Бархат

1.
Камин разожжен. Его огонь расходится по дереву. На камине верхом канделябры. Тоже зажжены. Становится совсем светло. Я сижу. Точно понимаю – сижу. Совсем нет сил. Голова бездвижна, лежит на спинке кресла, возможно стула. Не чувствую мышц и почти кожи. Самое страшное - не могу вспомнить кто я… мужчина… женщина… ребенок или старик…

Ротвейлер забрел в мое новое жилище. Ткнул мокрой мордой дверь и забрался на подиум перед камином. Лениво обнюхал черную материю. Она облегает мое тело. Пес свалился у ног тяжело дыша недрами горячих легких.

Зрение стало принимать отчетливые контуры. Вокруг меня бесконечные, под потолок, стеллажи с книгами. Предполагаю, что и сзади они же. Рядом с моим креслом столик. Скорее дубовый, низкий, на нем лепестки роз, листья дуба, и еще какие-то голубые цветки. По левую сторону большая, увесистая дверь, крупная кованная ручка. Все в темном дереве – и комната, и дверь, и мебель.

Тошнота подкатила к горлу, резко. Мышцы свело, все как-то изменилось. Это было явное ощущение присутствия. Кто-то был сзади. При чем постоянно. Страх забродил кровью. Ребра скрестились от напряжения. Тошнота становилась сильнее. Казалось – кости тошнило костным мозгом. Появились чувства и вместе с ними паника. Все обострилось. Оказалось в комнате неимоверно душно, она наполнена запахом затхлых вещей, ношенных и выброшенных. Ныли все суставы. Но все так же не помню кто я и где.

- Ты дома.

Это был грубый, резкий голос, но чем-то приглушенный. Возможно он в маске или в платке поверх рта. Началась дрожь. Мысли невозможно собрать, они перевираются сами внутри себя, мне отчетливо чувствуется – я в земле.

- Боль. Это только внутри тебя. Забито, утрамбовано. Оно твое порождение. Не углы, а мысли о безвыходности рождают тупики.

Земли все-таки нет. Я все в той же ткани, она плотно обматывает тело, не знаю, обнажено ли оно под ней. Думать больно, невольные фразы приносят адскую боль в висках, начинаю различать свои собственные стоны и хрип.

-  Нет ничего ни на тебе не в тебе. Обнуление. По-кругу. Вновь и вновь. Искупаешь не свою вину. Винишь не свои поступки. Ты чувствуешь тошноту, и пережевываешь это ощущение, но тебе плевать отчего она. Причин ты видеть не хочешь. Твои мысли это субстанция, не перевариваемая больше тобой  и тобой же отторгаемая.

Мышцы слабнут. Тошнота тем временем все находит, но сил не хватает для рвотного рывка. Находит чувство отчаянного одиночества, безвыходности, помощи не будет.

- Остановись. Осознание этих предметов вокруг, этой духоты.. Не тяни за собой гильотину. Она сделала свое дело, и теперь ты здесь. Ты ни что из ниоткуда. Тебя нет фактически. Разрозненные куски. Прими это. Ты сплошное многоточие. Все твои потуги это фальшь, это инертное, чуждое. Просто твое тело так привыкло, просто химические реакции долгое время шли по одной схеме.

Тело пронимает дрожь. Не могу ее остановить. Кажется, внутри лед, но я осознаю - горю, я чувствую обонянием жар от себя. Хочется закричать, но страшно, что потеряю сознание. Мышцы опять сокращаются. Тошнота волнообразна. От напряжения гортани притупляется слух. На пару секунд приходит ощущение полного отсутствия всего, потом с новой волной накатывается дрожь и тошнота. 

- И мои слова ничто, они падают в песок пустыни. Они лишь лопают скорлупу, твой хитин не вечен.

Повеяло смрадным запахом. Люди так не пахнут. Страх окончательно меня сковал. Я не могу вздохнуть. Хочу, что бы все кончилось, эта мысль все нарастает, она становится невыносимо огромной. Я чувствую, как она расталкивает черепную коробку. Больше не могу, я захлебываюсь собственным криком. 

