К нам сошел Бог

       Она ворвалась в нашу серую провинциальную жизнь, разметав ее на кусочки, внезапным мистралем, поделив на части «До» и «После». Она нарушила хрупкий покой семьи, вывернув наизнанку наши чувства, мысли, обнажив тонкий духовный нерв. Она – это Леночка, невысокого роста миловидная пышная женщина с длинными русыми волосами, однокурсница моей жены Ирины и, по совместительству, тамада на нашей свадьбе. Вспорхнув в нашу квартиру, Леночка с порога заявила: «Дмитрий Бозин – Бог». Мы, зная способности нашей подруги увлекаться и улетать безоглядно туда, где видит свет, несколько скептически отнеслись к ее словам.
         Надо вам сказать, что если Леночка в молодости увлеклась «Наутилусом Помпилиусом», то слушать его обязан был весь вагон поезда, в котором она добиралась домой, поскольку магнитофон был включен на полную мощность. Когда Леночка стала Еленой Александровной, то все дети ее класса, словно на крыльях летели в школу, поскольку каждый ее урок был неповторим и неподражаем. Даже родительские собрания она ухитрялась превращать в шедевр. Став бизнес-вумен, открыв свой ночной бар, она блеснула перед нами другой гранью своего таланта, сделав за короткий срок любимое детище лучшим в городе.
          Портрет Леночки не возможен без двух ее длинношерстных такс, которые обследовали все закоулки нашей квартиры со стремительностью торпед. Хозяйка квартиры – сиамская кошечка по кличке Соня, спрятавшись под кресло, безуспешно пыталась зацепить хоть кого-нибудь из этих милых созданий, стремглав проносившихся мимо ее укрытия.
           Сейчас же Леночка выступала в роли продюсера. А потому распространение билетов она держала в собственных руках.
           Зная артиста только по телевизионной постановке «Служанки», прерываемой бесконечными рекламами, но, доверяя вкусу подруги, мы взяли билеты на моноспектакль Дмитрия Бозина «Черепаха». Все дни до спектакля меня мучили сомнения, подогреваемые другом, Игорем Николаевичем, главным редактором одной из местных газет,  а потому скептиком по роду выбранной профессии. А он не мог поверить, что так можно восторгаться артистом, как это делала Леночка.
            И вот наступил день спектакля. Перед самым началом я купил две чайные розы, на всякий случай. Решив, что если мне не понравиться, то я их просто оставлю возле сцены. Наши места были во втором ряду. Сидя между дочерью Александрой, семнадцатилетней девицей, воспитанной Интернетом, а потому обладающей изрядной долей нигилизма, и женой, я украдкой наблюдал за обеими. Ирина сидела вся в нервном напряжении ожидания чуда, но с плохо скрываемыми волнением и тревогой. Гримаса на лице Александры показывала, что пришла она сюда только по настоянию родителей, но готова сию же минуту покинуть зал, как только представится возможность.
            Начало спектакля несколько обескуражило. Во-первых, не включился вовремя микрофон. Оплошал звукорежиссер. Во-вторых, голос рояля Анастасия Животовская, при исполнении произведений Э.Грига, не попадала в ноты. Оказалось, что клавиши старенького рояля были настроены очень туго, и аккомпаниатор не сразу привыкла к ним, кроме того, на сцене было ужасно холодно. В-третьих, при попытке Бозина накинуть Животовской на плечи шубку, упала вешалка, артист ее вовремя подхватил.
              Но все дальнейшее перевернуло наши души. Голос Дмитрия охватывал нас, уносил в неведомые дали. И вот мы видим на сцене инфантильного отрешенного мужчину, весьма экзальтированную самовлюбленную женщину, боевого офицера, испуганного подростка. Все эти образы очень наглядно и ярко воплотил Бозин. Кажется, что на сцене не один, а несколько  человек. Перевоплощение изумительное, оно завораживает. Мне показалось, что в момент его действа на сцене, незримо присутствует еще один человек, аура Бозина то увеличивалась в тот момент, когда Дмитрий входил в образ очередного героя, то уменьшалась, когда Бозин читал от имени автора.  Улыбка артиста – это действительно улыбка дельфина. Она подкупает, обезоруживает, восхищает, завораживает. Во время спектакля мы понимали, что не только нам доставляет великое удовольствие видеть гениального артиста, но и находящимся на сцене ответная реакция зала дает колоссальный импульс для того, чтобы творить. Произведение И.Бродского прерывается аплодисментами. Мы, по тому, как переглядываются артисты на сцене, понимаем, что они находятся в эйфории от присутствующих в зале зрителей. Танец Бозина – это не танец, а скорее исполнение тао-лу из у-шу. Движения пластичны и в тоже время резки. Кажется, что Дмитрий сейчас обнажит меч, высоко вскинув его над головой.
                Во второй части Анастасия так исполнила «Сонату №2 первую часть» Прокофьева, что зал обрушился овацией. Аплодисменты не смолкали настолько долго, что Животовской дважды пришлось вставать на поклон. Зал ей простил ее досадную ошибку в первой части спектакля.
                Стихи, которыми Бозин буквально жил на сцене, заставляли нас смеяться, сопереживать, восторгаться. Ни одно произведение, исполненное Дмитрием, не прошло мимо зрителей, а оставила в наших сердцах свой неизгладимый отпечаток. Александра – этот скептичный подросток, с вечно недоверчивым и полупрезрительным выражением  на лице, смотрела спектакль буквально с открытым ртом, впитывая в себя каждое слово со сцены, наслаждаясь дивным виденьем. Ирина сидела ошеломленная увиденным. Ее глаза полыхали обжигающим огнем. Было понятно, что она влюблена в артиста. Такое же чувство испытывали все женщины от 17 до 70 лет. Даже мы, мужчины, были покорены гением исполнителя. Глядя на сцену, мы понимали: Дмитрий Бозин действительно не просто Король подмостков, а Бог. После спектакля овации долго не смолкали, зрители не торопились покидать свои места. Мы с Александрой пошли вручать цветы. Она – Дмитрию Бозину, я – Анастасии Животовской. Анастасия была очаровательна в своей растерянности, она горячо благодарила меня за цветы, а я ее - за творчество, доставленное удовольствие и за ее талант. Но высказать словами чувства невозможно. Описать то, что со мной происходило нереально. Это просто космос! Бескрайние просторы Вселенной ничто, по сравнению с этими чувствами. Спектакль – это прикосновение к божественному. После вручения цветов, артисты ушли, но зал не желал расставаться с артистами. Все сидели на своих местах и аплодировали. И Бог явился. Он выбежал в сопровождении ангела, и зрители буквально подпрыгнули со своих мест. Громоподобные овации обрушились на артистов. Зал неистовствовал. После спектакля, в фойе ДК, мы встретили море наших знакомых, в один голос твердивших о том, что Дмитрий Бозин – Бог.
                Придя домой, мы никак не могли успокоиться. Делились впечатлениями. С удивлением я узнал, что Александра тоже видела ауру Бозина, более того она сказала, что иногда ей казалось, что за спиной Дмитрия стоит пожилой мужчина с лицом повзрослевшего артиста, который словно руководил им и направлял его. Мы кинулись в Интернет скачивать стихи Бозина, вступать в клуб поклонников его таланта.
                Сейчас, разбираясь в своих ощущениях, я понимаю, что Бозин научил меня жить на пике чувств, дорожить близкими, любить их,  прощать им их маленькие слабости. Гений вдохнул в меня новую жизнь. Теперь и я согласен с Леночкой, на сцене Дмитрий Бозин – Бог.