Не целуй меня ни в коем случае! Глава 4

Глава 4.

«Меня украли!» Мысль была новой и необычной. За всю жизнь фильмы про похищения я только смотрела по телевизору и в кино, но сама никогда, конечно, в такие ситуации не попадала.

Всё когда – то бывает в первый раз, - как говорила моя любимая бабушка.

«Кажется я чего – тот надышалась в этой машине…».

Словно из тумана выплывали голоса. Потом показалось, что вдруг стало меньше места, машина остановилась, и кто-то как будто сжал меня с двух сторон, стало душно, жарко, а потом кто – то заорал над самым моим ухом:

-Уроды! Вы кого взяли? Это же не она!!!

Кто-то, оправдываясь, отвечал, немного тише:

-Чё ты орёшь, чё напираешь? Она из магазина вышла? Вышла! Шубу мерила? Мерила! Какие вопросы к нам??? Та баба, про которую говорили. По всем приметам она!

Салон наполнился не то визгом, не то хрюканьем. Удар по перепонкам был такой силы, что я, кажется, стала приходить в себя ещё быстрее.

-Идиоты! Она разве носит ТАКИЕ тряпки!!! Вы посмотрите, она такое даже в руки не возьмёт! Даже не посмотрит на это!!! Придурки, езжайте обратно, может она ещё появится!!!

Машина, не сбавляя скорости, заложила такой вираж, что мне стало дурно и тошнота подступила к горлу. Вокруг все чертыхались, орали и поток ненормативной лексики туманил рассудок. Но все-таки я успела обидеться на слова про «тряпки». Кто это интересно, побоится взять в руки мои вещи? Что я заразная что ли?

Дальше подумать не успела. Раздались выстрелы и по крикам попутчиков, всё еще в состоянии полусна, сообразила, что нас, кажется, кто – то преследует. Вдруг, машина резко повернула, потом, наверное, от неожиданности, снова выпала дверь, потом выпал тот, кто сидел у двери, а потом и я.



Все-таки я везучая. Сугроб достался мягкий, движения на дороге не было никакого. Хоть раз в жизни человеку обязательно крупно повезёт, как говорила мне любимая бабушка

Тот, кто выпал раньше, вскочил, запрыгнул обратно в машину и вся компания исчезла, забыв, правда, подобрать дверь. Так мы и остались в сугробе, она - почти белая, потому что недоржавела, а я - потому, что недомёрзла.

Мимо пронеслись ещё несколько машин, одна из них развернулась и подъехала к моему счастливому сугробу. Я была уже почти в состоянии видеть лица, села и стала трясти головой, чтобы быстрее прийти в себя.

-Смотри, она что, припадошная, что-ли? Головой трясёт.
-Да не, в нее, наверное, наш снайпер попал, слышь, Серый! Ты зачем в неё целил? Сказано было – бей по колёсам!
-Я и бил по колёсам.
-Какого…ты по колёсам? Ни в одно не попал! Вон только дверь отвалилась, да эта… выпала. Хорошо хоть догонять больше не надо, сидит вон, дожидается нас. Берём её, пацаны, грузите…

Второй раз за день меня сложили в машину и повезли.

Если хорошо подумать, эта ситуация все-таки была продолжением моего везения. Могла и замерзнуть в сугробе. Я слышала, как мои провожатые, сидя в машине рядом, перезаряжали оружие. Хорошо, что у той, вместо которой меня украли не самая плохая репутация, могли бы сразу застрелить...

Разговор вокруг стал спокойным. Машина, чувствовалось - была намного новее и дороже предыдущей. Она не издавала угрожающего грохота, не скрипела на поворотах, угрожая рассыпаться, но от этого не становилось легче. Я снова сидела между двумя кожаными боками, которые сжимали меня, словно тиски и думала - что же мне теперь делать-то? Можно было, конечно, методом прямого убеждения воздействовать сразу на извилины, ну просто объяснить, что я не та, за кого меня принимают! Но вдруг мне пришла в голову мысль о том, что у них может быть, извилин-то и нет... Тогда всё грозит кончиться нехорошо, то есть, лучше молчать. Так, молча, и провела ещё часть пути, как вдруг, меня стали СПРАШИВАТЬ.

-Ну, ты, оклемалась? Давай, дорогу показывай, там уже, наверное, заждались!

В темноте лица говорившего не было видно. Преступное прошлое, и скорей всего такое же настоящее придавало речи неповторимые интонации, и как-то сразу хотелось послушаться и выполнить просьбу.

-Ага! Уже и поляну накрыли, ждут – не дождутся!- поддакнул хриплый голос.- Слышь, Серый, а может, мы у неё там и перекусим?

Я испуганно соображала, что ответить. Может показывать наугад? Может, куда и приедем. Потом, почему – то вспомнила Таньку Петрову – одноклассницу бывшую.

В школе у неё никогда не было проблем с трудными вопросами. Учителя просто со временем перестали их задавать, потому что, конечно, не зная ответа, Петрова могла сделать такое лицо, что у любого создавалось впечатление, что именно этот вопрос ни в коем случае задавать нельзя, что это не то что недостойный, а даже обидный для девочки вопрос. А если кто-то из новеньких учителей продолжал настаивать, то из левого глаза Петрова умела выдавить такую крупную одинокую слезу, которая решала любой вопрос в её пользу. Дурой её никто из одноклассников не считал, а просто завидовали потихоньку, потому, что больше ни у кого в школе на «такое» наглости просто не хватало.

Я решила прикинуться Петровой, ну то есть дурой, конечно. Заплакать по желанию не получилось,но глупо улыбаться и молчать я могла бы долго.

Ну вот - сижу с бессмысленной улыбкой. За окном машины заснеженное поле. И ни домов вокруг, ни деревьев, ничего…

Да, дела… Один какой – то мудрец сказал, что то, что было однажды, будет и дважды. Оказалось, что у тех, кто меня сопровождал, все-таки были извилины. Или извилина. Одна на всех. У меня даже появилось ощущение, что они пользовались ею по очереди, передавая друг другу.

Как и те, что в «Запорожце», воры решили таки рассмотреть украденное. Они стали… РАЗГЛЯДЫВАТЬ меня. А когда самый лысый из них судорожно схватился за телефон и начал бешено орать в трубку, я поняла, что фокус с дурой больше не нужен. Сейчас что-то будет…

Крики напоминали первоначальный вариант из «Запорожца». Чем больше нарастало волнение, тем выше внутри и этой породистой машины вырастал многоэтажный мат. Тематика была уже знакома: моя одежда, моё лицо, цвет волос(оригинальный экземпляр, оказывается, красил волосы в чёрный цвет). Закончилось все тоже не оригинально – меня просто выкинули из машины. Правда дверь при этом осталась на месте и уехала вместе с транспортом.

И вот, я снова сижу на обочине в сугробе. Мне холодно. Я ушибла всё, на чём бывают синяки, меня тошнит и кружится голова, но я жива!!!

А потом вдруг стало тихо-тихо. Так тихо бывает только в мечтах.
Или в обмороке…