются какие-либо инциденты, ссоры, драки… А уж тем более, если это город, двери которого для простых жителей навечно закрыты.
     Я вновь закрыл глаза и принялся слушать тишину. Вокруг не было слышно ни звука. Все шумы должны были гаситься толстой дверью, которую я не видел. Это было отмечено мною. Надо будет, как только появится такая возможность, развернуться лицом к входу, чтобы видеть «гостя».  Я ещё раз попробовал глубоко вдохнуть, но на этот раз медленно, стараясь не тревожить переломы. Боль возникла, но не такая резкая, а скорее ноющая. Также медленно выдохнув, я провалился в забытье, для того чтобы скоротать время до прихода моей напарницы.

     Голос я услышал ещё до того, как, едва скрипнув, отворилась дверь. Он показался мне неуловимо знакомым, будто я уже слышал его. Но вот только где и когда это было, я сразу вспомнить не смог. Единственное, что можно было сказать наверняка – это была не Даана.
     - Девочки, ну мне пора. Всё. Я и так оставила его без присмотра на целый час. Если кто-нибудь узнает – меня убьют.
     - Ой, Лоиза, он уже и так провалялся без сознания неделю.  Думаешь, он именно сейчас очнется?
     «Значит, я провалялся тут уже неделю. Интересно, а где же тогда Даана, если со мной сидела эта Лоиза? Или моя напарница просто поручила ей эту «работу», отсюда такой страх наказания?»
     - Нет. Мне надо идти.
     - Ты что, в него влюбилась? – раздался смех.
     - Ты что, дура? Конечно же нет! Он же Грешник.
     - Ой, рассказывай теперь! Хотя в такого красавца тяжело не влюбиться!
     -Да иди ты!
     Смех неизвестной подруги заглушился тихо хлопнувшей закрывшейся дверью. Я закрыл глаза и притворился спящим, чтобы получше узнать свою «опекуншу» и понаблюдать за ней.
     Светловолосая худая девушка беззаботно пропорхнула в дальний угол комнаты и что-то убрала в низкий комод. Потом она медленно на цыпочках подошла ко мне и пристально посмотрела. Убедившись, что я сплю, незнакомка взяла невысокий стул из другого угла комнаты и, поставив его рядом с кроватью, села. Лоиза взяла мою перебинтованную кисть и внимательно осмотрела её. Проверив, всё ли в порядке, она лёгким, но аккуратным движением скинула с меня простыню. Её руки заскользили по повязке на моей груди. Пару раз она легонько надавила на рёбра. Едва сдерживаясь, я постарался не выдать себя, хотя переломы радостно сообщили о себе. Всё-таки надо будет ей до конца объяснить правила обращения с больными…
     Окончательно удостоверившись, что я медленно, но верно иду на поправку, она вновь села рядом, при этом даже не накрыла, а принялась банально разглядывать. Ну, уже это ни в какие ворота не лезло. Лоиза, между тем, взяла мою больную руку и стала осторожно её гладить, что-то тихо бормоча себе под нос. Говорила она, видимо, какие-то очень личные слова, потому что разобрать я их не смог. При этом лицо её принимало неуловимо блаженное выражение.
     Опасаясь, что это зайдёт слишком далеко, я решил «прийти в себя». Открыв глаза, я не смог произвести должно впечатления, так как моя «сиделка» как раз в этот момент слегка зажмурилась, должно быть, погрузившись в свои, непонятные мне мысли. Поэтому я слегка сжал её кисть. Лоиза тут же покраснела и уставилась на меня. Сообразив, что я, наконец, очнулся, она вскочила, отпуская мою руку.
     - Ты пришёл в себя! – девушка опять улыбнулась, обнажая ровные зубы.
     - Да. – Голос мой всё ещё мало походил на человеческий.
     - Ты пить, наверное, хочешь. – Она кинулась к графину с водой, который стоял на комоде.
     Как только сосуд оказался поблизости, я внезапно ощутил неимоверную жажду. Приняв графин, я жадными глотками выпил  большую его часть, при этом пролив немного на себя. Всё это время Лоиза пристально наблюдала за каждым моим движением, то ли изучая, то ли просто любуясь. Протягивая ей пустой графин, я тоже посмотрел на неё, но непосредственно в глаза. Девушка тут же смутилась, покраснела и буркнув тихое «Извини» выбежала из комнаты с посудой.   
