Мой демон

…И тогда он сказал, что заберёт мою сестру.

Я не знаю, как начать и стоит ли рассказывать.…Но он разрывает меня изнутри, он управляет моими мыслями. В минуты сознания я хочу кричать в пустоту и драть ногтями кожу на груди в надежде вытащить его из себя. Но всё не просто. Он хотел быть со мной и стать мной. Он своего добился. Я не могу отделить его. И всё же недавно я пыталась прекратить взращивать в себе демона.
Всё началось пару лет назад.

Я пережила разрыв с любимым человеком, мне тогда казалось, что моя жизнь окончена. Я даже подумывала о самоубийстве. Я долго думала, что и как с собой сделать, а пока думала, желание прошло. Но это вкратце. На самом деле всё было гораздо печальней и сложней. Сейчас же я рассказываю совсем другую историю. Я не знала, с кем мне поделиться горем, у кого попросить совета. Родителям я бы в жизни не доверилась. Они бы просто не поняли. Может, даже упрекнули, сказали бы, что это ли горе, вот настоящее горе – это когда то-то, то-то… и так далее. Сестре... Слишком она молода и наивна. Я, конечно, рассказала ей, немного поплакалась. А она, в свою очередь, как могла, утешила меня. На том ей и спасибо. Моя любимая Вероника…
Была у меня подруга. Мы общались ещё с тех пор, как сидели за одной партой в старших классах. Мы тогда вместе читали книжки по магии, но когда она начала изучать чёрную магию, я побоялась, и она продолжила путь самостоятельно. Прошло два года, я уже в институте, она работает, но продолжаем общаться. И вот, я обратилась за поддержкой к ней, возможно потому, что соскучилась по её шуткам, по её понимающему и мудрому взгляду. Мы пили кофе у неё на кухне, курили, было темно, горела только свеча на столе между нами. Я смотрела в чашку, она – на меня, пока, наконец, не сказала:
- Не впервые у тебя такая неудача в любви. И, я хочу сказать, не в последний раз…Ты слишком привязываешься, слишком много отдаёшь себя, слишком чувствительна к боли, которую они потом тебе причиняют. И так каждый раз... Одни и те же грабли. – Она наклонилась ко мне. Я вскинула глаза. – Ты никогда не пробовала просто позволять любить себя? Так будет легче. Поверь мне…
- Но у меня такое чувство, что никто из них никогда меня и не любил…
- Значит это они позволяли, - она кивнула, как будто только что доказала самой себе что-то важное.
- Что? – я в недоумении подняла бровь.
- Ну, как что…Тебе любить их. Всё просто.
Я задумалась, а ведь она права. Катька была права всегда. И знала об этом. Не оттого ли такая довольная улыбка играла на её губах?
- Кать, ты должна мне помочь… Я не могу так больше. Я не вынесу больше предательства. Я устала ждать.
- Я расскажу тебе одну легенду.
Жила однажды на свете одна девушка, которая больше всего хотела полюбить. Она ждала того, кто искренне её полюбит. И вот однажды она полюбила, и ей казалось, что он тоже любит. Но он обманул её, растоптал её чувства, разбил ей сердце и исчез. И девушка перестала верить в любовь. – Я моргнула. Катя явно описывала меня.
Тем временем она продолжила:
- Но прошёл год, и на её пути встретился мужчина, который на самом деле полюбил её. А она была холодна, словно лёд. Он готов был ради неё на что угодно, но она не принимала его чувств. Он спросил её в отчаянии: «Что мне сделать для тебя?», потом спросил ещё и ещё… А она лишь молчала. И когда ей это надоело, она сказала ему, не подумав: «Никогда больше не попадайся мне на глаза». И он ушёл. Она провожала его с улыбкой на устах.
Девушка думала, что на следующий день он вернётся. Но он не пришёл, как и во все последующие дни. Долгие годы ждала она его, проплакала все глаза, потому что поняла, что его любовь была неподдельной и правдивой. И тогда собрала она котомку в дорогу и отправилась его искать.
