Близким

Как-то Женя Бенгальский хоронил Веню Туманова (не один, само собой – горка близких – Тонечка Туманова, Юрочка Саблин, Анюта Герман, Дима Золотов, Юра Маугли и кто-то) и, конечно же, плакал, рыдал с перепою. Крематорий, как Веня завещал. Умер он, как и положено, от любви, а не от винта или гера.
Речь перед. И очередь Жеки. Запрокинул тайно флягу, шпоры снял по такому случаю. Вышел. А слов – что там – Женя ить в Вене души не чаял, а тут…
А говорить-то вроде надо.
«Это… мне нравилось, как Веня пьет кефир, как играет в бадминтон, пусть неудачно, но он хочет – я вижу!» Слезу пустил. «Веня хороший парень, очень…» - между взрыдами.
«Вот настольный теннис он очень любил. Постоянно меня звал играть, но я занят, черт побери… Не то, что бы занят, а как-то все – вот завтра, Веня, обязательно, жэбэ, не парься. Полдня играть будем, ты же знаешь – я тебя люблю. Потом он книжки хорошие читал, я знаю. Ну много чего… Давайте выпьем за Веньку!" И флягу из кармана – а вокруг все пустые. А Женя запрокинул, ыхнул, посмотрел и «Извините, ежли што… Пусть ноосфера будет тебе пухом!» И, уходя, - «Вень, если не вставит, маршируй назад, мы тебя обнимем. И обещаю, клянусь дедушкой, буду играть в пинг-понг с тобой ежедневно.» И ушел, раскуриваясь достатой из портсигара папироской.


Рецензии