     Лоиза мне показалась вновь до боли знакомой, и чувство того, что мы с ней встречались, так и не прошло, а наоборот только усилилось. Впрочем, теперь мне нужно было только узнать, где сейчас прохлаждается моя напарница, и отправится с ней дальше по туннелям. Правда, для этого первым делом нужно было подняться с кровати, чем я и поспешил заняться. Вот только дело не заладилось. Как только я предпринял первые попытки принять более или менее вертикальное положение, старая добрая и уже знакомая боль вновь прострелила всё тело. Но ко всему прочему добавилось ещё и головокружение. Таким образом, только на то, чтобы просто сесть, у меня ушло минимум минут пять, но при этом, я цеплялся за всё, что только можно, стараясь побороть приступ головокружения. Но как только мне удалось, щурясь от боли, сесть, дверь в комнату распахнулась, и в неё вошла Лоиза с дымящейся тарелкой чего-то съестного. Едва не уронив тарелку, она бросила её на стул, который занимала до своего ухода, и подскочила ко мне:
     - Нет, нет, нет! Не вставай! Доктор запретил тебе!
     - Я в порядке, - попытался было оправдаться я, но тут же скривился от боли в груди.
     - Ой! Прости, прости. – Девушка подумала, что это её неловкое прикосновение заставило меня скривиться. – Ложись, тебе нельзя вставать.
     - Хорошо, только помоги мне развернуться. Я хочу видеть, того, кто входит.
     - Сейчас, я переложу подушку.
     С этими словами Лоиза приблизилась ко мне, взяв подушку, что лежала за спиной. Странно, но я почему-то втянул в себя воздух, надеясь, что он поможет мне вспомнить её. В этот момент я впервые почувствовал её запах… А когда открыл глаза, лицо девушки оказалось в нескольких сантиметрах от моего. Как бы случайно, она подалась немного вперёд, так что наши губы почти соприкоснулись. Я вновь посмотрел ей в глаза. Лоиза покраснела и отпрянула.
     Что-то тянуло эту девушку ко мне, но в тоже время и отгораживало невидимым барьером, останавливающим её в самый последний момент. Я был Грешником. Для простых жителей города мы были если не полубогами, то уж свехлюдьми точно. Только я и мне подобные были способны ходить между городами, совершенно не опасаясь за жизни. Для других это было не просто самоубийством, но верхом безумной идеи самоуничтожения. Только Торговцы ходили между городами также свободно, как и мы. Правда, при них всегда был эскорт из нескольких крепких бойцов и пары-тройки представителей нашего клана.  Так что для большинства были единственными людьми, способными на ежедневный подвиг в виде перехода из города в город.
     Чтобы разрядить напряжённую ситуацию, я решил завязать разговор, чтобы узнать интересующие меня факты. Приняв тарелку с жареным мясом, я обратился к собравшейся уходить Лоизе:
     - Подожди. – Она обернулась.
     - Да.
     - Мне нужно кое-что узнать у тебя.
     Девушка подошла к кровати и села на край. Не отрываясь от трапезы, ибо порывы желудка явно показывали мне, насколько проголодался, я продолжил:
     - Это какой город?
     - В смысле?
     - Ну… Что за номер?
     - 36.
     - Хм… А не знаешь, где Даана?
     - Даана? – девушка уставилась на меня непонимающим взглядом.
     «Конечно, - поздно сообразил я, - моя напарница наверняка не назвала своего имени, устроив всё напрямую через Акана. Вот только, неужели они сейчас вместе и этот мерзавец получил то, чего он так жадно хотел все эти годы? Если так – убью его и даже не посмотрю на то, кто он такой!»
     - Ты, наверное, не знаешь, как её зовут… Ну, девушка, которая меня сюда дотащила.
     - В смысле, дотащила?
     - Я просто плохо помню, как попал сюда… Но, скорее всего, она довела меня до города.
     - А… Так её Дааной зовут. А её уже нет…
     - В смысле? Куда она пошла? – вот такого поворота я совсем не ожидал. Неужели моя напарница в одиночку ушла в туннели? Но зачем?!
     - Её уже шесть дней, как похоронили. – Спокойный голос говорившей не сразу дал понять мне смысл сказанного.
     Внезапно, меня как громом ударило. Я так и остался сидеть, с поднесённым куском мяса ко рту. Лоиза обернулась, и её лицо внезапно напряглось. Только сейчас она поняла, что сказанная ей фраза прозвучала для меня, как приговор.
     - Прости… - её голос сразу стал тихим. – Я не знала, что она для тебя так много значит…
     «Ты даже не представляешь, насколько много…»
     - Как это произошло?
     - Ты не помнишь?
     - Нет… Последнее, что я помню, было то, как она спасла мне жизнь…
     - Я сама не видела, но мне сказали, что ты принёс её на руках. Охранники подумали, что ты решил убить главу, и хотели пристрелить тебя. Но Акан вышёл из-за этого шума и спас тебя. Он убил Хлоя. Это его телохранитель, который почти выстрелил в тебя.