Тридцать лет бродила по свету, ища любимого, не теряя надежды, но нигде не могла встретить его. За это время она постарела, и настала пора ей возвратиться домой.
Однажды ночью была гроза, и крыша в её доме прохудилась: капли дождя падали на пол. Взяла она солому и доски, чтобы заделать брешь в крыше, как вдруг увидела в углу чердака человека. Он лежал без движения. А когда она получше рассмотрела его, то поняла, что это её любимый. Он постарел, был измождён и тощ, одежда грязными клочьями свисала с его плеч. Густая седая борода закрывала пол лица. Оказывается, всё это время он жил на её чердаке, чтобы хоть иногда в щель между досок видеть любимую. И с того дня, как она ушла искать его – все тридцать лет провёл в ожидании, что она вернётся. Не пил и не ел, не спускался с чердака. Любовь питала его, но даже она не может давать силы вечно.
И вот, когда любимая его вернулась, он увидел её и умер у неё на руках.
Она обнимала его, прижимала к себе и плакала. Слёзы капали на лицо покойника…и…(зловещий шёпот)…И КАЗАЛОСЬ, ЧТО ОН УЛЫБАЕСЯ.
Я молчала, вне себя от ужаса.
- А м..мораль? – тихо прошептала я.
Катя откинулась на спинку стула, прикурила сигарету, зажав её между тонкими пальцами.
- Мораль, - она хохотнула, - я вижу этих моралей по крайней мере три. Первая: кто-то тебя всё равно полюбит, это уж точно, но он тебя просто может не устроить. Вторая: ты можешь всю жизнь прождать своего суженого, а на кой чёрт он тебе нужен будет в старости? Третья и самая главная в этой легенде: хороший мужик – мёртвый мужик.
Я улыбнулась: вечный её чёрный юмор. И сейчас как нельзя кстати. Я ненавидела в тот момент всех мужчин на свете.
- Катя, - повторила я, - помоги мне.
Она скинула пепел в банку из-под маслин. Посмотрела в окно. Снова затянулась. Дым сизой пеленой висел под потолком.
- А ты всё ещё веришь в эти свои сказки?
Я покраснела. Да, я верила. Верю и теперь. Я всегда ждала своего любимого, я ждала, что по одному его взгляду пойму, что это он. Я до сих пор помню, как старший брат как – то сунул мне в руки книгу со словами: «На вот, прочти. Здесь про тебя». Книга Марии Семёновой. «Тот, кого я всегда жду».
Надо ли говорить, что это моя любимая книга, я перечитывала её столько раз! А самое главное: я и вправду нашла там себя.
Что отличало меня от Кати? Моя северная чистая романтика, которую дураки зовут просто отсутствием чувств. Мне близок образ девушки, что стоит на холме, с развевающейся полураспущенной косой. Смотрящей вдаль и ожидающей появления из-за горизонта корабля: драккара её любимого. Катя же была, из тех, кого считают прислужниками тьмы: она была сатанисткой. И она не верила в любовь. Секс и наслажденье – всё, чего она искала. А я всё ждала и ждала. Вот почему её это так смешило. И, несмотря на наши разнившиеся интересы, мы всё равно были очень близки.
- Да. – Я с трудом изогнула губы в улыбке. – Всё жду.
Она провела рукой по моей щеке, так нежно, по-матерински.
- Эх, Алёнка…Хорошо. Я посмотрю, что можно сделать.

Через два дня я возвращалась домой из института. Вышла из метро и направилась к своему дому через парк. Деревья стояли совсем голые, снег, у дороги совсем грязный, здесь отливал бриллиантовым блеском. Кое-где даже были заметны заячьи следы. Это в центре – то города! У меня завибрировало в сумке, потом послышалась громкая музыка. Я скинула лямки рюкзака с плеч, достала мобильный телефон.
- Да, Катюш, - спокойно сказала я, на что мне был громкий ответ:
- Алён! Быстро ко мне! То есть не быстро, а в темпе! Как это там по-русски: бегооооооооом!!! Я такое нарыла!
- Короче, я к вечеру подойду. – Я улыбалась.
- Ага, хорошо.
На том и решили.

