Маггарт. главаII

 Яркое синее небо, бездонное, безгрешное. И, кажется, безразличное к тому, что под ним. Оно окрасилось в серо-красный цвет. Солнце прилипло к густому парящему горизонту и начало погружаться в черноту. На востоке небо стало темно-синим, а  на западе  еще пылало красным пламенем. Ночь на Плато Кричащих Кондоров всегда наступала быстро. За десять минут жизнь в лесах и степях перекрашивалась  из ярких красок в серо-черные цвета с белыми отсветами на влажных листьях и волнах спокойных рек и озер.
Мимо луны с неба на землю на огромной скорости упала темная фигура. С глухим стуком тяжелых сапог о камни, на скалу, одиноко торчащую из земли, встал человек. Не упал, не врезался, а именно встал. Как стрела, втыкаясь в свинец, человек резко, но четко прилип к камню.
Сапоги на толстой подошве с  металлическими щитками, черные штаны с металлическими наколенниками и набедренниками, латы с черной коброй на груди, шлем  с забралом и четырьмя рожками в линию ото лба к затылку. Рожки шли в порядке убывания. Первый, самый большой, около десяти сантиметров в длину, блестел так, словно он из золота. Остальные три были алмазным, серебряным, и деревянным.
На скале, возвышающейся над Злобском и  сегодня, стоял рыцарь. Такой, какие тысячу лет назад покорили эти края. Только вместо железного меча в его руке сверкал стеклянный. А привычного для древних воинов щита и вовсе не было.
Через узкие пробелы в шлеме было видно, что парень, упавший с неба в маскарадном костюме, смотрит на город.
О, этот город Злобск! Не трудно догадаться, что значит это название. Любому городу с таким расположением, даже если его именовать Ангельск или Добрятск пришлось бы быть переименованным. Три больших материковых реки сливались здесь в одну, Ауру. Поэтому порт Злобска объединял сразу несколько стран и множество сегментов Сары. Сара - страна. Столица ее - Белла. Она находится в самом конце реки Ауры.  Там Аура впадает в море Гора. Бэла прекрасна. Грязь из Злобска не заплывает туда. Она растекается по сегментам, прилегающим к Ауре, и оседает там.  В Бэлле люди защищены Гором. Полуморем, полуокеаном. Волны Гора гипнотизируют  и навевают своим пением мысли о прекрасном.  Только черные души из Злобска неподвластны Гору. Они нередко заплывают в Бэлу, чтобы поживиться. Если бы не Гор, Бэла бы давно исчезла, но, на ее счастье, черные души небезнадежны.  За сорок восемь часов и они теряют черный блеск.  Потому и не могут там жить.
Автобан и железнодорожная магистраль материкового значения пересекают материк Борей в форме буквы Х. Они скрещиваются в Злобске и тоже выступают очень продуктивными поставщиками разного дерьма.  Контрабанда оружия, наркотиков, перевал для преступников всех категорий. Это только самое малое, что можно высмотреть в грязи Злобска.
Город - перекресток всех дорог. Добрые люди не покинули его только из-за привязанности. Как бы не был страшен Черный Пес, но и он кому-то предан, кому-то виляет хвостом и подставляет голову для ласки.  В текстильном и литейном районах Злобска черным душам делать нечего. Рабочие тут знают, что ходить вечерами поодиночке по улицам опасно для жизни. Если прогулка неизбежна, у каждого в кармане есть шокер или пистолет с резиновыми пулями.  Разбоем в этих районах обычно промышляют местные жители.  Гастролеров мелкие зарплаты и скудные ценности в домах жителей мало волнуют. Их цели расположены ближе к центру города. Это районы финансовых компаний и банков. Даже самые совершенные системы охраны не всегда способны противостоять профессионалам по части отъема денег у богатых. Ребята послабей или пониже рангом в  воровском мире Злобска чаще устраивали налеты на богатые особняки. В основном, в отсутствие хозяев, но бывали и исключения. Нехорошие дела я тут подразумеваю.
Рыцарь подошел к самому краю утеса и одним движением отстегнул плащ. Воздушная ткань тут же улетела на восток, куда понес ее ночной ветер. При свете луны на бронированной спине рыцаря заблестела черная кобра, обвивающая синий меч.
- Ты почти опоздал, воин, - с этими словами я вышел из тени и протянул рыцарю руку.
Сверкающий меч свистнул, и наверняка снес бы мою вероломную голову, но ударился   в невидимое препятствие и в  разные стороны разлетелись слепящие синие искры.
Инстинктивно отпрянув, я вскинул руки.
- Ты   с ума сошел? - за последние дни я забыл о своей защите и искренне испугался за собственную жизнь. - Чуть не убил!
Меч рыцаря занял свое место на ремне.
- Не подкрадывайся никогда ко мне со спины, - упрек был справедливым. - Тебя спасло только чудо.
- Это не чудо. Это защита от другого мира. Здравствуй, Стэн.
- Здравствуй, Владимир. Я пришел как только смог.
- Все нормально. Не беспокойся. Только зови меня Курт.  В Злобске Владимир слишком знаменит.
- Понимаю. Ты написал, что у тебя срочное дело.
- Да. Но скала - не то место, где об этом стоит говорить.
Стэн поднял забрало, и я впервые за  двадцать лет увидел его лицо. Бородка в стиле короля Артура по-прежнему украшала его мощный подбородок, но уже изрядно поседела. Несколько новых шрамов и морщинки в уголках глаз  ясно говорили о нескучных годах, прожитых Стэном, пока я скитался по мирам.  Но в зеленых глазах по-прежнему блестел огонь задора.
- Стареешь, братец, - я  дружески хлопнул его по плечу.
- Есть еще порох в пороховницах, - он рассмеялся. - А ты так и не нашел свой рай?
- Мы  живем в раю, Стэн. Просто его нужно  уметь видеть.
- О! Ты стал лириком, Владимир? То есть+ Курт. А?
- Мне уже семьдесят лет, Стэн. Я успел многое увидеть. Пойдем. У нас есть дела по - важнее глупых разговоров. А поговорить мы еще успеем.
- Полетим?
- Не будем тратить силы.
Камень под ногами и звезды над головами расплылись и перемешались. Мир размазался на несколько секунд, и вновь приобрел  четкие очертания. Вместо неба был расписной потолок, вместо скалы был ковер, на месте пропасти пылал камин.
- Новая магия? - Стэн удивленно посмотрел на меня.
Я перенес нас   в свою квартиру, занимающую весь верхний этаж в одном из небоскребов в центре Злобска. Огромные окна уже были зашторены, ужин стоял на столе, а прислуга, которая видела меня один раз в пять лет, уже разошлась. Оплачивать их услуги я уже привык, оставляя деньги в  конверте с надписями, кому  какой предназначен. Плохо разбираясь в   курсе денежных единиц, я,  на всякий случай, платил им по несколько тысяч этих самых единиц, и раз меня удовлетворяла их работа,  я склонен считать, что и плата за работу их вполне устраивала.
Мы выбрали по креслу и придвинули их к огню. Стэн снял свой шлем, и мы подняли со столика бокалы.
- За встречу! - предложил я тост.
- За встречу! - Стэн высоко поднял бокал. - И за дружбу, которая не исчезает с годами.
Мы  осушили бокалы и оба оценили вкус сливового вина. Каждый по-своему.
- Мне не знаком этот вкус. Что это?
Если часто удивлять знакомых новыми блюдами, вскоре надоедают вопросы о способе их приготовления.
- Это новый сорт бирабы, - соврал я. - Выращивают в бирабниках на берегу Горпа. Говорят, сам Гор вынес на песок несколько плодов.
- Отличный бираб! Очень хороший.
Я поставил пустой бокал на столик.
- Теперь давай поговорим о деле, Стэн
Стэн сделал последний глоток и согласно кивнул.
- Говори.
- У меня история долгая. Можешь усаживаться поудобнее.
Стэн откинулся в кресле и снял клепаные перчатки. Я тоже снял свои кожаные перчатки и положил их на колени вместе со шляпой. Наполнив до краев в свой бокал, я передал Стэну бутылку и начал свой рассказ. Начал я с того момента, когда в стену, разбив аквариум, впился топор, поведал о тайнах Старейшин и о нападении армии из другого мира на Маггарт, и о том, как пообещал вернуть павших в мир живых.
- В мире, где живут только мертвые, я не спешил показаться. После сражения под стенами Маггарта и схватки с желто-розовой тварью я отправился  в  мир, покрытый инеем. Там уже десять лет жил мой  старый приятель. Единственный мой знакомый, который смог вернуться из мира душ. Родители нарекли его Марком, но он представлялся именем Джим. Так звали его кумира. А по легендам многих племен, называть первому встречному свое настоящее имя - это все равно, что дать в руки оружие. Поэтому Джим не говорил новым знакомым свое настоящее имя. А когда он начинал доверять людям, и называл им свое имя, то привыкшее к Джиму, уже не могли называть его Марком.
Не смотря на такие предосторожности, Джим все-таки попал  однажды в серьезную  переделку. Блуждая по реальностям, он набрел на один хорошо развитый мир, в котором процветал чудаковатый монарх. Поработитель континентов и культиватор междоусобных сражений.  Не смотря на то, что жители этого рабского мира были стопроцентно схожи с Джимом внешне, внутренне они оказались чересчур ранимы и очень чувствительны к шуткам Джима. Известным только Джиму способом, он приблизился к монарху и стал его приятелем.