     Последние её слова я уже не слышал. В голове вдруг всплыли ужасные картины тех дней. Я вспомнил всё и сразу. То, как пытались надо мной издеваться Жестянщики, как Даана убила большую часть их банды, как мы чудом спаслись от неизвестной твари, учинившей резню у Прокажённых, как я пришёл в себя и разговаривал с уже холодным трупом моей девочки, как нёс её через весь туннель на руках, не помня боль, как смотрел в глаза безумно испугавшемуся охраннику, в надежде, что он всё-таки выстрелит… Всё это пронеслось перед моими глазами, заставив меня зажмуриться от острой боли, вспыхнувшей в сердце. Единственное, что я смог из себя выдавить, было: «Оставь меня, пожалуйста…»

     Даана бежала по туннелю, увлекая меня за собой. Но почему-то коридор шёл кольцом, поэтому я то и дело терял из виду свою напарницу. Бежать быстрее я не мог. Просто не мог. Даана же что-то кричала мне, иногда останавливаясь на мгновение, чтобы в следующую секунду вновь сорваться с места и скрыться за поворотом. Я старался изо всех сил, чтобы не отстать. Но это было не просто. В конце концов она скрылась за очередным изгибом туннеля, и когда я ускорился, чтобы её догнать, передо мной предстала пустота. Коридор был пуст. Я остановился в растерянности, не зная, что делать дальше. Вокруг ничего не было, и мой взгляд блуждал от стены к стене.
     - Дагон. – Раздалось за моей спиной.
     Я резко обернулся и увидел Даану. Она была мало похожа на себя: бледная, почти белая кожа слегка светилась, её некогда прекрасные чёрные волосы теперь были спутаны и сплошь покрыты коркой из засохшей крови, взгляд был мутным и будто проходил сквозь меня. Всё тело её было покрыто страшными шрамами, самый большой из которых находился на животе. Обнажая её позвоночник, не скрытый внутренностями. Лицо моей напарницы было забрызгано кровью, а во лбу виднелось пулевое отверстие. Она медленно сделала шаг навстречу.
     - Даана! – Я бросился к ней.
     Она отпрянула, будто опасаясь меня. И с каждым моим шагом навстречу она медленно отходила назад.
     - Даана! – Прокричал я.
   
     Я почувствовал, как что-то тёплое прижалось к моей груди. На боль уже не было сил. Поэтому я просто аккуратно посмотрел, кто лежал рядом. Взгляд упал на Лоизу. Она спала, свернувшись калачиком и прижавшись ко мне. Мой крик не разбудил её. Возможно, за последнюю неделю это повторялось уже не раз.
     Я уставился в потолок в надежде отвлечься от сна. Высвободить руку, на которой так удобно устроилась Лоиза, не удалось, поэтому пришлось так и лежать. Интересно, что она делала в одной кровати со мной? Между нами быть ничего не могло, хотя бы потому, что сейчас я был абсолютно ни на что не способен. И тут же я сообразил, что ей просто негде было больше спать. Другой кровати в номере не было, и, судя по всему, ей просто пришлось лечь рядом. Брошенный на неё взгляд, вновь пробудил у меня какое-то смутное воспоминания. Я определенно её уже встречал. Пришлось вспоминать всех девушек, которых я знал в 36 городе. Хотя их набралось не так уж и много. Дело в том, что мы с Дааной работаем… работали обычно в другом районе. Именно поэтому Мариус так легко вычислил, что мне здесь было что-то нужно. В общем, в памяти у меня всплыл только один более или менее чёткий образ той, кого я знал в этих местах – девушки, которую мне так учтиво «предоставил» Акан. Но звали её, кажется, Ева. Впрочем, не думаю, что это было её настоящее имя. Теперь я хотя бы знал, кому обязан своим спасением.
     Приглушенный свет давал возможность спокойно осмотреть комнату с нового ракурса. Хотя ничего нового или примечательного мной замечено не было. Разве что дверь оказалась не настолько массивной, как я ожидал сначала. Это был простой старый кусок листовой стали. Пули, конечно, он смог бы удержать, но вот взрыв… Тут я с удовлетворением отметил, что мои привычки Грешника всё ещё были при мне.
     Взгляд упал на лампы, которые сейчас горели на треть, если не на четверть своей обычной мощности. Свет в городах был всегда. Без него всё вокруг погрузилось  бы в хаос, медленно превратившись в смерть. То время, когда большая часть населения отправлялась отдыхать к себе, называлось «ночь». Хотя, что именно обозначает это слово, вряд ли кто-то смог внятно объяснить. В этот период свет не выключался, а просто становился слабее. Почти во всех городах, в которых мне довелось побывать, это происходило почему-то почти в одно время. Лишь у прокажённых, да ещё в паре маленьких городков подобная система не работала. Там свет горел либо всегда ярко, либо тускло. Но в основной своей массе люди хотели спать приблизительно в одно время. Странная закономерность… Хотя и у неё бывали исключения, поэтому можно было встретить тех, кто с удовольствием отправлялся работать на местные «предприятия» в то время, пока остальное население расслаблялось тем или иным способом у себя.
