Одесский двор

Эпиграф

• Мадам Соловей, Вы что  заболели?
• С чего Вы взяли?
• От Вас сегодня утром вышел доктор.
• А если от Вас утром вторую неделю
 выходит военный, так что началась война?

            Старая Одесса не располагала к одиночеству.
Вы знаете, что такое одесский двор?
Ну, конечно! Вы скажете:
• Знаю! Двор это заасфальтированный кусок пространства, окружённый домами.
Вы так думаете? Так я Вам отвечу, что Вы так таки не правы!
Одесский двор издавна, да ещё и каких-нибудь пятьдесят лет назад: крытая галерея; синяя лавовая плитка, привезенная в качестве балласта на итальянских парусниках; побеленный к Октябрьским праздникам столбик, с зачастую единственным краном на четыре дома, из которого таки да текла вода, именуемый колонкой; в центре дерево, давно переросшее самый высокий фасадный дом; синее одесское небо вместо потолка.  Часть жилища, где рождались и любили, жили и умирали несколько поколений одесситов.

Спозаранку во дворе появлялись кошки. Сытые, ухоженные Мурки и дворовые хулиганы с разорванным ухом, заняв места на галёрке – на крыше дворового туалета, принимали солнечные ванны, лениво перемурлыкиваясь ожидали весёленькое развлечение.
Минут через двадцать хозяева выпускали или выводили на поводке породистого Мухтара или беспородного Тузика и тут начиналось настоящее дефиле.
Ведущий показа Васька, славящийся наиболее громким и хриплым голосом, подходил к рампе, огороженной проржавевшей сточной трубой - рынвой, набрав в лёгкие воздух, истошно орал:
• Мяу!!! – извещая о начале показа, и отходил в сторону, уступал место дамам в однотонных, полосатых и трёхцветных – масляных шубках.
Кошки одна за другой медленно шествовали на двухметровой высоте, чуть свысока, кокетливо взирая на прыгающих, рычащих, визжащих, рвущихся с поводков собак.
Потом какой-нибудь кавалер из семейства кошачьих, возмущённый недостойным поведением псов, прыгал вниз, нёсся по двору к спасительному дереву. Собаки, сатанея, сбивая с ног своих хозяев, устраивали соревнование за желанный приз, но кот уже взобрался на недоступную высоту, и переругивание животных уже разбудило пришедший с ночной смены рабочий класс.
В проёме окна, вырисовывалась мощная фигура тёзки кота-конферансье дяди Васи в полосатой майке-рябчике, свидетельствующей о том, что он не просто так, он имеет к морю непосредственное отношение, на судоремонтном заводе работает.
Мощный бас:
• Ноги вырву! Спички вставлю! – изгонял со двора всех, кроме болонки Изольды.
Ей, как и всему двору, было хорошо известно, что даже грозный дядя Вася не станет связываться с её хозяйкой, потому что мадам Сташевич вспомнит не только бравого морячка, с которым дружила его мама, но и городового ещё при царе заглядывавшего к его бабушке, и тот, кто посмеет зацепить её «сокровище», узнает всё о своих предках вплоть до третьего колена.

Примерно через час под развешенным для просушки бельём, устраивались старушки на складных скамеечках, которые знали всё, всё кроме высоты Эвереста.
Они не пропускали чужого, не спросив:
• Вы к кому? - и сейчас же сообщали куда идти, есть ли кто дома и ещё массу полезной информации, обсуждая серьёзный вопрос: «Кто выезжает?» - так увлекались, что порой даже не замечали, что воры вывозят мебель из их квартиры.

Только что выпущенные погулять во двор дети, пристраивали на лестницах кусок изъеденной шашелем фанеры. Лёшкин папа позавчера восемь бракованных подшипников со своей автобазы притащил, и вчера, на зависть играющим с куклами девочкам, все дворовые мальчишки под руководством местного умельца дяди Саши целый день низенькие платформы из тарных ящиков сбивали, перочинными ножиками под размер, чтобы эти подшипники насадить, планки строгали.
Два грохочущих, как идущий по соседней улице трамвай, самоката, это не шутка, это катастрофа для ушей, но и создаваемый железом по фанере шум и задорные вопли юных испытателей, и восторженный визг зрителей легко перекрикивал женский голос из  открывшегося окна:
• Лёдя! Иди домой!
Толстый карапуз, задрав вверх голову, независимо шмыгал носом:
• А оно мне надо? Ты же меня манной кашей запихивать будешь!

