Невероятная Абхазия

Как-то раз, отдыхал на Юге с родителями.
Мне тогда ещё не было и десяти лет от роду
и я в общем-то ни от чего не уставал, но всё
равно, каждое лето нас с братом регулярно
возили на Черное Море, в Абхазию. Гагра, Пицунда
и прочие Гудауты. Вот, аккурат между Гагрой и
Пицундой расположено село Алахадзы. Жили мы там
постоянно в одном и том-же доме, в семье Кайщян.
Семья армянская, село армянское и кругом одни
армяне, а страна – Абхазия.
Мандарины растут прямо на кустах, лаванда и
лавры пахнут из за каждого угла, за эвкалиптовой
аллеей и табачным полем, белий-белий песчаный пляж ,
а за ним – Чорное, пречорное море - мечта каждого
бледнокожего мальчика с Урала или Сибири.

Ну так вот и отдыхаем, табак нюхаем и сигары крутим.
Надо заметить, что в селе этом поголовно всё население
занималось выращиванием и переработкой вирджинийского
табака. Ну это бизнес такой, для государства а для себя
они только вино и чачу делали, хорошего качества, кстати.
Это я уже распробовал позже, когда подрос и приехал без
родителей.А в то босоногое время, меня интересовали
только мандарины, море, сигары и ракушки - всё остальное
было не столь важно. Иногда, вместе с родителями ходили в
Гагрские или Пицундские рестораны а по выходным дням
в кинотеатр, располагавшийся в живописном местечке
неподалеку от села.

Это место носило название - Цитрусовый Совхоз имени Л.П.Берия.
В 70-е годы он уже так не назывался официально, но в
памяти жителей да и в некоторых артефактах истории
еще хранил черты этого мрачного имени.Одним из таких
напоминаний был лиловый штамп в книге, случайно невозвращенной
моими родителями в совхозную библиотеку.
Главная усадьба совхоза, выглядела как средиземноморский
городок. Домики в два, три этажа с черепичными крышами.
Каналы с горбатыми мостиками, маленькие садики увитые
виноградом и кофейни, парикмахерские, табачные и
сувенирные лавочки. Хачапурные и чебуречные палатки и даже
сатураторные тележки с газированной водой. Минводы Лагидзе,
собственной персоной!
Все тихое, мирное, пасторальное как на картинах Пиросмани,
хотя он и грузин. Кстати там же в Совхозном центрике,
в одном из кукольных домиков, любила отдыхать
Нани Брегвадзе, тоже грузинская певица. Изредка местные
жители собирались вечером под её балконом и лениво
кричали – Нани, Нани! Спой пажалуйста! Нани, падари
пэсню! Нани дарагая!
Через полчаса уговоров, капризная Нани выходила к
публике и пела безо всякой музыки и микрофонов.
Великолепно исполнив несколько любимых народом песен
она кланялась всем с балкона и под овации зрителей и просто
случайных гуляющих, исчезала за шторами. Поклонники
шумно благодарили певицу а затем опять садились за
столики и продолжали пить вино и кофе, бренча нардами.
Запах этого кофе, сваренного по турецки, в раскаленном песке,
смешивался с ароматом мандаринов и магнолий.
Он кружил голову и заставлял забыть все, - все что окружало
этот маленький островок счастья в огромной холодной стране.
В моем сознании существовал лишь этот апельсиновый рай на
берегу синего моря. Хотелось остановить время и жить
здесь вечно. Казалось, что на этом острове всегда
будет так, что здесь не бывает холода и снега, что
не льют дожди и что всегда светит солнце и
плещется море.

И вот, однажды ночью.То есть тёплой южной ночью,
когда слышен шум морских волн и сверещение цикад
(внешне - ужасно мерзких тварей ) я вышел на балкон,
опоясывающий весь дом семьи Кайщян, чтобы пописать
на лавры и мандарины произрастающие внизу в саду.
Вот стою, увлажняю зелень.И замечаю - что соседи,
живущие в другом саду с маленьким трёхэтажным домиком
посередине, затеяли какую-то возню под крышей.
Приставив лестницу к чердачному люку, они запихивают
в чердак что-то вроде мешков с добром, гигантского
размера. Напихали туда штук десять, и тихонько вниз.
Разошлись поодиночке и молчок.Ну вот, обильно оросив свежие
фрукты, я пошёл досыпать и думать о том, что-же было
в этих кошмарных мешках. Наутро, вспомнив о ночном
происшествии я вдруг понял, что было внутри.
- Там были сокровища!
А так как, ни разу в жизни я не видел сокровищ,
то вполне логично было предположить, что в приморской
деревеньке орудует шайка контрабандистов, и наживает
несметные богатства и всё те-же пресловутые сокровища.
Мне тут-же захотелось на них посмотреть, нет даже не
воровать, а просто позырить и всё.( ну может и потрогать)
Но как? Как посмотреть на чужие сокровища и не попасться?
Ведь если они ( контрабандисты ) поймут, что я знаю
об их сокровищах, то мне несдобровать. Я точно не знал,
в те годы, что означает это слово, но интуитивно чувствовал
что ничего хорошего это не сулит. И после этого будет
болеть жопа. Я в детстве частенько доводил своими
шалостями или бездельем, родителей до белого каленья.
Но когда мне кричали, что я довел кого нибудь до этого
самого Белого Каления, я не понимал что это значит.
Мне казалось, что это состояние как-то связано с
коленями, на которых долго стоят и от этого они
белеют и становятся белыми! Но незнание расшифровки
этого выражения не спасало мою жопу от наказания.
Белое Каление быстро превращалось в Красное Сидение.
Так было и тут. Предчувствие беды витало над
мандариновыми зарослями и холодными пальцами
заползало под рубашку.Но ведь Сокровищща!
Они влекли на дело, невзирая на ни на что.

