Дары Любви и Ненависти

/Навеяно созерцанием картины П. Брейгеля "Торжество Смерти"/

С ним никто не дружил, никто не играл, хотя он был такой, как все. Его родители умерли рано, и пришлось жить на улице; он не хотел так жить – но понял, что не может умереть, когда провалялся в канаве, мучаясь от голода, две недели.

Тогда он встал на ноги, пошел и убил человека. Просто так. На глазах у всех, чтобы его прикончили за это.

Он убил и их, не смог поддаться.

С тех пор он только и делал, что убивал и рос в силе. Прошло двадцать лет – и он собрал войско, провозгласив себя Темный Властелином. Объявив войну всему миру, он забыл, зачем ему это нужно – просто воевал, потому что мог это делать безнаказанно.
Минуло еще много лет, весь мир боялся и ненавидел его; люди воевали с ним или ждали, когда он придет на их земли.


...Это была просто еще одна серая деревушка в ряду сотен других, давно сожженных. Он и его войска прошло шли сквозь нее, убивая на ходу, разбрасывая пламя вокруг. Властелин шагал впереди, высокий и страшный, разя всех своим огромным черным клинком.

Он взмахнул мечом, готовясь нанести еще один слепой удар, как вдруг услышал:

- Дяденька, а зачем вы всех убиваете?

Он замер и посмотрел вниз – малыш с большими карими глазами внимательно и серьезно смотрел на него, стоя у самых ног Властелина.

- Вы их всех не любите, да?

- Я... – меч, занесенный для гибельного удара, медленно опустился вниз. – Я не люблю себя и ищу смерти.

- Тогда почему вы не позволите себя убить?

- А меня очень непросто убить, малыш, потому что я не могу не сопротивляться. Для этого нужен настоящий герой, тот, кто поймет мою силу, и слабость, тот, кто будет достаточно силен, чтобы уничтожить меня... поэтому я сражаюсь со всеми, чтобы найти этого героя. И пока что никто не может меня остановить.

- А вас что, никто не любит, что вы хотите умереть?

- Никто, малыш. Я не знаю, что такое любовь. Я знаю только ненависть, и потому ненавижу всех.

- Если хотите, я стану великим героем, когда вырасту – и убью вас. Только не трогайте маму и папу, оставьте в покое нашу деревню – и однажды я приду к вам с большим мечом и избавлю от страданий.

- Хорошо, малыш, - Властелин отступил на шаг. – Я поверю тебе. Ты можешь стать таким героем.


Прошли годы. Мальчик стал юношей, юноша – оруженосцем, оруженосец – рыцарем. Войны продолжались, он снискал славы и испил приключений, он стал великим воителем и путешественником; и однажды он отправился на поиски Темного Властелина.


Найти Властелина было нетрудно – пеплища и поля боя отмечали его пройденный путь, чадные дымы костров на горизонте указывали, где он сейчас. Рыцарь помчался галопом вслед за своей судьбой.


- Это ты, малыш? Ты уже вырос? Сколько же лет прошло?

- Двадцать пять, сударь.

- Ты готов сразиться со мной, рыцарь?

- Нет, сударь. Я хочу путешествовать с тобой бок-о-бок и разделить с тобой все твои войны.

- Зачем? Разве ты передумал убивать меня?

- Однажды ты умрешь от моего меча. Но для этого я должен тебя возненавидеть всем сердцем, а для этого должен понять тебя, прочувствовать твою ненависть к миру. Должен быть рядом с тобой, чтобы почувствовать страх близкой смерти, готовой низринуться на меня в любую минуту – и преодолеть его. Должен служить тебе, чтобы предать в ту минуту, когда ты этого будешь ждать меньше всего...

- Хватит! Довольно! Я вижу, что ты и вправду мог бы уничтожить меня – и это хорошо, что я приманил тебя к себе; теперь ты станешь моим рабом, безпрекословно покорным; станешь моим орудием, а не угрозой...!

- Но почему бы тебе не убить меня, раз ты меня боишься?

- Потому что я не боюсь тебя, и потому, что у ненависти свои законы: меньшая уступает большей – куда как слаще видеть своего единственного достойного противника в услужении, чем в гробу... и я не могу себе в этом отказать... и ты будешь верен мне, ибо не посмеешь сбросить оковы моей темной власти над твоими чувствами и разумом. Я победил тебя – и проиграл себе. Вновь. Повинуйся мне, рыцарь!