Император Кассандр тоже выделялся из серого плебса неординарным чувством юмора и редкой любовью к роскоши и казням. Джим, как человек не заклейменный рабским клеймом, не вызывал подозрений в обмане или попытки посягнуть на честь владыки. К тому  же он свежо и не избито комментировал поведение вассалов,  в особенности вассалов императора.  Он остроумно поддевал даже самых знатных особ императорского двора, подчас играя с огнем. И его бы уже давно прикончили на дуэли, но покровительство Кассандра защищало его получше бронежилетов личной охраны.
Общаясь с Кассандром, Джим в душе смеялся над ним, но не доверял ему полностью.   А вот к богатой герцогине по имени Карина он проникся неподдельным доверием и уважением.  Дама, ни в пример большинству, была горда в меру и умна, как оказалась позже, более чем. Даже хитра. Она благосклонно отнеслась к ухаживаниям Джима, и с удовольствием принимала от него подарки и комплименты.
Бедняга Джим не знал, что она в фаворе у Кассандра, и  однажды, после бурной постельной баталии, он выложил Карине, что ни какой он не Джим, а самый что ни есть натуральный Марк.
На рассвете, пока Джим спал, в спальню на цыпочках вошел императорский палач, и не откладывая дело в долгий ящик, отсек Марку-Джиму голову.
Проснулся Марк в мире душ.
По его словам, пробуждение с натяжкой можно назвать приятным, в чем я не сомневаюсь. Загробный мир - это мир, который один на все реальности сразу, но разграниченный непреодолимыми препятствиями.  На каждую реальность отведена конкретная часть двухъярусной преисподней.  Два яруса отделены друг от друга так же хорошо, как и сектора. И разница между верхом и низом такая же, как между библиотекой и телевизором, и ночным клубом и героином. Ощущения схожие, но абсолютно непохожи по результату.
Попасть из одного сектора в другой невозможно. Это просто неосуществимо. Огненные и смертельно холодные горы, бесконечные пустыни, и самое страшное, бродячие души преступников и неприкаянных в нижнем ярусе, и радужные ветры блаженства в верхнем.  Попадая в такой радужный шторм, начисто забываешь кто ты и откуда.  Болтаешься как парашютик одуванчика на ветру, и видишь приторно-сладкие и скучно-счастливые сны до тех пор, пока не выпадаешь на другой стороне яруса.
Как рассказал мне потом Джим, болтаться  в радужном ветре можно сотню лет и не заметить этого. Но Джиму повезло. Он не стал прорываться через границы загробного мира. Это все-равно как муравей пополз бы  в Австралию из Англии, абсолютно не соображая в какой стороне цель его путешествия. И, естественно, в загробном мире нет карты этого мира.
Я думаю, такая карта, даже самая схематичная покрыла бы собой не одну галактику.  Джим тоже это понимал и нашел способ вернуться домой. В мир живых. Как ему это удалось, мне и требовалось узнать во всех подробностях.
Найти человека во всем мире - сложно. Найти человека в бесчисленном количестве миров - в тысячу раз сложнее. Это естественно. Поэтому мы всегда оставляем на своем пути вехи. Такие, какие не видеть врагу и не понять незнающему. Пересекая грань реальностей, мы оставляем письма в проходах. Как обычные люди оставляют записки, вставляя их в дверь, так мы оставляем свои послания друзьям. Они появляются перед нужным человеком в тот момент, когда он переступает грань.
Во многих мирах  видел механические и электрические машины. Самое разное оружие, самые оригинальные средства передвижения. Но ни в одном из миров  не встретил человека или нечеловека, способного пересечь грань. Ни в одном из миров, кроме Маггарта, я не встретил существа, способного силой мысли украсть планету из одной точки вселенной, и переместить ее в другую. Почему? Это вопрос, на который мне никто не ответил за пятьдесят лет. Возможно, Старейшины знают, но они спят. Спят крепко и просыпаются четыре раза в год. Один раз, чтобы напутствовать выпускников, второй, чтобы провести Совет, третий раз, чтобы помедитировать хором, в четвертый раз они просто сидят на крыше академии и пялятся на звездное небо. Задавать им вопросы так же целесообразно, как бить ворону по голове с требованием райской песни. Они улыбают свои скукоженные лица и смеют свои клыкастые рты. Хохочут над тобой до слез и отмахиваются палками от тебя как от зеленой мухи. Потом один из них бьет тебя палкой по плечу и дружелюбно запихивает в твои уши до боли знакомую фразу: "Со временем все узнаешь. Не мешай отдыхать". Похоже, как будто спросил у мамы откуда берутся дети, а самому пять лет, - я отклонился немного в историю. - Получив однажды сообщение от Джима, я узнал,  где мне в случае чего искать своего друга. Мир, покрытый инеем, носит название Анкых. На языке самого продвинутого здесь народа это  означает Опаленный. Лет триста или чуть больше назад в этой реальности случилась масштабная война, которая завершилась сразу же после использования Большого Напалма. Проще говоря, атомных бомб. Выжило очень немного людей на островах  северной части планеты. Двести лет материки были абсолютно неприспособленны для нормальной жизни. То, что стало жить на них, не было дружелюбным к островитянам, и только двести лет назад люди с островов стали отбивать у мутантов большую сушу. За сто лет люди восстановили почти забытые знания и навыки. Но это только за счет того, то бесконтрольно использовались ресурсы и труд более или менее разумных мутантов. За пятьдесят лет было построено пять городов - Блоклайфов. Все их спроектировал Джим.
Блоклайф - мегаполис, накрытый прозрачной защитной полусферой. Благо, что стеклом после Большого Напалма покрылась почти треть суши. С помощью рабов-мутантов один Блоклайф  строится без малого десять лет. Поселиться в одном Блоклайфе может примерно полмиллиона человек. По площади один Блоклайф равен  почти девяносто километров. Почти десять километров в каждом из таких городов отведено под парк, занимающий центр. Так задумал Джим, но придумал инженер из другого мира. Джим только нашел его книгу с чертежами. Это, кажется, был учебник по строительству или инженерному делу. Обложку Джим добросовестно потерял (а может быть, специально выбросил), поэтому имя инженера в Анкыхе не стало известным. Зато Джим, который на глазах у только  что отбившихся от мутантов островитян, вышел из пустоты ровно шестьдесят лет назад, стал их гением и ангелом-хранителем, и Прометеем, и еще даже не знаю кем. Вообщем, его в Анкыхе очень любят и уважают. Анкых теперь его второй дом. После Маггарта, конечно.
И вот я собрался в Анкых.
Просмотрев, как следует, сообщение Джима, я сделал шаг и Маггарт исчез. Зеленые цвета лесов сменились серыми утесов и обломков заиндевелых скал. Вместо аккуратных башенок и стен, окружающих город странников, появился огромный прозрачный купол из стекла и стальных швеллеров.
Небо, такое же синее, как в Маггарте, пересек черный хвост летящего из дальнего Блоклайфа самолета. Я стоял на середине одной из улиц. Дома здесь не просто похожи друг на друга, они просто идентичны до ужаса. Даже занавески на большинстве окон одинаковы. В лучах полуденного солнца спешащие на обед люди тоже показались мне одинаковыми. Одинаковая одежда, одинаково суровые лица, одинаковая усталая походка.  Увидев, как я материализовался из ниоткуда, пешеходы останавливались и пристально меня рассматривали.  Несколько бесшумных машин пискнули тормозами и аккуратно меня объехали. Я поспешил и сошел с дороги на пешеходную дорожку и быстрым шагом направился к перекрестку. Там виднелись указатели с названиями районов и направлений.  На одном из них я проел слово "Маггарт Айрпорт". Это было то, чего я боялся. Значит, нужный мне Блоклайф был где-то в сотне километров от того, в который я явился.
Каждый переход в другую реальность требует приложения немалых сил. Концентрация и сосредоточенность на объекте, который нужно отыскать среди сотен на него похожих. Это достаточно просто, когда тебя не отвлекают и не гонятся за тобой с дротиками. Чтобы в одно мгновение переместить себя из мира в мир,  нужно затратить значительно больше сил, чем праздно шататься, меняя постепенно реальности вокруг себя.  Мгновенно пересекать реальность так же сложно, как вылетать из нее.
По свирепым лицам местных жителей я понял, что для начала не мешало бы подкрепиться и покурить, а уж потом сменить место нахождения. Через некоторое время я нашел столовую для рабочих какой-то фабрики. Худая, как палка, тетка за прилавком оглядела мой нестандартный наряд и холодно, словно обдала водой, сообщила мне:
- Мутанты обслуживаются после всех.
Я оглянулся. В просторном зале было занято только одно место.  Небритый дистрофан в сером комбинезоне принялся за свою порцию. Гора непонятной субстанции было явно ему не по силам, но он усердно втыкал в желтое нечто свою ложку.  В его руках ложка была похожа на весло или совковую лопату.
- Я не мутант, - доверительно сообщил я тетке.
Тетка мне не поверила. Я это понял, потому что она отвернулась и, больше не обращая на меня внимания, шлепнулась нас стульчик и стала читать книгу.
Я обреченно посмотрел на последнего озона. Тот также смотрел на свою порцию. Но уходить, не поев, я не собирался.  Единственное, что меня смущало, это то, что за дверями столовой уже начинала собираться толпа мутантов. Я сел у окна и стал разглядывать разнокалиберных работяг. В прошлом своем посещении Анкыха я не видел мутантов. Теперь мне представился случай.
Первое, что бросалось мне в глаза, это их разнохарактерность. Одеты все по-разному. Одни тихие, как не мутанты, другие шумные и немного дикие. Все они, при этом, заметно радовались тому, что скоро обед. Угрюмые жители Блоклайфа, зовущие себя мутантами в эмоциях определенно сдержаннее.
