Курточка с капюшоном

Она - в джинсах и курточке с капюшоном. Стоит на конечной, дожидаясь автобуса. Моего автобуса. В душу пробирается волнение. Это опять она, но на этот раз совсем рядом. Она едет в том же направлении, что и я.

- Давно нет автобуса? – спрашиваю, чтобы не выдать собственной неловкости.

- Да уж, давно, - она смотрит на меня и… я не знаю, узнаёт ли или тянется инстинктивно, - а мне ещё далеко добираться. А вам туда же?

- Да, туда же.

- С работы?

- С работы.

- И я с работы. Вот, недавно нашла себе новую. Платят немного, но я там сама по себе. Хотя вот совсем пропахла рыбой. Ничем этот запах не могу вывести, но есть своя копеечка, - она защебетала о своей торговой точке на Сочинской, о том, как продаёт подвозимую ей с раннего утра рыбу, а перед моими глазами всплыли наши предыдущие встречи.


Раньше мы встречались далеко от моего дома и от моей работы: в поезде, в другом городе, в сети. У неё были разными возраст, образование, рост, фигура, смех, но непременно джинсы, круглые глаза, тонкая переносица и курточка с капюшоном. Я всегда узнавал её сразу, и меня непреодолимо тянуло к ней как обречённого.


Подходит автобус, и мы располагаемся на одном сидении, продолжая разговор ни о чём, хотя я говорю гораздо меньше, чем она, в основном, когда перехватываю её вопросительный взгляд.

- А вы кем работаете?

- Юристом.

- Правда-правда?

- Да, но я – преподаватель, так что не очень похож на остальных.

- Ой, так это здорово - учить чему-то других. Это такая важная работа. А я вот до сих пор никуда не поступила. Но обязательно поступлю, только вот подсоберу немного денег, а то мать живёт одна, ей трудно мне помочь. Вот только бы ещё побольше времени. Мне приходится так рано вставать, чтобы доехать до другого края города с пересадкой, и я так поздно возвращаюсь.

За окном уже темно. Накрапывает дождик, и на фоне сползающих по стеклу капель дождя мне мерещится недавнее прошлое.


Помню, в поезде было на удивление жарко, хотя в вагоне пооткрывали всё, что можно, но мы не замечали этого, торопясь рассказать о себе как можно больше, как будто готовясь к тому, что больше никогда друг друга не увидим. Её дочка мирно посапывала рядом. При той встрече у неё была дочь, маленький бесёнок 2-3 лет, который во время бодрствования не давал мне покоя, залезая то на мои колени, то на руки, то на шею. Никогда не забуду, как она с самым невинным видом «случайно» обронила: «Папа». Видит Бог, какого усилия мне стоило не отреагировать на эту провокацию.


Дождь усиливается. Она смеётся, что, мол, попался я, ни зонта, ни плаща. Но у неё есть кулёк, который будет очень симпатично на мне смотреться, правда он немножко пахнет рыбой, но ведь я не буду носить его постоянно. Хочется её обнять, но я удерживаюсь: я живу рядом, а мы так быстро и неизбежно каждый раз расстаёмся... Расстояние лечит, не так тоскуешь до следующей встречи, а проходить каждый день после разрыва мимо её подъезда будет сущей пыткой.


Тогда на даче я не удержался, обнял. Была незабываемая ночь. Как нам было хорошо и… до сих пор перед глазами стоят две её собаки. Мне почему-то запомнились их глаза, полные удивления от происходящего. Они даже подвывать пробовали, а нам было совершенно не до них и их собачьих эмоций. А потом я уехал. И был звонок. Трубку сняла мать и совершенно некстати перебранилась с ней за то, что она не представилась. Конечно, я не слышал голоса в трубке, но понимал, что это была именно она. Она хотела сообщить что-то важное и очень грустное, но я долго не решался позвонить. Потом всё же взялся за трубку. Она сказала, что живёт другим, и сейчас она уже с ним. Вот почему она той ночью отводила глаза. Но мы опять встретимся. Только почему-то больно душе.


Автобус зачихал и остановился.

- Ну вот, кажется будет маленькое приключение, - я сладко улыбаюсь, радуясь, что наша очередная встреча хоть ненадолго затянется.

