Вера Повереннова

Как новый сотрудник корпорации, Повереннов был отправлен в сектор тренингов, где ему предстояло пройти непрерывный учебный курс месячной длительности. Сектор тренингов располагался неподалеку от главного здания корпорации и занимал небольшую шестиэтажную постройку из зеленого бронированного стекла с большой голубой буквой «К» возле входа. В первый же день на полуденном фуршете, устроенном в честь прихода нового сотрудника, он познакомился с несколькими улыбчивыми людьми, которые очень импонировали Повереннову, еще полному молчаливого смущения перед белоснежными манжетами, безупречными костюмами и изысканными расцветками галстуков. Он с тайной полуулыбкой посматривал на этих свежих и сочных людей и уже завидовал им. После третьего бокала Повереннов подумал, что успех в делах не так уж недостижим, а путь к нему на самом деле короток и прям, секрет же его достижения в верном настрое собственного ума. Прежние карьерные неудачи сейчас показались ему скомканным черновиком, который писался в каком-то измененном состоянии ума, а похороны отца и матери – большой и неистребимой кляксой, которая отыщется на черновиках любой жизни. Неделю спустя, когда циклы тренингов были уже в самом разгаре, в пятнадцатиминутном перерыве Повереннова познакомили с кандидатом наук Максимовым, уже не молодым, жилистым седеющим человеком с лошадиным лицом. Максимов крепко пожал руку Повереннова и пригласил отойти в сторону. Максимов заговорил о вере. Повереннов немного испугался, так как этому разговору ни от кого не предшествовало никаких пояснений или хотя бы шепота на ухо об этом чудаке старшего возраста. Повереннов никогда не верил в Бога всерьез, и, скорее, играл в веру, нерешительно, с бессмысленной оглядкой на родных и знакомых. Спустя минуту стало понятно, что Максимов говорит не о вере в Бога, а о чем-то другом. Повереннов боязливо пригласил его присесть, раз уж разговор выходил серьезным и не пятиминутным, однако Максимов в отказ покрутил ладошкой и быстро свернул тему. Заканчивая, он пообещал помочь Повереннову обрести веру в себя. Эти слова ранили Повереннова, но он легким полупоклоном поблагодарил Максимова. На последующих трех тренингах Повереннова осенила догадка о том, что этот минутный контакт с Максимовым был изящно спланирован и имел целью слегка задеть самолюбие Повереннова с тем, что в самом ближайшем будущем дать ему возможность реаблилитровать себя и обрести новое достоинство. Было похоже на то, что Повереннов не ошибся, потому что ежедневно в период третьей четверти каждого тренинга, когда время отводилось на общение и обмен впечатлениями между тренирующимися, он узнавал от коллег много приятных фактов о себе. Он был рад получить истинное подтверждение своей аккуратности и даже въедливости в работе, при этом не раз говорили и об открытости Повереннова, его внимании к окружающим, готовности выручить менее опытного коллегу. По заданию тренера Повереннов начал вести тетрадь, в которую каждый вечер записывал свои достоинства, которые проявили себя в истекший день, а также цели на ближайшее и отдаленное будущее. Он заметно повеселел, хотя и знал, что эта радость недолговечна и по истечении циклов тренингов он должен будет приступить к исполнению своих обязанностей в корпорации, где к нему вернется необходимость нести ответственность за всякий свой шаг. За месяц до окончания циклов к нему вновь подошел кандидат наук Максимов и предложил обратиться в контрактную организацию, дающую возможность получить весьма ценный опыт работы, который может понадобиться Повереннову при исполнении должностных обязанностей в будущем. Повереннов спросил, касается ли этого всех членов группы, проходившей циклы тренингов. Максимов рассмеялся и ответил, что, конечно, не всех. Иначе, зачем мне, по-вашему, отводить вас в сторону, - улыбнулся Максимов, наклонив голову. Повереннов пообещал подумать, в ответ на что Максимов что-то изменил в лице и промолвил одними губами, что решение необходимо принимать либо сейчас, либо отказываться сразу, потому что контрактная организация работает в очень строгих временных рамках и ждать не будет. Максимов добавил, что такому перспективному сотруднику, как Повереннов, этот опыт, несомненно, будет полезен. Повереннов открыто смутился и предложил обсудить этот вопрос с его, Повереннова, непосредственным руководителем. Максимов ответил, что он бы с радостью тотчас и отправился к руководителю Повереннова, если бы таковой имелся. Повереннов удивился, а Максимов объяснил, что в настоящий момент подчинение Повереннова обсуждается на совете директоров корпорации и будет утверждено только в течение будущего месяца. Посудите сами, пожал Максимов плечом, ваш выход на рабочее место планируется не ранее чем через месяц, и времени достаточно. Повереннов согласился и попросил Максимова разъяснить ему суть того, что будет ему предложено в контрактной организации. Максимов на секунду озадачился и ответил, это все будет сводиться к обретению нового опыта, если у них ничего не изменилось, чего, конечно, исключать нельзя. Потому что, если бы в такой организации, как N. велась бы трафаретная работа, говорил Максимов, наша корпорация уже давно нашла бы ей замену. Повереннов согласился, но все-таки вежливо переспросил, какого рода опыт он получит в организации N. Максимов честно ответил, что исчерпывающего ответа у него нет, однако уточнить это можно после регистрации на сайте организации, сделав затем запрос по электронной почте.