У бандитов и контрабандистов всегда большая семья
и куча дел дома, особенно днём. Весь день по двору
кто-то шатается, вечером все сидят за столом,
пьют вино (наверняка контрабандное) и горланят
свои бандитские песни на нэпанятнам языке.
Ночью они уже приезжают на машинах, гасят фары
и таскают мешки на чердак.
Уже одиннадцать притащили и все продолжают
запихивать эти тюки наверх, и что странно,
из чердачного окна с другого конца
крыши, вылетает что-то темное и хлопается
на землю. Вылетает и падает, и кто то из бандитов,
собирает эти вещи и кладет в мотоциклетную коляску.
Через несколько минут они закончили разгрузку
сокровищ и ушли по своим бандитским делам.Стало тихо,
и еще более темно. Вот тут я и решился на то, чтобы
сползать на этот чердак и посмотреть на завезённые
сокровища. Для этого мне нужен был фонарик.
А то как я без фонарика смогу разглядеть то, что
хранится на чужом чердаке. Спустившись на первый
этаж я пошел в кухню и взял китайский фонарик
Вартана, хозяина дома. Он вешал фонарик на специальном
гвоздике.
Фонарь был хороший.Большой тяжелый, с толстыми
батарейками «Марс» внутри и с кольцом для веревки
на отвинчивающейся крышке. Он мог освещать даже
вершины кипарисов на соседнем участке.В общем
самая подходящая вещь для ночных вылазок.
Итак, вооружившись этим роскошным фонарищем,
я полез через мандариновые заросли на чужой участок.
Заборов между соседями не было, но зато росли розы.
Большие и колючие розовые кусты. Днем эти буйные
цветы выглядели миролюбиво и ласково. Благоухали
на весь сад и приманивали пчел на свои тычинки.
А вот ночью, розы спрятали ароматные лепестки и
выставили свои жуткие колючки, превратившись из
нежных цветочков в кошмарных монстров. Пока я
пролезал сквозь них, исцарапался как мартовский
кот неудачник.
На мне не было живого места и все туловище
горело как от аджики. Но меня это не останавливало.
Я лез к потайной лестнице на чердак, где меня ждали
несметные сокровища контрабандистов!

Подошвы сандаликов превратились в огромные бахилы
из за налипшей на них плодородной мокрой почвы.
Шагать было тяжело, но зато я не оставлял отпечатков
на грунте. Вместо следов оставались кучи южной земли
по которым никто не сможет опознать нарушителя границы.
(Так мне казалось тогда ) Прошлепав к чужому дому
встал под лестницей чтобы собраться с духом.
Предстоял подъем на чердак по шаткой деревянной
конструкции. Сокровища манили, но было страшно –
вдруг там сидит охранник? А может быть и кое-что
похуже! Повесив фонарик на шею, осторожно полез
по неструганной лестнице. На каждой из перекладин,
с моих сандаликов отклеивались комки жирной земли.
Руки судорожно тянулись вверх а фонарик раскачивался
как маятник и стучал по детским яйцам. Вдруг в доме
послышались голоса и кто-то из контрабандистов
вышел во двор и зажег свет в летней кухне.
Я прильнул к лестнице и перестал дышать.
Забравшись уже на довольно большую высоту мне
не удалось бы спрыгнуть вниз.
А до чердака было тоже далеко.В общем завис как
сопля на вороте и что делать не представляю.
Бандиты сели за стол и начали пить чачу и играть
в шеш-беш, по нашему нарды. Им хорошо, весело.
Звенят стаканы и стучат шашки-кости. А мне плохо,
я боюсь спускаться, боюсь лезть дальше, боюсь
сидеть на середине лестницы.