Катя открыла мне в ночной рубашке. Было всего лишь восемь вечера. Я остановилась в прихожей.
- Ну что? Готова ли ты, фрау Таштаждёт, к новой жизни?
Я вытаращилась на её чёрную прозрачную ночнушку, пролепетав отстранённо:
- Катя, надо говорить та, что всегда ждёт. Ты что, спать собралась?
Она загоготала, откинув голову:
- Наоборот! Я уже проснулась.
Знаете, Катя всегда была для меня этаким прообразом безумия. Как Круэлла Дэвил из мультика про сто и одного далматинца, она могла бы расхаживать с мундштуком в одной руке, бокалом коньяка в другой, наполовину раздетой, с оторвавшимися пуговицами, растрёпанной. Смеяться, откинув голову. Цепляя на себя множество колец. Одеваясь во всё черное. Иногда она могла возразить: «Нет же! На мне не всё чёрное», и, приспустив брюки, представить на обозрение красные трусики. Она подводила чёрным глаза. Она могла внезапно заплакать, а потом взять, да и вытереть глаза кулаком, отчего тушь её сильно размазывалась, что делало её похожей на ненормальную. Каковой она и была. А ещё, я её очень любила.
- Проснулась? А зачем же ты спала?
Она глянула на меня, как на сумасшедшую.
- Мне представляется, ты не совсем понимаешь. Мы будем магичить всю ночь. Я пойду, оденусь.

Мы шли по снегу под горящими дворовыми фонарями.
- А зачем нам вино?
- Ты же не хочешь, чтобы я замешивала заклинание на гранатовом соке? Он, конечно, тоже красного цвета, да только крепость не та. Нам нужно вино, и никаких вопросов.
В магазине мы выбрали Мерло восьмилетней выдержки. «Гулять – так гулять». Катя ещё немного походила, нашла свечи. Взяла в отделе канцелярских товаров упаковку мела.
- Свои мелки у меня почти кончились,- невинно улыбнулась она.
Я пробубнила: «Ты что, классики ими рисовать собралась?», в ответ на что подруга вновь громко засмеялась.
По пути домой мы заскочили в аптеку. Катя купила несколько шприцев.

Родители её пошли спать, мы закрыли дверь на кухню. Катя налила кофе, достала сыр и начала делать бутерброды. Я с удовольствием принялась за еду, очень уж проголодалась благодаря поздней прогулке.
Мы ждали полуночи.
- А теперь слушай… Алён, ты мне правда очень дорога, так что скажи прямо, если что не так. Ты должна чувствовать. Если это не твоё - сразу это прекратим, если есть малейшие сомнения - скажи. Только скажи!
По правде признаться, я тогда нарочно ничего ей не сказала. Я верила, что он мне поможет найти любимого. Хоть и признавала, что чувствовала, что это не моё…Мне было не по себе. Ноги подкашивались, но я готова была идти до конца. Если я зря ей не сказала, потом разберусь сама.
- Расскажи ещё.
Она закатила глаза, потом придвинулась к столу ближе, накрыла мои ладони своими.
- Он сам скажет тебе своё имя. Ты будешь иногда видеть его, либо когда сама позовёшь, сильно этого желая, либо он придёт сам, когда захочет тебя видеть. Он невидим для других, но это не значит, что в какой-то мере нематериален. Он может приносить и реальное наслажденье. Также как и реальную боль.
Она ненадолго замолчала.
- Позволяй другим любить себя. Они будут у твоих ног, многие из них. Не люби их, просто позволяй любить себя. Он подарит тебе женскую привлекательность, будет подсказывать, как себя вести, может даже что одевать. Верь ему.
Она заглянула мне в глаза, в самую их глубину.
- Но, заклинаю, не зли его, не выводи из себя и не предавай.
Так-то вот… Даже тогда я всё ещё продолжала верить, что он поможет мне найти любимого. Верить, что вырвусь из его плена, или просто скажу ему: «Пока». А сама полюблю. И всё будет хорошо. Но хуже всего, я не до конца верила в реальность происходящего.
Катя, я ненавижу тебя за то, что ты его нашла. И я ненавижу себя, за то, что своими руками заставила себя потерять возможность любить по-настоящему.