На следующий день, получив разрешение тренера, Повереннов отправился в организацию N, располагавшуюся на шестнадцатом этаже изящного стеклянного небоскреба. Сидя за чашкой кофе с исполнительным менеджером, который, как сообщал контракт, отвечал за работу с клиентом, Повереннов узнал о том, что  в ближайшие два дня ему предстоит небольшое интервью с директором по человеческим ресурсам, только после которого он сможет приступить к работе. Повереннов, не упуская такой возможности, спросил, в чем будет заключаться работа. Исполнительный менеджер добродушно потрепал его за локоть, попросил не волноваться и добавил, что все будет хорошо. По дороге домой Повереннов от души упрекал себя за то, что без надобности беспокоит коллег и задает свои чудные вопросы. Встреча с директором по человеческим ресурсам состоялась на следующий день: крупный, как лось, мужчина с маленькими глазами пригласил его присесть и моментально предложил кофе. Повереннов глубоко провалился в теплое кожаное кресло и понял, что из этого положения до кофе на прозрачном столике он едва ли дотянется. Директор дружелюбно представился и объяснил басом, что завтра Повереннову предстоит получить первое задание, а для этого следует явиться в девять часов утра. Повереннов робко спросил, для чего собственно его приглашал директор. Директор умилился вопросу, хлебнул кофе и, откатившись в кресле на колесиках, показал ему короткую презентацию о преемственности между исполнительными ресурсами и отделом контроля качества. После этого раздалась трель телефона, и Повереннов понял, что разговор окончен. Спускаясь по лестнице в отдел планирования бизнеса, куда его направил исполнительный менеджер, Повереннов подумал, что хотя ничего дурного в том, чтобы задавать вопросы и нет, иногда лучше все-таки внимательно отбирать более подходящие к ситуации вопросы, а остальные лучше пока оставлять при себе, так как ответы на них вскоре найдутся сами собой. Для этого, несомненно, требовалось хотя бы приблизительно представлять себе ответы на  все задаваемые вопросы. Тут Поверерннов вспомнил, что на столе исполнительного менеджера он оставил не подписанный еще контракт. Имеет ли смысл разговор с представителями отдела планирования бизнеса до подписания контракта? Этого Повереннов не знал, хотя, впрочем, подумав, он решил, что ему должны поверить на слово, так как доверие – основная движущая сила бизнеса в больших корпорациях. В отделе планирования бизнеса его встретили, как родного: оказывается, исполнительный менеджер еще утром, до прихода Повереннова, предупредил коллег о визите нового клиента. Обрадованный Повереннов уселся на что-то мягкое и подумал, что все-таки не так плохо работать в большой корпорации. За ним быстро пришли и отвели в небольшой зал для ожидания, пояснив, что через несколько минут его пригласят на регистрацию. Действительно, не успел Повереннов толком оглядеть зал, как за ним пришла молодая девушка в косоворотке и пригласила следовать за нею. Они прошли три или четыре коридора, вдоль которых размещались уютные застекленные кабинки с работающими в них людьми. Повереннова поразила теплая и незатейливая обстановка кабинок, словно каждый сотрудник свивал свое особенное гнездо. Он снова порадовался тому, что теперь будет работать в большой корпорации, пускай и не в этой. Девушка подвела его к высоким стеклянным дверям и указала ладошкой на небольшую комнату за ними. Повереннов любезно поклонился, прошел двери, миновал небольшой вестибюль и заглянул в узкую белую комнату. Она оказалось пустой. Снова ждать? – спросил он себя. Выходит, у них тут не все готово, подумал он расслабленно и с удовольствием. Ну да ничего. Ждать приятно. Он блуждающим интересом вошел в узкую белую комнату, по периметру потолка которой горели ослепительные лампы-глазки, не выступавшие за поверхность потолка. Мебели в комнате не было. Правая и левая стены представляли собой массивные толстые листы стали, выкрашенной в белый цвет.  Пол состоял из единой светлой плиты, покрытой эмалью.