- Нет, мы сейчас опять поедем. Я знакома с этим водителем. Да и почти со всеми из них, - она опять смеётся, - разговорчивая я, просто жуть, так что всё почти знаю и о них, и об их старых сарайчиках.

И точно, спустя какие-то пять минут старый ЛАЗ опять заурчал, и мы уже катимся дальше. Лёгкий запах рыбы начинает восприниматься как духи. Интересно, она никогда не пользовалась при мне духами.


Новая встреча в её квартирке была такая же, как и раньше, но мне хотелось что-то изменить. Я устал играть с судьбой в догонялки, поэтому удерживал себя от шага навстречу. А она никогда не делала его первой. Я видел дрожь, проходящую по всему телу, но может что-то удастся изменить? О-хо-хо. Какая это была пытка для нас обоих. Я не выдержал: «Обними меня». Сейчас она курила. Была же всегда некурящей, но сейчас почему-то постоянно смалила дамскую сигаретку. Аккуратно выкурив её до конца, она отложила окурок в сторону и обняла. Мы впились друг в друга губами. Она глубоко и часто задышала. Опять больно, больно от того, что надо уходить. Меня ждёт поезд. Я отрываюсь от её губ и обещаю вернуться. «Ты сильный, но не обещай, не надо. Просто приезжай, если сможешь». Мы опять расстаёмся, а потом было письмо и… Не хочу больше об этом думать. Не хо-чу.


Наша остановка уже рядом. Забавно, я только сейчас понимаю, что мы не сказали друг другу, где выходим, но знали, что выйдем вместе. Автобус с шипом открывает двери, и я с нежностью принимаю в свою ладонь её пальчики. Странно, что я её никогда не встречал рядом с домом раньше, а ведь сколько лет здесь прожито и мной, и…

- Давно здесь?

- Да лет десять уже.

- Так почему же мы не встречались?

- Ну, это мы уже исправили, - и опять смех.

Не хочу расставаться.


Как-то раз я уже встречался с ней на остановке. Узнал с лёту: опять джинсы, глаза, тонкая переносица, куртка с капюшоном и что-то неуловимое, своё, родное и как будто сразу потерянное. И мы были опять вместе и опять недолго - всего два вечера. Я решил догнуть свою линию до конца, не поддаваясь всплеску чувств. Может, тогда мне её не придётся снова искать среди незнакомых лиц? Она не понимала, что я делаю и зачем, старалась расшевелить, как могла. Но я был твёрд. Увы. Исход был тот же. Неужели всё так фатально? Я должен, должен что-то придумать. Так жить нельзя. Я не могу так жить. Ну вот, меня опять понесло.


Мы идём по тонкой тропинке поперёк площадки. Зачем? Ведь мы приближаем наше расставание. Её глаза становятся всё беспокойнее, и она пытается найти в моих зрачках блеск желания, а я их старательно прячу. Нет, только не здесь. Я не перенесу очередной маленькой смерти совсем близко от своего дома. И я думаю о том, что было бы гораздо легче перенести всю драму в сеть.


Но зачем я себя обманываю. Ведь уже общался с нею по сети. Я помню наши беседы по электронной почте. Все архивы до сих пор хранятся в сети. Правда, часть одного была потеряна из-за каких-то перетрубаций на Mail.Ru, но я помню все её слова. Однажды, после мимолётной встречи, я её нашёл как раз по сети, благодаря тому, что случайно запомнил брошенный мимоходом в воздух адрес. А было и так, что я её узнавал как раз в сети, не видя джинсов, глаз и тонкой переносицы. Тогда у неё было двое детей, и это сильно мучило меня, но, опять найдя её, я не хотел отпускать. И опять всё кончилось как прежде.


Ну, вот её подъезд.

- Вот здесь я живу.

- На самом верху? - и я ещё нахожу силы издеваться! У дома всего два этажа.

- Да, заходи, если хочешь.

- М-да? – я через силу делаю лукавую улыбку. Наступает мучительная пауза.

- Ну что ж, - она вдруг сразу как-то тускнеет, - мне пора.

- Пока?

- Пока.

Я иду к своему дому с чувством облегчения и опустошения одновременно. Где я её встречу опять? Неужели мне не вырваться из этого круга? Чушь! Пессимизм! Я всё равно буду стараться что-нибудь придумать. Может, вместо расставания, когда-нибудь мы что-то да и придумаем вместе.


14 января 2002 г.