Руки начали затекать, в ногах зашевелились
мурашки и вдобавок захотелось писать. Ситуация
безысходная. Через полчаса все контрабандисты
вдруг быстро пошли в дом и там сильно закричал
телевизор. Я вспомнил, что вся деревня направляла
антенны в сторону моря и ловила сигнал из Турции.
Как раз сейчас они и пошли смотреть футбол по
турецкому телевидению. Не знаю кто там с кем играл,
и как армяне понимали турецкого комментатора,
но именно в этот момент я впервые полюбил футбол
за его удивительную притягательность для болельщиков.
Футбол спас мне жизнь.

Спокойно поменяв положение рук и ног, перекинул
фонарь за спину и облегченно поссал с лестницы,
вниз на петрушку ( вместо травы местные жители
сеяли укроп, кинзу и другую зэлэнь).Освободившись от
мочи и страха, полез дальше вверх, на чердак с
богатствами.
Добравшись до заветной дверцы, протянул руку к
деревянной закрывашке, точно такой же как на
дачных нужниках.Но на ней, на этой палочке,
висела какая-то тряпочка. В тусклом лунном
свете я осторожно взял эту тряпку чтобы сбросить
вниз. И вдруг она запищала и бросилась на меня
размахивая своими концами!
Я опять, чуть не описался и едва не свалился вниз.
Это было так неожиданно и опасно, что я стал
весь липким от пота.
Тряпочка взвизгнув улетела в инжирное дерево
и затаилась там в ветвях, злобно пофыркивая.
Это была не совсем тряпочка – это была здоровая,
как кошка, летучая мышь. Кое-как успокоив сердцебиение,
снова потянул руку к закрытой чердачной дверце.
Остановиться я уже не мог, придуманные
сокровища и богатства влекли к себе во мраке ночи.
Мерещились драгоценности, оружие и заморские
одежды. В маленьком но воспаленном детском мозгу
вспыхивали картины настолько яркие и красочные,
что реальность отступала куда-то за горизонты
сознания и растворялась в мерцании золота
и бриллиантов.

Хотя то, что я увидел минутой позже тоже не
укладывалось в мою реальность. Это было скорее
из мира больных кошмаров.Из области детских
страхов и ужасов. Но все по порядку.

Итак, я открываю дверцу чердака, стоя на верхних
перекладинах приставной лестницы. Дверь предательски
скрипит но открывается. Чтобы ее распахнуть до конца,
мне пришлось спуститься на ступеньку ниже и
пригнуться. Разогнувшись, заглядываю в черный
провал и ничего не вижу.
Внутри чердака, темно как в погребе. Подтягиваю
фонарь и одновременно с этим заползаю внутрь.
Встаю на четвереньки и чувствую под руками
деревянный пол. Фонарь наконец зажигается
и в его желтоватом луче я вижу что мешков
никаких нет и ящиков с сокровищами тоже.
Но осветив пол, вдруг понимаю что он начинает
шевелиться. Причем шевелиться как-то странно.
По двум сторонам досчатой дорожки, на которой
я оказался, пол начал двигаться и как бы вскипать.
От этого непонятного шевеления волосы на моей
голове тоже начали вставать дыбом а по спине
пополз ледяной холод.

Из какой-то рыхлой и темной массы на полу, стали вставать
большие белые червяки. Именно вставать а не просто
шевелиться. Они вздымались на задние лапки а передними
двигали в воздухе и будто протягивали их мне навстречу.
Черные глазки этих мерзких червей смотрели прямо на меня
и они все вместе качаясь, устремились в моем направлении.
С дальних рядов чердачного помещения эти черви, поворачивая
бледные головы на свет, продвигались все ближе и ближе.
Они шли, выставив свои маленькие членистые ручки,
как нищие возле церкви и еще при этом, у них беззвучно
шевелились рты!
Это было настолько нереально, настолько
страшно что я просто оцепенел от ужаса и
совершенно не понимал что происходит.
Все помещение огромного чердака было заполнено
стоящими червяками, которые медленно окружали
меня двигая отростками, глазками и челюстями.

Спас меня фонарь. Он погас так же неожиданно,
как и зажегся. Тотчас же прекратилось движение
и черви замерли на месте.
Сглотнув слюну пересохшим горлом я попятился к
выходу и так же задом спустился вниз.

Как я оказался в своей постели уже не помню.
Заснуть смог только на рассвете и проспал утреннюю рыбалку
с лодки.
А потом долго смотрел на этот страшный чердак и
никак не мог понять, зачем контрабандистам нужно
столько червяков под крышей. Спросить у взрослых
постеснялся а червяки, если бы умели говорить, сказали бы мне,
что они не какие-то там, злые глисты-трупоеды а скромные
и законопослушные шелкопряды и кушают они исключительно
листья тутового дерева, которые только тут на юге и растет.
А листики им привозят в мешках по ночам, чтобы они оставались
свежими и сочныим.
Ну а кто же знал? Я то, со страху чуть не обосрался.

Вот такая страна Абхазия - непредсказуемая и невероятная.

Алеша Казанцев