- Кло! - раздался позади меня мощный бас. - Убери со стола. Я отчаливаю.
Оглянувшись, я увидел, что дистрофан таки умял свою порцию и пошел к выходу. Кло вышла из-за прилавка и унесла пустую посуду. Снова встав за прилавок, она прокричала куда-то в сторону кухни:
- Последний! Зараженцы на очереди!
В дверь с улицы заглянула лысая башка с косичкой на подбородке:
- Эй, Кло! Можно ужо?
Кло, словно команду на старт, крикнула:
- Заваливайте!
За минуту негативно-санитарное настроение столовой переменилось. Усталые, но очень живые мутанты с шумом заняли все столики. Только за моим осталось место. На первый взгляд мне показалось, что внешне мутанты неотличимы от не мутантов. И лишь когда один из них, опоздавший, сел напротив меня, я увидел, что у них есть то, чего не углядишь у тех, кто гордится незараженностью. Они выжили после большого напалма. И они заражены. Но они в тысячу раз живее этих чистюль с островов.
Севший передо мной паренек, на  вид котором около двадцати пяти лет , сразу протянул мне крепкую мозолистую и абсолютно человеческую руку.
- Камень, - представился он.
- Курт, - ответил я.
Камень расхохотался, и я увидел его черные пломбы.
- Так прямо и зовут? - переспросил он.
Я не понял в чем проблема и подтвердил:
- Курт. Натурально. А что?
Камень схватил за руку пробегавшую мимо Кло.
- Мамань! Сделай омлет.
Кло пометила у себя  блокноте и посмотрела на меня.
- Мне тоже, - заказал я. - И попить что-нибудь.
Камень снова захохотал.
- Что-нибудь? - переспросил он. - А что здесь тебе могут дать кроме молока? Ты что, не местный?
Я понял, что меня раскусили.
- Да, я не из этих мест. Я новичок в Блоклайфе.
Камень покачал головой и произнес:
- Не называй этот долбаный пузырь Блоклайфом. Мутанты не говорят слова Марка и его друзей. Они не посетили ни один из новых городов. И не стоит их  силой уважать. Мутанты чисты, и не виновны в том, что они мутанты.
Это уже было похоже на призыв к революции.  Я дождался своей еды, и, убедившись, то омлет сделан из омлета, а молоко из молока, принялся за еду.
Камень поворчал еще некоторое время, но вскоре тоже углубился  в процесс поглощения. Поедая омлет, я рассмотрел Камня более тщательно. Черная кожаная куртка была ему маловата и плотно обтягивала мускулистый торс. Мышцы проявлялись даже через плотные рукава. Серые затертые брюки из плотной ткани давно не видели стирки, а тяжелые рабочие ботинки - чистки и крема. Подмышкой у него что-то скрывалось, возможно, это пистолет или дубинка. На вид, обычный парень из рабочего района. Сильный и юморной, но со своими тараканами в голове. Такому лучше не попадаться, когда он не в духе.
Я быстро пообедал и, попрощавшись с Камнем, вышел из столовой. Силы постепенно возвращались. И чтобы это происходило быстрее, я решил передохнуть на одной из скамеек, которые в большом количестве стояли на улице.  С места, где я уселся, было хорошо видно выход из столовой. Мутанты выходили небольшими группами и расходились в разные стороны. Одни шли к подземке, другие к цехам в двух кварталах отсюда. Когда столовая опустела и последние прохожие пропали с улиц, я  тоже решил исчезнуть. Сосредоточившись на куполе из стекла, я  преломил свет, и реальность вокруг меня смазалась.  Все стало вращаться и принимать самые нелепые формы.  В любую секунду мог открыться проход в другую реальность. Но я не давал своему разуму выйти за рамки дозволенного.  Болтаться в пространстве в полупризрачном состоянии не самое глупое занятие. Я видел многих людей, проводящих время с еще меньшей пользой.
Я еще не успел придать направленности своему движению, как неожиданно для меня прямо у меня перед глазами появился четкий и прямо движущийся предмет  правильной прямоугольной формы. Это был кирпич. Он ощутимо шмякнулся о мой череп и я со всего маха вылетел из разрыва реальности обратно на скамейку. Я услышал чей-то смех, но вокруг никого не было.
Это показалось мне вдвойне странным. Проход  открыт только с этой стороны. С другой стороны выход еще не сформировался. Там никто не мог встретить меня ударом в лоб.
Ссадина над левой бровью немного кровоточила, и ее надо было срочно обработать.  Я решил использовать старый способ добычи необходимых вещей.  В Маггарте это называется  "там пропало, к нам попало". Прогрев ладони собственным дыханием, я сложил их правой поверх левой.  Закрыл глаза. Представил, то мне нужно и поднял правую руку. Представил я пузырек йода, пластырь, мазь и вату.  Открыв глаза, я увидел у себя на руке бутылку пепси, кусочек белого гранита, тюбик  машинной смазки и изоляционную ленту черного цвета.
Это уже совсем никуда не годилось. После удара в голову я, видимо, плохо сфокусировал мысли, и реальность преподнесла мне замену необходимых вещей, которые мало чем могли мне помочь. Открыв пепси, я убедился, что газ сохранился, и я впил полбутылки. Остальные "подарки" я бросил в урну. В кармане плаща я отыскал черный платок и кусок пергамента.  Я приложил пергамент к ране и примотал его платком. Поверх платка я нахлобучил шляпу и окончательно стал похож на   флибустьера.
Пытаться снова прорваться сквозь пространство коротким путем не стоило. Голова после удара начала сильно болеть, и я решил переночевать в этом Блоклайфе, а утром попытаться связаться с Джимом.
Все гостиницы в Блоклайфе обычно расположены в одном секторе с аэропортом, поэтому мне не пришлось долго искать место для ночлега.
На одном из домов я прочел название заведения "Двор Тамары". В отличии от остальных замеченных мной гостиниц, эта была не стандартной и не типичной. На окнах были веселые синие ставни, а на подоконниках живые цветы. Перед входом стоял усатый старик в настоящей форме швейцара. Он открыл передо мной дверь и дружелюбно кивнул.  Внутри тоже было очень уютно. Холл освещался хрустальной люстрой со свечами. На потолке красовалась фреска с изображением ангелов, протягивающих руки к человеку с книгой. Этим человеком был Джим.  Пол покрывал мягкий ковер, а на стенах висели гобелены с гербами и картины. За стойкой администратора стояла девушка лет двадцати трех.  Черные волосы ее были собраны в хвост, губы алели в блеске свечей, а в добрых голубых глазах плясали огоньки задора. Она одним лишь взглядом оценила мой экстравагантный вид и , улыбаясь, посмотрела в глаза.  Так смотрят на беспородного щенка, который стоит на задних лапках, выклянчивая косточку у продавца в мясном отделе.
- Bon jour! - поздоровался я.
На стойке стояла табличка с указанием имени администратора и фотографией. Алиса Кент. Двадцать пять лет.  На мое французское приветствие она ответила вопрошающим взглядом и кокетливой улыбкой.
- Вы меня не поняли? - поинтересовался я на нормальном местном диалекте.
- Нет, - Алиса явно немного занервничала, потому что впервые видела иностранца.  Она взяла в руки папку с бумагой и ручку.  Я снял шляпу и положил ее на разделяющую нас стойку.
- Здравствуйте, Алиса. Могу я занять какую-нибудь комнату?
- Здравствуйте, - она решила, что я не иностранец, судя по моему чистому произношению, и расслабилась. . - У нас много свободных мест. А вы из путешествия?
Любопытство - это хорошее качество. Любопытство у такой девушки, как Алиса - это важный штрих в картине гения.  Если б я не родился в городе городов, мире магов, я бы не устоял. Влюбился бы, как маленький. Но "вместо сердца - камень, а вместо крови - яд" - как поет мой друг Кайн в минуты веселья.
- Да, я из очень далекого рая, - подтвердил я догадку  девушки. - Такие люди говорят на разных языках и очень любят петь. Я могу рассчитывать на вашу помощь?
Алиса утвердительно кивнула. Двадцать пять? Я бы написал пятнадцать.  Узнав, что я путешественник, она возвысила меня в своих глазах до уровня небожителя.
- Все что угодно.
Я снял  с головы платок и оторвал от раны присохший пергамент.
- Нужно обработать.
Алиса, зачем то посмотрела на потолок, а потом на мои сапоги.
- Как вас зовут?
Очень интересно! Я прошу ее о помощи, а ей не терпится узнать мое имя. Я думал, что хотя бы в закрытых городах люди не боятся друг друга. Ну да ладно.
- Курт. Мое имя Курт.
 Алиса прищурилась, явно мне не веря.
- И вы путешественник?
Кровь потекла мне в глаз.
- Да! Курт! Путешественник!
Не знаю, что случилось, но Алиса вдруг сняла ключ под номером триста один и вышла из-за стойки.
- Идите за мной, мистер Курт, - официальным, но гостеприимным тоном пригласила она. Сейчас у вас будет все, что пожелаете.
Мы вместе вошли в лифт и поднялись на третий этаж. Дверь открылась, и мы оказались в просторном номере, занимающий весь третий этаж восьмиэтажной гостиницы. Огромное помещение с бассейном, бильярдом, баром и сауной, отделенное от внешнего мира огромными во всю стену окнами.  Но самое удивительное было на стене между баром и бассейном. Над головой стоящего в стойке смирно бармена висел портрет.  Мой портрет. Как вождь нации или мировой лидер я на портрете смотрел куда-то вдаль на фоне голубого неба и воздушных облаков. 