- Да, Владыка Тьмы.


Они прошли по всем королевствам бок-о-бок, меч ярости и меч милосердия: там, где Владыка причинял боль и страдания, его Рыцарь сеял быструю и легкую смерть.

Они шли вперед, и годы шли вместе с ними. Все армии мира оказались ничтожными перед гневом темного войска; ополчения были сломлены, мирные жители обращены в рабов, поля и селения сожжены; небо почернело от дымов – чад боевых костров смешивался с чадом догорающих злаков и зданий.


Вскоре на всей земле не осталось никого, кроме подданных Темного Владыки. Он сидел на троне, сложенном из тысяч скелетов великих воинов, поднятом в черное небо высокой башней – а внизу, под ногами его, копошились миллионы рабов, гибнущих на тяжелых работах без пищи и воды, под гнетом черного воинства.

И в ночь великого триумфа Рыцарь, сердце которого стало жестоким и жадным, разорвал путы, которыми связал его разум Властелин – ибо то были путы, наложенные на все светлое и хорошее в душе Рыцаря... а такового более не осталось.

Собрав верные ему войска, Рыцарь провозгласил себя новым разрушителем мира – и пошел стальным ураганом по захваченным странам, призывая на свою сторону всех, кто хотел за ним идти; они убивали всех без разбору, кто не был с ними, ужас, который они наводили на людей, заставлял все больше воинов и рабов принимать их сторону, чтобы не погибнуть в бою с ними... а по пятам Рыцаря шел Темный Властелин, намереваясь настигнуть его со своим войском...


...Вместе, они дожгли и сравняли с землей все, что еще оставалось. Горстка выживших в беспрестанных стычках людей, каждый из которых обязательно принадлежал одному из великих воинств – вот и было все население земли. Все, кто восставал против господ, погибали.

Все, кто не мог выдержать войны, не зная отдыха, умирал от усталости; когда некуда стало отступать, и не было ни сил, ни провизии, ни лошадей, две армии сошлись в последнем бою...


...Это был бой великой свободы, ибо враждующих сторон в нем было по количеству людей, участвующих в схватке; поняв, что ничего, кроме смерти в битве, не остается, каждый забыл о том, под чьим знаменем был – лишь одно вело всякого: страх выжить, а не погибнуть от меча.

Прорубаясь сквозь некогда верные им войска, Они шли друг другу навстречу; схватка их была поистине чудовищной, ибо сами тела Владыки и Рыцаря увеличились в размерах неимоверно за годы войн, выросли согласно некоему предзнаменованию, наделявшему их такой силой – и каждый удар одного из великих уносил десятки жизней при замахе.

Вот они остались вдвоем, среди покалеченных и умирающих тел – друг напротив друга, гигантский Владыка и Рыцарь, вдвое меньше его по росту.

- Вот оно, - громогласно сказал Владыка, - сейчас я убью тебя и останусь навеки в этом аду, который ты создал для меня! Поистине велика кара за мои злодеяния! О, что ж судьба так неблагосклонна ко мне с самого рождения?!

- Все не так, о Владыка, - хмуро сказал Рыцарь, - я мог бы убить тебя уже давно, еще когда мы скакали в битве против последнего короля; я мог бы снести тебе голову мечом, помнишь, когда я скакал слева от тебя? Так, как и намеревался: предательски, обманом, исполнившись ненависти к тебе! Уже тогда мое злое сердце было свободно от твоих чар... Но я просто не мог поступить так с остальным миром. Не мог оставить людей страдать от последствий того, что ты натворил – оставался только один путь все исправить... А теперь ты умрешь!

И Рыцарь вонзил свой меч в живот Властелина без препятствий, когда тот стоял, ошеломленный неожиданной мудростью, прозвучавшей из уст этого странного человека, которого он знал с его детских лет.

- Спасибо тебе, - сказал, умирая, Темный Властелин. – Благодаря тебе, я понял, что такое любовь.

- А я, благодаря тебе, понял, как можно ненавидеть себя, - сказал Рыцарь, падая на черный ядовитый клинок Властелина.

Киев, 2003