     Лоиза завозилась, а потом положила мне руку на грудь. Новая волна боли прошла по телу. Я, наверное, уже совсем привык к такому состоянию. Следующие полчаса я пролежал, закрыв глаза и не думая ни о чём. Было тихо.
     Наконец Лоиза повернулась на другой бок и блаженно улыбнулась. Это очень позабавило меня. Спустя несколько минут, она сладко потянулась и опять развернулась ко мне. Тут же на её лице возникло смущение, которому я был удивлён, учитывая её «род деятельности».
     - Извини, мне просто негде было спать. – Тихо сказала она сонным голосом.
     - Ничего. Я это уже понял.
     - Я сейчас ещё немного полежу и принесу еду.
     - Можешь не спешить. Я сам ещё толком не проснулся. – В подтверждение своих слов я зевнул.
     Мы погрузились в неловкое молчание. Я сразу заметил, что теперь Лоиза сильно напряглась. Её тело внезапно стало похоже на сжатую пружину. Она будто боялась пошевелиться. Вспоминая проведенную ночь перед моим уходом к Прокажённым, это было удивительно. Чтобы как-то разрядить обстановку я решил начать разговор, а заодно и побольше разузнать о жизни «простых» людей.
     - А где ты еду берёшь?
     - Где и все – в баре. Там у нас большая кухня, где готовят почти для всего нашего квартала.
     - И большой квартал?
     - Человек двадцать.
     - Почему так приблизительно? Ты не знаешь своих соседей? – Почему-то меня это удивило, хотя я, например, даже не знал, кто живёт в соседних кельях на базе Греха.
     - Я здесь редко бываю. Раньше вот больше на работе с девчонками ночевала. А сейчас, когда появился ты, – она произнесла это с довольно странной интонацией, которую я не смог понять, -  я тут обосновалась. Хотя уже даже забыла, что у меня где здесь лежит. – Она улыбнулась.
     - А работаешь ты… - Я начал прикидывать, далеко ли от центра города я сейчас, но поскольку я толком ничего не знал, то моя попытка сделать это оказалась тщетной.
     - Это в двух кварталах отсюда.
     Разобраться, что такое квартал, для меня было не просто – слишком сильно отличалось строение разных городов и ещё сильнее разнились их внутренние деления. Возможно, так она называла скопление квартир на одной улице. По крайней мере, так можно было решить, исходя из «уличного» строения 36 города.
     - Мда… как у вас всё запутано. – Я улыбнулся.
     - У нас? – Её смех был красноречивым ответом на её же вопрос.
     - Просто я не привык, что город может делиться на кварталы, улицы… Раньше не обращал на это внимание…
     - Расскажи мне о себе. – Лоиза слегка приподнялась на локтях, чтобы посмотреть мне прямо в глазах.
     На её лице отчетливо виднелось неподдельное любопытство. Но выкладывать всю поднаготную я не хотел. Старые правила и принципы всё ещё плотно сидели в моей, пусть и битой, голове. Хотя и молчать тоже было не очень вежливо с моей стороны. Впрочем, я решил пойти на хитрость.
     - Хочешь узнать о Грешниках? – Она утвердительно качнула головой. – Давай сделаем вот как – ты будешь говорить, что ты о нас знаешь, ну или слышала, а я скажу так это или нет. Интересно же, что о нас «в миру» толкуют.
     Лоиза опять смутилась. Неужели я могу так смущать людей… Девушка задумалась на мгновение, но тут же спросила:
     - О вас очень много рассказывают…
     - Могу тебе абсолютно точно сказать, что большая часть того, что ты знаешь, глупые байки.
     - Тогда о чём же мне тебе говорить?
     - Ну… Рассказывай самые необычные слухи. Думаю, это будет интересно.
     - М… Ну я слышала… Хотя это наверняка не правда… Я не верю в это… В общем говорил кто-то что вы живёте в туннелях… - Она опустила вниз глаза.
     Я громко рассмеялся, потому что подобной чуши я не слышал ни от кого. Чувствую, мне предстояло узнать много интересного о Грешниках.
     - Ну, здесь твои предчувствия тебя не обманули.
     - А тогда где? Ты же сам сказал, что не привык к городам.
     - Я не привык  к городам, потому что мы делаем остановки не дольше недели в каждом. Ну, вот так и живём – от города к городу.
     - И много городов ты видел? Я слышала, что их очень много…
     - Сколько их, не знаю. А побывал во всём нашем секторе. Даже в трёх городах из шестнадцатого сектора был.
     - Нашего сектора? Это как?
     - А… ты же не знаешь… В общем, все города объединены сетью туннелей. А несколько крупных городов и с десяток маленьких в округе мы называем сектором. У каждого сектора своя… - Я запнулся, потому что начал говорить уже совсем лишнее.
     - Что своя?
     - Своя… Своя торговая сеть. – Нужно было выкручиваться, чтобы избежать ненужных вопросов.
     - Вот уж где запутано…
     - Кому как. – Я улыбнулся.