Откуда-то возник мужик  с бородой, белым чемоданом и одетый в костюм санитара. Он усадил меня в кресло, и причини незначительную боль, профессионально заштопал  и обработал рану. Без лишних слов он поставил передо мной пузырек с антибиотиками и коротко бросил:
- Два раза в день. Неделю, - и ушел.
Алиса тоже успела исчезнуть.
Я, честно говоря, слегка опешил. Марк, конечно, мог предполагать мое появление здесь. Но готовить такой прием!? Это не очень практикуется среди маггартцев. Неожиданность еще и в том, что мой портрет над баром стопроцентно совпадал с моим внешним видом теперь. Даже рана над бровью.
Я проглотил одну таблетку и подошел к стойке. На бэйдже бармена значилось его имя "Соул".
- Привет, Соул. Нальешь мне чего-нибудь?
Джим поднял бутылку с короной на этикетке и с рожей Джима на крышечке.
- Давай.
Парень плеснул на лед в шестиугольном стакане примерно пол-унции.
- Хватит, - остановил я его. - А теперь объясни мне, что здесь происходит. 
Соул смущенно (или испуганно) опустил взгляд  и промолчал.
- Хорошо, - медленно произнес я, и отпив из стакана, добавил. - Что ты знаешь обо мне?
Соул начал кусать свои щеки изнутри.
- Ты умеешь говорить?
Молчаливые люди с недавних пор стали меня бесить, и я уже тоже начал нервничать. Соул это заметил и стал психовать. Это выразилось его хриплым "умею" и нервным тереблением полотенца, перекинутого через его левую руку. Для начала неплохо. Он хотя бы не глухой и не немой.
- Замечательно, Соул. Ты умеешь говорить.
Я перегнулся через стойку, и, нагло заглянув ему в лицо, схватил за воротничок двумя  пальцами.
- Скажи мне, Соул, кто я.  И не вздумай юлить. Я очень злюсь, когда мне лгут.
Соул судорожно вздохнул и проглотил комок, вставший поперек его глотки. Я подумал, что он сейчас отключится с перепуга и отпустил его воротник.
- Не нервничай, дружище! Я не трону тебя, если ты не перестанешь молчать как зашибленный.
У меня появилось чувство, что парень боится меня не из-за агрессивного вида и не из-за плохого поведения. Он убойным усилием  воли подавил дрожь в коленях и наконец-то начал говорить. У нас сложился диалог двух психов.
- Вы Курт.
- Классно!
- Вы из другого мира.
- Великолепно!
- Вы волшебник.
- Серьезно?
- Д..ээээ+да.
- Уверен?
- Ээээээ+.
- Что?
- Так говорят.
- Кто?
- Хозяин гостиницы.
- Кто он?
- Он хозяин Блоклайфа.
- Как его зовут?
- Он придумал Блоклайфы.
- У него имя есть?
- Он тоже из другого мира.
- Ты тупой?
- Я не знаю.
- Чего не знаешь?
- Как его зовут.
- Кто тогда знает?
- Эээээ+
- Кончай экать. Хозяина зовут Марк?
- Кажется.
- Вспоминай.
- Да. Его зовут Марк.
- Или Джим? Да?
- Да.
- Молодец.
- Спасибо.
- Что еще тут говорят про волшебника из другого мира по имени Курт?
- Что?
- Ты дурак, что ли?
- Нет.
- Говори!
- Что говорить?
Я уже отчаялся.
- Ты и правда тупой. Я повторяю для самых одаренных. Рассказывай, что говорят еще обо мне.
- А?
- Слушай, Соул. Прекрати меня нервировать.  Я не собираюсь трижды повторять вопрос.
Мозг парня включился совсем неожиданно.
- Много чего говорят, - он вдруг начал говорить сильно быстро и много. - Что вы придете и будете предвестником первой войны. Вы уничтожите деспота, и от деспота не останется даже пыли. Вы тоже исчезнете, но своим поступком вы впишите себя в историю нашего мира.
- Ну, помолчи, - прервал я его. - Вы тут чересчур на меня надеетесь, как я погляжу. Мне все ваши планы по барабану. Узрел?
Соул кивнул.
- Теперь вопрос. Кого вы тут зовете деспотом? Не моего ли старого знакомого, того самого Джима, который Марк?
Соул снова кивнул
- Просто великолепно.
 Я взял со стойки бутылку и сам налил себе в стакан.
- Хочешь? - я предложил без особой веры в согласие, но парень знатно понервничал и, видимо, на нервной почве схватил бутылку и хлебнул прямо из горлышка.  Побледнев, как сугроб на крыше, он скосил глаза и стал шумно вдыхать воздух. Появилась реальная форма эпилептического припадка. В глазах Соула полопались капилляры, и он только и мог, что хрипеть, как притопленный. Я не сообразил, что с ним творится и по какой причине, но решил, то парнишке поможет повсеместно известный метод под названием "два пальца в  рот". Я с трудом заставил Соула применить этот неделикатный, но действенный метод, и тот  конце концов одарил меня ударной волной чего-то с чем-то. По закону подлости, он не смог оставить мой плащ без награды и четко "умудрился" прямо по правому полу от пояса до низа.  Чертыхаясь,  трижды его проклял и хотел отправить его туда, куда он только что собирался сам. С трудом сдержавшись, я успокоился только тогда, когда из лифта Алиса и забрала плащ в чистку.  Соул в это время обескуражено сидел в углу бар, и, кажется, скулил.  Я больше не хотел с ним говорить, но его странное поведение вызывало некоторый интерес. Когда вернулась Алиса с плащом, я пресек ее попытку вновь исчезнуть, заслонив собой вход в лифт.
- Задержитесь на несколько минут, прошу вас.
Она тоже была в курсе моих способностей и было зметно, что не испытывала ко мне особого доверия.
- Чего вы от меня хотите?
- Только несколько ответов на мои вопросы.
Алиса села в предложенное мной кресло и закинула ногу на ногу, спровоцировав в моей голове несколько фривольных мыслей, я сдержал их при себе и благоразумно не стал их озвучивать.  Вместо этого, я сел в другое кресло, где уже лежал мой чистый плащ.  Подоткнув его себе под копчик, я изобразил на лице безразличную физиономию, и приури сигарету,  как бы невзначай выстрелил в нее вопрос:
- Вы работаете в этой гостинице и получаете жалование из доходов Марка Деспота?
- Да.
- Тогда каким образом здесь все обставлено для приема Курта, который свергнет и уничтожит деспота?
- Такие гостиницы есть  в каждом Блоклайфе, и все они типовые. Спроектированы Марком, и во всех есть третий этаж с подобным благоустройством.
- Марк, которого я уничтожу, ждет меня с распростертыми объятиями?
- Я расхохотался. Такого я не ожидал, но теперь я понял  в чем дело. Когда,  блуждая по реальностям, рожденный в Маггарте надолго оседает в какой-то из них, то помимо его воли в  реальности начинаются изменения.  Обычно это проявляется всплеском умственной активности. Например, в мирах с цивилизацией на уроне зачаточного умения строить за десять лет появляется вдруг способность думать о полете в стратосферу.
А если нас таких много одном мире, то дело может принять совершенно непредвиденный оборот.  Я забыл об этом, поскольку  последнее время  блуждал  в одиночестве, и если встречал в мирах своих земляков, то мы не задерживались надолго. Марк Джим ждал моего появления и, видимо, специально готовил легенду, которая оставит в реальности легенду о личности, спасшей весь мир.
Это такой подарок. И не вам нас судить. Блуждая по сотням миров, приобретаешь некоторый эгоизм по отношению к населению реальностей.  Понять нас так же сложно, как нам сложно понять, как можно жить сидя  одном мест, в одном городе, когда в  какой-то сотне километров есть другая страна, которая отливается от твоей, как политическая газета от музыкального журнала.
За вою жизнь  наталкивался на множество людей, которые твердили о пользе оседлого образа жизни. Однажды даже пытались прикончить за ересь, когда  выдал на всеобщее обсуждение свое мнение по поводу скуки и однообразия их серого мира, переживающего гнойные времена инквизиций и преследования колдунов, алхимиков и проповедников чужих религий. Закостенелость разума постепенно ставит нас вне закона или возводит в ранг сверхлюдей. Мы, конечно, люди. Но нам дан дар блуждания и мы  пользуемся. И никто не преследует кошку за то, что она видит в темноте. Зачем тогда нас гнать прочь, когда становится известно что мы и с чем нас едят?
Снова я отвлекся от основной мысли. Стэну стало неуютно при моих последних словах. Он-то никогда не испытывал  бесполезной зависти ко мне и к моим способностям.
- Извини, Стэн. Я не имел в виду тебя, - я поднял бокал и мы выпили за наше здоровье, и я продолжил свой рассказ, - Алиса удивленно посмотрела на меня, когда я рассмеялся. Она не удивлялась, когда целеустремленный деспот строил роскошные хоромы для того, кто должен его свергнуть. Ее разум спокойно воспринимал факт, то деспот ждет своего убийцу как друга. Но это ведь всегда так! Великие люди в глазах окружающих всегда наделены  странностями и особыми способностями.  Поче6му же Марк, который за полстолетия поднял целый мир из руин, не может ждать своего убийцу? Он вполне имеет на это право.
