Полет далькирии. часть 2

Я собрал все свои вещи, спустил их вниз. Несколько подручных Гелифаса, носильщики, помогли мне вынести их на улицу, и повесить на моего коня, рыжего гнедого, коня, которого я растил с его детства, и звал Рыжиком. Я забрался на коня, и вокруг собралась маленькая толпа, провожающих. Они радовались, все они пришли проститься с тем, кто возможно привез им что-то, чего у них не было.

                Из толпы выехали Лоуриан и его друг Спражи на своих единорогах. Они, как офицеры местной охраны вызвались проводить меня до границ одинокого леса, прямо к городу Рерасу, пограничному городу королевства, обогатившемуся за счет выгодного местоположения с союзником, который не стремился нарушать договор. За счет союзника с которым нас - людей связывала многолетняя история и десятки межвидовых существ - полуэльфы.

                - Поехали друг, возвращайся со своей любовью следующей весной. Самые лучшие закаты у нас именно весной, - сказал проезжающий рядом Лоуриан. Сказал практически шепотом, чтобы больше никто его не услышал. В ту же секунду я понял, что обязательно приеду сюда с Катариной следующей весной.

                - Хорошо Лоуриан, впереди у нас  три дня дороги… знаешь, я хотел бы еще кое что написать про эльфов, мне очень понравился ваш быт, он отличается от нашего, человеческого и по моему только в положительную сторону, - сказал я, намереваясь задать кое какие вопросы, которые стеснялся или не успел задать ему, пока находился в гостях у его народа. Я не считал, что эльфы во всем лучше нас, людей. Они просто другие, а мне по праву рождения было проще их понять, чем любому человеку. Они интересны, но недостатки их общества давно завели их существование в тупик. Однако этот тупик существования нуждается в революционных изменениях, которые эльфы оттягивают все сильнее и сильнее.

                - Конечно мой друг. Поедем скорее, мы должны скорее покончить с дорогой, чтобы вернуться к красоте повседневности, - сказал Лоуриан и натянул поводья своего единорога. Рогатое создание зашагало по мощеной дороге. Я тоже натянул поводья, и мой конь повез меня вперед, вслед за Лоурианам, в долгое путешествие домой. Спаржи двинулся за нами.

                Когда мы отъехали достаточно далеко от главной площади города, которая находилась на втором ярусе дерева толпа вдали рассосалась, а маленькие дети, которым было столько же лет, сколько и мне отстали и принялись заниматься обычными детскими делами. Здесь в стране Одинокого леса жизнь текла очень неспешно. Они жили так еще до того, как люди пришли сюда и основали неподалеку несколько своих государств, и я думаю они будут жить здесь так же, когда сменяющиеся поколения людей, наше сверх развитие приведет нас к гибели от собственной или чьей-либо другой руки.

                - Лоуриан, а сколько тебе лет по-настоящему? Ты помнишь свою молодость? - Спросил я. Я знал, что у эльфов считается дурным тоном рассуждения на тему своего возраста. Несмотря на то, что эльфы в следствии странной природной неурядицы живущие столько лет обладали такой же памятью, как и люди. Прошлые дни стирались в памяти так же быстро, а с учетом длительности их жизни их старики не помнили девять десятых своей долгой и наверняка интересной жизни.

                - Да, мой друг. Я помню свою молодость. Мне триста восемь лет, и по нашему измерению я в самом расцвете сил, лишь чуть старше тебя в физическом плане. Но знаешь, я не очень хочу вспоминать свою молодость. Я родился во время воин между нашими странами и знаешь, я лишился родителей в очень раннем возрасте… мне не хочется вспоминать те годы… знаешь…

                - Я понимаю, не стоит продолжать если тебе больно вспоминать, - сказал я, я сразу же понял, почему эльфы не любили разговаривать о прошлом. Они жили настоящим, а без прошлого не будет и будущего, потому они и застряли в вечном настоящем, никуда не торопясь проживали свои длинные, по людским меркам жизни точно так же, как мы проживали свои короткие по отношению к их жизням.

                - Знаешь, мой народ любит закрывать нежелательные участки памяти при помощи магии, ты можешь увидеть множество эльфов моего возраста непомнящих абсолютно ничего о своей жизни. Память нам абсолютно не важна… пожалуй это основная разница между нашими народами.

                - Вы действительно умеете забывать, - сухо сказал я, вряд ли я смог бы простить существ, убивших моих родителей.

                - Да, знаешь я хоть и помню все благодаря заклятию давным-давно наложенному на меня колдуном по моей просьбе. Тогда, в юности, двести лет назад я ни хотел ничего забывать. Он предупреждал, что если он умрет это заклинание нельзя будет отменить… И он умер, во время второй кампании темного лорда Архирайза Силиза. Теперь я вынужден буду помнить всю свою долгую жизнь, лишив самого себя тех природных помощников, которые отделяли память… - медленно говорил Лоуриан, я молча наблюдал за ним. Помнить всегда и все, это страшнейшая ноша, которую Лоуриан взвалил на свои плечи. Сколько он еще сможет ее нести?