2.
Сознание проясняется, я узнаю комнату. Пса уже нет. Его слюни засохли на бархате поверх колен. Тело все так же неподвижно. Странное спокойствие, почти безразличие ко всему. И к себе. Представляю, что я здесь уже год или больше. Но чувствую лишь одно – мне плевать. Закрываю глаза. Сердце стучит растянуто, будто колокол, с отзвоном. Не чувствую ни голода, ни духоты, ни жара от огня в камине. Только тяжесть бархата на плечах и коленях. И что с того, что я здесь. Пытаюсь представить, другое место. В мыслях пустота. Значит здесь мне и место. Нет в памяти ни одного лица. Никаких ощущений. Нет. Вру. Где-то есть, но от попытки вытащить их оттуда опять накатывает тошнота, пульсом по венам, особенно тяжко чувствовать в горле, у артерий. Опять боль в висках, опять озноб. Какие-то голоса-голоса-голоса. Кажется это мой голос.



3.
- Это не пустота, это свет.

Свет. Яркий. Чувствую тяжесть, густого воздуха. Все тело под огромным прессом. Сколько продлилось это новое отчуждение. В мышцах жар. Наверно скоро я смогу двигаться. Глаза привыкают к яркому свету, Начинаю осматриваться. Это та же комната. Я узнаю ее. Но нет вездесущих под потолок книжных стеллажей. Вместо них окна. Они все на распашку. Тонко-сатиновые занавески разлетаются. Ветер такой нежный, чуть свежий, теплый. Камин затушен. Мое тело распахнуто. Смуглый бархат разбросан по полу в комнате. Она огромна. Все так же деревянна. Окна в каждой стене. Кажется, больше комнат нет. Там снаружи небо, густо-зеленая трава. Огромное дерево, скорее дуб. Вдруг понимаю – нет четкого потока мыслей, только созерцание. Странно, от осознания это ощущение не уходит. Мое тело обнажено, освобождено для ветра. Он остужает разгоряченные мышцы, сдувает жар с кожи. Ничего нет. Кроме этого места, меня и голоса. Нет ничего. Все заполнено светом и ветром.

- В свете ты окрепнешь. Он напитает тебя. Ветер направит мысли.

Я верю.

4.
Первые шаги. Мышцы стянуты. Осознаю сокращение каждой. Чувствую впервые движения каждой. Чувствую, как они стягивают что-то твердое внутри, наверно это кости. Чувствую, переливы крови внутри. Чувствую, как при напряжении мышцы кровь вымещается. Как яркие вспышки в глазах создают образы. Эти чувства так же ярки как прикосновение ветра. Что-то горячее, светлое обволакивает все это осязаемое во мне.  Оно равномерно двигается вокруг меня, Настолько близко ко мне, что почти в моей коже. Я иду к открытой настежь двери. Кожа напитывается воздухом. Мне нравится плавность, движения тугие, мое тело крепнет. Осознаю разум. Тело выверено. Оно глотает ровно столько воздуха, что бы напитать каждую клетку, не больше, не меньше. Трава свешивает макушки через порог. Будто тянется. Она покрыта таким же легким густым светом, как и мое тело. Стопы тонут в нем. Свет мешается, проникает друг в друга. Тонкие струйки расходятся, расплываются, растираются с моим светом. Я приобретаю осязание. На кончиках пальцев чувствую влагу – роса на моей коже. Я ложусь в траву. Перед глазами небо. Оно тоже проникает в меня. Мешается со мной. Роса холодит кожу. Это ощущение поднимается выше. Я уже чувствую его на животе. Мои мысли будто стали этим обволакивающим меня светом. Я почти чувствую их движение в голове. В густоте зелени пробивается яркость. Такая нежная, волокнистая как бархат. Многоцветная, многоликая, многосветная. Я чувствую вкус меда. Внутри что-то разжигается. Ощущаю, вижу вспышки в моем свете, свете вокруг моего тела. Они расходятся. Тепло будто обнимает изнутри. Будто защищает изнутри. Спокойствие.


5.
Солнце катится к горизонту. Я сижу у берега реки. В моем мире появилась река. Сегодня утром она проложила путь через мой мир. Первые струйки бережно глотали траву, камни, протягивались по тропинкам. Они уплотнялись и стали рекой. Мои мысли потекли ей вослед, они набирают силу и ширятся, глубятся. Я понимаю. Я люблю.


6.
- В твоем мире появились горы. Появились мечты. 

Голос улыбался. Он был прав. Каждый рассвет – прохлада гор сливается с жаром солнца, и образуются вспышки, они становятся сгустками тепла. Тепло света рождает новый свет.

- Миры будут расширяться, будет день – они сомкнуться теплом. Придет целостность.