Но вот он, убийца! Он точно знает, кого ищет!  Он пришел! Он не должен сомневаться! И это гениальное и дьявольски хитрое изобретение - недвусмысленный и ясный намек, на то, что его здесь давно поджидают. Его портрет на стене! Он должен понимать, что в любом месте может затаиться облава, а он смеется.  Равнодушно и даже с легкой издевкой!
- Что тут смешного? - осторожно спросила она, видимо, продолжая надеяться, что я тронулся умом, когда понял, то попал в ловушку.
Я осекся и посмотрел ей  глаза. Ей Богу! Она уже давно сообщила о моем прибытии в Блоклайф. И с минуты на минуту меня уже схватят.  Чтобы сделать то, что должно.
В холодных глазах Алисы было только удивление от  моего странного поведения.  Оно красноречиво говорило мне, что я много не понимаю, но и она в своей уверенности была на самом деле очень далека от истины.
Схватят, и сделают то, что должны.
А что должны?
Я вскочил с кресла и начал одевать плащ.  Алиса тоже быстро встала, и непонятно откуда у нее в руке появился предмет, похожий на пистолет.  Так называют пистолет юристы и работники по защите правопорядка. Но предмет  в руке Алисы  не был пистолетом. Это был именно предмет, похожий на пистолет.
- Не двигаться! - вот не думал, что мелодичный голос приятной девушки может вызывать столько неприятных ощущений.
- Что это у тебя, - спросил я, показывая осторожно на штуку у нее в руке.
- Не нужно действовать  мне на нервы! - замораживающим в жилах кровь голосом предупредила девушка.  - Сядь обратно в кресло!
 "Вот мы и перешли на "ты", - отметил я. У меня не было времени проверить действенность пурпурной защиты. И я опасался, что выстрел достигнет цели. Дергаться и пытаться понять состояние поля, одновременно находясь под прицелом, тоже представилось мне слегка глуповатой затеей.  Рискнуть и пойти напролом!
Стоп! Позади Алисы было зеркало.  В нем  полный в рост отражался я. В плаще, в сапогах со шпорами, с шляпой в руке и ссадиной на лбу. Ссадина! Поле определенно не действует. Я вспомнил, что сказал мне Гром, когда продавал мне ее. Штуковина в руке Алисы смотрела мне в лоб.
- Чем это стреляет? - безразличным тоном спросил я, усаживаясь обратно в кресло и держа руки на виду.
- Снотворным, - Алиса подошла к бару, продолжая держать меня на прицеле.- Как ты себя чувствуешь, Соул?
Соул посмотрел на нее. Глаза у него были кранные и слезящиеся.
- Зачем ты выпил питье колдунов? Тебя же предупреждали!
Я с любопытством смотрел на них, и одновременно соображал, как мне выпутаться из сложившейся ситуации. Алиса не спускала с меня глаз даже когда пыталась определить температуру у Соула.
Оставался только один вариант. Закрепленные на рукавах плаща замочки, похожие на пуговицы на первый взгляд, на самом деле, никакие не пуговицы. Это ручки для регулирования размера плаща. В обычных обстоятельствах они нужны для того, чтобы плащ всегда выполнял свои функции.  Ослабляя замки, я делаю плащ просторнее, и он становился прохладнее, натягивая их, я утеплял одежду. Этот плащ был куплен мной за неплохую цену. Кожа снаружи и красный шелк внутри, - все из Маггарта.
Я незаметно стал ослаблять замки и плащ заметно увеличивался. Когда замки щелкнули в максимальном положении, плащ уже был похож на палатку, лежащую в кресле и прицепленную к моим плечам.
Алиса удивленно посмотрела на груду кожи у меня за спиной и осмотрела с подозрением мне в глаза. Этого я и ждал. Скорчив на лице гримасу ужаса, я посмотрел ей за спину и нелепо дернулся, схватившись руками за полы плаща.
Инстинктивно обороняясь от несуществующей опасности, Алиса обернулась и отвела от меня свое оружие. Ничего не ид позади себя, Алиса повернулась обратно и увидела вздувающийся от воздушного сопротивления, словно парашют, мой плащ. Я со всех ног рванул к окну. Развевающийся плащ был моим прикрытием. Алиса поняла, что произошло и начала стрелять. Я почувствовал как несколько дротиков впилось в мой плащ, но игл не достали меня. Дротики застревали в плотной коже.
Со всего маха  я пробил локтями стекло, и как мешок с мукой из черной наволочки полетел низ с  осколками стекла наедине. Внизу меня ждал бетон. Я закрыл глаз и приготовился к удару.  Секунда, и я уже буду лежать со сломанными ногами или шеей. Под окном 6не было даже баков с мусором.  Дух захватило и никакая жизнь, в самом деле, не пролетела перед глазами. В голове замкнуло на одной мысли - выживу я или нет. Мысль успела пройти через сознание несколько раз. Чувства обрели прежнюю ясность и пришло ощущение полета. Ветер бил в лицо холодными каплями. Это было странно. Сквозь почти потерянное сознание  вспомнил, что выбрасываясь из окна, я не видел дождя. Прошла еще секунда и я открыл глаза.
В первое мгновение я не понял, открыл я глаза или нет.. Темнота была вокруг меня и даже в сознании моем началось помрачнение.. Полный мрак и холодны мокрый ветер вокруг - это все, что я успел осознать. Вдруг я получил увесистый удар в грудь и одновременно в челюсть и по коленям.
Я лежал. В неудобной позе. Покрытый сверху своим безразмерным плащом. Под собой я нащупал обломки камней, покрытые водой. Ребра и ноги начли понемногу болеть. Пролежав так около минуты, я слушал,  что происходит вокруг. Только шум стучащих капель воды по плащу. В меня никто не стрелял, и не было слышно погони.  Я выбрался из под плаща и начал закручивать замки, чтобы плащ принял нормальный размер. Пока я этим занимался, глаза постепенно привыкли к темноте. Сквозь тучи  разглядел место, где находится огромная луна. Вокруг мен были скалы и вывернутые из земли вместе с корнями деревья. В километре от меня возвышалась громада Блоклайфа.  Шлюзы  в серно части города были задраены, и попасть туда до утра я бы уже не смог, даже если бы захотел.
Плащ, наконец, стал мне впору. Я надел его и попытался увидеть в темноте среди камней нет ли поблизости моей шляпы.  Чудесным образом шляпа обнаружилась между сине-зелеными камнями. Я уселся на один из этих валунов, и отряхивая шляпу, задал пустоте и дождю вопрос.
- Ну и как я сюда попал?
В общем-то я и не ожидал что мне ответят. Точнее,  был уверен, что мне не ответят. Вопрос был скорее риторическим. Но обстоятельства после этого вопроса стали развиваться не так, как я рассчитывал. Сначала над моей головой раздался детский смех. В темноте. Под проливным дождем. Под проливным дождем. Прямо над моей головой. Раздался детский истерический смех. Меня прошиб холодный пот. Подлетев с места на два метра,  начал озираться по сторонам.
- Кто здесь?
Смех возобновился и за ним последовал голос:
- Это я тебя спас.
Из пустоты вылетел бумеранг, и облетев вокруг моей головы, вернулся туда,, откуда взялся.
- Ты кто? -  мне совершенно не нравилось разговаривать с пустотой. - Покажись!
Способности к перемещению в реальностях всегда были козырем маггартцев. Поэтому, кто бы не скрывался  в межреальности, это был мой земляк.
- Нет! - о вредный детский голосок добавилась новая интонация.  Это была злость. Злой ребенок играл со мной.  Меня это бесило, но я сохранил внешние признаки самообладания.  Безразлично натянув шляпу на глаза, я сказал:
- Ну и иди к чертям! Мне некогда.
Оглянувшись, я выискал взглядом приличного размера булыжник и бодрым шагом направился к нему.
- Куда ты? - послышалось позади.
- Искать ночлег - спокойно сказал я. - Отстань от меня, глупый ребенок.
- Я не ребенок! - прокричал голос. - Мне уже десять лет.
Наклонившись, будто бы отряхнуть штаны, я подхватил серый камень величиной  с куриное яйцо и незаметно сунул руку в карман.
- Судя по голосу, тебе и восьми нет. - тут меня осенило. - А если тебе уже десть, то по твоим поступкам и твоему голосу  можно сказать только об одном.
- О чем?
Я, наконец, определил по голосу, где находится проход.
- О том, что ты глупая девчонка!
С этими словами я вынул руку из кармана, и метнул камень туда, где, по моему предположению, пряталась моя собеседница. Раздался стук камня об кость, и мне  на руку выпала из пустоты девочка в красном платье и с красным бантом в волосах.  На лбу ребенка алела шишка того же цвета, то платье и бант. Накрыв ее плащом, я еще раз огляделся по сторонам.
Никого.
Девочка открыла глаза. Из них капали слезы.
- Ты, что, дурак? - захныкала она. -  Зачем кидаешься?
Я хотел спросить ее о том же, но решил отложить этот разговор на время.
- Как тебя зовут? - строго спросил я.
Вместо ответа девочка начала растворяться у меня в руках.  Чтобы помешать ей,  резко тряхнул ее, и почти исчезнувший ребенок вернулся обратно.
- Исчезать не стоит, - предупредил ее я. - Как твое имя?
 Девочка перестала плакать, вытерла ручонками слезы  и сердито посмотрела на меня.
- Отпусти меня, - капризно заныла она. - Пусти меня под дождь. Твой плащ воняет.
Мой плащ и вправду насыщен запахами, потому что я мотаюсь по мирам в основном в нем, а в стирку его отдавать можно только в Маггарте. Слишком необычная для большинства миро вещь может привлечь много внимания, что часто приносит лишние проблемы и хлопоты.  Под плащом девочка была защищена от дождя и холодного ветра 
Я, не задумываясь, запустил девочке в лоб увесистый булыжник, когда ее не видел.