                - Я запомню тебя навсегда, и если что-то не убьет меня еще при твоей жизни, то я смогу рассказать историю о тебе твоим внукам и даже правнукам, - продолжал Лоуриан, и в тот же момент я понял, что за эти две недели получил друга, друга среди другого народа, того, который ничего и никогда не забудет.

                - Знаешь что Лоуриан… ты не хочешь повидать мир? Мой, человеческий. - Спросил я. Почему-то я захотел, чтобы этот эльф пошел со мной, я ему очень сожалел и понимал тяжесть лет, которая висит на нем, но моя цель была корыстной, я хотел, чтобы он рассказал мне историю, достоверную историю, ту которая в людском обществе отражалась только в  виде легенд и древних малодостоверных исторических свитков.

                - Не думай, что я прожил все свои три сотни лет в одиноком лесу. Я видел множество мест и существ, я повидал людей, не тех людей, которыми вы являетесь сейчас, вы прошли долгий путь и я счастлив, что могу называть тебя другом. Давай посмотрим какой стороной повернется к нам дорога и тогда мы решим пойду ли я с тобой, - сказал Лоуриан смотря в даль. Лошади шагали по мощеной дороге. Все мы задумавшись погрузились в длительное молчание.

                Лоуриан заговорил лишь когда на небе проявились звезды. Спаржи молчавший всю дорогу, как ни странно заговорил с Лоурианам одновременно.

                - Время остановиться на ночлег, - сказали они в один голос. И с интересом переглянулись, подобно людям. Их взаимные кивки означали, что они признают следопытское мастерство друг друга.

                - Хорошо, мы расположимся прямо возле дороги что ли? - Недоумевая спросил я, мы все же были в Одиноком лесу, где дикие звери и другие страшные создания ночи далеко не редкость посреди  дороги.

                - Конечно же нет Мстир,  - сию же секунду ответил Лоуриан, назвав меня по имени, - здесь недалеко находиться дом моего старого друга, бывшего боевого друида армии Великого древа, Легорцила, я уверен, что он примет нас троих на ночлег с радостью.

                Я кивнул. Познакомиться с очень старым друидом, чье имя слыхали даже в Силесте, было для меня большой честью. Возможно Лоуриан все специально так и рассчитал, чтобы познакомить меня с ним. С его безупречной памятью было нетрудно рассчитать скорость и время пути.

                - Я буду очень рад, о великом Легорциле ходят великие легенды в моем государстве, - высказал я свою мысль, эльфы, уже уходящие вглубь леса улыбнулись друг другу.

                - Он практически ничего не сможет рассказать о своих былых подвигах друг, Легорцил стер очень много участков памяти, когда отошел от дел. Он помнит, что совершал великие поступки иногда даже решающие для всего мира, но как, когда с кем и зачем он не помнит, я думаю, что он попросту не мог нести столько памяти на своих худых плечах, - сказал Лоуриан и его глаза блеснули в свете луны, которая уже не освещала эльфов и их единорогов, потому, что они ушли с дороги под кроны великих древних деревьев.

                Я сию же секунду поспешил за ними. Однако это абсолютно не требовалось. Дом выращенный собственными руками Легорцила, аккуратно выструганный, с красивой треугольной крышей, покрытой сине-зеленой, живой черепицей красовался под лунным светом на опушке всего лишь в десятке метров от дороги. Тусклый синеватый свет горел в маленьком окошке.

                - Гел'дра даси! - Крикнул Лоуриан и махнул рукой.

                В ту же секунду синеватый свет в окошке померк, после тихих копошащихся звуков окно засветилось привычным желтым оттенком, а входная дверь отворилась и оттуда выбежал эльф в одном только банном халате зеленого цвета, расшитым золотыми  лепестками. Его недлинная борода сверкала сединой, однако волосы оставались золотого цвета.

                Он выбежал и принялся обнимать сначала Спаржи, который был ближе к дому, а потом Лоуриана. Те отвечали сдержанной взаимностью. Видимо в голове старого друида самым ценным и важным оставались эмоции, потому, что за свою длинную шестисотлетнюю жизнь он точно успел испытать все, и самые худшие ощущения утраты, и величайшие радости любви. Возможно поэтому чувство радости от встречи со старыми друзьями переполнило старика.

                - Из Гэраито тусэфу'хэ, - медленно сказал Лоуриан, указывая в мою сторону.

                Старый друид в ответ внимательно посмотрел на меня, поправил сползающие с носа полукруглые очки, символизирующие полумесяцы, и улыбнувшись подбежал ко мне и тоже обнял. Я сдержанно постучал его по спине, как бы отвечая взаимностью.

                - Ну здравуй человечий, - сказал старый друид. Его интонация и голос были прекрасны, но я даже не сразу понял, что он говорит на всеобщем.

                - Эс Крэй, - рассмеялся Спаржи, - муве кэрасе дэ лапоразжи.