Мы отодвинули стулья к стенам. Стол придвинули к окну, освободив площадку посреди кухни. Линолеум, на счастье, был тёмно-коричневым. Катя нарисовала пентаграмму. Поставила вокруг пять свечей, по одной на каждый луч звезды. В центре написала что-то на латыни. Я сидела рядом, скрестив ноги, но, стараясь не касаться ими рисунка. Сердце билось быстро, во рту пересохло. Мне было страшно. Я чуть не встала и не убежала. Налила в стакан вина и залпом вылила. Катя посмотрела на меня, коротко улыбнулась и продолжила что-то подписывать мелом.
Наконец, она поднялась. Сняла с полки высокий хрустальный бокал. Наполнила вином. В свете свечей его содержимое казалось кровью. Моей кровью. Потом вытащила шприц, сняла с него иглу.
- Дай палец.
Я зажмурилась. Она кольнула меня, а потом надавливала на него, при этом что-то шепча. Что-то негромко булькнуло, и я поняла, что кровь моя смешивалась с вином. Голова закружилась, я покачнулась. Около самого уха я почувствовала горячее дыхание: «Всё хорошо. А теперь пей».
Я осушила уже второй свой бокал за тот вечер, но это было не вино! Кислое, словно уксус, холодное, точно сталь. Я заставила себя глотнуть и закашлялась.
- Позови его.
Мне вдруг стало смешно.
- Как же я позову, если не знаю его имени? Демон? Так и кричать? Может, открыть холодильник и крикнуть туда?
Меня разбирал хохот. Катя же смотрела на меня с укором и испугом.
- Нет, Алён, я серьёзно. Позови его.
Улыбка сползла с моего лица, как только до меня дошло. Мне вновь стало страшно. Я закрыла глаза и стала звать его где-то в тёмных лабиринтах внутри себя. Он не отзывался. Я не хотела, но звала. Словно бы закрывалась от удара руками и звала. Выглядывала из укрытия, звала, а потом снова пряталась. Я больше не хотела, чтобы он был. Я очень боялась. А он всё не шёл.
Я открыла глаза.
- Ничего? – Катин испуганный взгляд.
- Ничего. Я пыталась, но видимо не получилось, потому что я на самом деле этого не хотела.
- Должно быть так, - кивнула Катя, но когда она поднималась с колен, я заметила в её взгляде сомнение.
- Кать, я имею ввиду, обряд не получился. Ничего нет. Пусто. Понимаешь?
- Ты его совсем не чувствуешь?
- Совсем.
Я не совсем уверена, то ли это было, но мне показалось, что она вздохнула с облегчением. Неужели уже тогда она знала, что могла посадить в меня?.. Вернее, что уже посадила, но мы обе не догадывались об этом. Мы ведь на самом деле решили, что ничего не произошло.
Мы ложились спать молча. Катя у стенки, я - рядышком, лицом к краю. Когда я уже засыпала, она вдруг обняла меня, прижалась к моей спине и прошептала:
- Всё будет хорошо, что бы там ни было. Спокойной ночи.
О, дерьмо…