     - А как там, в коридорах?
     - В коридорах? Да ничего особенного… Длинный туннель, вот и всё.
     - А я слышала, что там такое водится, что от одного вида можно умереть.
     - Но я же живой.
     - Ты – Грешник. Да и в каком ты состоянии пришёл сюда…
     - Ну, про это я тебе ничего не могу сказать. На то были причины… - Я почувствовал, как в груди больно защемило сердце при одном только косвенном упоминании о моей напарнице. – А вот про коридоры – нет там никого необычного. Водятся там только «черти». – Про тварь, что напала на нас у Прокаженных, я решил пока умолчать. – Никогда не доводилось видеть?
     - Один раз, в детстве. Его, кажется, какой-то торговец приносил, уже мёртвого.
     - Ну и как?
     - Я очень тогда испугалась…
     - А теперь представь, что в одном туннеле таких вот «чертей» может быть сотни три или четыре. И вот собьются они в стаю голов в пятьдесят, а нам надо коридор чистить. Когда на тебя несётся огромная толпа вот этого дерьма, ощущения, должен сказать, непередаваемые.
     На её лице было неподдельное изумление. Ещё бы, ведь эта девочка в жизни никогда подобного не слышала. Для неё простой выход из города и прогулка на несколько метров от двери уже представлялись верхом геройства. А тут рядом с ней лежал человек, который повторял такое, что ни один нормальный горожанин не мог себе и представить.
     - А правда, что ты тогда несколько сотен «чертей» убил?
     - Когда?
     - Перед нашим… нашим знакомством.
     - А… тогда… Да, пришлось попотеть. Думаю, что полторы сотни я убил.
     Её глаза округлились.
     - Ничего себе…
     - Да не так уж и много. Просто я один был, поэтому было сложно. А когда мы в паре – могли за раз и сотни три уложить.
     - А Грешники всегда парой ходят?
     - Да… - Я почувствовал, как в сердце вновь зарделась рана.
     - Пара – это семья?
     - Извини, не понял.
     - Ну… Ты со своей напарницей муж и жена?
     - Что значит муж и жена?
     - В смысле живёте вместе, у вас дети… М… - Она задумалась, стараясь подобрать более точное определение. Однако ей это не удалось.
     - Дети? Нет. Детей у Грешников быть не может.
     - Что?! Почему?!
     - Ну а как ты себе представляешь нас отправляющихся в туннель со своими детьми? Они станут для нас смертным приговором. Поэтому в Грехе принимают необходимые меры.
     - Какие?
     Я посмотрел ей в глаза, давая понять, что она и так слишком далеко зашла со своими расспросами.
     - Ой… прости. Я слишком много говорю…
     - Ничего. Главное, с другими Грешниками язык не распускай.
     - Да я с вами и не общаюсь… Это только с тобой повезло…
     Опять её намеки, которых я не могу, а, может, и не хочу понять.
     - И давно ты своим ремеслом занимаешься?
     - С четырнадцати лет. Я тогда хотела сама семью кормить.
     Её ответ меня поверг в шок, как в принципе и всё, что является привычным в большинстве городов.
     - И тебе нравится твоя работа?
     - Ну да. А что ещё-то делать?
     - Что? А чем ещё у вас в городе занимаются? Я-то не особо в курсе.
     - Ну не грибы же мне выращивать? – Она засмеялась.
     - А почему нет?
     - Ты смешной! Это работа для дураков! Весь день сидеть около этого грязного лотка и смотреть, как растут грибы. Нет уж, увольте! Это не для меня!
     - А ублажать грязных мужиков – это достойная работа?
     - По крайней мере, она мне нравится!
     - Мда…
     -Что?
     - Ничего. Просто, не могу я многое понять…
     - Может быть, потому что ты не такой, как мы? – Лоиза медленно стала приближаться к моему лицу, прикрыв глаза.
     - Может быть… - Никак не отреагировал на её движение. В голову пришёл странный вопрос, который я сразу поспешил озвучить, - А у тебя дети есть?
     Лоиза внезапно покраснела и смущено спрятала глаза:
     - Да… Сынишка…
     - А почему ты его мне не показала?
     - В смысле?
     - Я хотел бы с ним познакомиться. – Я дружелюбно улыбнулся.
     - А он не в городе.
     - Как?! – теперь настала моя очередь округлять от удивления глаза.
     - У него просто было шесть пальцев на ручке. Я его с Торговцем Прокажённым отдала. – Она улыбнулась, что-то вспомнив, хотя я причину такого поведения так и не понял. – Ему с ними будет лучше.
     - Лучше?
     - Да. Они научат его всему. И среди них мой малыш не будет себя чувствовать странно…
     - Сколько ему сейчас?
     - Он уже большой – три года. – Её улыбка не сходила с лица.
     - И как долго ты его не видела?