                - Легорцил давно не говорил на всеобщем, я думаю, что его познания остались там, в тех временах, когда он в последний раз побывал в вашем Королевстве, триста с лишним лет назад, еще до войны между нашими народами. Как видишь речь на всеобщем языке тогда выглядела слегка иначе, ваш язык эволюционирует ничуть не медленнее чем вы сами, - усмехнулся Лоуриан, глядя мне прямо в глаза.

                - Такова наша судьба, короткая жизнь вынуждает торопиться, - ответил я словами, которые произносили людские философы вот уже множество лет. Нет, люди имели не самую короткую жизнь в мире, но она все-таки была короткой относительно наших основных союзников - государств Одинокого леса, Длинной поляны, Хребта Илиандила и Загунд Дила.

                - О конечный, пройдемте в дом други, замше я вас заставляю опусуниться на просторе, холодает, уж вечернее близится, - сказал старый друид. Поняв фразу я чуть не рассмеялся, однако сдержался, понимая, что мои предки говорили точно так же и почитая стариков я удержался.

                Легорцил повернул в сторону дома и мы все пошли за ним. Мою лошадь и единорогов оставили на привязи возле маленького корыта, возле которого было навалено много свежего сена. Видимо гости проезжающие мимо верхом не были редкостью для старого друида. И не смотря на это он очень радовался каждому гостю.

                Потом мы проследовали в дом, который со стороны казалось не мог вместить всех нас, но как только я переступил порог, я понял, что внутри места, как в королевском дворце столицы. Лес скрывал огромную жилую площадь. С первого взгляда здесь было столько комнат, что можно было бы разместить население маленького города.

                Смотря на это великолепие, я сам не заметил, как открыл рот и попросту уронил челюсть на пол. Все это освящалось магическим синим пламенем.

                - Пройдемайте на пищеварилку, - сказал друид.

                Тут же я заметил свое замешательство и срочно поправился. Посмотрев вокруг  я понял, что мои спутники эльфы как ни в чем не бывало прошли вслед за Легорцилом. Я поспешил за ними. Вот почему эльфы, посещающие Силест или Столицу или города-храмы, не поражаются их величию. Мы строим наши дворцы из мертвых материалов, иногда даже на протяжении нескольких поколений, впрочем эльфам неважно, а они растят их сами, при помощи сил, дарованных им природой. Не смотря на то, что их дворцы растут ничуть не быстрее того, как мы строим наши города, а порой и медленней, их красота превосходит красоту внутреннего убранства наших, людских домов. Пока растет такой вот невзрачный снаружи и великий и прекрасный внутри домик в королевствах людей свершиться не одна война, появятся и исчезнут целые народы и великие герои попросту исчезнут даже из старых легенд, но под кронами Одинокого леса некуда торопиться, это я уже очень хорошо понял, но в дополнительных материалах о этой земле я обязательно сделаю на этом упор. Пожалуй я так и назову свою следующую статью - земля на которой никуда не надо торопиться.

                Пока я размышлял мы прошли длинный, пылающий цветами, старыми картинами и прекрасной резной мебелью коридор и вошли в сравнительно маленькую, для такого то дома, кухоньку. Легорцил жестом пригласил нас, своих гостей присаживаться в шикарные, обитые кожей креста. Я сиюминутно погрузился в ближайшее ко мне.

                Как ни странно, но не смотря на мой интересующийся всем характер я не хотел утомлять хозяина дома… дворца расспросами. Я подумал, что когда-нибудь мы с ним обязательно еще встретимся, и тогда я смогу написать о нем материал, который в последствии станет легендой в моем родном королевстве.

                Этот старый друид был превосходен во всем. Всем своим видом он внушал только доверие в сердце, был приятен на вид и несмотря ни на что вызывал чувство благодарности за когда-то совершенные им великие поступки.

                Я сидел в кресле и пил чай, в немом состоянии следя за беседой трех старых, по людским меркам эльфов. Из уважения ко мне они старались говорить на всеобщем, пускай и старом, изредка срываясь на свой язык. Разговаривали они о делах и событиях Великого древа, о том, что и где произошло. Было заметно, что либо никто из гостей друида не посещал столицу, либо не был настолько близок ему, чтобы верить его россказням на кухне.

                Когда наступила темная ночь друид отвел нас в зал, где разместил нас в трех, ближайших к выходу из дома комнатах.

                Я зашел в комнату и кивком поблагодарив хозяина огляделся. Вокруг все было убрано истинно по королевски.  Огромная четырехместная кровать в центре, огромная картина с изображением бушующего океана напротив. Несколько прекрасных резных шкафов и тумбочек. Обитые кожей два кресла, вокруг маленького столика для переговоров. Но мне было не до изучений всего этого. Усталость валила с ног. Я сбросил свои вещ в угол, разделся и бросил одежду на кресло. Потом погрузился в центр роскошной кровати и погрузился в длинный сон без сновидений.