От неё я поехала на занятия. Весь день в институте болела голова. Нет, она просто разрывалась. В перерыве я пошла в курилку, чтобы найти там одну подругу.
- Оля!- крикнула я и помахала рукой.
Ко мне повернулась невысокая блондинка, которая стояла в компании двух молодых людей. Она держала в руке тонкую сигарету. Увидев меня, достала из пачки ещё одну.
- Мм? – немой вопрос в глазах.
- Да, спасибо. Голова просто раскалывается. У тебя сегодня нет тех чудных колёс?
Парни засмеялись. Оля тоже.
- Анальгина – то? Всегда с собой.
Мы постояли ещё немного вместе, затем я отделилась и пошла за минералкой в столовую. Залпом выпила полбутылки вместе с двумя таблетками. Магнитные бури, - думала я, когда голова не перестала болеть и через час. А затем поехала домой, чтобы тут же лечь спать.
Мне снилась темнота. Чёрная темень. Из неё вышел мужчина. «Это он, я дождалась», пронеслось в голове. Но потом я увидела его глаза, холодные и надменные. Не такие глаза должны быть у моего любимого. Он был высок, очень хорош собой, даже страшно сказать насколько. И он любил себя. Длинные белые волосы ложились на плечи и гладкой волной спадали ещё ниже. Изумрудные глаза внимательно изучали меня. Уголок рта был насмешливо изогнут. Одет он был в чёрное, но я не видела, во что именно.
- А вот и я. Плохо же ты меня звала.- Он улыбался, но глаза оставались всё такими же холодными.
Я не могла вымолвить ни слова. Он был потрясающе хорош собой. Я же так и продолжала лежать в своей постели. Он подошёл, сел на краешек. Я в ужасе отодвинулась подальше, к стенке.
- Не подходи…Кто бы ты ни был!
- Ну, как же не подходи.- Улыбка.- Вадим. Очень приятно. – Притворный поклон.
Так мы и познакомились.
С тех пор мы вместе. Похоже, я ему понравилась. И не могу сказать, что он мне – нет.

Он приходит ко мне во сне, но не каждый день. Потому что я никогда его не зову. Можно сказать, ему со мной повезло. А, может быть, он бы и не пришёл, позови я его. Он приходит, когда я одна. Но он не просто у меня в голове, он реально рядом, и я его чувствую, возможно, потому, что он – часть меня. Сначала мы долго беседовали. Я рассказывала ему всё, хотя, думаю, он и так это знал. Но не важнее ли было услышать это из моих уст? Знать, что я доверяю ему. Признаюсь, сначала я боялась его, вжималась в стенку, стоило ему подойти или появиться рядом. Но постепенно я привыкла к его холодному взору и высокомерным манерам. Рядом с ним мне казалось, что все остальные мужчины, парни? мальчишки? как их назвать? лишь сопляки. Для меня они не имели ни малейшего значения, особенно после того, как я и Вадим первый раз занялись любовью.