     - Два с половиной…
     Я с ужасом вспомнил, что произошло у Прокажённых, во время моего последнего посещения этого города. Конечно же, я не стал говорить Лоизе, что никого живых там не осталось. Но, видно, моё лицо стало мрачным, потому что она задала мне вопрос:
     -Что-то случилось?
     - А? Нет… Я просто задумался…
     - Ладно. – Девушка опять потянулась. – Я сейчас принесу поесть.
     Встав с кровати, она накинула своё простое платье из драного материала и выпорхнула из комнаты, оставляя меня наедине со своими размышлениями. Её слова о ребёнке никак не могли уложиться у меня в голове. Даже я, Грешник, не мог понять, как можно отдать своего ребёнка в чужие руки, да ещё и полоумным мутантам, которые неизвестно что с ним могут сделать. А эта девушка мне с улыбкой заявила, что её чаду с ними будет лучше. Неужели она совсем ничего не понимает?!
     Я попытался сесть. Учитывая свой богатый опыт вчерашнего дня, я делал это осторожно. Наверное, поэтому я смог усесться в рекордно короткие сроки и с минимальными потерями. Ноющие рёбра можно было не считать.
     Первым делом я ещё раз осмотрел себя. Повязка на голове уже не требовалась, поэтому я снял её. Опухоль на лице стала заметно меньше. Следующей была осмотрена моя правая рука. С ней дела обстояли гораздо хуже. Несмотря на прошедшее время, бинты всё ещё алели от крови. Видно сильно меня куснули… Тряпки или бинты, которыми была крепко перевязана моя грудь, уже потеряли свою былую свежесть, и их надо было менять. Против этого я не возражал, потому что всё равно предстояло ещё побриться и вымыться. В общем, привести себя если не в полный, то хотя бы в частичный порядок. Окинув спальню беглым взглядом, я всё-таки увидел небольшую дверку в душевую. Хотя, судя по её состоянию, бывали здесь крайне редко.
     Дверь открылась, и в спальню спиной вошла Лоиза, удерживая в руках две тарёлки. В одной была навалена гора дымящегося мяса, а в другой были грибы. Протянув мясное блюдо мне, девушка присела рядом на кровать и тоже начала есть. Ели мы быстро и молча. Сегодня я уже чувствовал, как во мне начинал просыпаться голод, спавший внутри меня последние годы моей нелёгкой походной жизни. Слишком часто я заставлял слушать мой организм мои команды. А теперь, чувствую, что контроль над ним ослаб, он решил возместить всё то, что потерял за последние пять-семь лет. Наверное, поэтому я закончил есть гораздо быстрее Лоизы. Она хотела поставить тарелку, начав уже говорить:
     - Я сейчас уберу. – Девушка принялась быстро прожёвывать свою очередную порцию.
     - Не спеши. Я могу и потерпеть.
     Увидев, что я никуда не тороплюсь, она подобрала под себя ноги и продолжила трапезу. Я, тем временем, стал аккуратно распутывать узел на повязке, что закрывала рану на руке. Сделать это оказалось не так-то просто. Пришлось даже помочь себе зубами. Пока я возился с ним, Лоиза доела и попросила у меня пустую тарелку.
     За то время, что девушка отсутствовала, я размотал тряпку и стал изучать рану. Дела были не совсем хорошие – укус нагноился и кровоточил. Оставалось только надеяться на то, что заражения не произошло. Впрочем, моё самочувствие лишний раз подтверждало мою везучесть.
     - Мне надо помыться. – Сказал я, когда моя сиделка вернулась.
     - Зачем? – На меня уставился непонимающий взгляд.
     - В смысле?
     - Ну… Зачем мыться?
     На секунду воцарилась напряжённая тишина. Мы оба не знали, что сказать.
     - Просто я хотел поменять повязки, да и вообще… А то уже воняет…
     - Да? А я не чувствую… Ой, прости… Я же забыла, что ты Грешник.
     - А вы разве не моетесь? – Этот вопрос меня заинтересовал.
     - Ну, если есть крайняя необходимость. А так-то зачем?
     - И даже после работы?
     - Я же сказала, если будет необходимость. Тебя это так удивляет?
     - Вообще-то да… Ладно, принеси бинты или чистые тряпки. Ты умеешь перевязки делать?
     - Перевязки? Я не пробовала… - Девушка пожала плечами.
     - Ну, поможешь.
     - Хорошо, я сейчас.
     - Да! Подожди! Где моя одежда?
     - Вот, что осталось. – Она указала на вещи, лежащие в углу комнаты.
     Я окинул их беглым взглядом: плащ, штаны, ботинки. И ещё обрез.
     - Ну, хоть что-то. Сможешь мне добыть какую-нибудь кофту или свитер?
     - Конечно. Тебе, может, помочь встать?
     - Да.