Он закурил у открытого окна в вестибюле, с ожидающим интересом поглядел на комнату снаружи и отметил, что у нее нет двери. Бросил сигарету в окно, вернулся к комнате и понял, что дверь в нее закрывается автоматически, и сейчас она, как в купе, находится в толще левой стены. Повереннов снова зашел в комнату и машинально нажал на маленькую панель в дверном проеме. Панель зажглась желтоватым цветом и дверь быстро и плавно выползла из стены и закрылась, скрыв от Повереннова панель. Повереннов немного растерялся и хлопнул по двери ладонью, как будто прибил невидимую муху. Она была холодной и тяжелой. Вероятно, сталь, подумал Повереннов, но зачем тут? Он быстро оглядел стены справа и слева от себя в поисках кнопок или каких-либо рычагов. Стены были молчаливы и пусты. Раздался причудливый незнакомый звук в глубине стен, напоминавший работу отдаленного мотора, какой часто бывает в больших лифтах. Ритмичное гудение нарастало, затем, достигнув какой-то нужной точки, перешло в монотонное перестукивание, громкость которого вдруг стала нарастать. Повереннов замер и сердце его дернулось и похолодело в мгновение, когда пол комнаты стал странно уползать под правую и левую стены. Сразу стало понятно назначение мерзкого и необъяснимого зазора между полом и стенами. Когда стены сблизились настолько, что Повереннов мог коснуться обеих правой и левой рукой одновременно, он заметил, что уже давно кричит каким-то страшным баском, с подвывом глотая воздух для очередного залпа вопля. Он стучал по многотонным стальным блокам, которые поскрипывая, сближались, и скакал взад-вперед по узкой тропинке, колотил ногами в молчащую автоматическую дверь. Ни единой щелки, все подогнано. Его крик перешел в лай, он упирался ногами и спиной в стены, разгибал колени и, визжа, пытался приостановить движение стен.
Он знал, что в последнее мгновение стены остановятся и дверь откроют. Знал, что по ту сторону будут стоять аплодирующие коллеги. Уже краем рассудка, он думал о том, как бы не обмочиться и не попасть впросак. Чем дальше, тем громче звенела его мысль о том, что сейчас стены замрут, и он будет свободен. Но после какого-то мгновения острая, как гвоздь, идея об освобождении стала быстро таять. С каждой новой секундой ему уже отчетливее слышался страшный треск, ледяное прикосновение стали к голове, оглушающий хлопок внутри черепа и тяжелая наваливающаяся темнота. В мгновение, когда его плечи застряли в проеме, он обхватил голову и, зажмурившись, замер. Мышцы его одеревенели от боли, суставы обожгло, глухо надломилось что-то внизу, горячая чернота ударила в голову, наполнила ее, в затылке лопнул кровавый шар, и все моментально остановилось.
Почему так тихо? – подумал Повереннов, и высвободил плечи из тесных уз, которых на самом деле и не было – показалось от долгой обездвиженности. Чувство сигареты было по-прежнему в пальцах, однако самой сигареты и след простыл. Повереннов привстал, и тяжесть мигом слетела него, и он снова ощутил пружинистую силу в ногах и легкую свободу в руках. Пошел по темному коридору в направлении неопределенного оконного света, свернул по стрелке «выход» и наткнулся на кабинет кандидата наук Максимова, дверь в который была приотворена, за столом виднелось шевеление локтя в синем пиджаке. Повереннов вошел, Максимов встал и сделал несколько приветственных шагов навстречу ему, обменялись рукопожатиями. Повереннов уселся в мягкое кресло, а Максимов предложил кофе. Пока приятная девушка разливала дымящуюся черноту, Максимов посетовал на наступивший период отпусков, всегда внезапный и неизбежный. Несколько человек из отдела Максимова уже находились в отпусках: один человек в Испании, другой – в Италии. Еще трое планировали уйти в отпуск через день, и еще два заявления он подписал только что. На носу покупательский бум, телевизор смотрите? То-то! Настюша разрывается вся. Да, Настюш? Видите! – спрашивал Максимов. Повереннов видел. Он также заметил, что компьютер на столе Максимова был выключен, сам стол был пуст, на нем лежали только две бумаги. Они выпили кофе, Повереннов в основном кивал и вставлял какие-то неопределенные фразы, лишь чтобы подтвердить свое присутствие. В мгновение ока Максимов стал подозрителен и отставил чашку с кофе. Давайте бумагу, я подпишу – произнес он, глядя в сторону. Повереннов пожал плечами. Ах, да! – Максимов хлопнул себя кулаком по лбу и поставил подпись и дату на бумаге, лежавшей перед ним. Вот, прошу, – протянул бумагу Повереннову. Тот взял ее и пробежал глазами текст: это было его заявление на двухнедельный отпуск. Максимов объяснил, что заявления в его отделе составляет секретарь по согласованию с сотрудниками. Повереннов сказал, что не просил об отпуске. Максимов закатил глаза и попросил отставить подхалимаж. Потом он добавил, что занят и теперь должен ехать в министерство. Повереннов откланялся и вышел вместе с бумагой на улицу.
Беспечный солнечный летний день с пятнистым от дырявых теней асфальтом принял его. В саду, окружавшем пустые офисные здания, было по-утреннему тихо, было слышно только пение птиц. Он сошел на густую, как шерсть, траву и пошел наискось через небольшое поле с яблонями, шумно шелестя в зелени. Повереннов прошел через неожиданно маленькую покосившуюся калитку и попал в настоящий яблоневый сад с двумя старыми скамейками. Он уселся на одну из скамеек и глубоко вздохнул, словно преодолел нечто. Из небольшого дачного домика по маленькой тропинке навстречу ему шли его родители.