Это был мой сон. Я разлепила глаза – в них ударил ослепительный свет. Он сразу же почти что изжарил мои глаза. Я прикрыла их ещё ненадолго. Стала чувствовать, а не смотреть. Я лежала на чём – то нетвёрдом. Пошевелила телом. Песок. Ужасно жарко. Мои руки закинуты вверх и чем-то перехвачены, стянуты вместе, отчего жутко ноют запястья. Ноги тоже связаны, я не могла пошевелиться, казалось, что затекло всё тело. Боже, как же жарко…душно и жарко. Я раскрыла глаза, немного прищурив их. Оранжево – огненное солнце застыло высоко в небе, иногда оно скрывается из виду на долю секунды, потому что пролетают какие-то птицы и закрывают его своим пернатым телом. Стервятники. Я прикусила губу. Чёрт побери, это же стервятники! Почему я не могу пошевелиться? Может быть, у меня переломан позвоночник? Я даже не могу оторвать голову от песка. Я не чувствовала на себе одежды. Всё тело горит, я даже представила, какого оно цвета от передозировки витамина Д. Я наверняка сгорела, но это ещё был бы хороший итог, по сравнению с тем, что могу здесь вообще сдохнуть. Я снова закрыла глаза, прислушиваясь, стараясь дышать ровно. Ничего. Крикнула птица. И тишина. Я лежала пять минут, десять? Не знаю. Только я хотела начать всхлипывать от отчаяния, как услышала: рядом кто-то дышит.
- Здесь кто-нибудь есть?
Молчание. Нет, я точно уверена, рядом кто-то дышал. Вдруг меня охватила паника: это животное. Какой-то пустынный хищник, а я даже не могу убежать. Я сглотнула, пытаясь увидеть, кто же там, справа. Воздух шумно вырывался из лёгких. И я всё ещё слышала дыхание этого существа. Теперь уже совсем близко.
- Привет.
От неожиданности я вскрикнула.
- Вадим???
Он не ответил.
- Вадим? Это ты? Я не могу повернуть головы!
В голове пронеслось можеш-ш-шь…
И я повернулась. Прямо скажу, всем телом. Рядом на песке лежал он. Волосы его были белее снега. Он подпирал щёку рукой. Просто смотрел, в глазах плясали дьявольские огоньки. Он протянул руку и уложил меня снова на спину.
- Развяжи же меня! - порычала я, начав брыкаться на песке, силясь выпутаться из верёвки.
Вадим навис надо мной и провёл рукой по виску. Я не знаю, как, но это снова лишило меня возможности двигаться. Он сверху вниз смотрел на меня. Долго смотрел. А потом начал целовать. Лоб. Виски. Глаза. Щёки. Когда добрался до губ, я поняла, что он уже может позволить мне двигаться: а я всё равно не смогу. Он припал ко мне в чувственном поцелуе, его язык нежно проник в мой рот. Я смотрела на него широко раскрытыми глазами, его же глаза были закрыты. Он целовал меня, а рука была на моей груди. Он наклонился, поцеловал и её, повёл языком по ложбинке, уходящей в пупок. Потом вверх. Затем он начал меня развязывать. Развязал мои руки, целуя меня. Я тут же обвила его шею. Но он вырвался. Сел на корточки и принялся выпутывать ноги. Возился он недолго, знать, специальными были его узы: я не в силах была развязать их, ему же стоило лишь немного потянуть за верёвку. Я присела, потирая запястья. Он тоже сидел на корточках, склонив голову, и смотрел. И прыгнул на меня, словно пантера: быстро и невесомо. Он прижал меня к земле, закидывая на свои бёдра мои ноги. Я, наконец, обняла его, как и хотела. Почувствовала, как он входит в меня, медленно, но настойчиво. Мы извивались на песке, точно змеи в клубке, переплетаясь телами.
А потом он поднялся, отряхнулся от песка и пошёл прочь, в свою темноту. Я же так и лежала, обессиленная, пока не проснулась.