     Стараясь не наваливаться на хрупкое плечо девушки, я не спеша встал. Комната сразу начала кружиться перед глазами, а пол уходить из-под ног. Если бы не вовремя поданная рука, я наверняка бы упал. Опираясь на стену, я отправился в давно не использовавшийся по своему прямому назначению душ. Оставалось только надеяться, что там была хотя бы холодная вода. С собой я взял только бритву, которую достал из потайного кармана плаща. Всегда полезно иметь с собой козырь в виде острейшего лезвия. Да и побриться было можно практически в любом городе, вне зависимости от приёма.
     Мои опасения не оправдались – Акан чётко выполнял свои функции городского управляющего, - так что вода была даже здесь. Причём, мне досталась тонкая струйка горячей воды, что во многих городах считалось роскошью. Разделавшись с ненавистной щетиной, я всё той же бритвой аккуратно разрезал повязку на груди. Дышать сразу стало легче, но и в то же время больнее. Разумеется, зеркала здесь не было, поэтому пришлось так оценить свои синяки. Дело обстояло гораздо лучше, несмотря на кровоподтёки, было видно, что организм шёл на поправку. Хотя любое прикосновения к коже вызывало нестерпимую боль. 
     Струи воды впились в тело, подобно сотне стрел, заставляя меня блаженно улыбнуться, то ли от чувства того, что я, наконец, добрался до воды, то ли от тягучей боли. Смыв с себя всю грязь и пот, я сначала врубил на всю холодную воду. Ледяные струи приятно обжигали  тело, усмиряя раны и ушибы. После этого я выключил её почти совсем. Только небольшая струйка тёплой воды приятно текла на мышцы, заставляя их наконец расслабиться. Через полчаса, голый, мокрый, но довольный я вышел из ванны.
     Наверное, ей больше и не воспользуются. «Если только в крайнем случае» - пронеслось в голове.
     Лоиза повернулась ко мне и просканировала оценивающим взглядом. Сообразив, что она сделала это слишком заметно, девушка в который раз покраснела.
     - Вот бинты, как ты просил.
     Нацепив штаны, я принялся сначала готовить повязку на грудь. Всё-таки она ещё сильно меня беспокоила. Лоиза помогла отрезать полотно нужной длины, а затем крепко обвязала им мою грудь. Я пару раз скривился, когда повязка причинила ощутимую боль, но сказал, чтобы Лоиза не обращала на это внимания и завязывала узёл как можно крепче. Убедившись, что больные рёбра надёжно зафиксированы, я обработал рану на руке. Точнее, просто забинтовал её заново. Закончив с этим, я внезапно обнаружил, что Лоиза внимательно и с интересом наблюдает за мной.
     - Вот и всё. Спасибо за помощь.
     - Да и не помогала совсем.
     - Ну, вряд ли я бы смог один это сделать – Я указал на грудь.
     - Что сейчас будешь делать?
     - Наверное, пока полежу.
     - Это правильно. Не против, если я отойду на пару часов?
     - Конечно, нет. Иди.
     - Если что-то понадобится…
     - Успокойся. Я уже почти совсем оправился.
     - Я тогда побежала.
     Лоиза внезапно подошла ко мне и поцеловала меня в щёку, а потом быстро выбежала за дверь. И тут я услышал звон ключа в замке. В этот момент я почувствовал себя её пленником. Это ощущение мне совсем не понравилось. Но выхода не было, поэтому я просто опустился на кровать и закрыл глаза.

     Даана… Неужели её больше не было? Человек, ради которого я жил последние годы, перестал существовать. Есть ли смыл что-то делать дальше и если да, то что? Как жить теперь? Моя последняя надежда рухнула, превратившись в прах.
     Я положил руки под голову и опять уставился в потолок. Его каменные плиты давили, заставляя всё больше думать о моей напарнице. Я чувствовал, как внутри меня что-то перестало существовать. Тогда, в туннеле, я всё ещё надеялся, что она пойдёт за мной. Так и получилось. Но жизнь играет по своим жестоким правилам. Она распорядилась по-другому.
     Рука сама скользнула на пол и нашла дробовик. Я взял оружие и, открыв затвор, посмотрел на каналы ствола. За весь срок своей службы они сильно износились. Но точности и не требовалось. Я приставил оружие к подбородку и взвёл курки. Во рту сразу пересохло. Странное состояние… Мозг отключается, но через секунду начинает работать намного яснее и быстрее, правда, он уже не контролирует твои действия. Или контролирует, просто отказывается прислушиваться к инстинкту самосохранения и даёт возможность насладиться холодным страхом последних минут. Думал ли я когда-то об этом? Никогда. Предполагал ли я, что моя жизнь примет такой поворот? Не знаю. Знал ли я, что наступит такой момент, когда Дааны больше не будет рядом? Да, но всегда надеялся, что это случится не скоро. Или просто моя жизнь прервётся раньше. Но случилось именно так. И теперь выходов у меня было не так-то много. Это всё равно, что бежать по туннелю: выход только один, но стараешься не спешить к нему и отсрочить тот момент, когда предстанешь перед ним. Но сейчас я почти подошёл к нему. Я нажал сразу на два курка…
     Сухие щелчки практически слились в один звук. Я положил обрез под подушку – так спокойнее и так я делал всегда. Это было удивительно, но та жизнь, которая была наполнена смертью, опасностью и злобой, была мне гораздо ближе, чем это состояние. Когда я мог умереть в любую секунду, у меня не оставалось времени думать над этим, я просто старался этого не допустить. А сейчас я не мог ничего сделать. А это самое страшное – когда остаётся только думать.