В проходе меж реальностями мог скрываться и двухметровый бугай с топором и дротиками, и  детским голосом. Ну вроде того, кто расхлестал мой аквариум при попытке убить меня. Убедившись, что это ребенок, я уже не имел права поступать как абсолютный эгоист, поэтому ее из под плаща я не выпустил.
- Скажи мне, как тебя зовут, и я тебя отпущу.
Ребенок задергался у меня на руках   с чертовской силой, и раздался такой визг, что камни начали прятаться друг за друга. Закрыв рот девочки ладонью, я злобно прошипел:
- Назови имя и ты свободна!
Зная е имя, я смогу найти ее в любой точки бесконечности и сыпать ей по первое число, как на это будет время. Она это прекрасно понимала. Так упорно скрывать сове имя - привычка тех, кто блуждает и тех, кто не ищет попутчиков.
Девочка вновь начала исчезать.
- В следующий раз я буду стрелять из этого, - сказал я, и засучив рукава, продемонстрировал ребенку прикованный к предплечью дракон.
Это подействовало. Девочка перестала исчезать. Она осталась полупрозрачной, но полностью очертания не вернула.
- Ты выстрелишь в меня? - спросила она.
Я по-прежнему держал ее в лежачем положении на своем левом колене и левой рукой придерживал ее за спину.  Теперь же ей стало неудобно, и она села/, испуганно глядя  мне в глаза.
- Да. Я сделаю это, не смотря на то, что ты спасла меня.
- Я умру после этого?
Восемь лет, это мало. В восемь лет дети не думают о смерти.  Не должны думать. Не должны задумываться.  В восемь лет все дети бессмертны.  Все, кроме наших детей.  Тех детей, которые вырастут и отправятся блуждать.  Маггартцы с детства знают о смерти. Знают, что когда умрут, потеряют свободу.  Будут заточены в однообразие. Не важно каком.  Огненном и воняющем однообразии ада или цветущем  и пахнущем однообразии великолепии рая.
- Да. Ты умрешь.
Испуг в глазах этого ребенка был как нож, скользнувший по сердцу.  Откуда она взялась? Что она здесь делает?
- Ты не посмеешь убить ребенка. Тебя накажет Бог.
Просто нет слов. Ребенок восьми лет уже знает азы психологии.
- Это тебя уже не будет беспокоить, - усмехнулся я. - Бог будет разбираться со мной. Но тебя не будет уже рядом.
Девочка несколько секунд всматривалась мне в лицо, пытаясь разглядеть сомнение или жалость. Но, видимо, не разглядев ни того, ни другого, сказала осторожно и  с небольшой долей страха:
- Хорошо, я скажу свое имя. Но и ты пообещай, что не причинишь мне вреда.
С шишкой на лбу, вся издерганная моими руками, она знала, что я, не задумываясь, ее убью, но все еще верила, что со мной можно играть  игры и торговаться.
- Я не даю таких обещаний.
Держать ее на коленях  устал, поэтом, нахлобучив вою шляпу ей на голову, я накинул на сея капюшон и встал. Высоко,  в черном небе между тучами стал виден огромный продолговатый астероид. Его серо-белая поверхность местами сверкала как зеркало. От этих бликов стало светлее и те, кто смотрел на нас в окуляры из Блоклайфа, видели черного человека, накрытого плащом и маленькую девочку в большой, не по размеру шляпе.
Я взял ее за руку.
- Не хочешь говорить имени? Не надо. Но этим ты сама подвергаешь себя опасности.
Девочка поджала губы и нахмурилась.
- Что ты собираешься делать? - спросила она и подняла лицо к свету астероида. Капли дождя потекли по щекам и стали похожи на слезы.
- У меня есть дела. И среди моих дел нет места и времени для того, чтобы нянчиться с капризным ребенком.
 Я выпустил ее руку и одновременно  с этим мир расплылся вокруг и исчез на секунду. Лишь смутный силуэт девочки в шляпе остался.
- Меня зовут Мора, - успела сказать мне она в межреальности и бросила мне  мою
шляпу.
Наши пути разошлись в разрыве миров. Я успел поймать шляпу, и в этот миг мир сфокусировался вокруг меня. Это был Блоклайф, в котором я рассчитывал найти Джима по имени Марк
Похожий на все остальные Блоклайфы, этот выделялся особым архитектурным изыском.
 В центре накрытого стеклом круглого города. Почти до самого свода возвышалась башня, здание, высотой в сто пятьдесят этажей носит имя  Меч Короля. 
Полностью покрытое зеркальными стеклами, сужающееся к вершине, оно в точности было скопировано с меча, которым так гордился Джим.  Подарок короля, отрубившего ему голову. Ироничность характера, присущая Джиму, в полной мере проявилась, когда он проектировал и давал имя своему дворцу.
Вокруг Меча Короля зеленел парк.  Создавалось впечатление, то стоит только пересечь лесной массив и можно свободно войти о дворец. Через любой из четырех входов, два из которых были с боков, а два на остриях. Над боковыми входами точь в точь как на настоящем мече короля, красовались готические буквы Д и М.
Впечатление легкости и доступности здания обусловливалось тем, что полянки и небольшие участки прозрачного леса создавали обманчивую видимость простого ухоженного парка.  По дорожкам неспешно прогуливались молодые девушки с колясками.  Одинаково одетые, с одинаковыми колясками, и черт меня подери, одинаковыми, как капли воды, детьми, в чьи маленькие головы скоро начнут вбивать одинаковое мышление и одинаковую любовь к одинаковым  вещам, и одинаковый страх перед свободными и разными мутантами.
На маленьких скамеечках за шахтами скрипели суставами старички с кучей болезней, подхваченных на работе  зараженной зоне и шахтах. Все вокруг тихо и безмятежно. На газоны выпрыскивают струйки воды, спрятанные в траве поливалки, сутулый мутант с коричневой как кора дуба кожей,  устало толкает по дорожке электровеник и курит зеленую, как ядерные отходы, сигарету. Но все вокруг под прицелом.  Я стоял на самом отдаленном от Меча Короля холме. Чтобы сразу оказаться внутри, мне нужно иметь в памяти вид хоть одной комнаты. По-другому, только пешком через парк. Я уселся прямо на мокрую траву и нахлобучил на голову шляпу.  Скамеек поблизости не было, и ближайшая дорожка с мамочками извивалась достаточно далеко, чтобы меня не смогли сразу увидеть. Значит, у меня есть минутка, чтобы вылить из сапог воду. И размять затекшие пальцы ног. Воспользоваться этим подарком судьбы я решил немедленно, поэтому тут же стянул сапоги и вытянул ноги, хрустя суставами. Кровь живее побежала по расслабленным конечностям. Тепло отгороженного стеклом солнца приятно коснулось мокрых ног и, наслаждаясь этими драгоценными секундами покоя, я размышлял вслух, обращаясь к своему правому сапогу, поставленному на траву вверх тормашками:
- Все тут думают, что я пришел совершить расправу над Джимом, то есть Марком. Это мы поняли, когда сидели в гостинице. Марк здесь в почете. Это ясно, но не у всех это так. Это тоже ясно+Мутанты его не очень любят, - вдалеке мелькнула синенькая фигурка с синенькой коляской. - Дискриминация есть дискриминация. Однако, меня здесь ждали. И ждали с комфортом. Это странно. Убийц любимого правителя редко встречают с почетом. Не могу понять. Алиса целилась  меня пистолетом о снотворным. Значит, на месте убивать меня она не собиралась. Это логичный вывод. Но сам поступок не логичен. Возникает ряд вопросов.
Почему снотворное, а не будни?
Почему номер люкс?
Поему меня ждали?
Почему меня сразу не уложили на месте?
Я еще раз пощупал сапог. Он просохну,  и я немедля обулся. Связав тесемки шляпы, я опустил ее себе на загривок и засучил рукава плаща.
Дракон хищно блеснул на предплечье. Быстро пробежав пальцами по кнопкам, я раздвинул его центральную часть, и механизм скрытого нутрии самого мощного из переносных оружий, выпустил на свободу. Автоматически покрыв броней мою руку, дракон высунул прячущуюся где-то внутри морду. Я слегка сжал крючок, оказавшийся в руке и стало слышно, как неизвестные законы физики и магии пришли в действие. Легкое покалывание в  локте означало, что недостающее сырье уже бесцеремонно взято прямо из моего тела. Ощущение не из приятных, но я улыбнулся. Дракон жив, и я не безоружен, что уже хорошо.
- Будешь пробиваться к зданию? - спросил у меня кут с белыми цветами, похожими на розы. Голос был женским.
- А что, у меня есть выбор? - в свою очередь поинтересовался я.
 Куст медленно ушел под землю, и на его месте появилась голова. Белые длинные волосы, голубые, как ясное небо, глаза.
_ Есть. Спускайся сюда.
Она не была похожа на врага. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что меня не видят, я спрыгнул в яму и оказался лицом к лицу с девушкой в белой майке и джинсах.
- Я Джина, - она протянула руку и я поцеловал ее, не обращая внимания на перчатки без напальчников.
- Владимир, - представился  я. - Можно Курт.
Джина рассмеялась.
- Ты не такой, каким я тебя представляла.
На вид ей было лет восемнадцать. Она меня раньше представляла. Она, как и многие здесь, ожидала моего появления.  И вот я здесь.  В плаще, сапогах со шпорами, шляпе, куском сверкающего металла вместо руки и щетины, как у бродяги. Типичный освободитель. Я должен повести угнетенных и оскорбленных, неизвестно как подготовленных, необученных мутантов в бой за свободу.