С того дня он постоянно выбирал экзотические места для наших встреч. То в пещере за водопадом, то на неописуемой высоте в скалах. Мы занимались любовью везде, где только можно представить. И я была в его власти. Он околдовывал меня своей чувственной силой и страстью. А самое главное – он был только моим. Этот демон был вызван мной и принадлежал лишь мне.
Однажды я вспомнила причину его появления в моей жизни. Мы лежали на мхе в прохладном сумеречном лесу. Он укутал меня частью своего плаща.
- Вадим, ты же знаешь, для чего ты был мне нужен.
- Нет, не знаю, скажи мне.
Издевается. Мне-то известно, что он знает всё обо мне.
- Вадим… - Я подбирала слова.- Я хочу встретить любимого человека.
- А меня ты разве не любишь?
- Люблю, но…это другое. Я знаю, что ты – не тот, кому я отдам свою жизнь. Я живу для него, хоть и не знаю, кто он…Я не знаю, как объяснить. Я родилась только для того, чтобы жить для него.
Послышалось низкое рычание. Вадим вскочил на ноги и начал мерить шагами нашу маленькую поляну. От ярости его щёки пылали.
- Ты любишь только меня. И ты всегда будешь со мной. Пока не сдохнешь.
Изо рта его летела слюна. Оттого, как он это прорычал, у меня по телу побежали мурашки. Он снова сел рядом со мной. Схватил мою шею. Немного сжал, приблизил своё лицо. Ноздри его трепетали. Глаза сверкали. Я попыталась отползти, я была в ужасе. Но он внезапно смягчился. Прижал меня к себе и стал тихонько покачивать, словно маленькое дитя. И втолковывать:
- Ты так только говоришь, что живёшь для него. Нет. Эта любовь нужна лишь тебе. Ты любишь не его, а свою любовь, в которой просто-напросто есть отражение тебя самой. Задумайся. Каждому из нас кажется, что мир живёт вместе с ним. Подстраивается под него, движется, как он, спит, когда он засыпает. Мир вращается вокруг нас. Мы испытываем горе при потере близкого человека, предательстве, ужасных ошибках. Но ВСЁ со временем проходит. Жизнь продолжается. Человек живёт дальше. Более или менее сердечный, чувствительный человек, даже немного альтруист, но любой из нас - эгоист. Мы живём для друзей, родственников, матерей? Для наших детей? Хм… забавно! Не иначе, как мы всё делаем для себя.
Он поцеловал меня в висок.
- Свои поступки мы просто по-разному преподносим окружающим. Если поджечь лес, ты будешь бежать сквозь пламя сломя голову. Спасать свою шкуру. Ты спасёшь того, кто будет звать на помощь, поможешь ему? Если только для того, чтобы потом ночами не просыпаться от стального звенящего голоса своей совести. Люди воспитывают детей. Дают им всё самое лучшее: еду, крышу над головой, образование, балуют их. Дают даже то, чего сами когда-то были лишены. Для того лишь, чтобы они были благодарны. Чтобы банально в старости поднесли «стакан воды».
Он театрально вздохнул, как бы говоря: «неразумная девчонка, всё-то тебе надо объяснять».
- А любовь? Она нужна тебе и лишь тебе. Тебя не волнуют чувства любимого человека. – На каждом ты он делал особое ударение.- Лишь бы он отвечал тебе взаимностью, принимая тебя, отдавая тебе. Ты хочешь быть окруженной любовью и лаской, ты хочешь быть ипостасью. Ты хочешь, чтобы мир вращался вокруг тебя. Ты – эгоист. Как и я. – Он улыбнулся, словно только что ему удалось доказать сложную теорему.- И миллиарды таких же, под ногами которых кружится земля и над головами которых в бездны небес падают звёзды. Костёр освещает ночь, лишь для того, чтобы греть твои руки. Вода точит камни, чтобы утолять твою жажду. Ветер воет в пещерах, чтобы развевать твои волосы. Лёд сковывает реки, чтобы запотел твой бокал с шампанским. Вот и всё. Помни: единственный друг человека – он сам.
Я молчала, ощущая его руку у себя на спине.
- А ты? Что тогда ты получаешь от союза со мной?
- Удовольствие, - только и сказал он. Подмигнул мне. Лёг на спину, подложил рук под голову и закрыл глаза. Когда он заснул, я проснулась.

Мне было больно думать над его словами. Я просто не хотела верить, что все эти годы ожиданий – моя жертва лишь себе. Во мне накопилось очень много любви, но я хотела отдать её лишь одному человеку. Но теперь я сомневалась: а я вообще когда-нибудь его встречу?..

Человеку свойственно надеяться даже тогда, когда надежды уже нет. Но надеяться на что? Я уже и не знаю. НЕ ПОМНЮ. Вадим живёт во мне уже два года. Мы как две ивы на берегу тихой речки сплелись стволами накрепко. Что может их разъединить? Только топор. Но я уже и не знаю, что бы могло стать таким топором… Я привыкла к нему окончательно. Я больше не жду того, единственного. Я привыкла думать, что кроме демона мне никто больше не нужен. Он тогда сказал, что получает от союза со мной наслаждение. Сначала мне показалось, что я поняла: секс. Но позднее выяснилось: наслаждение от командования кем-то, от возможности легко убеждать, легко получать, лишь сказав вкрадчивым голосом на ухо, или овладев телом. Я уже не жду…Точнее, долгое время до прошлой недели не ждала…а случилось то, что я убила человека. Потому что демонам нужна кровь.