     Теперь мне предстояло решить свою судьбу. Что делать дальше, когда я уйду отсюда. А уйду ли я? Думаю, что да. Жизнь в одном городе для меня была невыносимой. Я просто не способен привыкнуть к их обыденности, которая так часто повергает меня в шок. Нет, лучше уйти. Но куда? Я знал… Грех уже несколько сотен лет решал такую проблему. Я посмотрел на клеймо, что стояло поверх вен на левой руке. Мне предстояло стать Смертником. Когда-то я не понимал, зачем нужно было уходить в коридоры на постоянное место жительство, чтобы через месяц умереть, зачем многие профессионалы после смерти своей напарницы становились психами, гонимые только одним желанием – вырезать всё живое в коридоре. Почему нельзя было взять себе в напарницы молодую послушницу? А теперь я понял. Когда Грешник теряет невосполнимую часть себя, ему остаётся только умереть. Но сделать он это должен так, чтобы все запомнили его.  Грешниками не становятся, ими умирают…

     Дверь тихо хлопнула, выведя меня из забытья сна. Рука сама скользнула под подушку и нащупала такую уже привычную рукоятку обреза. Через секунду я успокоился – это была Лоиза. Девушка перекинулась с кем-то, стоящим за дверью, парой фраз и зашла в комнату.
     - Ну, как ты?
     - В порядке. – Я слегка улыбнулся, как бы благодаря за заботу.
     - Чем занимался? – девушка придирчиво осмотрела все повязки на моём теле.
     - Да, спал, кажется…
     - Это правильно. Тебе надо набираться сил.
     - Да… - Я тяжело вздохнул, вспомнив, что решил накануне.
     - Что-то случилось? – Лоиза моментально реагировала на изменения моего настроения.
     - Нет, всё нормально. Просто, скоро мне придётся уйти…
     - Куда?
     - В туннели.
     - Зачем?! – Её глаза округлились так, будто я предлагал девушке сделать это вместе со мной.
     - Я должен.
     - Почему?! Я не понимаю!
     - Это поймёт только Грешник. У нас есть клятва, которую каждый должен выполнить. И понимаю, что сейчас настало это время.
     - Какое время?! Ты что?! С ума сошёл?! Я тебя… - Внезапно она замолкла, но тут же продолжила, - Я не пущу тебя никуда!
     Я кисло улыбнулся. Это девочка хотела остановить человека, на счету которого была ни одна сотня жизней.
     - Ты не пустишь меня? Девочка, о чём ты?
     - Тебе придётся убить меня, прежде чем ты уйдёшь из города!
     Это заявление сильно удивило меня, но в то же время заставило на лице появиться ту самую улыбку, которой удостаивались многие, павшие от моих рук.
     - Ты думаешь, я не смогу этого сделать? – Я бурил её взглядом, стараясь проломить внутренний барьер девушки.
     - Тогда сделай это сейчас! – Она закричала на всю комнату.
     Лоиза бросилась к тому месту, где раньше лежала моя одежда. Но обреза там уже не было. Девушка быстро окинула комнату ищущим взглядом, который остановился на двух стволах, торчащих из-под подушки. Она выхватила оружие и, приставив его к своей груди, подошла ко мне. В глазах её сверкал огонь решимости и вызов.
     - Давай! Давай! – Лоиза подалась чуть вперёд.
     Я взял так настойчиво предлагаемый мне обрез. Пристально глядя в глаза девушке, я взвёл курки. Был интересно наблюдать за её реакцией. Зрачки расширились, лоб Лоизы покрылся испариной. В эти минуты в голове всегда возникала только одна мысль: «Зачем я это сделал?!» Но девушка держалась на удивление стойко. Хотя спустя полсекунды её уже била крупная дрожь, а глаза начали краснеть от появляющихся слёз.
     - Давай! – закричала она не своим голосом.
     И я нажал на курки.
     Девушка громко вскрикнула, а затем медленно осела на пол. Слёзы градом потекли из её глаз.
     - И не думай, что я остановлюсь перед чем-то… - Тихо сказал я, убирая оружие под подушку.
     - Скотина… Сволочь… - Я мог расслышать лишь некоторые слова, пробивавшиеся сквозь плачь девушки. – Как… Как ты не… Тебя… - Дальше нельзя было ничего разобрать.