Есть лишь один минус в нашем с ними положении.
Против нас выступит регулярная армия из несколько сотен обученных и вооруженных по последнему слову техники бойцов.
 С такими невеселыми мыслями я смотрел, как крышка с цветущим кустом стала на  место и отделила меня и Джина от освещаемого солнцем мира. Под ногами тускло мерцала лампочка, прикрытая решеткой. А по бокам блестели влажные бетонные стены.
Джина постучала каблуком по полу, после чего стал слышен тихий скрежет и пол под ногами стал медленно опускаться. На стенках с трех сторон появились вращающиеся  синхронно червячные шестерни, по ним и двигался лифт.  Спуск был плавным и долгим.  Я успел тщательно разглядеть свою новую знакомую. Чтобы скоротать время, я начал задавать ей вопросы.
- У тебя очень знакомое лицо, - сказал я. Ее глаза и черты лица и вправду казались мне очень знакомыми.  - Мы не виделись раньше?
Джина загадочно улыбнулась и, подобрав волосы в хвост, перетянула его резинкой.
- Раньше я была брюнеткой. И к тому же красила губы темной помадой.
Я вскинул дракон.
- Алиса? - шок замедлил, а не ускорил мои движения и я не попал в нее. Залп адской плазы прожег еще одну шахту в земле под Блоклайфом. 
- Осторожнее! - воскликнула Джина. - Я не Алиса. Алиса чистюля, а я - мутант.
Дыра, прожженная драконом уползала вверх, дым редел, но Джины я не видел. Однако, голос я слышал.
- Ты где? - спросил я.
Из дыма сверху раздался голос Джины:
- Убери эту штуковину.
Я послушался и, нажав на кнопки, свернул оружие в безопасную форму. Из клубов дыма сверху выпрыгнула Джина.
- Мы, правда, так похожи?- спросила она, опасливо поглядывая на металлическое чудовище, обвивающее мою руку.
- Очень, - уверил я и натянул на дракона рукав плаща. - И тебе очень повезло, что ты скачешь как кузнечик. Иначе от тебя бы остались только атомы.
Джина испуганно посмотрела на исчезающий в  вышине тоннель, прожженный драконом на одну секунду.
- Глупая была шутка, - виновато улыбнулась она.
- И не говори.
В этот момент нас светил яркий свет софитов, прорвавшийся в лифт из появляющегося снизу  подземелья. Глаза медленно привыкали к освещению, но я успел рассмотреть уходящий даль огромный подземный город , накрытый огромной толщей земли. От мира до свода, из которого вынырнул наш лифт, было почти двести метров. Идеально круглое  со сверкающими в лучах прожекторов стенами помещение. Словно выжженная в почве на огромной глубине камера, на дне которой шептал о соей боли город. Улицы напоминали свалку. В некоторых местах трех и четырехэтажные дома были засыпаны землей  или породой, осыпавшейся с потолка до самого второго этажа. Все это мрачное царство освещалось яркими слепящими прожекторами , закрепленными на соде  и кострами, пылающими на улицах. Всюду было полно людей. Они столпились у площадки, на которую спускался наш лифт, и молча провожали нас взглядами.
- Добро пожаловать в ад, - произнесла Джина
Я ухмыльнулся:
- Не надо преувеличивать. В аду гораздо хуже.
Джина неодобрительно взглянула на меня.
- Ты был  в аду?
- Если брать  расчет, что ад - это место, где все в огне, то я там был. Даже жил там некоторое время.
Джина фыркнула   с некоторым презрением к моим словам.
- Мы все здесь из ада. И сами живем в остывшем   аду.
Я не стал отвечать. В мире квартов она не смогла бы со мной поспорить. Там точно ад. Но жизнь есть жизнь.  Она присутствует и  в аду.. Сила жизни настолько велика, что преодолевает какие угодно преграды.
Мир после атомной войны ужасен, но мир после своего зарождения незначительно отличается от него.
- Эта камера была высечена до войны и до заражения. Она предназначалась для хранения топлива, - пояснила Джина.  - На материке есть еще такие четыре такие камеры. Они соединены шахтами, но теперь шахты осыпались. К счастью, в других камерах нет городов.
- На поверхности знают о вас?
- Конечно. Мы же прямо у них под ногами.
- Тогда почему не принимают меры?
Джина указала рукой на круглое прозрачное здание слева от нас.
- Там защищенный от вторжения мутантов диспетчерский пункт всех подземных поездов и бурильных машин. Заодно они следят за порядком здесь.
На крыше здания, словно маяк, мигал голубоватый прожектор.  Он освещал самые  людные районы подземелья.
- Там, куда ты смотришь, под маяком, установлены скорострельные пневмопушки. Они разбрасывают по городу баллоны с газом. Это для того, чтобы предотвратить беспорядки.
- Я то-то не понимаю. Вы тут прячетесь или живете?
Джина улыбнулась, но сквозь улыбку проступала боль.
- На поверхности слишком мало места для всех мутантов.
Лифт остановился. Столпившиеся вокруг нас люди  пристально смотрели  на меня.
- Это он? - спросил то-то из толпы.
- Да, - ответила Джина. - Но сейчас не время для вопросов. Расходитесь!
- Мы хотим, чтобы он сам говорил, - крикнул другой голос.
- Если он Курт, то пусть сам скажет об этом.
Толпа взволнованно загудела. Стал слышен плач детей. Они просили волшебства, а взрослые требовали от меня каких-то действий. То и дело кто-то выкрикивал " Когда мы начнем?".
Молчать дальше стало невозможно, но и сказать что-либо вразумительное я не мог.  Я не понимал чего от меня хотят.  Джина молчала и смотрела на меня, чего-то ожидая.
- Тихо! - не выдержал я. - Я только что пришел. Мне нужно отдохнуть! Один час!
Толпа рядом смолкла. Мои слова были для них понятны. Все молча ждали, что еще я скажу.
- Через час! Я скажу вам все через час. На этом же самом месте, но через час.
Я сошел с лифта, а Джина пошла впереди меня. Толпа мутантов расступилась перед нами.
- Один час? - спросила Джина. - Что ты сделаешь за один час?
- Не думай об этом, - посоветовал я. - Час - это достаточно времени, чтобы задать опросы и получить на них ответы.
- Я тебя не совсем понимаю, - Джина открыла дверь ближайшего домика, сложенного из черного вулканита.
- А тут нечего понимать! - возразил я, переступая порог. - Тебе не понять кто я . Мне не понять кто ты. Значит, эти опросы стоит оставить.
Джина закрыла дверь и включила яркий свет. Обстановка в комнате напоминала тюремную камеру. Кровать, стул, стол, окно, две лампы. Только туалет в отдельной комнатке.
- Условия тут спартанские, но для разговора подойдут, - сказала Джина. - Ты хотел что-то узнать?
Я взял стул и придвинул его к столу.
- Ответы мне нужны подробные, но без лишних фактов.
Джина села на кровать и закурила.
- Я прекрасно все поняла. У нас есть час времени, и ты должен что-то узнать.
- Верно. Но прежде я должен тебе кое-что пояснить.
Джина выпустила  потолок колечко дыма.
- Ну так и поясняй. Ты ведь Курт. Ты знаешь больше нас всех.
- Вот об этом я и хочу поговорить.
Джина затянулась и вопросительно посмотрела на меня.
- Откуда вы знаете о моем появлении? Это первый вопрос. Каких действий от меня ждет толпа мутантов? Чего они от меня вообще хотят? Вот мои вопросы. Я задал их потому, -  сделал дарение на слове "потому", и выдержал многозначительную паузу. - Что ни черта не понимаю и от всех мне ни черта не нужно. Мне нужен Марк. Теперь отвечай на мои опросы.
Джина с удивлением посмотрела на меня некоторое время, воткнула сигарету в стол и встала
- Это правда? - наконец спросила она.
- Что правда?
-  То, что ты сказал насчет Марка.
- Да. Мне нужен только он. Когда я его найду, исчезну.
- Значит, все верно. Тебя зовут Курт. Ты идешь  Меч Короля. И ты исчезнешь, войдя туда.
- Мне твои рассуждения не нужны, - время уходило, а я все еще не нашел Джима и от этого слегка нервничал. - Я получу ответы?
Джина снова села и закурила сигарету.
- Все это похоже на фантастический рассказ, - начала она. - Но это история. Наша история. Ядерная зима была долгой, а мир поле нее изменился до неузнаваемости.  Сошедший снег смыл дождями память большинства. Тех, кто остался в живых на материках. Островитянами, которые зовут себя чистыми и не зараженными были не теми, кто жил там всегда. Острова были убежищем для богатых и властедержащих. Они прятались на своих островах очень долгое время. А мутанты восстанавливали свой быт на уничтоженных территориях. К сожалению, дело не клеилось. Война откинула нашу цивилизацию к первобытному состоянию. Помня о машинах и других признаках цивилизации,  мы не могли сразу все вернуть. На развалинах городов с разными отклонениями и болезнями, от которых нет лекарств   нашем мире, вступил  естественный отбор.
Джина глубоко затянулась и выпустила кольцо дыма через нос.
- Иными словами, началась Самая Новейшая история. И началась с того, что  люди в шкурах с топорами загоняли в яму какого-нибудь мутированного до безобразия ежа, которого целому племени хватало на три дня.
Джина достала из-под стола фляжку, и отпив пару глотков, передал мне.
