Поросенок, который хотел убежать от судьбы

Цирк продолжается! На циркулярной пиле режут брикеты с замороженным мясом для хищников. Чтобы их оскал ласкал чувства дрессировщиков. И по этому поводу...

Поросенок, который хотел избежать своей судьбы, старался изо всех сил. Чтобы не быть зарезанным, он стал шибко умным. И ему удалось сбежать из свинарника. И после некоторых скитаний, вкусив от жизни всяческих помоев и шлепков, одичав и нарастив необходимую броню на коже из жесткой шерсти и грязи, которая слоями теперь защищала его от ударов судьбы, он в один день был замечен труппой бродячих артистов и так попал в цирк. И был зачислен наравне с другими зверями в штат развеселого учреждения, где радуясь его необычайным способностям к обучению, артисты внушили ему навыки акробатики, научили жонглировать, считать десятичные дроби и даже говорить.
В цирке народ оказался на диво просвещенным, знающим почти все о жизни этой и наслышанным о другой. А главное, богемная среда, куда и занесло нашего поросенка, блистала демократией, так что дошло до того, что и поросенку случалось после гастрольных трудодней соучаствовать в собеседованиях с артистами на разные душещипательные темы, когда последние умудрялись напиваться до поросячьего визга. И говорили, конечно, в основном о мировой гегемонии, движущих силах, о тайном и скрытом для простолюдинов. Не чурались возвышенного и преклонялись перед искусством. Сами влюблялись постоянно и другим позволяли любить. Знали о египетской премудрости и с уважением относились к Тибету. Крестились на Пасху в ответ на колокольный звон. И всем этим артистическим багажом чуть ли не в совершенстве овладел наш поросенок.
Жизнь его с некоторых пор приобрела оттенки праведности, привольности и самодовольства. С ним здоровались, как с равным. И люди почитали за честь пожать ему копытце или же почесать за ухом. И были те, которые, конечно, ржали, как лошади, а некоторые при случае и свинячили, другие норовили оказать медвежьи услуги, некоторые козлили, лаялись, как собаки, проливали крокодильи слезы, извивались, как змеи и верещали, как соловьи - и всякий жил как мог и ходил, в чем был.
Судьба щадила поросенка. Он мнил себя победителем. И на гастролях назывался Цезарем. А в компаниях был Джузеппой Каллиостро - умный такой свинтус с голубыми глазами. Хотелось чего-нибудь героического. Греческого. Катарсиса многие и сегодня жаждут. И страдают катаром дыхательных путей. От тесноты житейской и душевной муки. Поросенок был душевнобольным, потому что болел душою за все, что происходит в мире. И однажды Поросенок ощутил себя Моисеем и возымел помысел возвышенный: а не вывести ли ему всех бродячих и домашних животных, а также и тех, кто приписаны к цирку, в люди? Не устроить ли вновь 40 лет скитаний в пустыне, чтобы вывести новую породу необыкновенных существ и чтобы у них во всем была гармония, а еще и единство с Яхве? И потому прежде потребовался новый бог, которого и нашел вскорости себе поросенок.
Однажды ночью поросенку открылись засовы, и вся живность цирка оказалась на воле, к восторженным сектантам примкнули даже некоторые из артистов - столь увлекательным привиделось тогда многим новое предприятие. И каждый норовил чего-то избежать, как некогда поросенок, томящийся в обыкновенном хлеву для домашнего скота.
И никто не видел в это время, что по другую сторону пустыни, куда, было, устремился поросячий народ за обетованиями и новой жизнью, некие персонажи точили ножи. Предвкушая трапезу и жертвы. А с высоты это было видно. И до сих пор следы событий тех туманных еще остаются и глубоко впечатляют ко всему доверчивых туристов, приглашенных операторами из турагентств в канун Нового года посетить пустыню Наска и поглядеть там на всяческих зверюшек. Правда, с земли, как всегда, ничего не видать.
Так что там Тигра-Ягуар нам прорЫчит? Глянем, что мыслят на сей счет индейцы майя или те, кто придумали им календарь, обрывающийся, как известно ныне всем и широко, в грядущем скоро 2012 году?
Маслят по осени считают. И подливают масло в лампадки. Но это уже совсем другая история опрометчивой мысли.