Ближе к обеду во двор, медленно волоча сумки с провизией, от одного вида которых портовые грузчики – амбалы стыдливо опускали глаза, вплывали хозяйки.
Пристроив неподъёмные корзины на скамью у врытого в землю стола, они отдыхали перед неизбежной лестницей на этаж, плавно переходя от информации о ценах на Привозе и Новом, уже давно не новом, базаре к обсуждению животрепещущих тем: Кто с кем спит? Кто во что одевается? – и конечно:
• Какая стерва эта Мара! Все люди, как люди, а она балериной Кшисинской выставляется!!! Даже на Январском рынке возле мясокомбината свинина по три рубля, а она говорит, что на Привозе по два пятьдесят взяла!

Вечер. Родители ведут домой детсадовскую малышню. На улице дети ещё стесняются говорить громко, но во дворе они уже дома, то и дело слышится звонкий голосок:
• Мама дай рубль!
• Зачем, сынок?
• Нас сегодня фидрохировали.

• А сегодня на полдник мы пили чай!
• С чем?
• С ложечкой!

• Папа, папа, мы сегодня купались в бассейне!!!
• На тебе мокрые трусики?
• Нет, мы купались…
• Голенькие?
• Ну что ты папа! Я была в бантике...

Во всех окнах уже зажгли свет, во дворе светло, как днём и места на скамейках у стола занимают «доменщики»,  не те, что у доменных печей работают, любители Домино.
Они отчаянно лупят костяшками по столешнице, орут:
• Рыба!!! – и угомонятся только когда погаснут огни и белые кружочки на чёрном уже не разглядишь.

В колодец двора тихо заглянет Луна, послушав песни под гитару, стыдливо поползёт дальше по небосклону, и сменившая свет, наполненная перешёптываниями и шорохами темнота – друг молодёжи через время затихнет до утра...

В одесском дворе дружили не только с кем-то, но и против кого-то, называли соседку в зависимости от головного убора (шляпка или платок) – мадам или тётя, шарф изящно по-французски – кашне, тыкву по-турецки – кабак, а мужскую рубаху с коротким рукавом по-одесски – бобочка, утром заскакивали на минутку одолжить одно яйцо и, вспомнив украинскую присказку: «Я кумэ буцимто не хочу, а Вы мене буцимто тягнить...» - оставались на ужин...
Здесь затевали такие интриги, устраивали такие скандалы, куда там большим и малым столичным театрам.
А как здесь проклинали:
• Чтоб у тебя в доме было сто кроватей и чтобы тебя все время кидало с одной  на другую;
• Чтоб твой телефон набирал только 01, 02, и 03;
• Чтоб у тебя обвалился потолок, и в капитальный ремонт твоя тётя Соня из Бердичева со всей своей кодлой на всё лето на море приехала!
• Чтоб ты жила 120 лет и сохранила все свои лошадиные зубы, и чтобы они болели тебе днём и ночью!
А что только не вспоминалось в момент ссоры: и национальность, и происхождение, и родственники, и былые прегрешения:
• Вы проститутка мадам Шухер! Вы такая проститутка... Вы же даже с моим мужем спали!
Но!!! Стоило кому-нибудь из соседей просто простудиться и моментально на стуле перед больным появлялось народные и международные средства борьбы с простудой, принесенные соседями. Малиновое варенье от тёти Мани, в суп которой только позавчера был брошен таракан. Настойка калины от Митрофановны, сдобные пирожки которой, поставленные перед выпечкой на теплую плиту, на прошлой неделе были безжалостно проколоты детскими пальчиками, стоило ей на минуту выйти. Водка, настоянная на охотничьей дроби от дяди Пети, ещё третьего дня в пьяном угаре, грозившего перестрелять всех.
Кто помнит, что было вчера? Ведь сосед заболел!!!