- Питье колдунов, - сказала она. - Чистюли его не переносят. Отвыкли, пока прятались.
Я хлебнул и узнал простой виски.
- Продолжай.
- Потом появился Джим. Он возник где-то на островах и чистюли начали умнеть.  Мы в это время еще вспоминали таблицу умножения,   а они разом  начали строить флот Вскоре высадились на материке и проворно занялись строительством . Блоклайфы поднимались один за другим  на континенте.  Мутанты изначально были маркированы и отделены. . По словам чистюль, это для того, чтобы раса людей таких, какими их создал Бог, не уменьшалась.
- В чем отличие мутанта от не мутанта? - спросил я.
- По-разному, - Джина усмехнулась. - То пальцев шесть, то ног. Мутации разнообразны.
Она глотнула еще виски.
- Самое интересное, что у чистюль периодич6еси рождаются натуральные мутанты,  а у мутантов в последнее время все меньше детей с аномалиями.
- Чистюлям не хватает свежее крови, - сказал я. - А мутации рано или поздно исчезают под влиянием естественного отбора.
- Не поняла, - Джина нахмурилась.
- Ваш мир живет по одним законам со всей Вселенной. Жизнь есть жизнь. И чтобы не случилось, Боги получаются только из атлантов, а атланты - только из людей. Другого просто не дано. Но Яне услышал от тебя ответов на свои вопросы.
Джина грустно улыбнулась.
- По началу Джим был лидером  чистюль. Гений. Он помогал  им и развитие их шло семимильным шагами. Но вместе с техническим прогрессом встала с колен и религия.  Набирая обороты среди чистюль, она подчинила их себе.  А когда Блоклайфы стали действовать в полную силу, настало время убрать Марка. Но Марк гний среди хитрецов. Он понял, что скоро его попросят уйти, и сделал удар на опережение. Он провел масштабное исследование и выяснил, что против религии чистюль легко встанет религия мутантов. Только он странно себя повел. Этого мы никак не понимаем. В религии чистюль, он тот, кто падет от огня дьявола в обличье человека, и станет мучеником. А  религиозном трактате у нас, мутантов он роде наместника сатаны среди живых будет уничтожен и распылен. И от него не останется даже пепла.
- То есть, чистюли уж ним с ним, а мутанты еще не поняли, что он их главный козырь, - догадался я.
- Что?
-  Забудь. Этого тебе пока не понять.
- Ты какой-то странный.
- Продолжай.
- В трактате чистюль и мутантов есть персонаж в магических одеждах. Его имя Курт, и это он поражает Марка. Ты, значит, и есть тот самый Курт. И ты на нашей стороне. Значит, наша вера истинна, а чистюли - лжецы. А наша вера равняет чистюль с мутантами и упразднит маркировку.
 Джина подняла руку и я увидел на ее предплечье несколько цифр и букву А.
Теперь все стало ясно.
Марк ждал меня и ждет сейчас. Но он не знает точно, когда я приду. Уйти в миры он не может, потому что рожденное чувство ответственности не позволило бы ему бросить этих потерявшихся людей на произвол судьбы. А ока он в их мире, они имеют хоть какую-то поддержку. И я нужен ему только как друг. Я нужен ему как враг тех, кто скрывает его. Религия чистых не должна иметь исторической поддержи. Религия мутантов должна пасти мутантов от дискриминации и ущемлений.  Поэтому моя миссия здесь - поднять мутантов на бунт. Чтобы создать красивую картину, нужно срубить древо и сделать бумагу, убить белку и делать кисть, вырвать цветок и сделать краску. Если есть те, кто откажется смотреть на эту картину из жалости к дереву, белке и цветку, то я уж точно не из их числа. Я люблю живопись.  А белка, дерево и цветок не проживут свои жизни столь захватывающе, чтобы написать о них книгу.  Зато художник, написавший картину, увековечит и время, и себя, и дерево, и белку, и цветок.  И я готов быть художником. И пусть срубят дерево+
- Нам пора, - сказал я, встав со стула.
Джина с ужасом посмотрела за окно. Прожектор светил прямо на нас.
- Пора потушить эту гребаную лампочку, - с этими словами я пинком открыл дверь, дракон оплел мою руку и высунул морду из рукава.
Увидев меня на пороге дома  с драконом в руке и решимостью в  глазах, люди начали выходить из своих укрытий.  Сотни людей шли  к нам. Толпами они стекались на площадь перед домиком из блестящего вулканита.
Вдруг мне стало жутко. На лицах мутантов читалась какая-то необъяснимая решимость.  Казалось, то даже сеть не способна остановить их.  Их нынешнее положение полурабов не могло оставаться нормой.  Терпение уже кончилось. Настала пора все изменить.
Пришло время сбросить с себя оковы.
- Я иду на Меч Короля! - громко сказал я. - Я иду за Марком! И если  я найду его, Ваше рабство закончится! Но если кто-то из вас убьет его, я не смогу ничего изменить.
- Что это значит? - крикнул то-то из толпы.
- Это значит, что  Мааром я буду разбираться  сам. Это ясно?
Толпа загудела, как гигантский водопад, но никто не сказал мне "да".
- Я спрашиваю! Это ясно?
Ответ не последовало. Мутанты не хотели отказать себе в удовольствии казнить своего правителя.
- Ну,  раз вам ничего я не ясно, вам помогать я не буду.
Играть по их правилам я не собирался.  Если бы мне не был бы нужен Марк, живой и невредимый, меня бы здесь не было.  И с ними я бы точно не разговаривал.  Мне на них плевать, по большому счету.  Я не смог сдержаться, и поддавшись эмоциям, выдал:
- Мне вы все безразличны! Я пришел не для того, чтобы помогать вам! Я пришел за Марком! Я не один из вас! Я вообще не знаю, чем вы жили все это время, и каким местом думали. Но  с вами или без вас я устрою этот гребаный бунт. И если кто-то дотронется до Марка. ..
Дракон выплюнул шар пылающей плазмы,  и прожектор на диспетчерской распылился на атомы.
- Я не  остановлюсь. Ни перед чем.  Вам ясно?   
С этими словами я повернул руку внутри дракона и в пространстве   между сводом и толпой начал расти огненный шар.
- Ясно! - проревела толпа, завороженная чудесным зрелищем.
- Вот и прекрасно.
Струя огня, подпитывающая шар  и соединяющая его с драконом, сработала как хлыст. Я метнул шар в дальний свод и появился огромный по своим  размерам, тоннель, выходящий краями за поверхность прямо на краю парка, в центре которого возвышался Меч Короля. А через секунду мутанты увидели, как  человек на пороге домика стал сначала прозрачным, а потом свернулся в точку. Из этой точки к началу только что проплавленного тоннеля мелькнул прямой, как стрела, луч света. Пропавший человек вновь появился там.
Круглые стены тоннеля еще не остыли. Расплавленные известняк и гранит только затвердели, и идти по ним не смогли бы даже привыкшие к огню кварты.  Сил у меня уже заметно убавилось, но на еще одно перемещение в пространстве я был способен. Поэтому я переместился на поверхность у края тоннеля. Здесь я увидел, что шар плазмы, выпущенный драконом, прожег не только почву, но и стеклянный купол Блоклайфа прямо над Мечом Короля.  В сотне метров от меня блестело небольшое озеро. Оно, как нельзя лучше, подходило для раскаленного пола тоннеля.  Дракон выпустил очередной хлыст, на конце которого  вспыхнул шар.
Протащив его по земле от тоннеля до озера, я сделал широкий канал, и шипящая вода на несколько секунд вышла  из озера и остудила кипящие камни.
- Теперь они разберутся сами, - подумал я о мутантах, и вращая перед собой плазменный шар, устремился к Мечу Короля. Пули охраны влипали в камни и рассыпались как песок.  Выскакивающие из травы ограждения трескались, и броня лопалась как сухая земля на испарившихся лужах.
Когда мутанты выбрались из-под подземелья, они успели увидеть только, как я проткнул стену в Мече Короля и вбежал внутрь.
На встречу мне с зеркалом в руках бежал Марк.
- Курт! - крикнул он. - Почему так долго?
Я обрушил потолок за своей спиной, чтобы закрыть проход.
- Извини! Но ты меня ждал, даже не отправив приглашения.
Мы обнялись. Старина Марк совсем не изменился со дня нашей последней встречи. Силен.  Крепок. Бодр. Только в глазах еще больше огня.
- Время последнего представления, - сказал он.
- Начнем? - спросил я.
Марк засучил рукава своей куртки, и я увидел дракона, точно такого же, как у меня.
- Форму не потерял? - спросил он.
- Не дождешься!
Расплавив еще одну стену, Марк вылетел наружу  в сопровождении множества плазменных шариков, чтобы защитная система по ошибке не прикончила его.
Выждав пару секунд, я выжег дыру в другой стене и переместился на свежий воздух.  Вокруг меня вращался один, но очень быстрый шар синего цвета.
Маленькие шарики Марка пулями метнулись на меня, но не достигли цели и соединились с моим шаром.
Отцепив свой шар от дракона, я исчез из-под удара других шаров Марка, залетевших с флангов, и появился на острие Меча Короля.
Небольшая площадка два метра шириной и  метра четыре длиной, обдуваемая всеми, прорывающимися через дыру в куполе ветрами, незаметно раскачивалась.
Мой дракон выплюнул десятка три маленьких, как мячик для пинг-понга, шариков к мчащемуся  на Меч Короля Марку. Через секунду Марк уже стоял рядом со мной. Мы свернули драконов. Начался рукопашный бой.