Вета. Щит и покрывало

Никогда не будет?.. Ерунда. Слушай. Это могло бы быть...

Валенсия. С недавних пор это мой город. Белоснежное на бездонном синем в переливах золота - это днём, а ночью - все цвета, какие пожелаешь, на нежнейшем тёмном бархате. Летом он чёрный, зимой отливает зеленью в тон морским волнам... Но мы окажемся там утром. Выйдем из двери прямо на людную улицу. Магазины, крытые полосатыми козырьками, запах рыбы, как и во всех прибрежных городах, светлый лён женских платьев и мужских костюмов и лёгкие, почти условные куртки, накидки, пальто. Лето никогда не покидает этот город, даже в феврале упрямо и весело напоминая о себе. Мимо летят машины - большие лакированные рыбы всех цветов, - задорно сигналя друг другу. Ты ступаешь на тротуар, и ветер, налетевший с моря, победно ударяет во все флаги и паруса: новый человек в городе!..

Мы пройдём с тобой по центральным улицам, ты будешь вбирать звуки, цвета и запахи - может быть, потом ты захочешь уехать в столицу или вообще в другую страну, я не буду тебя держать, но в этом городе ты всё равно останешься на какое-то время и поэтому должна уметь не потеряться в моих перекрёстках. Несколько раз я ненавязчиво трону тебя за руку, призывая особо улыбнуться вон той девушке и вон тем мальчишкам на углу - это мои друзья и охранники, Младшие, гвардейцы Легата. Теперь они тебя запомнят, и ты тоже запомни их лица, они будут здороваться с тобой на улицах и помогать, если будет нужна помощь. Не вздумай их бояться, хорошо? Они обидятся. :)

Ближе к вечеру я приведу тебя в храм. Это совершенно необязательно - я понимаю, что в моём городе половина жителей может и вовсе не знать, где находится ближайшая к их дому церковь; плоды цивилизации, для многих уже нет необходимости в Боге или богах. Но мне важно, чтобы ты увидела это место, так пронзительно восхитившее меня когда-то. Ничего особенного в той церкви нет, я с лёгкостью найду и величественней, и красивей, и знаменитей; но ты почувствуешь, не можешь не почувствовать, как чудесные золотые токи, преломлённые в оконных стёклах, окутывают тебя уже при самом входе, а дорожка к алтарю усыпана, словно цветами, бликами витражей. Мы пробудем в храме недолго - я говорю, что приведу тебя сюда ещё, чтобы ты услышала органную музыку, и ты киваешь отстранённо - наверное, вспомнила о чём-то, зацепившись взглядом за игру света на светлом мраморе статуй.

...а потом будет сувенирная лавка, где я подолгу буду объяснять тебе, откуда взялся тот или иной памятный предмет; и нарочито неприметная кафешка в уютном тупике, куда мы зайдём на полчаса перекусить - я буду тянуть через трубочку какую-нибудь безалкогольную дрянь ядовитого цвета, со льдом и коктейльной вишней, и пытаться не очень загадочно на тебя смотреть, ибо знаю, до какой степени это может смущать и даже раздражать...

Под конец прогулки я приведу тебя на набережную. Дыхание моря, спокойное и вечное, овевает твоё лицо и заставляет легко приподниматься золотистые пряди над плечами, и я любуюсь тобой уже открыто - ведь ты доверилась мне. Ты в безопасности. Тебе ничто не угрожает... Я повторяю это про себя, укрывая тебя, как щитом, драпировками образов и обещаний, которые, конечно, будут исполнены... Я верю, что ты - сильный воин и могущественная волшебница, но для меня ты в первую очередь девушка. Красота полёта, чуждая войны и разрушения. А для того, чтобы охотиться друг на друга, лить кровь и совать голову под топор, есть мужчины. Точнее - самые озверелые из них. Лично я чувствую свой долг не в том, чтобы убивать, а в том, чтобы заслонить и увести тех, кого нельзя допускать до боли и смерти. Что?.. О, прости, я так и задумался, глядя на тебя. Я говорю какую-то светскую глупость, давая тебе понять, что всё в порядке.

Мы подходим к вилле, где тебе предстоит жить. Я отчего-то не сомневаюсь, что тебе не захочется переселяться в отель. У входа нас встречает молчаливая улыбчивая служанка, принимая у тебя твой слегка запылённый плащ, ты почему-то не пожелала его снимать, хотя в городе тепло для зимнего месяца; у меня она забирает кожаную куртку, которую я скинул ещё в самом начале прогулки, оставшись в белой рубашке и чувствуя себя чёртовым пижоном из-за крестика на тонкой цепочке чуть ниже ключиц. Я провожу тебя до твоих апартаментов, показываю: общая комната вроде гостиной, из неё одна дверь - в коридор, откуда мы и пришли, другая - в спальню, третья - в ванную; четвёртая, один из секторов панорамного окна, ведёт во внутренний дворик, в полдневные часы заливаемый солнцем - из звуков там обычно только тихий плеск фонтанчика. Из дворика я показываю тебе рукой вперёд и вправо: там - мои комнаты, дверь одной из них тоже ведёт в этот дворик, и она редко запирается. Когда я дома, я всегда буду рад тебя видеть; а если не захочется бегать туда-сюда - в твоей гостиной есть телефон, это внутренняя связь.

"Такой большой дом... Ты живёшь один?" Мне показалось - или ты спрашиваешь это с намёком? Я улыбаюсь: "Теперь, как видишь, не один". И что-то мне не верится, что ты можешь понять эти слова неправильно.

Стоя с тобой у фонтанчика, я желаю тебе спокойного сна: в воздухе уже разливается та неповторимая изумрудная зелень, в которую превращается южная непроглядная тьма ко второму часу ночи. Честно говоря, я не заметил, как пролетело время - мы ведь пришли в Валенсию часов, наверное, в двенадцать. Ты молча смотришь на меня и слегка улыбаешься, будто ждёшь чего-то. Но я не имею права дать тебе повод думать, будто я хочу _воспользоваться. Сегодня ещё нельзя. Завтра - уже может быть... Наконец ты касаешься пальцами моей щеки и говоришь: спасибо за приятную прогулку и спокойной ночи.. Ларс. Тебе нравится произносить моё имя. А мне, в свою очередь, нравится, как у тебя это выходит. Нечто среднее между акцентом и особой интонацией...

В моей комнате будет до утра гореть настольная лампа, отвёрнутая в глубину комнаты: я пишу о сегодняшнем, уже не от руки, а по клавиатуре, но волшебство не рассеивается. Эту ночь ты проведёшь в безопасности. Как и все последующие. В Валенсии меня слушаются даже камни, даже воздух; никто чужой не посмеет приблизиться к тебе без твоего желания, так что скоро ты забудешь о страхе. Спи спокойно, девочка, завтра солнце взойдёт уже над новой Ветой, завтра я познакомлю тебя с Сильверио, завтра ты поймёшь, что теперь можно дышать свободно, а танцевать только тогда, когда захочется. Я надеюсь, что ещё увижу твои танцы - на этот раз у меня хватит мужества взглянуть на это и убить прошлое. Спи...