Главный праздник 73 года Первомай – день международной солидарности трудящихся, не потому что «Кто не работает, тот не ест», потому что уже тепло, и попугай на Малой Арнаутской улице весело приплясывает на жёрдочке в своей клетке под Марсельезу, завидев, проплывающий над головами демонстрантов портрет руководителя партии или правительства, истошно вопит:
• Дурак!!! Дурак!!! Дурак!!!
Милиционер громко стучит по вымытому к празднику стеклу, но высунувшаяся в окно дородная мадам точно видевшая ещё революционные бои в Одессе не даёт стражу порядка открыть рот, перекрикивая своего питомца, орёт:
• Арестуйте этого паразита гражданин начальник!!! Он мне всю жизнь испортил! – и переходит на доверительный шёпот, который слышен во главе уже прошедшей колонны, - Вот Вы мужчина! Будете Вы терпеть, что Вам каждое утро, - Дурак! – кричат? - не дождавшись ответа, горестно вздыхает, - Вот и они все терпеть, не захотели...
Об этом срочно нужно кому-нибудь рассказать! А кому? Пол города на улице! Всем, кто портреты и флаги несёт, профсоюз ещё вчера по десять рублей премии выдал, тем, кто: танцует под гармошку «Семь, сорок» и кричит: «Ура!!!» - с утра по сто грамм налил. Историю о попугае ещё только домохозяйки - нетрудовой элемент, занявший с утра своё рабочее место возле примуса, не знает. У них своё социалистическое соревнование, и мадам Клёцкина уже бежит по галерее с огромной миской и половником, в каждую открытую дверь сообщает:
• Салат «Опохмелочка»! На завтра!!!  Рецепт от снохи! – кому-то приказывает, - Бери ещё! Твой по утру добавить захочет, а ты ему салатик... Проспится, как огурчик с грядки будет! – и несётся дальше...
Времени нет! Сейчас придут трудящиеся, быстро соорудят стол из уворованных у управдома после ремонта крыши досок.
А что такое? Его бригада только матом крыть может, крыша, как текла, так и течёт... начальник, прикинувшись  философом на все жалобы:
• Всё текёт, всё меняется... – отвечает.
Доски накроют старыми газетами, и будет праздник, один на всех, мы за ценой не постоим!
Вы можете начистить полковой казан меленькой как крупная фасоль молодой  картошки, постоянно встряхивая, чтобы не пригорела, пожарить её в  чуть горчащем, неочищенном подсолнечном масле,  смешать  с укропом и чесноком так чтобы было не много не мало, как говорят в Одессе: «О-то-то!» Нет? Ну, конечно! А тётя Катя может!!! Это же её фирменное блюдо!
Фаршированная рыба по семейному, доставшемуся от бабушки рецепту тёти Цили. Во дворе ей равных нет!
Квашеная капуста с клюквой и солёные огурчики, брынза, колбасы, сало и тюлька по кличке сарделька с Привоза.
Форшмак минимум трёх видов, потому что каждая хозяйка добавляет в этот паштет из селёдки свои вкусовые добавки.
Жареные бычки. Яйца, нафаршированные куриной печёночкой. Холодец. Судак заливной и под соусом из сваренного в томате чернослива...
Салат из помидоров и огурцов с жёлтым болгарским перцем и молодым луком.
Икра из консервированных, новый урожай ещё не поспел, синеньких, которые совсем не синенькие цыплята из-под советского прилавка - фиолетовые баклажаны, отбитые на деревянной доске обязательно деревянным ножом – секачом, приправленные, даже из банки, пахнущими степным раздольем помидорами, луком и подсолнечным маслом.
Салат из редиса, салат Оливье, винегрет... 
Перечисляя, слюной изойдёшь!
Если Вы после всего этого, удовлетворенно вздохнув, произнесёте:
• Всё! – то смертельно обидите хозяек.
Вы что думаете, что Владимира Ильича и всю его шоблу мама на помойке нашла?
Что значит всё? Магазинную водку уже прикончили? Так это же не проблема! Уже с четырёх концов двора чистый, как слеза младенца самогон несут!
Это же только начало, холодные закуски!
Не стану искушать Вас переменами горячих блюд. Одесса город многонациональный, у каждого второго в роду минимум Третий интернационал... и конечно же всё это на столе.
Дальше сладкое!!!
Торты не бывают одинаковыми! У каждого из трёх Наполеонов от трёх хозяек свой особенный, неповторимый вкус, а ещё пирожки с первыми весенними кисло-сладкими яблоками, штрудель с вишнёвым вареньем и орехами, плацинды с брынзой, урюк от родных Саида из Узбекистана, Кахетинское от друзей Гиви и конечно чай минимум из пяти самоваров...
За этими столами, крепко выпив, мирились, забывая старые обиды, хохотали над старой, как дедушка Анастас, который броненосец «Потёмкин» видел, шуткой, устраивали розыгрыши и рассказывали анекдоты с длинной, как у Деда Мороза бородой. А какие истории о соседях, друзьях, просто знакомых, рассказывались. Ведь рассмешить кого-то и самому посмеяться  это такое удовольствие.
Здесь все знали обо всех всё, и всех это устраивало, здесь росли настоящие одесситы, чувствовавшие свою сопричастность ко всему, что происходило  на улице, во дворе, на работе у соседа, потому, что домом для них была вся Одесса…