Как и говорила Катя, что-то от демона сделало меня привлекательной для мужчин. В институте некоторые мной вдруг заинтересовались. Кроме Вадима меня никто не интересовал, но всё же я стала встречаться с парнем из параллельной группы. Звали его Паша. Вадим нисколько не ревновал, наоборот, сидел в кресле и смотрел, как мы с его соперником занимаемся сексом. Он получал такое же удовольствие, как и я, а я просто представляла на месте Паши Вадима. Это было просто. Потому что он мне помогал. С Павлом мы встречались около месяца, а потом он мне надоел. Как и учил меня мой демон, я просто позволяла себя любить. Любящий меня, он был мне безразличен.
Я поделилась мыслями с Вадимом, и тогда он сказал: «Отдай его мне, он тебе больше не нужен». Я кивнула.
Через шесть дней, как раз неделю назад, фотография Паши с чёрной лентой наискось красовалась в холле на первом этаже моего института.
А ночью мне снился сон.
Передо мной пропасть. Из-за зловонного тумана, поднимающегося от реки, бушующей внизу, слезятся глаза. Я стою на краю и смотрю на другую сторону, но ничего не видно. Порыв ветра отодвигает завесу тумана в сторону, и я вижу верёвочный мост, перекинутый через пропасть. По нему ко мне лёгкой пружинистой походкой идёт Вадим. Мост качается под ним, но он будто идёт по твёрдой почве. Он подходит ко мне. Берёт за плечи и заглядывает в глаза. Его прежде ледяной взгляд теперь кажется мне добрым и понимающим. Это меняет его лицо, наполняя его теплом. Я даже думаю, что люблю его.
- Я уведу тебя от обычной жизни, я дам тебе все блага, подарю тебе вечное наслаждение. Никогда больше ты не будешь мучиться болью, сомнениями, переживаниями. Никогда больше тебе не придётся решать проблемы. Ты пойдёшь со мной?
И я иду с ним. Он впереди, я держусь за его пояс. Внизу гремит вода, стелется туман, вокруг скалы. Впереди Вадим. Из воздуха справа материализуется рука и хватает меня за плечо. «Вернись». Это тот, кого я всегда жду. Я останавливаюсь. Как я могла поменять его на Вадима??? Демон поворачивается, чтобы выяснить, почему я остановилась. Его глаза широко открываются, он видит, как я тянусь к прозрачному силуэту, что зовёт мня назад. «Нет! Она пойдёт со мной!» - он хватает меня за руку и тащит за собой. Я не сопротивляюсь. Хочу ли я назад или пойду навстречу искушению? Я оборачиваюсь, мой любимый стоит на той стороне пропасти и грустно смотрит нам вслед. «Ты хочешь продать свою душу…»- слышу я его голос в голове. Я вырываюсь из мёртвой хватки демона и бегу назад. Он громко рычит в ярости. Гром сотрясает небо. Я уже на середине моста, когда он рвётся и падает в пропасть. И я вместе с ним.
Я проснулась с криком, вся в липком поту. Вадим сидел на краешке кровати. Было ещё темно.
И тогда он сказал, что заберёт мою сестру. А поэтому мне не вырваться.
Вот уже неделю я думаю, как избавиться от него. Катя лишь разводит руками. Она, конечно, сожалеет, но ничего поделать не может. Я могу избавиться от него, лишь «поделившись им с кем-то ещё». Отдав его. С его одобрения и позволения. А он выбрал Веронику…
Он сегодня снова поставит меня перед выбором. И знаете.… На этот раз я дойду до другой стороны пропасти. Не оглядываясь.

2 июля 2006 года – 5 августа 2006 года